Кроль на короне (СИ)

9.1. Кроль: Возвращение питомца

Барьерная клеть пропала. Вернувшись в сумрачный облик, Клея заметалась возле постели Буруги. Его трясло в лихорадке. Казалось, будто хозяин умирает. Её беспокойство поддержал Кримп, суетившийся вокруг. А вот Поликарпа состояние Млада нисколько не взволновало. Старик не спеша залил в себя содержимое алхимических склянок со стола и принялся распевать странноватые песни, лишённые смысла и рифмы.

Клея выудила из памяти сведения о растениях, животных и камнях, которые могли бы спасти жизнь хозяина.

— Сапфир! Нужен сапфир насыщенного синего цвета! — она схватила Кримпа за руку, будто тот мог ей помочь. — Камень, поглощающий жар и улучшающий циркуляцию психонергических потоков.

— Сколько? Размер? — сразу ответит тот и стал копаться в пространственном хранилище. — Какой из них?

Он высыпал на постель горсть синих камней разной формы. Клея никогда раньше не видела сапфиров, только слышала о них.

— Не знаю, — призналась она. — Может этот?

Выбрав небольшой ярко-синий булыжник, Клея приложила его ко лбу Буруги. Жар и не думал спадать. Тогда она поочерёдно приложила все, вываленные Кримпом, камни. Но ни один не подошёл.

— Детвора неразумная, — к постели хозяина подошёл Поликарп. Он выбрал из кучи несколько сине-голубых кристаллов и поместил их в ладони Буруги. После чего отогнал от него обеспокоенных питомцев.

— Купите крапиву, лимон и… хватит. Вот так выглядят, — блаженный старец всучил Кримпу жёлтый фрукт, а также зелёную жгучую траву, и прикрикнул. — Бегом! На всё — час!

— Не надо, — подал голос Буруга.

— Хозяин! — в два голоса обрадовались питомцы и вместе кинулись к его постели. Но Поликарп жестом остановил их.

— Хватит с вас плясок возле кровати. Пошли вон, — старик замахал руками. — Дайте отдохнуть!

— Сцилла, — посмотрев на Клею, позвал Буруга.

В его взгляде она прочитала столько боли, что слёзы навернулись на её глаза.

— Нет, хозяин, я не она. Подделка, — ей стало больно и досадно от собственных слов. Он ничего не ответил, лишь вздохнул и закрыл глаза. Теперь уже Поликарп дежурил у постели больного, неустанно гоняя питомцев в город с поручениями.

Проспав больше суток, Буруга открыл глаза и неторопливо встал с кровати. Клея на бегу перевоплотилась в белого кроля и прыгнула ему на колени.

— Маленькая моя, волновалась? — он ласково погладил её по спине и ушам. — Не дрожи так. Всё хорошо.

— Хозяин, — неуверенно обратился к нему Кримп. — Вы меня вспомнили?

Буруга недолго глядел на него, а после вздохнул и сказал: — Конечно, малыш. Я многое вспомнил. Даже слишком.

В его голосе прозвучали грустные нотки. Клея замерла. Ей хотелось развеять печаль хозяина, жаль только она не была той, в ком он нуждался. Ревность кольнула её раскалённой иглой, заставив спрыгнуть с колен и удрать под кровать.

— Маленькая моя, мне кажется или ты прячешься от меня? — встав на колени, Буруга попытался достать любимицу. Его рука едва коснулась её шёрстки, как Клея укусила хозяина за палец.

— Похоже она ревнует. Хэх! И ведь есть к кому, — со смешком выдал Поликарп. Он рассмеялся и снова стал напевать странные песенки.

— Хозяин, простите, — извинился Кримп. — Я был неосторожен и помешал вашему счастью.

— Глупости. Я рад, что ты меня нашёл, а, главное, вовремя, — Буруга прошёл до стола и принялся копаться среди пустых склянок, разбросанных Поликарпом. — Вот!

Клея осторожно высунулась из-под кровати и увидела, как он взял полную бутыль и выпил содержимое до дна. После чего уселся в кресло и долго общался с Кримпом. Для начала прежний питомец попросил хозяина называть его сокращённо «Кри», вместо «Кримп». Затем рассказал о своей жизни в последние несколько тысячелетий. Благо лишь в общих чертах.

— Как-то разразился урагана и в Клементинский склеп, куда вы заточили Присциллу, ударила молния. Пошли слухи о бреши, появившейся в барьерном куполе. Я пришёл проверить. Дыра к моему приходу почти затянулась, но… — Кри замолчал и виновато посмотрела на хозяина.

— Молния не могла пробить барьер, разве что удар был с двух сторон одновременно. Расс сбежал? Конечно сбежал, — Буруга стал жевать губу, глядя куда-то перед собой. — Что дальше?

— Присцилла действительно сбежала и забрала с собой схему создания лилового кроля, — ответил Кри и сразу торопливо уточнил. — Не мою, а того… другого, что воплощается в крылатого змея-защитника.

Буруга напряжённо выдохнул: — Дальше!

— Коконы с сумрачными телами Владыки иссохли. Только один более-менее сохранился. Когда я пришёл из него торчала голова и сморщившаяся рука. Я вытащил тело и решил позаботиться о нём, — Кри скосил глаза на Поликарпа. — Только он совсем чокнутый оказался. Сначала прокрался к формации «Короны», где чуть не умер от лап Сталикса. А после засел в «Троне» и сколько бы его не выгоняли, он всё равно туда возвращался. Всё закончилось тем, что ваш друг Сарэс разрешил ему остаться, пока не надоест.

— Конечно разрешил, — Буруга строго глянул на блаженного. — Он же не слепой.

— Вот и ты меня узнал. Хе-хе! Хорошо-то, как, — старик расхохотался до кашля и, прочистив горло, запел. — Взойдём на тро-о-он все вместе-е-е! Мы же-е-е друзья-напарники! Вперё-о-од! «Корона» ждё-о-от нас!

— Хватит! Уши вянут, — Буруга поморщился от нескладного пения Поликарпа. — Ты же сумрачное тело Расса? Как у тебя внутри образовалась сущность и ядро? Откуда?

— Половинка те-е-бе! Половинка ме-е-не! Половинками сло-о-ожатся! Жизнь не зако-о-ончится! — горланил блаженный, отплясывая под ему одному ведомую мелодию.

— Кажется, у меня не хватает воспоминаний, — Буруга потёр лоб, словно пыжился вспомнить ещё что-то. — Ладно, что было дальше? Ты нашёл сбежавшего Расса?

— Не совсем. Присцилла исчезла и объявилась лишь после феерического отклика «Трона». Правда, не знаю на что так бурно среагировала ваша формация, хозяин. Но в ту же ночь активировалось несколько коконов, включая тот… с воссозданным ядром Сциллы, — Кри снова виновато глянул на Буругу. — Я снова опоздал. Девочку забрали Ардэны, назвали Клементией. А после Сарэс объявил об особом статусе претендентов на место будущего Владыки Раснаса. Я решил, что Ардэны будут хорошо обходится с претенденткой и продолжил поиски. Нашёл Присциллу. Она прибилась к большому боевому ордену. Внутрь него мне пробраться не получилось. Поэтому я стал наблюдать издалека.

— И всё? А сумрачный Расс? Его ты бросил? — отчитал Буруга питомца. — Ты посмотри на него. Он же совершенно невменяемый.

— Простите, хозяин. Я не подумал о нём, — Кри совсем уже скис. — Я следовал за Присциллой. Знаете, она ведь навещала претендентов во Владыки. И к Ардэнам тоже не раз наведывалась, а потом вдруг напала на Клементию. Сначала я не собирался вмешиваться, но само получилось… Наши сущности перемешались. Я, конечно, сумел вернуть себе тело, но не знаю, что случилось с остальными.

— И много вас там было? — Буруга выглядел крайне обеспокоенным. — Ты, Расс в теле Присциллы и Клементия. Всё?

— Ещё питомцы-защитники: Сталикс и крылатый змей, — теперь Кри говорил совсем тихо. Словно всё случившееся произошло по его вине, и он раскаивался за всех участников трагедии.

— Сталикс? Откуда? — удивился Буруга. — Разве он не в столице на охране «Короны» остался?

Кри пожал плечами, так как не знал ответа.

— Меня спроси! Меня-я-я! Ме-е-ня-я! Я знаю всё и да-а-же то-о-о… — громко, до звона в голове, запел Поликарп. — Я-а-а! Я! Я! Я!

— Хорошо, только перестать орать, — Буруга прикрыл уши руками.

— Я видел нашу милую госпожу Клементию тогда и сейчас. Она не она. Она это я. Точно-точно. Но кроль у неё. Он не мой. И не твой. Грифолк, но другой. Во-о-от такой! — блаженный завертелся на месте, ероша седину у себя на макушке.

— А Присцилла? В ней… — Млад не успел высказаться, как старик замахал на него руками.

— Нет-нет-нет… Пустышка. Там пустышка. Всем-всем-всем нам будет крышка. Змей крылатый, как тот лиловатый, но не такой, — указывая на Кри, Поликарп энергично замотал головой. — Другой, другой, другой, другой, другой…

— Получается госпожа Клементия вовсе не хозяйка Клеи, а она сама? Поэтому им не удалось стерилизовать сознание кримпа, и он сбежал, унося в себе её сущность… — Буруга ошеломлённо уставился на высунувшуюся из-под кровати Клею. — Маленькая моя. Чёрт!

— Ага-ага. Нужно вернуть кроля. Всех вернуть. Всё исправить, — Поликарп снова стал напевать, а вдобавок ещё дрыгать ногами и хлопать руками по бокам. — Кроль на короне, пляшет на троне! Кроль на короне, пляшет на троне! Кроль на короне, пляшет на троне!

Буруга нагнал в ладони потоки психонергии, которые тут же вспыхнули синими языками пламени на кончиках пальцев. Блаженный старикашка тут же притих, самостоятельно заткнув себе рот кулаком.

— Расс, ты… Хватит на сегодня. Завтра решим, что делать, — Буруга вернулся в кровать, на ходу подхватив Клею. Он по привычке прижал кроля к груди, наглаживая по ушам и спине.

Последующие дни наполнились безумной суматохой. Хозяин стал меняться на глазах. Из беззаботного весельчака он превратился в задумчивого молчуна. Кри часами занимался с Клеей. Он учил её сражаться и пользоваться возможностями её и его тела. По нескольку раз они менялись сущностями, пока Клея освоилась и перестала терять сознание после каждого беззвучного взрыва. Перед ней поставили простую задачу: вернуться в тело Клементии.

«Я перерождённая Сцилла?» — мысленно Клея то и дело спрашивала себя, не веря в подобный поворот событий. Она часто украдкой смотрела на хозяина и вздыхала. Тот относился к ней с прежней теплотой и заботой. Лишь изредка в его взгляде мелькало совсем незнакомое выражение. Как будто он пытается разглядеть в ней кого-то ещё.

«Нет. Я это я. Разве у Сциллы могли быть воспоминания кроля?» — проанализировала Клея имеющиеся воспоминания.

«Могли», — она вспомнила, что, создав сумрачное тело, Клементия связала с ним своё сознание. Так, на время, хозяин и питомец стали одним целым. Позже связь разорвалась, но полученные знания и воспоминания, остались у обоих.

«Я подделка», — Клею гложили сомнения в собственном человеческом происхождении. Она уже привыкла жить, как любимица Буруги. И не смотря на жгучее желание стать ему парой, она не считала себя достойной.

— Как горько плачет твой дух. Почему? Неужели, не хочешь осчастливить хозяина? — прошептал ей подкравшийся Поликарп. — Такие как Сцилла влюбляются раз и навсегда. Поэтому здесь она только страдала. Ведь её мужа с ней не было. Вот возьми.

Блаженный старик протянул ей камень Наследия Жизни. Клее не нужно было говорить кому он принадлежал. Она сразу почувствовала, как на кончиках пальцев заиграли разряды вырывающейся из тела потоков психонергии. Ей стоило поспешить и принять облик кроля, чтобы проглотить нежданный подарок. А после адаптировать скрытое в нём наследие, сохранив сам носитель. Однако она этого не сделала. Где-то в подсознании засела мысль, что хранящимися в камне воспоминаниями не стоит ни с кем делиться. Даже с самими близкими людьми.

Голова пошла кругом. Клея шагнула и упала. Тело словно разбил паралич. Сквозь наползающую пелену, она увидела, как Поликарп уложил её в хозяйскую постель. Появился Буруга. Сначала он выглядел обеспокоенным, но блаженный ему что-то сказал и тот успокоился.

Пелена заволокла всё вокруг. Клея будто блуждала в густом тумане, не находя выхода. Она огляделась, но увидела лишь молочную белизну. Та становилась гуще и вместе с тем рыхлее. Невдалеке проступил тёмный силуэт оконного проёма. Клея кинулась к нему, взобралась на подоконник и…

'Маша стояла на подоконнике, глядя на спешащих по улице людей. В её опустевшем сердце не осталось ни одной причины, чтобы жить. Держась за раму, она качнулась, как если бы стояла на качелях. В детстве ей часто хотелось вот так разогнаться до полу-солнца и спрыгнуть, как это делали мальчишки. Как делал он.

«Вместе. С рождения и до смерти», — Маша продолжила раскачиваться вперёд-назад, представляя себя ребёнком на качелях.

Перед глазами промелькнули воспоминания о мальчишке, ставшего юношей, а затем зрелым мужчиной с сединою на висках. Так как родители крепко дружили ещё со времён беременности мам, то и дети с раннего детства много общались. Можно сказать, были не разлей вода. Никто не удивился, когда Маша вышла замуж именно за него. За друга детства, в котором, казалось, не чаяла души.

«Любовь как наказание, как расплата за счастливое время», — она запрокинула голову и закрыла глаза.

Ветер с улицы ворвался в окно, играя с растрёпанными Машинами волосами. Ощущение полёта усилилось, реальность уступила место фантазии. Финальный рывок рук и сразу пружинистый толчок обеих ног…

Прыжок!

Слепящая солнце. Вспышка Взрыва. Белая пустота.

Маша лежала, раскинув руки и смотрела как высоко над ней растекается небесная лазурь. Недалеко, как по волшебству, появилось высокое раскидистое дерево. Зашелестела листва. Застрекотали насекомые. Вспорхнули птицы и промчались по небесной выси, разбавляя её статичность своими энергичными движениями.

Услышав журчание воды, Маша поднялась на ноги. Совсем рядом раскинулась широкая речная гладь. Солнечные лучи бликовали на её поверхности, слепя глаза. Сощурившись, Маша подошла ближе и набрала немного воды в ладони.

«Холодная, освежающая и такая манящая…» — Маше захотелось укрыться рекой с головой, как одеялом. Она взглянула на своё отражение. Оттуда на неё смотрела длинноволосая белокурая женщина с тоской в глазах.

«Мерзость», — она ударила по воде и, когда та опять стала гладкой, отражение изменилось. Теперь Маша видела себя такой, какой стала незадолго до прыжка. Чёрные волосы торчали непослушными прядями, ниспадая к плечам взъерошенным каскадом. На щеках остались разводы запёкшийся крови. Припухшие от ударов губы немного порвались в уголках и покрылись бурой коростой.

Она опустила взгляд на руки. Речная вода смыла с них следы крови. Маша снова набрала её в ладони и умылась. Прохладная свежесть взбодрила тело.

«Сцилла», — Маша отбросила своё имя вместе с последним воспоминанием о любимом мужчине с сединою на висках. Те самые, где он ползёт, оставляя за собой кровавые разводы. Тогда Маша прошлась по ним, как по красной дорожке и остановилась у густой лужицы. Бывший муж ещё был жив. Он хрипел, умоляя её вызвать скорую помощь. Обещал не мстить и не заявлять о нападении в полицию. Но Маша ничем не могла ему помочь. Она сидела рядом и выводила на полу кровавое признание в любви. Тогда на глазах бывшего мужа выступили слёзы. Они так и застыли, когда смерть навсегда погасила его взгляд.

«Пусто», — Маша долго вглядывалась в мёртвые глаза некогда любимого мужчины, словно ожидая чего-то. Образовавшаяся в груди пустота, точно вакуум начала засасывать её внутренности. Казалось, будто уже нечем дышать. Шатаясь, Маша проковыляла до окна, открыла его и с жадностью схватила ртом воздух. Он опьянил её сознание, унося прочь от реальности. Ей захотелось окунуться в самые счастливые воспоминания детства и…

Подставив табурет, Маша забралась на подоконник…

Теперь её нет и никогда не будет. Зато есть Сцилла, беспощадно пожирающая своих недругов…'

Клея очнулась от острой боли в висках. Она почти физически ощутила, как душа белокурой Маши развалилась на тлеющие угольки. А Сцилла… Её не существовало. Фантом, призрак, осколок души, попавший в мир Раснаса после Взрыва. Клея осознала, что Клим влюбился в пустую тень, оставшуюся от человека.

— Проснулась, маленькая моя? Как себя чувствуешь? — Буруга безцеремонно вторгся в её размышления. — Болит где-то?

— Я люблю. Люблю хозяина, — дрожащим от слёз голосом пролепетала Клея. Сожаления Сциллы и собственное сочувствие Климу вызвали в ней целую бурю эмоций.

— Обнимите меня, хозяин, — она почти рыдала.

Буруга легко притянул её к себе и, приобняв, погладил по голове и спине. Он тихо успокоил свою любимицу, нашёптывая ласковые слова и немного подшучивая над ней. Настроение Клеи улучшилось, а следом появилась и уверенность в себе.

Незаметно подошло время битвы за Великое Наследие Владыки Раснаса. Буруга в очередной раз повторил стратегию победы. Клея в теле Кри согласно кивнула. Сам Кри довольно сморщил кроличью мордочку, лёжа на руках хозяина. А вот Поликарп ощерился странноватой улыбкой. Казалось, у него есть свой план, как на отборочный тур, так и на финал самой битвы…