Меч Шаннара

Глава 16

Не успели отзвучать последние слова зловещего черного создания в раскаленном воздухе, как события приняли стремительный оборот. Повелительным жестом Алланон отправил остальных участников похода к открытой высокой лестнице, ведущей в главный зал цитадели Друидов. Объятые смертельным страхом, они безмолвно подчинились приказанию Алланона. И в тот же момент чудовище обратило свой полный ненависти взор на него и приготовилось к нападению. Флик застыл на месте: он не мог ни крикнуть, ни пошевелиться, ни вздохнуть. Он уже похоронил себя в пучине отчаяния и ужаса.

Бежали страшные мгновения. Флик невольно оказался единственным свидетелем рокового поединка двух титанов. Вначале обе гигантские черные фигуры были неподвижны, хотя в их скованных позах чувствовалось нечеловеческое огромное напряжение перед решающей схваткой. Длинные руки Алланона вцепились в плечи чудовища, а огненные взоры двух противников, казалось, были готовы испепелить друг друга. Внезапно черные перепончатые крылья чудовища начали рассекать воздух с оглушительным свистом, а его руки с острыми, как бритва, когтями протянулись к горлу Алланона. Носитель Черепа пытался одним ударом покончить с великим Друидом. Смрадное дыхание вырывалось из глотки мерзкого разъяренного существа, накаляя и без того знойный воздух. Когда эта попытка не удалась, исчадие Северных земель нанесло Алланону внезапный удар ногой. Удар был настолько силен, что Друид упал на каменные плиты пола. Воспользовавшись этим, зверь вскочил на Алланона. Однако реакция великого Друида оказалась быстрее, и он успел ускользнуть от смертельного прыжка. Носитель Черепа лишь слегка разорвал одежду Алланона. Флик в ужасе вскрикнул, но через мгновение увидел, что Друид стоит на ногах и готовится к дальнейшей борьбе. Подняв вверх руки, Алланон сосредоточился и вызвал свою мощную мыслительную энергию. Его ладони стали излучать голубоватое сияние, вскоре превратившееся в языки голубого пламени, направленного в сторону Носителя Черепа. Флик понял, что Алланон использует то же самое оружие, которым он сразил водяное чудовище во время битвы в Зале Королей. Но на этот раз Алланон смог лишь на несколько секунд отсрочить ответные действия противника. Яростно зарычав, жуткое существо предприняло серию отчаянных атак. Внезапно из его глаз вырвались две красные молнии, но Алланон вовремя уклонился, и они ударили в каменную стену. Уставшие соперники стояли друг перед другом, покачиваясь в разные стороны, и напоминали двух гигантских лесных зверей, сошедшихся в смертельном поединке, из которого живым мог выйти только один.

Флик неожиданно почувствовал, что температура воздуха стала быстро подниматься. По-видимому, приближалось утро, и для отопления просыпающегося замка заработали тепловые установки. По лицу Флика стекали капли пота, горячий воздух обжигал слизистую оболочку носа и горла. Возможно, в эти минуты юноше и удалось бы уйти незамеченным, но многое удерживало его от этого. Будучи не в состоянии реально помочь Друиду, Флик не мог, тем не менее, оставить вдохновителя их похода наедине со смертельным врагом. Кроме того, кто-нибудь из них должен был знать, чем же закончится роковой поединок. Меч Шаннара превратится в ничто, если погибнет Алланон. Участники похода вряд ли смогут сами завладеть Мечом.

Между тем Носитель Черепа, взбешенный атакой Алланона, с угрожающим воем распростер черные крылья и стал делать зловещие круги над источником огня посреди камеры, как будто заряжаясь огненной энергией. Через минуту он с пронзительным звериным криком снова ринулся на Алланона. У Флика потемнело в глазах, ушел из-под ног каменный пол. «Это конец», — обреченно подумал он и закрыл глаза. Каково же было его удивление, когда он почувствовал, что соотношение сил резко изменилось! Каким-то чудом великому Друиду удалось буквально вылететь из когтистых объятий мерзкого чудища, и через минуту он стоял рядом на каменном полу, а взбешенное существо, изрыгая ругательства и проклятия, извивалось от боли, ударившись о каменные плиты. Момент был удачный, и Алланон сразу воспользовался им. Великий Друид набросился на Носителя Черепа.

Свившись в огромный клубок, оба гиганта напоминали два лесных дуба-великана, которые охватили друг друга своими мощными ветвями во время бури. Насмерть перепуганному Флику показалось, что немолодой Алланон потерпит поражение в этой смертельной схватке, но мощные мышцы Алланона, его сильные руки парализовали усилия чудовища. Судорожно бились черные крылья существа, его конечности конвульсивно вздрагивали, пытались схватить горло Алланона. Из глаз Носителя Черепа вылетали красные молнии, но они не попадали в Алланона, а лишь выбивали щербины в каменных стенах. Бой двух великанов достиг кульминации. Обхватив друг друга, они медленно перемещались по камере, приближаясь к центральному источнику тепла. В какой-то момент Флику даже показалось, что они оба рухнут в этот гигантский очаг. Внезапно Носитель Черепа заметил Флика, и его ярость переключилась на новый объект. Из глаз чудовища с необыкновенной скоростью стали вылетать красные молнии, и только великолепная реакция Флика спасла его от их смертельных ударов. Однако выбиваемые молниями осколки камня из стен больно ранили его лицо и буквально засыпали мелким щебнем все вокруг.

Спасая упавшего на пол и осыпаемого камнями Флика, Алланон ударил ногой в живот чудовища. Со злобным воплем и удесятеренной силой житель Севера бросился на Друида. Его натиск был так велик, что Алланон упал на колени и для своей защиты ему пришлось вновь прибегнуть к силе разума. Из его поднятых рук опять заструились голубые языки пламени, парализующие противника. На этот раз концентрация воли Алланона была настолько значительна, что мерзкое существо взвыло от боли; его крылья судорожно задергались, туловище стали сотрясать конвульсии, а когтистые лапы неистово скребли каменные плиты. Между тем температура воздуха заметно поднялась. От центрального очага вздымались густые клубы пара, которые скрыли от Флика конец этой драматической борьбы.

Флик все еще лежал на каменном полу среди груды осколков, лицо и тело его были изранены, одежда изорвана. Он с трудом поднялся и попробовал продвинуться к противоположной стене камеры, но огонь в центре был так силен, что горячая волна воздуха сразу же отбросила его в сторону. Он сделал еще несколько попыток, но и это было безуспешно. Пот застилал глаза, дышать было невыносимо трудно. Клубы пара неумолимо заполняли камеру. Алланон и мерзкое чудовище бесследно исчезли, и, похоже, Флик остался совсем один в этой странной раскаленной камере. Напрасно пытался бедный юноша звать великого Друида: его голос тотчас растаял в густых клубах пара, слабым эхом отозвавшись в каменных стенах.

Фликом овладела паника. Чем дальше, тем сильнее его била нервная дрожь. Он стал судорожно ощупывать влажные каменные стены, разыскивая запасной выход, как свое единственное спасение. Долгая пытка жаром совсем измучила его. Временами он чувствовал, что теряет сознание. Между тем температура в камере нарастала, и Флик понимал, что, если через несколько минут ему не удастся найти выход, он погибнет. Трясущимися от волнения руками он нащупал, наконец, в стене дверь и стал резко колотить в нее. Дверь не открывалась. Тогда Флик, задыхаясь от горячего пара, принялся водить пальцами по поверхности каменной двери. И — о, чудо! В это трудно было поверить! — небольшой квадрат в правом углу подался под его пальцами, и дверь медленно отворилась. С криком облегчения Флик упал в открытое темное пространство и потерял сознание.

Некоторое время он лежал без движения, сознание медленно возвращалось к нему. Теперь Флику стало ясно одно: неистовая жара, означавшая верную смерть, осталась позади. Однако это еще не означало конец всех несчастий. Измученное тело Флика впитывало прохладу воздуха и каменного пола. Наконец, собрав силы, он заставил себя подняться и увидел, что находится в длинном полутемном коридоре со множеством темных выходов из него. Не помня себя, он бросился к одному из них, но быстро вернулся, потому что выход был похож на длинный темный лабиринт. Все остальные выходы тоже представляли собой запутанные, плохо освещенные лабиринты, будто специально задуманные для того, чтобы свести с ума отчаявшегося человека. Внезапно послышался слабый шум, и Флик выхватил из-за пояса кинжал. Но вскоре все стихло. Житель Долины обследовал начала всех лабиринтов и понял, что все они были одинаковы и разобраться, куда именно они вели, можно было лишь дойдя до конца каждого из них: Флик тяжело опустился на каменный пол и, прислонившись к стене, закрыл глаза. Сомнений больше не было. Он безнадежно заблудился.

Между тем остальные участники похода продолжали путь к главному залу цитадели Друидов. Первыми шли братья-эльфы. Их легкие тонкие фигурки неслышно скользили по нескончаемым узким лабиринтам. За ними, твердо ступая, широкой уверенной поступью шли Меньон, Балинор и Гендель, временами с трудом вмещавшиеся в коридорные проходы.

Дурин и Дэйел первыми вошли в главный зал цитадели Друидов. Оба брата застыли в немом изумлении. Их взорам предстал огромный зал с высокими сводами. Стены были отделаны красивым резным деревом, и работа неизвестных мастеров поражала уже издали. Горели свечи, и яркие огненные блики придавали особое благородство дорогому убранству зала. Стены украшали картины работы прекрасных художников, а от мраморного пола поднимались вверх по стенам удивительно теплые мозаичные узоры. Тяжелые дубовые кресла, огромные декоративные вазы с яркими экзотическими цветами, мраморные скульптуры, выполненные искусными мастерами прошлых веков, — все здесь дышало изысканностью и великолепием.

Недолго довелось братьям-эльфам любоваться роскошной обстановкой зала. Внезапно послышался шум многочисленных шагов, и тотчас на хрупкие плечи юношей посыпались удары. Их окружила толпа гномов-стражников, которые появились словно из-под земли. Маленькие зловещие фигурки гномов заполнили все пространство вокруг братьев. В отчаянии Дэйел выхватил острый охотничий нож и принялся наносить безжалостные удары направо и налево. Дурин использовал в качестве оружия свой лук со стрелами. Бой был неравный. Едва одни стражники-гномы падали, раненные или убитые, как на их месте сейчас же появлялись новые гномы. С дикой злобой эти создания пытались покончить с братьями-эльфами. Ввиду численного превосходства и свирепой ненависти для них не представляло особого труда разорвать на куски долгожданных пришельцев, но что-то, по-видимому, сдерживало их.

В порыве лютой ярости гномы не учли, что дверь в зал осталась открытой, и через минуту на пороге появились величественные фигуры Балинора, Меньона и Генделя. Картина была устрашающая. Гномам не доводилось видеть людей такой крупной конфигурации и ошеломительного роста, и они инстинктивно бросились врассыпную. Однако их тотчас же настигли яростные удары огромного меча принца Каллахорна. Меньон, придя в неистовство от неожиданной схватки с неприятелем безудержно крушил маленькие злобные фигурки своим фамильным мечом. Гендель, мгновенно выхватив из-за пояса большой охотничий нож, со всей силой и тяжестью своего мощного коренастого тела укладывал целые ряды гномов. Все вокруг было залито кровью. Кровоточило плечо у Меньона, Балинор и Гендель получили небольшие ранения, а свирепые фигурки появлялись снова и снова и с неистовой яростью набрасывались на них. Сверкала сталь клинков, лилась кровь, раздавались предсмертные стоны, а часть зала являла следы кровавого побоища. Мало-помалу гномы сникли: ряды их поредели, подкрепления не было. Сраженные силой, мощным размахом и ловкостью великанов, гномы поняли, что бой проигран. Уцелевшие стражники мгновенно исчезли, оставив Меньона, Балинора и Генделя перед застывшей грудой истекающих кровью и мертвых тел. Дэйел и Дурин, едва стоявшие на ногах, молча улыбались. А три великана, ни минуты не сомневаясь в превосходстве собственных сил, а скорее всего, воодушевленные скорым концом путешествия и тем, что в их руках окажется Меч, с победным рвением стали осматриваться по сторонам. Меч Шаннара должен быть где-то здесь, и, что бы ни случилось, они решили, что не уйдут отсюда без этой реликвии.

Однако в этот момент на пороге вновь появилась толпа гномов, которые со злобным улюлюканьем смотрели на пятерых измученных участников похода, в любую секунду готовые броситься на них. В мгновение ока Балинор, вне себя от ненависти к врагам и исполненный желания добиться победы, подскочил к высокой мраморной колонне, на верхнем основании которой красовалось остроконечное металлическое украшение, и с невероятным усилием повалил ее. Колонна с грохотом рухнула на мраморный пол… Задрожали стекла, закачались картины в тяжелых рамах. Удар был настолько силен, что оглушил всех. Не давая противнику опомниться, могучий принц Каллахорна с помощью Меньона и Генделя сдвинул с места лежащую колонну и принялся быстро толкать ее к двери, намереваясь вытеснить или задавить новое пополнение свирепых врагов. С ужасом взирая на могучие приготовления, гномы внезапно поняли, что им не одолеть эту силу. А колонна, огромная каменная махина, сокрушающая все на своем пути, с угрожающим грохотом надвигалась на них. В диком отчаянии и испуге гномы нерешительно попятились, а надвигающаяся колонна угрожала все больше и больше. Еще несколько секунд, и тела гномов оказались бы раздавленными под каменной громадой. И, мгновенно осознав реальную возможность неминуемой гибели, гномы стремительно отступили вглубь коридора и затем обратились в бегство. А разъяренный Балинор все толкал и толкал сокрушительную колонну вперед таким образом, что вскоре она заблокировала вход в зал и неприступной громадой выступала в узкий коридор. Всякий, кто осмелился бы появиться в коридоре, был бы неминуемо раздавлен, если бы Балинор стал опять толкать вперед колонну. И гномы исчезли. Все пятеро участников похода облегченно вздохнули. Теперь перед ними стояла одна задача: взять в свои руки легендарный Меч.

Вернувшись в главный зал, они нашли его совершенно пустым. Они сейчас же бросились искать Меч, тщательно осматривая все предметы дорогой обстановки. Сказать, что зал был абсолютно пустой, было бы неверно. У входа и в передней части зала лежали груды неподвижных тел гномов. И это служило суровым напоминанием о том, что враг силен и коварен и что следует как можно скорее найти Меч и уходить из этих страшных владений. Внезапно Дурин потерял сознание, его рана кровоточила все сильней и сильней. Гендель разорвал свою холщевую рубашку и перетянул руку юноши. Между тем Меньон и Балинор продолжали осматривать зал. Отчаяние наполняло их души. И вдруг из уст Балинора вырвался возглас удивления. Он заметил, что на мраморном полу выделяется квадрат. По всей видимости, здесь что-то стояло в течение очень долгого времени. Мрамор блестел и выглядел совсем нетронутым, тогда как остальные участки пола носили следы явных жизненных перипетий в стенах этого зала. Было очевидно, что предмет, долго стоявший здесь, недавно переставили.

— Вероятно, здесь был алтарь с Мечом Шаннара! — воскликнул Меньон.

— Если его и вынесли отсюда, то совсем недавно, — задыхаясь от волнения, произнес Балинор. — Тогда непонятно, почему гномы не пускали нас сюда? Ведь они знали, что Меч вынесен отсюда!

— А если допустить, что им не было известно об этих изменениях? — раздался взволнованный голос Меньона.

— Скорее всего, это — ловушка, — мрачно подвел итог Гендель.

— Не исключено, — продолжал Балинор, — что они намеренно задержали нас здесь. Меч был где-то в замке; видимо, его не успели унести далеко, и им надо было выиграть время. Но где же все-таки Меч? Кто именно завладел им?

Какое-то время все молчали, совершенно убитые неожиданным поворотом событий. Все это означало, что лорд Уорлок знает об их появлении в замке… Эта мысль повергла их в еще большее отчаяние.

— Стойте! Я вспомнил! — с трудом произнес Дурин, пытаясь встать на ноги. — Когда мы с Дэйелом пробирались в зал, в соседнем проходе мелькнули какие-то люди. Значит, тот коридор тоже вел в некое помещение!

— Это башня! Конечно же, башня! — в сердцах воскликнул Гендель. — Они упрятали Меч Шаннара в башню!

И карлик устремился к двери. За ним быстро последовали все остальные. Дурину и Дэйелу, которые потеряли много крови и сил, с трудом давался каждый шаг. Однако ноги сами несли их изможденные тела, в глазах сверкали проблески надежды.

Тем временем обессиленный Флик поднялся на ноги и решил выбрать один из проходов и пройти по нему до конца. У него не было другого выхода. Отчаяние переполняло все его существо. Он вспомнил своих друзей. Наверно, они уже проникли в зал и завладели Мечом. Вряд ли они станут искать его, ведь им надо как можно скорее исчезнуть из замка. И маловероятно, что они узнают об исчезновении Алланона и об его собственной судьбе. Ведь даже он сам, Флик, не может знать, что с ним будет в этих нескончаемых безжизненных лабиринтах. Он с содроганием подумал о Ши. Что будет стоить весь их поход, что они будут делать с Мечом Шаннара, если не найдется Ши! Эти печальные мысли повергли Флика в еще большее отчаяние, и у него снова потемнело в глазах. Волей-неволей он был вынужден признать, что его ситуация представлялась почти безнадежной.

Внезапно послышался шум приближающихся шагов, и житель Долины едва успел укрыться в темной нише лабиринта. Мимо него на расстоянии всего нескольких ярдов промчался отряд гномов и скрылся в комнате, примыкающей — по всей видимости — к этому проходу. Флик держал наготове свой острый охотничий нож, И, хотя гномы прошли, что-то удерживало его в укрытии. Внезапно рядом послышалось чье-то дыхание. Флик решил напасть первым, тем более, что ниша значительно ограничивала двигательную возможность. Житель Долины выскочил и занес нож над гномом, который уже приготовился к свирепой расправе над противником. Злобный гном бесстрашно бросился на Флика и в одно мгновение выбил у него из рук нож. Флик повалил гнома на каменный пол, и оба, в исступлении нанося удары, сплелись в один жуткий клубок. Флик отчаянно пытался дотянуться до своего ножа, что лежал на полу поодаль. Он не был силен в рукопашном бою и, несмотря на внушительные размеры и рост, явно уступал злобному маленькому существу, чьи цепкие пальцы норовили разорвать ему горло. И тут неожиданно его рука нащупала тяжелый металлический подсвечник. Флик схватил его и, размахнувшись, ударил им по голове. Удар был быстрым и неожиданным, и гном мгновенно потерял сознание. Истекая кровью от многочисленных мелких ран, Флик стал медленно отползать от затихшего гнома. По-видимому, гном был мертв; шума его дыхания не было слышно. Подняв с пола свой охотничий нож, Флик, вконец обессиленный, едва передвигая ноги, скрылся в темном проходе. Через несколько десятков ярдов этот коридор перешел в крутую спиралеобразную лестницу, ведущую наверх. С искаженным от боли лицом, с кровоточащими ранами на теле Флик стал мучительно подниматься. Бежали бесконечные минуты. И, наконец, Флик в совершенном изнеможении нащупал дверь, добравшись до самого верха лестницы. Приоткрыв ее, он увидел большой зал. «Слава Богу, я достиг цели», — обессиленно прошептал Флик и в изнеможении опустился на порог комнаты. И в тот же момент чья-то темная рука выбила у него охотничий нож и затащила его в зал.

Тем временем Гендель стоял на лестнице, ведущей вверх, в башню цитадели Друидов. Справа от лестницы зияла глубокая пропасть. Меньон бросил вниз камень, и он улетел в бездонную глубину, не издав звука от падения. Что-то тут было не так. И, опасливо посматривая на зияющую рядом пропасть, все пятеро участников похода устремились вверх по узкой винтовой лестнице. Освещения почти не было, все погрузилось в зловещий мрак. Однако отступать было нельзя, и путешественники осторожно продвигались дальше. С величайшей осторожностью Меньон ступал первым по лестнице, время от времени бросая камни на ступеньки, проверяя, нет ли впереди ловушки. Так шаг за шагом они продвигались вперед и, наконец, достигли ровной площадки, огороженной металлическими решетками. Они дошли до самого верха цитадели Друидов. Впереди виднелась массивная, тяжелая дверь. Оставалось только открыть ее.

И тут Меньон обнаружил первую скрытую ловушку. Принявшись обследовать площадку, он вновь стал бросать камни. И перед самой дверью, около которой весь пол был устлан дубовыми деревянными половицами, вслед за брошенным камнем что-то щелкнуло, а из пола, как на пружине, выскочила деревянная коробка, из которой во все стороны торчали большие острые гвозди. Путники содрогнулись от ужаса, представив на мгновение, что чья-то нога могла оказаться в этих чудовищных тисках. С невероятной силой Гендель ударил своим тяжелым кинжалом по гвоздям; в коробке что-то щелкнуло: видимо, сломался механизм, отнюдь не рассчитанный на столь сокрушительную силу удара. Гендель осторожно вырезал коробку из деревянного основания и отставил ее в сторону. Таким же образом ему удалось обнаружить и обезвредить вторую ловушку.

Подступы к двери, однако, не были целиком покорены. Все пятеро застыли на месте, не решаясь сделать следующий шаг. Меньон и Гендель тщательно обследовали пол и пришли к выводу, что оставшийся участок площадки не представляет опасности. Но Дурин и Дэйел, отличавшиеся особо острым чутьем — как все эльфы, — заподозрили третью ловушку. Изгладив всю поверхность половиц мечами и охотничьими ножами, они все-таки медленно, с огромной осторожностью, страхуя друг друга, сделали последние шаги по направлению к двери. С их лиц градом катился пот, напряжение достигло предела. Они сами не понимали, каким чудом им удалось миновать ловушку. Видимо, за долгие годы механизм заржавел и попросту не сработал. Однако у Генделя было на этот счет другое мнение.

Над площадкой навис мрак. В тяжелом сыром воздухе застыло зловещее безмолвие. Балинор и Меньон попробовали найти скрытый механизм в двери, который помог бы открыть ее. Не обнаружив его, они замерли в тягостном раздумье. И вдруг Гендель, навалившись всей тяжестью своего грузного тела на дверь, с тихим скрипом открыл ее. Все застыли в немом изумлении. Перед их взорами предстала гора заржавленного бесформенного металла. И когда они осторожно обошли ее, то увидели… черную полированную поверхность величественного алтаря, где покоился легендарный Меч Шаннара. Не веря своим глазам, путники подошли ближе. На квадратной поверхности алтаря, сверкая в лучах солнца, льющего свет через высокие окна башни, лежал знаменитый Меч. Его лезвие отливало зеркальным блеском. И, хотя никто из присутствующих никогда не видел его, все сразу поняли, что перед ними Меч потомков рода Шаннара. Его сталь блестела, манила и завораживала, словно предлагала раскрыть великую тайну веков. В радостном оцепенении члены отряда смотрели на легендарный Меч, забыв о пережитых волнениях и страданиях, о потерях, болях и ранах. Теперь Меч Шаннара был в их руках! Однако никто не осмеливался подойти к алтарю и взять Меч. Само прикосновение к этому сокровищу было ни что иное, как священнодействие! И прикасаться руками простых смертных к этой таинственной многолетней реликвии казалось святотатством. Как жаль, что рядом с ними нет Алланона, и неизвестно, где находится Ши и где…

Почти одновременно всех поразила одна и та же мысль. Где же Флик? Путешественники, ведомые одним страстным внутренним порывом идти вперед — к цели, вдруг к величайшему ужасу впервые обнаружили, что среди них нет Флика. Их охватило страшное волнение, сердца заныли в предчувствии беды. Внезапно над сверкающим алтарем возникло слабое мерцание. И на глазах изумленных путников алтарь стал медленно таять и через несколько минут превратился… в туман, потом в воздух. Не веря своим глазам, все пятеро ошеломленно смотрели на пустое место, где несколько минут назад возвышался священный алтарь.

— Ловушка! Третья ловушка! — громко воскликнул Меньон, которому раньше других удалось выйти из шокового состояния.

Житель высокогорья бросился к приоткрытой двери, но на его глазах дверь с тяжелым стуком закрылась, тем самым показывая путникам, что шансов уйти из этого помещения у них нет. Не помня себя от горя и унижения, Меньон тяжело опустился на каменный пол и закрыл лицо руками. Все остальные пребывали в оцепенении, с каждой минутой все больше и больше понимая весь ужас своего отчаянного положения. До их слуха донесся тихий насмешливый голос, в котором звучало неприкрытое едкое злорадство. Голос смеялся над их наивностью и горьким, невиданным доселе поражением.