Крупнейшие уголовные дела XX века в США

От имени вымирающего народа

В пору расцвета американского ковбойского кино малоизвестный голливудский актер Рональд Рейган снялся в роли бравого генерала Кастера, беспощадно истребляющего краснокожих. Эта роль не принесла лавров американскому кинематографу, однако о ней в Америке говорят и поныне. По мнению исполнительного директора Национальной ассоциации вождей индейских племен Э. Сэвилла, социальная политика президента Рейгана наводила на мысль, что Кастер воскрес, поскольку «бюджетный топор» Белого дома играет в жизни индейцев ту же роль, какую выполняли винтовки и пушки генерала.

Свои сомнительные «подвиги» киногерой совершал, руководствуясь каннибальской страстью убивать. «Хороший индеец — мертвый индеец», — на этом лозунге стоит клеймо «сделано в США». Товар оказался ходовым. Им охотно пользовался не только генерал Кастер. Известно, что к моменту прихода европейских конкистадоров на территории нынешних Соединенных Штатов проживало несколько миллионов индейцев. По данным последней переписи населения, их осталось лишь около 850 тысяч человек. В некогда многочисленном племени ирокезов, насчитывавшем до полутора миллионов человек, в наше время едва ли наберется более 90 тысяч. Историческая судьба других племен еще более трагична: многие из них вообще исчезли с лица земли.

Политика геноцида в отношении коренных жителей страны породила мощное движение социального протеста. Активную роль в ней играет Национальный совет индейской молодежи. Все больший авторитет приобретает созданная в 1964 году на съезде представителей племен «Ассоциация по выживанию американских индейцев». Трудно найти аналог по глубине трагизма и отчаяния, которыми исполнено само название этой организации.

Разуверившиеся в справедливости администрации и судебных властей коренные жители Америки пытаются собственными силами отстоять свое право на жизнь. В конце 60-х — начале 70-х годов они предприняли несколько попыток привлечь внимание американской и международной общественности к своему бедственному положению. Огромный общественный резонанс имели захват индейцами острова Алькатрас в бухте Сан-Франциско, массовые выступления за возврат земель в Форт-Лоутон в штате Вашингтон, у горы Рашмор в штате Южная Дакота, на острове Эллис в штате Нью-Йорк.

В 1973 году весь мир с напряженным вниманием следил за драматическими событиями на территории резервации Пэйн-Ридж (штат Южная Дакота). Вооруженные индейцы племени оглала сиу захватили поселок Вундед-Ни и предъявили правительству ряд требований в защиту своих гражданских прав. Движение сопротивления возглавили Рассел Минс, Деннис Бэнкс, Леонард Пелтиер, Анна Мэй Акуош, Педро Биссонет и другие лидеры коренного населения страны.

71 день продолжалась беспримерная эпопея Вундед-Ни. Белый дом вынужден был пойти на переговоры. Рассела Минса приняли в Вашингтоне. В американской столице появился человек в национальной одежде, который словно сошел со страниц романов Майна Рида или Фенимора Купера: мощная фигура атлета, гордый ястребиный профиль, благородная осанка индейского вождя. Но чиновников вашингтонской администрации трудно поразить даже столь выразительной внешностью. Впрочем, Рассел Минс не стремился к этому.

Краснокожие граждане Америки поручили ему довести до сведения «старших братьев» в Белом доме и на Капитолийском холме крик о помощи вымирающего народа. И он справился со своей задачей достойно. Его аргументация была неотразимой.

Задолго до появления каравелл Колумба у берегов Нового света наш народ уже владел этой землей, — заявил индейский лидер. — Земля — необходимое условие существования человека, но именно ее рвут из-под ног индейцев. Если в конце прошлого века коренные жители страны в совокупности владели 130 млн. акров земли, то ко второй половине века нынешнего ее осталось не более 50 млн. акров[332]. На захваченных индейских землях частные фирмы создают угольные шахты, урановые рудники, нефтяные скважины; Пентагон размещает военные и военно-воздушные базы, артиллерийские, танковые и ракетные полигоны. Экспансия капитала и наступление федеральных властей на исконные территории аборигенов уже смели с лица земли резервации пяти индейских племен. Площадь резерваций, которые еще существуют, неуклонно сокращается. Причем захватываются в первую очередь не просто лучшие, а жизненно необходимые земли — сельскохозяйственные угодья, пастбища, источники воды. Только на территории одной из крупнейших индейских резерваций Пэйн-Ридж уже 90 процентов всех пригодных для земледелия площадей не находятся более в распоряжении коренных жителей страны[333].

В многочисленных судебных исках индейцы требуют возврата территорий, принадлежащих им юридически в соответствии со специальными договорами, заключенными между американскими властями и представителями племен. На этом основании племена пенобекот и пассамакуодди настаивают на возвращении 12 млн. акров незаконно отторгнутой у них земли; племя анейда претендует на 200 тысяч, племя кэйуга — на 60 тысяч акров. Индейцам должны быть возвращены примерно три четверти Невады, одна треть Калифорнии, значительная часть Аляски и северо-запада США. Но как же американская юстиция защищает права коренных американцев? За всю историю судебных процессов по рассмотрению земельных исков индейских племен не было ни одного случая вынесения решения в пользу истцов. Игнорируя 5 тысяч федеральных статутов, 500 актов министерства юстиции, 370 договоров, определяющих правовое положение индейцев в США и закрепляющих за ними территории для проживания, суды неизменно санкционируют противоправный захват индейских земель. Единственное, на что в самом благоприятном случае могут рассчитывать истцы, — некоторая денежная компенсация за утраченные территории, которая и в малой степени не покрывает подлинной стоимости земель. К тому же далеко не всегда удается ее получить (даже несмотря на соответствующее решение суда). Индейцы племени семинолов, проживающие во Флориде, по решению суда в качестве компенсации за захваченные у них земли должны были получить из федерального бюджета 50 млн. долларов. Однако Конгресс США, невзирая на это судебное решение, согласился выплатить только 12 млн. Но и такой результат в условиях современной американской действительности выглядит едва ли не как исключительный успех индейцев. В подавляющем большинстве случаев истцы не получают по суду ни акра земли, ни доллара компенсации… Неуклонно уменьшающаяся и ухудшающаяся качественно среда обитания превращается для индейцев в среду вымирания.

Факты, бесспорные факты предъявил вашингтонской администрации лидер Движения американских индейцев (ДАИ) Рассел Минс. Спокойный и даже несколько бесстрастный во время переговоров, он лишь однажды, наткнувшись на глухую стену непонимания, позволил себе эмоциональную ноту:

— Вам придется убивать нас. Потому что я не собираюсь умирать… в автомобильной катастрофе где-нибудь на пустынной дороге в резервации или спиваться, чтобы таким образом бежать от проклятого общества… Я умру не так. Я умру, сражаясь за права индейцев.

Усомниться в искренности намерений Рассела Минса и его товарищей было невозможно. Поэтому администрация поспешила завершить переговоры. Представителя восставшего Вундед-Ни официально заверили в том, что некоторые основные требования индейцев будут удовлетворены. Желая предотвратить кровопролитие, индейцы согласились на компромиссные условия и сдали поселок полиции и национальным гвардейцам…

И тогда началась расправа. Агенты ФБР расстреливали каждого, кто «пытался оказать сопротивление». Засучила рукава и американская Фемида: 550 арестованных, 185 обвинительных актов — таковы масштабы ее деятельности только в одной индейской резервации. Все руководители выступления индейцев, несмотря на предоставленный им по условиям соглашения иммунитет от уголовного преследования, подверглись жестоким репрессиям. Не избежал ареста и Рассел Минс. Ему было предъявлено обвинение в «вооруженном сопротивлении представителям власти, находящимся при исполнении своих обязанностей». Это деяние в соответствии с пунктом «в» § 2231 раздела 18 Свода законов Соединенных Штатов Америки влечет за собой наказание в виде штрафа до 10 тысяч долларов или тюремного заключения на срок до 10 лет. Допускается и одновременное применение обоих видов наказания[334].

Американская юстиция сделала все возможное, чтобы представить Минса и его соплеменников как отъявленных преступников, опасных врагов общества. С этой целью были использованы недостойные приемы, весьма далекие от рекламных представлений о беспристрастности американской Фемиды. Чего стоят, например, провокационные вопросы, которые на стадии предварительного слушания уголовного дела[335] задавал свидетелям государственный обвинитель Р. Хэрд:

— Верно ли, что индейцы в большинстве своем алкоголики?

— Согласились бы Вы, если бы Ваша сестра решила выйти замуж за индейца?

— Неужели Вы полагаете, что индеец может быть порядочным человеком?

Однако эти уловки не помогли. Несостоятельными оказались и попытки дискредитировать Рассела Минса при помощи подтасованных доказательств. Главный свидетель обвинения агент ФБР Рой Мур настолько запутался в своих показаниях, что даже судья Фредерик Нигэл, нисколько не сочувствовавший обвиняемому, не мог не заметить:

— Я не думаю, что можно верить хотя бы одному слову мистера Мура.

Авторитет Рассела Минса в индейской среде и его престиж в обществе оказались столь высокими, что американская юстиция на этот раз не решилась расправиться с ним посредством публичной судебной процедуры. В ходе предварительного слушания уголовное дело было прекращено. Однако это не значит, что его оставили в покое. За сравнительно короткий период времени было организовано четыре покушения на его жизнь.

В него стреляли: полицейский офицер из Федерального бюро по делам индейцев; сын местного констебля; трое неизвестных из проходившей мимо машины, опознанные впоследствии как полицейские; агент ФБР — индеец по происхождению. Трудно объяснить случайностью, что каждый раз покушавшийся на убийство неизменно оказывался «блюстителем порядка» или, по крайней мере, человеком, тесно связанным с полицейским кланом. Показательно также, что ни один из приведенных фактов покушений расследован не был, ни один из покушавшихся не понес наказания[336].

Зато сам Рассел Минс после событий в Вундед-Ни двенадцать раз подвергался арестам. Против него неоднократно выдвигались различные обвинения — от «организации общественных беспорядков»[337] до «оскорбления суда»[338].

Рассел Минс один из идейных вдохновителей знаменитого марша протеста 350 индейских племен, которые летом 1978 года пешком пересекли всю территорию Соединенных Штатов с запада на восток. Они шли по стране целыми семьями, с грудными детьми, без денег и каких-либо других средств к существованию. Принятый во время похода Манифест индейских племен набатом прозвучал по всей Америке, слова отчаяния вымирающего народа услышали далеко за пределами страны:

«Обращайтесь со всеми людьми одинаково. Дайте им равные права. Дайте им равные возможности жить и развиваться… Мы требуем, чтобы в нас признали людей… Мы потрясены тем, сколь ничтожно подотчетны лидеры Америки своему народу. Вернее, они не несут перед ним никакой ответственности. Сегодня многие наши братья и сестры находятся в заключении… Мы требуем их освобождения из тюрем, где царят нечеловеческие условия. Но политическими заключенными являются не только те, кто брошен в застенки. Наши дети тоже политические заключенные — они узники принудительных «просветительских» законов. Наши женщины — тоже политические заключенные, ибо они жертвы насильственной стерилизации. Целые общины — политические заключенные… Мы — узники политической системы, которая презирает все человеческие и естественные права и защищает лишь интересы корпораций и банков».

24 июля 1978 г. с целью привлечь внимание мировой общественности к трагедии индейского народа копия этого Манифеста была передана в посольства ряда стран в Вашингтоне. Такая акция не могла понравиться властям. Спецслужбы усилили свою деятельность по разгрому единого фронта борьбы, изоляции руководителей движения индейцев. Рассел Минс отчетливо осознавал эту опасность, когда говорил:

— Власти могут снова бросить меня за решетку, организовать покушение. Но еще одним судом, пулей или ножом меня не испугаешь.

Слова индейского лидера оказались пророческими. В его жизни нашлось место и суду, и пуле, и ножу. По стандартному обвинению в «организации общественных беспорядков» он, в который уже раз, был привлечен к уголовной ответственности и осужден на четыре года лишения свободы. Верховный суд штата Южная Дакота отклонил апелляцию осужденного и оставил приговор без изменений. Тяжелые ворота тюрьмы в Сиу-Ролс, штат Южная Дакота, захлопнулись за спиной Рассела Минса, изолировали его от мира. Но даже толстые стены и стальные решетки тюремных казематов не смогли оградить политического узника от посягательств наемных убийц. Был случай, когда внезапно напавший белый заключенный нанес ему тяжелое ножевое ранение. Удар пришелся в левую сторону груди, стальное лезвие ножа прошло всего в нескольких миллиметрах от сердца. Почти весь оставшийся срок заключения Рассел Минс провел в тюремной больнице.

Неизбежно возникает вопрос: кто вложил нож в руки потенциального убийцы? Ведь сам факт появления у заключенного оружия в условиях тюрьмы — явление исключительное и чрезвычайное. И объяснить его можно лишь попустительством администрации тюрьмы или прямым соучастием в покушении кого-либо из ее служащих. Впрочем, такого рода размышлениями власти обременять себя не стали. Сообщники нападавшего, равно как и подлинные мотивы преступления, так и остались невыясненными. Но вот что обращает на себя внимание: ножевое ранение в грудь Рассел Минс получил буквально за несколько часов до приезда в тюрьму для встречи с ним группы активистов кампании в поддержку борьбы национальных меньшинств США за гражданские права. В состав этой группы входили известные американские киноактеры Марлон Брандо и Гарри Белафонте, а также адвокат Уильям Канстлер. В таких случаях юристы задают вопрос: кому это выгодно? Кому выгодно было не допустить встречу политического заключенного с представителями демократической общественности страны?

Некоторое представление об этом дает позиция по данному делу Генерального атторнея штата Южная Дакота Уильяма Дженклоу. Вооруженное нападение на Рассела Минса он квалифицировал как акт «самозащиты». При этом обращает на себя внимание то обстоятельство, что, по данным расследования, нападавший заключенный был тесно связан с расистскими и неофашистскими кругами. Но именно эти силы всемерно поддерживали политическую карьеру Генерального атторнея штата. Благодаря им на выборах 7 ноября 1978 г. Уильям Дженклоу был избран губернатором Южной Дакоты.

Личность этого человека в определенной степени характеризует и такой факт. В свое время он был обвинен в изнасиловании 15-летней индейской девушки, служившей в его семье няней. Тогда Дженклоу удалось избежать уголовной ответственности за содеянное, но скандал был большой и отрицательные моральные последствия ощущались долго. И дело не только в утрате престижа. Не менее существенное значение имела для него и утрата части реальной власти. В то время Дженклоу занимал должность руководителя юридической службы штата по делам индейцев. И хотя эту свою должность он сохранил, но по протестам вождей племен в связи с обвинением в изнасиловании был выведен из состава суда в резервации Роузбад. И этого индейцам он не простил. С тех пор вся его деятельность неизменно подчинялась чувству глубокой неприязни и даже ненависти к ним. «Он заметил элементы недовольства по отношению к коренным американцам в Южной Дакоте и начал раздувать занимающийся огонь расизма, а затем воспользовался создавшейся обстановкой в собственных интересах», — так охарактеризовали руководители Движения индейцев тактику Уильяма Дженклоу[339]. Всю свою последующую политическую карьеру, которая в конечном счете привела его в губернаторскую резиденцию в штате Южная Дакота, он построил на борьбе с Движением американских индейцев.

После избрания У. Дженклоу, но до его официального вступления в должность к продолжавшему исполнять губернаторские функции X. Уоллмэну со всех концов страны стали поступать телеграммы и письма с просьбой принять срочные меры к освобождению находящегося в тюремной больнице после тяжелого ранения Рассела Минса. Существовала серьезная опасность, что Дженклоу, который вскоре должен был занять губернаторское кресло, даже не станет рассматривать этот вопрос. Для таких опасений имелись веские основания. Ведь это Дженклоу, еще будучи генеральным атторнеем Южной Дакоты, отдал распоряжение немедленно по выздоровлении вернуть Рассела Минса в тюремную камеру. Это ему принадлежат слова, прокатившиеся по всей Америке как характерный образчик мракобесия: «Единственный способ бороться с Движением американских индейцев — это перестрелять его лидеров».

Национальный союз борьбы против расовых и политических репрессий принял специальное обращение к американскому народу. В нем говорится:

«Крайне важно добиться, чтобы нынешний губернатор X. Уоллмэн амнистировал Рассела Минса. Совершенно очевидно, что избрание Дженклоу губернатором угрожает жизни Минса. Как минимум, Уоллмэн должен перевести Минса в федеральную тюрьму, где он не будет находиться в ведении Дженклоу. Мы убедительно просим вас срочно посылать телеграммы и письма У оллмэну. Пишите также Расселу Минсу».

Поддержка демократической общественности оказалась решающим фактором в борьбе за освобождение Рассела Минса. Израненный и изможденный, он вышел на свободу. Кое-как залечив раны, он снова целиком окунулся в дела и заботы Движения американских индейцев.

— Главное, чего я хочу, — заявил Рассел Минс, — чтобы краснокожие дети Америки в конце концов смогли вновь обрести счастье на собственной родине и жить в мире с белыми братьями.

Ради осуществления этой мечты Рассел Минс постоянно в дороге. Он неизменно оказывался там, где индейцам труднее всего. А трудности эти особенно усилились после прихода к власти республиканской администрации Р. Рейгана. Так называемый новый экономический курс, более известный как рейганомика, предусматривал дальнейшее снижение жизненного уровня коренного населения США.

Ассигнования на жилищное строительство в резервациях индейских племен сокращены на 96 процентов, программа оказания медицинской помощи вообще исключена яз федерального бюджета.

Тяжелый удар индейскому населению нанесла правительственная политика в сфере труда и занятости[340]. Финансирование мероприятий по борьбе с безработицей в резервациях сокращено на 82 процента. В результате потерь федеральных субсидий каждый третий индеец племени колвилл остался без работы. В других индейских племенах уровень безработицы еще выше. В среднем он составляет 40 процентов трудоспособного индейского населения, а в отдельных резервациях достигает 70 и более процентов.

Искать же работу в соседних городах занятие для индейца практически бесперспективное. Но и в том невероятно счастливом случае, когда индейцу все же удается найти работу, плата за его труд составляет не более одной трети заработка белого.

Невозможность обеспечить минимальные человеческие потребности путем социально полезного труда заставляют коренных жителей страны возвращаться к древним способам добывания средств существования — охоте, рыбной ловле, собирательству дикорастущих растений. Однако природная среда обитания индейских племен все более ухудшается. Осуществляемая федеральными властями политика насильственного переселения коренных жителей в пустынные районы безмерно осложняет ведение даже примитивных форм хозяйствования[341].

Впрочем, нельзя сказать, что в Америке никто не заботится о занятости индейского населения. В штатах Аризона, Колорадо, Нью-Мексико, Юта охотно примут на работу каждого, кто пожелает трудиться на… урановых рудниках. Нетрудно понять, почему желание белых американцев заработать здесь себе на кусок хлеба сильно поубавилось. Иное дело индейцы. Другого источника заработка у многих из них просто нет.

В результате распространенность раковых заболеваний, главным образом лейкемии, среди индейских шахтеров, занятых на урановых рудниках, в 5 раз выше средних данных по стране. Куда только ни обращались они с требованиями обеспечить элементарную технику безопасности, выплатить компенсацию пострадавшим или семьям умерших от раковых заболеваний кормильцев. Ответ следовал неизменно один. Такой, например, как в решении окружного суда города Феникс (штат Аризона) по иску шахтеров из племени навахо: «Правительство США не может нести ответственность за распространение раковых заболеваний среди американских индейцев, работающих на урановых рудниках».

Новой формой истребления краснокожего народа назвал Рассел Минс медленную смерть индейцев на урановых рудниках монополий. В последние годы имя его все реже появляется среди имен активных деятелей Движения американских индейцев. Сказываются тяжелые ранения, которые он получил в борьбе за освобождение своего народа. На смену ему пришли другие. А имя индейского вождя Рассела Минса еще при его жизни стало легендой.