Лисья невеста

Глава 22

Что занятно, господин Хайн не делал ни малейших попыток высвободиться и подняться. Не сомневаюсь, что при его желании меня снесло бы одним чихом, несмотря на все мое спортивное прошлое.

Прежнее тело он вряд ли поборол бы запросто, но над Ронни мне еще работать и работать. Девочка только мяско набирать начала.

Впрочем, чисто по-женски она, то есть я, неожиданно быстро оформилась. Только недавно, когда я поднималась, стеная и страдая, по нескончаемой тропинке к школе, во мне были кожа да кости. А сейчас и грудь обрисовалась, и талия появилась, а с ней задница, за которую подержаться можно, не уколовшись.

Что лис и сделал.

Внаглую ухватил за бедра, фиксируя и без того неприличную позу, да так и остался лежать.

— Я не хотел навязываться, — огорошил он неожиданным объяснением. — Ты уже сделала куда больше, чем я смел надеяться в самых безумных мечтах. Теперь я всего лишь слабый маг, не ничтожество. Меня можно уважать.

— Тебя нужно уважать вне зависимости от объема пушистости! — насупилась я еще больше. — Впереди серьезные соревнования. Ты собираешься на них побеждать или нет?

— Побеждать? — господин Хайн хохотнул от неожиданности. — О чем ты? Не опозориться слишком сильно — вот наша задача!

— Нет, с таким намерением точно ничего хорошего не получится. Тут ты прав, — задумчиво согласилась я и вернулась обратно к основной волнующей теме: — Так что с хвостами?

— Если ты думаешь, что достаточно меня еще раз поцеловать и они появятся один за другим, ты ошибаешься, — очень серьезно ответил лис. — Каждая техника при совершенствовании усложняется. Каждый новый уровень мастерства требует все больших вложений — сил, умений, магии.

— Что нужно для следующего уровня? — деловито прервала я непрошеный урок теории.

Скулы господина Хайна красноречиво заалели. Ясно. Будем выяснять по ходу дела.

Я как раз предвидела нечто подобное, а потому оделась попроще. Так, чтобы пару завязок распустить и все.

Я и распустила.

И без того напряженно следящие за каждым моим движением глаза оборотня расширились.

— Ты что делаешь? — просипел он.

— Тебе хвост… накручиваю, — шепнула я, наклоняясь к манящим губам.

Наш поцелуй я помнила отчетливо. И уже неделю жаждала повторить, как не желала ничего прежде.

Линхин Хайн стал моим личным наваждением. Я даже в мыслях осмеливалась называть его Ли.

Верх разврата и порочности по местным меркам.

О, если бы они знали, какие именно картинки всплывают в моей голове каждый раз, как я вижу занимающегося с учениками лиса, меня бы, наверное, на месте растерзали за бесстыдство. Или в весенний дом* сдали.

Но, к счастью, мыслей в школе никто не читал. А объект вожделения, похоже, ничего против не имел.

Потому что вместо яростного сопротивления он впился в нежную кожу бедер пальцами еще сильнее.

И ответил на поцелуй.

Мои одеяния озерами шелка стекли на пол.

Лис этого, казалось, не заметил. Все его внимание проглотил мой рот. Ли пробовал мои губы на вкус, исследовал и соблазнял, осторожно и вдумчиво.

Будто не подозревал, что я только и жду, когда же меня наконец полноценно совратят!

Наш поцелуй становился все глубже и несдержаннее. Руки Ли тоже осмелели. Гладили, изучали. Словно он музыкант, настраивающий новый инструмент перед ответственным выступлением. А здесь как звучит? А тут?

Я звучала по-разному.

Стоны слышались все чаще, вздохи и ахи изредка разбавляли создаваемую нами мелодию.

Лис опомнился первым.

— Спасибо! — выдохнул он мне в губы. — Я признателен за твою самоотверженность. Но не смею пользоваться добротой и щедростью.

— При чем здесь доброта? — опешила я. — Я вообще не добрая и тем более не щедрая. Кого хочешь спроси.

— Тогда почему мне помогаешь?

— Потому что ты мне нравишься.

Тут Ли завис.

Я прямо видела, как в его голове вращались шарики, не состыковываясь с роликами.

— Но я же ущербный! — прозвучало почти жалобно.

Что-то рушилось в картине мира оборотня, нечто фундаментально важное. И как по мне — лишнее. Вроде оценивания себя по количеству хвостов.

— Ты прекрасный! — с жаром возразила я и в доказательство чмокнула его в кончик носа.

Наши отношения стремительно менялись. Становились глубже, значительнее.

Уже не страсть. Нежность.

Понимание.

По мне, именно это фундамент действительно крепких чувств.

Оставалось надеяться, что господин Хайн того же мнения. И не побрезгует служанкой.

— Умный, заботливый, внимательный, терпеливый, — перечислила, усевшись поудобнее и загибая пальцы для наглядности. — Ты просто кладезь добродетелей. Не понимаю, почему так себя не любишь? С какой стати считаешь, что недостоин чего бы то ни было? Всего ты достоин! И приз наша школа возьмет, даже не думай!

— Мне нравится твой оптимизм, — хохотнул лис.

Положил ладони на талию, бережно подхватил. Рывок, переворот — и он нависает несокрушимой скалой.

Вместо того чтобы пытаться вырваться, я повожу лопатками, устраиваясь поудобнее и выгодно демонстрируя грудь.

Пожалуй, это было лишнее. Лис и без того пожирал меня взглядом, с трудом сдерживаясь чтобы не вернуться к прерванному занятию.

— Ты готова быть со мной, несмотря ни на что? — господин Хайн наконец посмотрел мне прямо в глаза. И больше не отрывался. — Готова к презрению окружающих за то, что связалась с изгоем? Готова к шепоткам за спиной и издевкам?

— Готова заткнуть рот кому угодно. Так и быть, кроме императора! — тут же поправилась я, заметив панику на лице оборотня. Он знал меня уже достаточно хорошо, чтобы сразу представить последствия подобного обещания. — Пусть только попробуют про тебя что-то вякнуть.

— Большинство участников турнира будут сильнее меня. И точно сильнее тебя, — скептически поджал губы лис.

— Мелкие пакости и гадкие слухи никто не отменял, — широко улыбнулась я. — Они и не поймут, откуда прилетела комета, которая их пришибет!

Поговорку придумала не я. Как ни странно, местные давно знали, что небесные тела имеют свойство падать на землю, и даже связали яркие полосы летящих метеоритов с кратерами после их приземления.

Правда, для осознания необъятности космоса империи потребуются столетия. Пока что явление объяснялось тем, что гиганты там, наверху, играют в некие недоступные смертным игры.

Ну и, естественно, ничем хорошим появление кометы не заканчивалось. Дурная примета, одним словом.

Вот пусть наши враги и боятся.

В тот вечер мы так и не вышли на новый уровень совместной медитации.

Зато много говорили.

Перебрались разве что из сада в спальню, но не ради любовных игрищ. Дальше поцелуев не заходили, хотя и мне, и ему отчаянно хотелось большего.

Оба чувствовали, что еще не время.

Не из-за развития или техник — чисто эмоционально еще не готовы к полноценной близости. Не выйдет ни хвоста, ни чего-то путного.

Просто лежали, растянувшись поперек постели, держались за руки, болтали ни о чем и обо всем сразу. Ли рассказывал о своем детстве, без прикрас и умолчаний. От некоторых эпизодов мне хотелось выть, обнять того славного, недолюбленного мальчугана и защитить его от жестокого мира. Но этот невероятный оборотень умудрялся передавать самые жуткие эпизоды с юмором, так что я невольно улыбалась сквозь слезы.

Ведь начиналось все куда безмятежнее. Средний сын в зажиточном семействе, династия признанных воинов, с малолетства — жесткие тренировки отца и в то же время забота и опека матери.

Все изменилось в подростковом возрасте, когда стало ясно, что развитие хвостов задерживается.

Господин Хайн-старший отдалился от Линхина, уделяя больше внимания перспективным сыновьям.

Логично, учитывая, что кланы оборотней по укладу близки к природе, если можно так выразиться тактично. Почет сильнейшему и все такое.

Хотя по мне, все в этом мире так и работает. Если ты слаб — тебя запинают.

Но среди двуликих иерархия еще жестче.

Когда стало ясно, что собственными силами барьер в цифру пять Линхину не переступить, он ударился в исследования. Перерыл всю родовую библиотеку, наведался даже в императорскую — тщетно. Подобных случаев зафиксировано критически мало, и чаще всего недоразвитые оборотни очень быстро умирали.

Тенденция неутешительная.

Но Ли не сдался. Он все равно стал лучшим воином, победил старшего брата в поединке на клинках — без применения магии их силы почти сравнялись, плюс ловкости моему лису не занимать — и ушел из клана.

Какое-то время напряженно ловил слухи из столицы — не отреклись ли от него совсем, не лишили ли фамилии. Но отца семейства, похоже, достаточно впечатлили умения отпрыска. Господин Хайн-старший сделал вид, что ничего не произошло. О среднем сыне не говорили, но и не отлучали его от рода.

Почти как если бы он умер.

Но сейчас у Ли появился шанс вернуться и все исправить. Если не с триумфом, то, по крайней мере, с достоинством. У многих приличных наемников шесть хвостов, а если мы успеем ему сделать еще один, то вообще идеально.

На девять лис не замахивался. Девять — это мастер. Высшая ступень. Не с его дефектом пытаться пробить потолок.

Я была иного мнения, пусть меня и не спрашивали. Но твердо решила помочь моему мужчине обрести себя.

Не дотянет до девяти хвостов? Да мы ему и десять сделаем!

К сожалению, поделиться в ответ мне особо было нечем. Жизнь Ронни до того, как в ее тело попала я, вспоминалась смутно. Да и какие события могут быть в крестьянской семье? Рождение очередного братика? Побои за нерасторопность?

Ну его, еще помнить такое.

Мы уснули, сплетя пальцы и чувствуя, как наши энергетические каналы все тоньше настраиваются друг на друга. Странное, но приятное состояние. Будто ты некий приемник, ловящий чужие радиоволны.

Ощущение близости, окутавшее меня в ту ночь, было куда глубже и основательнее, чем в прежней жизни после самого бурного соития.

* Бордель