Красный лист

Глава 14

Меня, грозного повелителя драконов и Каскада...

Не, пафос не появлялся, зато стая подняла предупредительный вой. Дожили, я просыпаюсь раньше, чтобы пафоса набраться...

Еда, вода... завтрак. Есть хорошо, пить хорошо, сидеть хорошо, жизнь вообще хорошая штука. Сегодня – так точно. Я сегодня слежу за дорогой, чтобы ямы боли не появлялись. Ну то есть как появятся, нужно бежать и кричать: «Ямы, ямы...» Ладно, не кричать, можно и не бежать. А так, лёгкой походкой прогуливаться по дорожке и ощущать движения светил, ну и ям, которые, что логично, оказывается, могут перемещаться. Ещё они могут быть разной силы, цвета боли. Но самое интересное – заряженные йо-йо меняют на детей... Я и сам сначала не сообразил, решил, что ослышался, потом подумал, что это шутка. Нет, так и есть, двенадцать йо-йо – девочка, одиннадцать йо-йо – мальчик. Курс так себе, так ведь ещё и сами йо-йо стоили йо-йо, один йо-йо – за пять йо-йо. Рассуждения об экономике Красного листа я уже слушал спокойно... Тут всё просто, просто ничего нормального.

Ладно, из посёлка... логова ведут четыре дороги. Два наставника и двое... нас, наставляемых, – я и местный мальчишка лет двенадцати, уже дважды укушенный. Мальчишки тут в десять лет в мужской дом перебираются, а девчонки в девичий – в пятнадцать. Так, ладно... они ещё и стоят двенадцать йо-йо.

Это я о чём?.. Хороший день сегодня был с утра. Я вообще... везунчик. Ну, можно так сказать. Всё в целом по инструкции: яму заметил, а мог и не заметить, она могла вообще не появиться, но я же везунчик. Вот только появилась она со стороны логова. А значит, бежать, кричать некуда. Собственно, и йо-йо у меня нет, как и умения им управлять, как и того... да ничего, кроме того... всё. Не знаю, что сказать. Я растерян.

С одной стороны, инструкция – к яме не лезть, поле не шатать, бежать за старшими. С другой стороны... да, да, всё с другой стороны. А с третьей стороны, я, как благородный человек, отошёл назад метров на десять, уселся ждать... А вот яме ждать не захотелось, и двигалась она на меня, я отсел, потом ещё три раза. Потом я понял, что такими темпами утопаю я в дали дальние, и не факт, что мне туда надо.

Решение-то простое – я стал держать границу. Кто же знал... что, даже держа границу, нужно двигаться? Я же как... восемь эпитетов Аделины, пусть легки будут её шаги. Я сел и просто держал, на самом деле держал, честно, но если не двигаешься ты, то двигают тебя. Граница обволокла меня целиком, держать, читать, петь... орать – всё можно, но стоит резко дёрнуться, то провалишься внутрь, со всеми известными мне последствиями.

Чтобы и дальше дышать и петь, нужно границу двигать, что мне, собственно, и сообщил появившийся наставник, который отправился меня искать. Что примечательно, сам наставник с ямой не справится, потому как она поле нарастила так, чтобы, значит, всего меня объять.

Короче, пока он туда-сюда бегает, мне нужно слегка телепаться, чтобы оставшееся свободным место над головой, через которое я дышу, свободным и оставалось, но если прорву, то прорвусь.

Выбирая между «задохнуться» и «прорваться», я двигался так быстро, как только мог медленно. Ага, именно так. Где-то на грани миллиметров мышцы напрягались и расслаблялись. Тело, оценив перспективы... отрубило все рычаги управления, и сознание могло только регистрировать сам факт своего существования. Как выяснилось, я не есть моё сознание, сознание вообще непонятно что, и не моё, и не чужое.

Сильно я там телепался... Явно меньше, чем мне, собственно, и рассказывали про совершённые мною ошибки, начиная с ошибки выбора места и способа родиться.

Причём Аделина, да будут легки её шаги, совершенно искренне считала и наверняка считает, что просто учит меня, как жить вообще и здесь в частности. Я настолько проникся стилем обучения Варди, что прямо проникся.

Сегодняшние выводы – лучше учиться, наблюдая, как учатся другие. Всё, точка.

Настолько сумбурного непонятного дня я в жизни не переживал. Вот насколько я бред несу, бывает, но то, что сегодня случилось... стоп. День? Четыре месяца бреда!

Следующий день и потом, и далее я таскал воду – бежишь по дорожке, не замочив ножки. Процесс отчуждения сознания сказался самым… нелучшим образом, я стал местным дурачком. Настолько дурачком, что я сам это видел и слышал. Говорю слова, и каждое слово хорошо, но вместе они не очень.

Стою, наблюдаю, как нож режет руки... Мой нож, в моей руке... мою руку.

Воду таскал на вытянутых руках без коромысла, а не как все, в телеге. Только доведя тело до состояния полной усталости, я мог улечься. Если хоть капля сил оставалась, оно могло само пойти куда-нибудь... упереться в стену – это самое безобидное.

Сознание – не я. «Сознание не я» не контролировало «не я тело». Если все эти восемь частей собрать, то это на фиг не нужно. Даже самые разумные мысли зацикливались и становились бревном.

– То я «не я», обнаружившее, что со мной не я, в порядке...

– Я бабочка, не, не хочу быть бабочкой... Гусеница, ползу и ем... О, здорово, а потом бабочка…

– Бабочку жрут акулы... Почему акулы? А бабочку не жрут акулы, да, это точно... и не поспоришь.

– С кем спорим?

– Я люблю летать, кто бы мог подумать?

– Светлячки не вкусные, вкусные – бабочки.

– Маленькие светлячки не вкусные, большие – вкусные, но быстрые.

– Я воняю, как последний рох.

– Кто такой рох?

– М-м... рох вкусный, но маленький.

– Не всё то маленькое, что блестит.

– Не всё то вкусное, что рох.

– Зелёные пальмы бытия, молчание лучше еды.

– Еда вкусная, но быстрая.

– Молчание маленькое.

– Где моё молчание?

– А где мой рох?

– Кстати, что такое молчание?

– Основание на высоту в прямоугольном треугольнике равно скорости.

– Скорость не зависит от пространства.

– Бабочка мелкая и вкусная.

– Рука быстрая, а боль медленная.

– Есть или не есть – дилемма с нулевым решением.

– Гусеница рождается гусеницей, а умирает бабочкой.

– Гусеницы медленные.

– Квадрат скорости – это два треугольника, равнобедренных... прямоугольных.

– Бедро вкуснее, чем икра.

– Зелёное не спелое, красное быстрое.

– Не всё, что быстрое, – быстрое.

– Не всё, что красное, можно догнать.

– Зачем догонять то, что не вкусное?

– Запахи красные.

– Бабочки красные, но медленные.

– Я люблю летать, я люблю красное.

– Красный рох не вкусный.

– Красного роха не существует.

– Зелёный! Рох.

– Если летать медленно, то падаешь.

– Если летать быстро, то не успеваешь…

– Ш... щ... зелёное.

– Запах зелёный, молчание красное.

– Я зелёный рох, я умею летать.

Др-ру-ур… Меня обливают водой. Мокро, склизко... я воняю...

Я лежу на дороге из красного камня. Восход. Где-то слышится предутренний вой стаи. Я лежу и воняю.

Сажусь. Фри – вожак стаи – сидит на беседе. Варди и Аделина сидят вокруг меня на беседах.

– Сиди... в ногах правды нет, – говорит Аделина, да будут легки её шаги. Протягивает мне беседу.

Мы молчим, пока солнце полностью не показалось из-за горизонта.

Все трое достали пиалы – и откуда только? Ага, и чайник. Разлили чаю, выпили.

– Не подготовив тело и сознание, Малёк, ты вступил в инициацию Переяра, дав полю боли себя окружить, и выжил. Ты заслужил... имя, бывший Малёк. Не подготовив мышцы и мысли, ты прошёл... вступил в инициацию Ульва, разорвав сознание и тело, и выжил. Ты получил право смотреть в глаза. Ты, не подготовив глаза и образы, разорвал связь тела и сознания и не соединил их... и выжил. Ты прошёл инициацию Люта и заслужил клык волка. Не подготовив кожу и пустоту, ты четыре месяца выживал в мерцающих лугах. Ты прошёл инициацию Матёра... и заслужил слово. Соединив своё тело и сознание с сознанием одного из прародителей жизни, ты прошёл инициацию Вожака и имеешь право на свою охоту и свою стаю. – Фри достал чайник и разлил всем чаю.

– А почему я так воняю? – решил я воспользоваться своими достижениями.

Варди заржал, Аделина, да будут шаги её легки... смеялась тихонечко, про себя. Невозмутимый Фри заговорил тихо, хотелось прислушиваться, и Варди с Аделиной стихли.

– Став переяром, ты заслужил сказки. Став ульвом – миф. Лютом – историю. Матёром – правду. Став вождём, ты заслужил ответ... один. Хорошенько подумай над вопросом.

– А сказки... с историями и правдой я получу?

– Это твой вопрос?

– Нет... Что такое Рох?

– Хм... ты пропустил сказки и всё остальное, ты получишь только один ответ. Ты пропустил многое, много сил, смыслов, образов. Ты выбрал свой путь, и не нам указывать шаману на его ошибки или не ошибки. Всякий матёр выбирает себе силу и тело. Биор – прародитель жизни на земле и становится вожаком своей стаи. Ты выбрал себе силу и тело Роха – прародителя жизни в небе – и стал шаманом. Наша стая ещё молода, ещё не один вождь не вышел из нас, мы не имеем права на шамана, тебе следует уйти.

– Кто это сказал?

– Так гласит Тора, – с лёгким пафосом... с очень лёгким пафосом сказал Фри.

– Что такое Тора?

– То, что перед законом.

– Перед за коном – кон, – вспомнил я где-то услышанное.

– Закон, за кон, а перед ними То Ра.

– Ты отвечаешь на мои вопросы? Он же вроде один?

– Да.

– Но ты сказал... Значит я могу спрашивать, а ты будешь отвечать?

– Да.

– Значит мой первый вопрос не имел ценности.

– Ценность в разговоре определяется разговаривающими, тот, кто говорит, определяет цену слова, тот, кто слушает, определяет цену молчания.

– Почему ты отвечаешь, вожак Фри?

– Я хочу, я могу, у меня есть возможность тебе ответить... шаман.

– Все вожаки организуют свою стаю?

– Нет, малая часть, сейчас малая часть. Вождь над вожаками Альрин собирает своё войско из вожаков и шаманов, чтобы уничтожить некромантов Зелёного листа.

– Зелёный лист? Остров по соседству с Красным? Там живут некроманты?

– Там правят некроманты, они подчиняют волю живых и поднимают мёртвых. Великая цель Альрина – уничтожить некромантов и дать свободу потомкам прародителя жизни Биора.

– Взять силу и тело Биора – это стать оборотнем?

– Сказки вашего мира чудесны, да, пускай будет так. Пойдём, шаман, я покажу тебя стае, если ты не против, и в течение трёх дней ты должен уйти.

– Потому что вы ещё не доросли до шамана?

– Да, и поэтому тоже. – Фри встал, взял беседу и пошёл к логову.

– Старший, – сказал Варди, показывая рукой, что пропускает меня.

– Ну хоть ты-то не начинай, я-то уж знаю, что старшие есть только у щенков.

– Старшие есть у всех, даже у вожаков и шаманов... бывший Малёк.

Варди также встал, подал руку Аделине, да будут шаги её тихи... Она беременна. Они встали, забрали беседы и двинулись к логову, не дожидаясь меня.

Ну и смысл сидеть на беседе в одного?

– Ты можешь заходить только в дом вожака, в другие – нельзя, – шепнул мне Варди, когда мы зашли в посёлок. У всех дела. – Через час будет представление, один из новых волчат будет пасти коз. Помнишь, тебе наставник пояс давал специальный для выпаса коз? Он очень специальный – на него козы реагируют и нападают.

– Э... а зачем?

– Так весело же... А, ну и скорость с выносливостью тренировать.

– Весело не было.

Что ещё? Поел. Неласка стала переяром и теперь Валга. Дружная стая, так и не ставшая мне родной. Потом вернулись охотники, охотившиеся в мерцающих лугах. Как я там охотился? И вообще что и как... куда идти?

Я сидел на беседе под навесом у дома вождя и размышлял. Нет, не размышлял... просто сидел. Ко мне подсела Аделина, да будут шаги её легки.

– Думаешь, какое имя себе выбрать? Это необязательно, у шаманов и вожаков может и не быть имени.

– Ага... Нет, я думаю, куда податься, я же здесь ничего не знаю, не знаю, куда ведут дороги.

– Необязательно дорогами, иди путями через луга и леса.

– Ага, меня там сожрут.

– Ты же там выживал четыре месяца.

– Если бы я знал как.

– Доверься своему телу.

– Как?

– Я всего лишь лют, но слышала историю, что сознание нужно, чтобы ставить цель, а тело – чтобы к ней двигаться.

– Да, что-то такое я слышал.

– Ну вот.

– Только куда?

– Иди на восход, там Альрин собирает своё войско у Мерцающего города. Мы почти в центре континента, но до сезона дождей дойдёшь. Глядишь, чего по пути и придумаешь.

– А с ямами боли чего делать?

– А чего с ними делать? Йо-йо тебе не дадут, просто обойди.

– Аделина, я слышал, что йо-йо нужны для того, чтобы покупать детей.

– Ну... – Аделина смутилась. – Женщина не может забеременеть без специальной... микстуры. Не каждая женщина забеременеет и с микстурой, за йо-йо покупают микстуру.

– Старшие матери – это те, кто могут рожать с микстурой, а остальные – не матери?

– Да.

– Почему?

– Кто ж его... Такова Тора.

Вечером меня, с моего согласия, представили стае. Имя я так и не взял, оно уже есть у меня, но явно не для этого места. Потом проводили в мою комнату, такую же, как в мужской общаге, только в доме вожака.

Утром под вой стаи я обнаружил чёрные шаровары, чёрную жилетку, сапоги и серую рубаху. Жилетка была вышита серебряными нитями – значки, узоры с гусем или драконом... с рохом, прародителем летающих.

Я уходил молча, как и подобает одинокому роху, в восход огненно-яркого, мерцающего и переливающегося шара Солнца. Ну и котомка, конечно, с ножом... клыком волка, что вчера мне вручил вожак, ну и поесть, попить – фляга.

Только Аделина, да будут легки её шаги, да Валга сидели на крыше и смотрели на восход или на меня. Не, точно на восход, он сегодня особенно... волнующий.

Прошло несколько дней пути. Да, я стал быстрее, ненамного, но этого хватало, чтобы увидеть, как... живут местная флора и фауна и что меня в качестве обеда они не рассматривают. Ну и ладно, не очень-то и хотелось. Как там было? Мелкие бабочки вкусные, а красный рох не вкусный.

Глаза довольно быстро привыкли к мерцающим цветам, к окраске местной флоры и фауны. Стал видеть... леса, холмы, речки и реки. Раньше всё это сливалось в одно мерцающее пятно. Сейчас, как будто на фотобумаге проявилась фотография.

А ещё я знаю, почему я выбрал рох, а других вариантов нет, мой дракон тоже рох – зелёный, а я рох красный. Вот такой у нас светофор, только жёлтого не хватает, золотого, как полуденное солнце.

К полудню четвёртого дня на горизонте появились зелёные холмы. Как бельмо на глазу, выделялось логово. Меня увидели тоже, из логова вышел вожак.

– Здрав будь, шаман, – поприветствовал меня вожак, стоя метров за десять, – зайдёшь в наше логово на вечернюю трапезу да на ночь отдохнуть али мимо пройдёшь?

– Здрав будь, вожак, зайду, коли пригласишь.

– Имя у тебя есть? Моё – Магни.

– Нет.

– Заходи, шаман, на трапезу, на отдых.

– Благодарю, вожак Магни.

В этом логове был свой шаман, и дом у него был свой, за домом вожака.

– Здрав будь, брат шаман, – приветствовал меня местный шаман.

– Здрав будь, брат шаман. – Ох уж эти традиции и Тора, впрочем, не сильно напрягающие.

– Пойдём в моё жилище, побеседуем, – увёл меня с площади шаман.

Стоило нам войти, меня завалили вопросами, протягивая беседу.

– Рассказывай, как сам, откуда, какую цель держишь?

Мы сели, разлили чай, выпили.

– Я неделю как шаман, молодой, из логова Фри, иду к Альрину.

– Фри вырастил шамана... Забавно.

– Что забавного?

– Ну, сначала надо до вожака вырастить, чтобы шамана не упускать, или ты дикий?

– Дикий – это как?

– Понятно, дикий! Да и откуда тебе чего знать, без шамана-то?.. Что ж, путь выбрал, путь обязывает, шаман… У тебя имя есть? Нет? Хорошо... Шаман из логова Фри, я принимаю на себя твои первые вопросы и обязуюсь пройти их с тобой... Ага, значит первое. Шаман появляется, когда первым соединяет с прародителем сознание, а вождь – тот, кто соединяет сначала тело. У шамана сознание первично, поэтому он должен развивать тело, свою чувствительность, Биор даёт усиление... Так... ты чего не Биор, шаман?.. Ёжики... коромысла, Рох-шаман... Ёжики... Боюсь, мне нечего ответить, нечему научить тебя. Рох-шаман, как тебя угораздило? Ты чего, светляков в детстве объелся? Это шутка. Что ты ешь, не влияет на выбор прародителя. Ладно, спрашивай сам, может, чего отвечу.

– Хм... я теперь оборотень? Как превращаться в Роха?

– Ох... ты ж, ёжики... Да ты ещё и пар...

Шаман вскочил, побегал, нашёл чего, выпил, побегал, ещё что-то выпил... сел.

– Ох-хо-хоюшки... дела, дела твои... хрен редьки точно слаще. Ох... забудь эти сказки, никто не умеет превращаться в Роха, да и в Биора с Ором. В тебе сейчас сила Роха, его таланты и возможности. Ты сейчас ядрёнпоток можешь прямо от... от всего брать. Да чего я говорю? Ты ж про ядрёнпоток и не знаешь. Это ж надо, батарейка проводником стала. Да, дела... Что я тебе скажу: никому не говори, что ты пар, браслет свой прячь, тряпкой замотай. Не возьми я на себя твои первые вопросы… даже не знаю... сдал бы тебя Мерцающей паутине первошаманов… Ох, ты ж... ёжики, я же сам добровольно стал наставником-парашаманом... Ох, хороший мой... не говори никому, мне ж... житья не дадут. Я тебе... хочешь птичье молоко?

Шаман вскочил, достал ещё одну мензурку, которых уже две выпил.

– Вот. Две выпьешь, и скорость мысли ускоряется в два раза.

– Мы с тобой так продуктивно пообщались, я многое узнал. Кстати, как тебя зовут?

– Да... неважно.

– И всё же?

– Неважно, говорю.

– Хорошо, никому не скажу, что ты мой наставник, и птичье молоко оставь... я же не шакал какой, чтобы пользоваться твоей добротой.

– Да какая доброта? Каждый шаман обязан стать наставником дикому шаману, коли уж встретился ему первым.

– Благодарю за науку, шаман, вот этого я не знал.

– Рауд меня зовут... дикий мой парашаман. Ох... уж... слушай сюда... ученик мой…

Рауд рассказал про структуру шаманства, про их Тора, а не Тору. Нужно следить за соблюдением этого самого Тора, ну и развиваться самому и развивать свою стаю. Есть высший совет шаманов – Паутина первошаманов. Тор у шаманов разных прародителей – разный, как разная и сила с талантами. И пар не может стать шаманом, потому что не может стать никогда, хоть в Торе об этом ничего нет, по крайней мере в Торе Биора. Он вручил мне одну мензурку птичьего молока, пробормотал: «Ёжики... морковки» и сказал валить. Лучше куда-нибудь подальше и точно не к Альрину, не к Мерцающему городу с его Паутиной первошаманов.

– Последний вопрос, Рауд, как ты и Магни поняли, что я шаман?

– У шаманов нет клейма на шее.

– Ну да, и у щенков нет.

– Щенки по мерцающим лугам не бегают.

– И всё? – не поверил я.

– Биор даёт нам чувствительность, любой вожак или шаман Биора поймёт, что ты шаман.

– А то, что я шаман Роха?

– Это уже не последний... вопрос.

– Да, прости, благодарю.

– Да ладно, иди уже, скоро вечерняя трапеза. И нет. То, что ты Рох или не Рох, возможно, только первошаманы смогут понять.

– Прости ещё раз, но ты-то понял.

– Что же за несносный шаман такой. Говорит одно, делает другое, в твоём роду шакалы завелись?

Я вытащил мензурку птичьего молока.

– Талант у меня такой, редко встречаемый, – сказал шаман, – меня из-за него... выгнали. Ладно, всё, вали, вали, и молоко оставь, такому шаманёнку оно пригодится.

Меня вытолкали, непонятно – оскорбили или… Да, назвал шаманом точно, а так да, я ещё и пар, это вообще другая песня... Песня...

Я ушёл до предутреннего воя. Куда? Да туда же, на восход.

Встречающиеся логова обходил или не заходил в них. Шёл себе потихоньку, никого не трогал. Нашёл рощицу, родную, болотистую, с зелёной листвой, чтобы глазу отдохнуть да просто посидеть.