Кружевница из ковена Будриоли

Глава 20

За окном шел тихий дождь. По небу плыли тяжелые свинцовые тучи, отчего было темно, как вечером. Сад выглядел грустным в сером тумане дождевой пыли, словно усталый путник, замерший у мокрых стен замка. Но я любила такую погоду. Воспоминания из детства, когда можно было пробежаться по лужам, надев резиновые сапоги, грели душу.

Слуга от домны Эуджении явился после обеда. Он взял подставку с валиком и сказал:

- Смотры начнутся с минуты на минуту. Поторопись.

- Я сейчас приду, - ответила я, подходя к столу. - Мне нужно собрать инструменты.

Слуга кивнул и ушел. Тем временем Орель запрыгнул в корзинку для рукоделия, давая понять, что не собирается оставаться в одиночестве.

- Хорошо, пойдем вместе. Только не высовывайся! Мне и так неприятностей хватает! – предупредила я своего рыжего напарника. – Понял?

Орель довольно сощурился и свернулся клубочком на дне корзины. Я накрыла его платком, а сверху положила футляр с инструментами.

В зале уже собрались невесты, но ни князя, ни его матушки еще не было. Девушки тихо перешептывались, поправляли прически, осматривали наряды, что выдавало их волнение. Кренгуца стояла в стороне от всех, уставившись в помятый лист. Ее губы беззвучно двигались, и я догадалась, что она повторяет стихи. Вот правильно. Пусть поработает сама!

Свою подставку я заметила у окна, которое было прямо позади стола, в глубокой нише. Значит, меня будет видно только из центра зала. Получается, князь будет сидеть ко мне спиной. Замечательно. По крайней мере, за мной никто не станет наблюдать.

Устроившись на мягком удобном стуле, я принялась прикалывать булавками сколок к валику. Начну плести волшебное кружево. А уже потом, когда нарисую новый сколок, займусь накидкой для доамны.

Когда сколок занял свое место, я поднялась и выскользнула из ниши, чтобы еще раз посмотреть на Кренгуцу. И сразу натолкнулась на её обращённый ко мне умоляющий взгляд. По понятным причинам подойти она не могла, поэтому ей только и оставалось, как бросать на меня эти страждущие взоры.

Я медленно кивнула, а потом подмигнула девушке, давая понять, что она может на меня положиться.

В зал вошел князь с графом, а за ними появилась доамна Эуджения. Они подошли к столу, и прежде чем сесть, господарь внимательно посмотрел на меня. Я тут же опустила глаза. Нужно меньше привлекать к себе внимание.

- Начинайте, - раздался немного уставший голос хозяина замка. – Давайте уже закончим с этим.

Вот зачем затевать дурацкие смотры, если они раздражают?

Слуга с жезлом ударил им об пол и громко произнес:

- Фата Драгана Исопеску!

- Нет, пусть нам прочтет стихи Кренгуца Николае! – вдруг сказал господарь. – Она обещала продемонстрировать нам свои новые произведения. Прошу, фата!

Горделиво направляющаяся в центр зала красавица Драгана недоуменно остановилась.

- Вы слышали, что сказал господарь? - тихо обратился к ней распорядитель. – Вернитесь на свое место.

Она поклонилась, тщательно скрывая своё разочарование и злость.

В этот момент я даже немного заволновалась, глядя, как бледная Кренгуца направляется в центр зала. Она несколько раз чуть не упала, наступив на подол, и кучка остальных невест ехидно захихикала.

- Итак, что вы нам прочтете на этот раз? – доамна Эуджения явно была недовольна тем, что Кренгуцу вернули на смотры. – Надеюсь, не о стонущей малютке?

- Нет. Этот стих называется: «К единственному нежному», дрожащим голосом произнесла девушка странно заплетающимся языком.

Она что, пьяна?! Я вспомнила слова Кренгуцы о том, что стоит ей выпить вина, и она падает без чувств. Ну не дура ли?!

- Посвящается нашему господарю! – надрывно произнесла она и забормотала:

- Я помню радость и смятение.

И губ твоих прикосновение…

Обалдеть. Да она похожа на вяленую рыбину!

Я вернулась на свое рабочее место и подняла руку, привлекая внимание Кренгуцы. Боже, храни того архитектора, который придумал эту чудесную нишу! Девушка испуганно взглянула на меня.

- Почти любовь, почти падение

с обрыва…

Я приложила руку тыльной стороной ладони ко лбу, закатив глаза. Она повторила за мной.

- Я знаю тайну одиночества,

его надежду и пророчество…

Моя рука метнулась к груди, а голова отклонилась назад, демонстрируя всю боль неразделенной любви. Кренгуца быстро поняла, что от нее требуется.

- И сон, который должен кончиться

красиво!

Чтобы показать все душевные страдания, я расставила руки и замотала головой.

- К единственному нежному,

бегу по полю снежному!

По счастью безмятежному,

скучая и тоскуя!

В этот момент меня немного понесло в сторону, и я чуть не завалилась, успев опереться о валик. Но Кренгуца, видимо, решила, что это часть представления и всем своим телом «заколосилась» в сторону стола. Она почти рухнула на него и, подперев голову кулаком, гаркнула:

- К далекому и грешному,

бегу по полю снежному!

Как будто все по-прежнему

люблю я!

Я в ужасе наблюдала за этой картиной и вдруг заметила, что граф, сидящий к нише боком, смотрит на меня. Матерь Божья! В его глазах плясали веселые искорки, словно он готов был вот-вот рассмеяться.

Опустившись на стул, я схватилась за коклюшки. Руки дрожали, а сердце выскакивало из груди. Неужели граф сейчас все расскажет князю?

А тем временем шоу продолжалось и становилось неконтролируемым. Сомнений не оставалось, Кренгуца «приняла на грудь», чтобы избавиться от страха. Она уже вошла в раж и, ударив кулаком по столу, рявкнула:

- Я помню сны неразделенные!

Глаза чужие и бездонные!

И наши тени, отраженные

свечами!

На последнем слове девушка схватила подсвечник и если бы не молниеносная реакция князя, запустила бы им в остальных невест. Штефан выдернул шандал из рук Кренгуцы. После чего та, шумно выдохнув, упала без чувств. Видимо, вино все-таки дошло до центра принятия решений и отключило его.

К ней подбежали слуги, кто-то из них подхватил девушку на руки.

- Отнесите фату в ее покои, - приказал господарь. – Как только ей станет лучше, отправьте домой.

- Может, послать за доктором? – доамна Эуджения пребывала в шоке от увиденного.

- Нет. Но если у нее будет болеть голова, полечите ее вином, - ответил князь и вдруг расхохотался. – Святые мощи! Эти смотры я не забуду никогда!

Я же, с одной стороны, испытала облегчение, так как Кренгуцу отправляют домой, а не в монастырь. Но с другой - мне было неспокойно из-за того, что мои телодвижения видел граф. Хотя мало ли что я исполняла… Стихотворение понравилось, не сдержала эмоций…

- Продолжим, господарь? – слуга с жезлом посмотрел на девушек. – Фаты ждут.

- Нет, - отрезал князь. – Мне надоело. Глупая традиция, которую пора искоренять. Отправляйте девушек по домам.

- Что?! Штефан, ты не можешь! – воскликнула доамна Эуджения. – Как ты собираешься искать жену?!

- Матушка, не беспокойтесь. Без жены я не останусь, - господарь подозвал слугу, который застыл с кувшином в начале стола. – Давайте лучше выпьем вина. После такого выступления мне нужно прийти в себя!

Парочка друзей начала посмеиваться, но доамна явно была расстроена. У нее наверняка имелись надежды, что Штефан выберет себе жену и в скором времени подарит ей внуков. Слуга с жезлом принялся выпроваживать расстроенных девушек из зала, для которых сказка закончилась, так и не начавшись. Из корзинки показалась рыжая мордочка Ореля. Я могла поклясться, что он улыбался. По-своему, по-кошачьи, но улыбался!