Массимо
Она начала кончать почти сразу, как только я оказался внутри нее.
И мне это понравилось.
Ее глаза закатились, веки затрепетали, рот широко раскрылся…
А ее пальцы вцепились в простыни, сжимая их в кулаки.
― Боже мой, боже мой, боже мой, боже мой, ― бормотала она, пока я медленно входил в нее.
Она была тугой ― очень тугой.
Мне пришлось действовать медленно, потому что я не хотел причинить ей боль.
…пока нет.
Но это может оказаться неизбежным.
Она была мокрой… более мокрой, чем любая женщина, с которой я когда-либо трахался.
Ее киска ощущалась как абсолютный рай, когда она медленно скользила по моему члену.
Я двигался осторожно, наслаждаясь выражением ее лица, проникая все глубже и глубже…
И тут я достиг предела.
Головка члена уперлась в шейку матки, и я остановился.
Лучия застонала и попыталась посмотреть на меня, но ее глаза то открывались, то закрывались.
― Ты… ты вошел полностью?
Я посмотрел вниз.
Мне оставалось еще около трех дюймов.
― Не совсем.
Впрочем, я этого ожидал.
Она не могла принять меня целиком. Это было бы просто чудо.
Ничего страшного. Я привык к этому… и я точно знал, что делать.
А вот Лучия этого не знала ― и в шоке оглянулась на меня.
― Что?!
― Я не могу ввести его до конца.
У нее отпала челюсть.
― Насколько он большой?!
Я вспомнил, как она спрашивала меня об этом снова и снова в течение последних двадцати четырех часов.
Я усмехнулся.
― Ты все время спрашиваешь меня об этом. Давай я тебе покажу.
Я вытащил его примерно на два дюйма, просто чтобы дать себе немного больше пространства. Я войду немного глубже, когда начну двигаться по-настоящему, так что лучше иметь некоторую свободу действий.
Левой рукой я зажал в кулак основание своего члена.
Пока я контролирую себя, я никак не смогу войти в нее слишком глубоко и причинить боль.
Зажав кулак в качестве буфера, я начал медленно двигаться.