С утра погода стала портиться. С севера наползли на берег серые тучи. Закапал мелкий декабрьский дождь.
— Совсем как у нас летом на Балтике, — сказал адмирал.
Он сидел в каюте и внимательно рассматривал карты.
В полдень крейсер вышел в море. Один за другим взмывали с его палубы в воздух вертолёты. Тарахтя, они боком уносились прочь от корабля и, как маленькие чёрные стрекозы, повисали над горизонтом.
Вертолёты искали лодку. Они сбрасывали в воду буйки, и те короткими цепочками покрывали море.
Я поднялся в радиорубку. Там радисты принимали сигналы. Словно ожив от соприкосновения с водой, далёкие буйки начинали звучать. Я знал: плавая, буйки то и дело посылают в глубину короткие сигналы, похожие на сигналы спутника: клинг! клинг!..
Но вот один из сигналов нашёл в глубине моря лодку и, отразившись от её корпуса, пришёл назад к бую, а потом по радио к нам: клинг! Слабое эхо прозвучало как сигнал тревоги:
«Лодка найдена!»
Вспарывая острыми носами свинцовую воду, к буйку уже неслись катера. На их палубах дрожали, уставясь в небо тупыми рыльцами, глубинные ракетные бомбы.
Залп! Дымные изогнутые следы повисли над водой. Бомбы обрушились на то место, где была обнаружена лодка. Белые столбики-всплески поднялись кверху.
Но взрывов не последовало. Там, где упали бомбы, вода раздалась и на поверхности показалась круглая, выгнутая, как спина кита, палуба. Из высокой горбатой рубки высунулась голова командира лодки.
Мы подошли.
— Быстро вы нас накрыли! — крикнул в мегафон на крейсер командир.
— Быстро-то быстро...— сказал адмирал и задумался.
Радисты уж отстукивали сигнал окончания учения, а он всё думал. Он считал, что каждое учение — это маленькая война, и вспоминал: не было ли в чём промаха.
С. Сахарнов
НАРУКАВНЫЕ ЗНАКИ, КОТОРЫЕ НОСЯТ СПЕЦИАЛИСТЫ ВОЕННО-МОРСКОГО ФЛОТА
Погон мичмана. Мичман — первый помощник офицера.
Нарукавный знак нашивается на левый рукав.
Форменная бляха матроса.
Флаг командующего флотом. / Флаг начальника пограничных войск округа.