Мечников. Клятва лекаря

Глава 5

— Как вы уже могли понять из моей истории, Константин Викторович, — произнёс я, — это кольцо крайне опасно. Поэтому начинать поиски похитителя нужно уже сейчас.

— Эх, господин Мечников! Надо было вам сразу его сдать в полицию, а не хранить у себя! — упрекнул меня Устинов.

— Да что вы? И с какой же целью? — спросил я. — Чтобы его выкрали быстрее? Пока кольцо находилось у меня, все были в безопасности. Я бы не стал использовать его в качестве оружия.

— Я это уже понял, — вздохнул он. — Ведь вы не явились ко мне так же, как покойный Кособоков.

Погодите, о чём это он? Больно много информации сразу. Судья тоже был знаком с Кособоковым? И откуда он знает, что авторитет уже мёртв. Я ничего не упоминал о том, что случилось в Красногривовском лесу.

— Чего вы так удивляетесь, господин Мечников? — усмехнулся Устинов. — Городовые уже нашли его останки. Судя по всему, им поживились упыри. А касаемо моего личного с ним знакомства…

Судья взглянул сначала на Олега, а затем нам Кораблёва.

— Надеюсь, вы умеете хранить секреты, — произнёс Устинов.

— Мы все — лекари. Думаю, этим всё сказано, — заключил я.

Тогда судья расстегнул две верхних пуговицы своей рубашки, распахнул мундир и показал нам сияющую огненную печать.

— Я не меньше вас хочу найти это кольцо, — произнёс он. — Пока вы не рассказали мне о его свойствах, я и не думал, что способность Кособокова скрыта именно в этом артефакте. Он умело прятал его, пока не захватил половину города. Потом ему стало всё равно. На самом деле, я очень рад, что кольцо хотя бы какое-то время было у вас, Алексей Александрович. Это был первый суд за долгое время, на котором мне не приходилось оправдывать людей Кособокова. Честный суд.

— Вы сказали, что догадываетесь, куда могло пропасть кольцо, — напомнил я. — Кто, по-вашему, мог его забрать?

— Тот же, кто не дал вам воспользоваться услугами адвоката, — пожал плечами судья. — Очевидно, это наш барон Елин подослал своих людей в участок.

— Значит, это к лучшему, — заключил Иван Сергеевич Кораблёв. — Пусть лучше такое оружие будет у законных властей.

— Не уверен, что вы правы, Иван Сергеевич, — добавил я. — О каком законе идёт речь, если барон пытался усадить меня за решётку? Вопрос только в том, зачем ему это понадобилось…

— Очевидно, господа, — вмешался Олег. — Мой племянник показал себя сильным и независимым от остальных сторон человеком. А такая личность в Хопёрске никому не нужна.

Скорее всего, дядя прав. Всего за пару недель я разрушил союз Елиных и Мансуровых, а затем сверг Кособокова и заполучил кольцо, которое контролировало целый город. Готов поспорить, такого переполоха в Хопёрске не было уже очень давно.

— Думаю, вам больше не имеет смысла здесь оставаться, — сказал нам судья, собирая бумаги. — Больше я вам ничего не скажу. Могу только пообещать, что попробую поговорить с Иннокентием Сергеевичем Елиным и повлиять на его дальнейшие решения. Это — максимум того, что я могу изменить в сложившейся ситуации.

Сказав это, Устинов покинул главный зал суда. Я же взглянул на Кораблёва, вспомнив наш предыдущий разговор, и заявил:

— Хорошо, Иван Сергеевич, я готов дать Хопёрской амбулатории последний шанс. Завтра выйду на работу. Однако рассчитываю, что вы не станете изменять своему слову. Я этому городу — не враг. Я обычный лекарь, который хочет делать свою работу и помогать людям. На этом всё.

— Рад, что вы приняли моё предложение, — с облегчением вздохнул Кораблёв. — Но я бы на вашем месте не скромничал. Вы — необычный лекарь, Алексей Александрович. Воскресить нескольких людей без некромантии…

— Да не воскрешал я никого! — воскликнул я. — Они и так были живы. Впрочем, неважно, проведу небольшой курс для наших лекарей. Правда, не уверен, что они прислушаются, если учесть, что все, кроме Синицына и Решетова давали против меня показания.

— С этим я разберусь, — кивнул Кораблёв. — Даю слово.

— Иван Сергеевич! — неожиданно воскликнул Олег, затем подошёл к главному лекарю и… протянул ему руку. — Хоть между нами и было немало всякого дерьма, но я благодарен вам за то, что вы взяли часть вины на себя. Простите, что вёл себя, как последний ублюдок.

Кораблёв, почти не моргая, ответил на рукопожатие Олега. Похоже, он ожидал, что дядя вмажет ему ещё раз.

— Что было — то было, Олег Сергеевич. Мы оба хороши, — ответил он. — На самом деле… Если понадобится работа, я с радостью буду ждать вас в амбулатории, когда закончите трудиться в Садах.

— Спасибо, я подумаю, — кивнул дядя.

— Но только при том условии, что с зависимостью от зелий будет покончено, — уточнил Кораблёв.

— А уж за этим я прослежу, не беспокойтесь, — добавил я. — Что-то мы задержались. Пора уже возвращаться домой.

Наша троица вышла из здания суда. К моему удивлению, Кораблёв с Олегом продолжили вести беседу. Бывает же такое… Час назад мы были, грубо говоря, врагами, а теперь всё стало даже лучше, чем прежде.

Я почувствовал холодный укол. А затем ещё множество таких. На коже таяли снежинки. Я поднял голову и увидел, как на Хопёрск обрушился снег.

Давно пора. Осень была тёплой. Когда я попал в этот мир, подумал, что на дворе лето. Но природа решила взять своё. А раз наступает зима, значит, у меня скоро будет ещё больше работы, чем прежде. Вирусные инфекции, обморожения, пневмонии… Занятий для лекаря будет немало.

А если вспомнить, что Сухоруков сказал про некротику… Возможно, рано или поздно, всплывёт ещё один тёмный леший или нечто похожее на него. Нужно быть готовым встретиться с этой дрянью.

Я проводил дядю до квартиры, чтобы убедиться, не станет ли ему снова плохо. Заодно и проведал Катю с Серёжей. Всё-таки удивительное терпение оказалось у супруги моего дяди. Встретив его, она не сказала ни единого слова о зельях, не попыталась его упрекнуть. Хотя было за что.

Крупно всё-таки ему повезло.

— Так когда ты уедешь, Олег? — спросила Катя. — Вы с Алексеем как-то вскользь упомянули эти принудительные работы. Когда и на сколько тебя туда отправят?

Дядя выдержал паузу, затем отпил приготовленный Катей чай и произнёс:

— С завтрашнего дня, Катенька. На четыре месяца уеду в Сады. Но у меня будет возможность приезжать к вам. Это — не заключение. Просто за пределы Хопёрского района я выезжать не могу. Думаю, на выходных меня будут пускать к тебе с Серёжей.

— Ты когда это успел все подробности узнать? — поинтересовался я.

— Унтер-офицер Сапрыкин передал мне записку с условиями, — ответил Олег. — Сам только сейчас с ней ознакомился.

Катю эта новость совсем разбила. Девушка даже не знала, что ответить.

— Не беспокойся, я буду каждый день приходить к вам, — утешил её я. — Если понадобится какая-то помощь, я всегда буду рядом. В будни — я, а по выходным — дядя.

После долгого разговора мы всё же убедили Катю, что произошедшее — наилучший исход. Наступил вечер, но, прежде чем покинуть квартиру, я подозвал дядю, чтобы поговорить с ним наедине.

— Значит так, дядь, — начал я. — Говори честно, у тебя зелья ещё остались?

— А что ты хочешь с ними сделать? — напрягся он.

— Вылить, очевидно, — ответил я. — После всего, что мы пережили, ты обязан сказать мне, где они.

— Да одна бутылка осталась всего, — вздохнул Олег. — И не здесь она. В особняке до сих пор хранится. Удивлён, что ты до сих пор её не нашёл. Я её под магической платформой прятал.

— Что-то не сходится, — помотал головой я. — Как же ты умудрился тогда накидаться после похищения Серёжи, если бутылка была в особняке?

Олег тяжело вздохнул. Признаки зависимости были на лицо. Умом он понимал, что нужно прекращать, но мозг обманывал его же самого.

— Ты прав, племянник, — ответил он. — Сейчас я тебе всё отдам.

Олег пролез в кладовку и вытащил оттуда бутылку с зелёной жидкостью. Трясущимися руками он передал её мне.

— Ты, главное, сам не вздумай эту дрянь употреблять, — произнёс он. — Жуткое пойло. Оно меняет человека.

— Не беспокойся, пить я его не собираюсь, — ответил я. — Рад, что ты всё-таки признался, что у тебя остался запас. А теперь подумай о том, что станет с твоей семьёй, если ты не прекратишь баловаться этими зельями.

Я направился к выходу из квартиры.

— И если в Садах возникнут какие-либо проблемы — говори мне, — не оборачиваясь, бросил я. — Я решу любой вопрос. Главное — не скрывай.

— Спасибо, Лёш, — закрывая дверь, произнёс он.

Я спрятал бутылку у себя под пальто и быстрым шагом направился домой. Дядю мне пришлось немного обмануть. Выливать его зелье я не стану. Для начала проведу несколько опытов, чтобы понять, из чего оно сделано. Лишний раз расспрашивать его о формуле явно не стоит. Любые мысли о создании зелья могут спровоцировать у зависимого желание сварить новое.

Тем более, Олег, скорее всего, понятия не имеет, как действует этот отвар. Есть вероятность, что в малых дозах его можно использовать, как лекарство. Это я и хочу выяснить.

По пути домой заглянул в лавку портного и приобрёл белую хлопковую ткань. Прошлому отрезку ткани дом нашёл применение получше и сделал из него новое постельное бельё.

Можно было бы сделать заказ, чтобы профессионал изготовил для меня медицинский халат, но мне хотелось сделать это самому. Вряд ли портной с ходу поймёт, что мне нужно. И так уж повелось, что все медицинские изобретения я изготавливаю своими руками. По крайней мере, пока что.

Оказавшись на территории особняка, обнаружил тревожно жужжащего Токса. Он прятался под крыльцом, ожидая меня. Увидев своего хозяина, Токс выскочил из укрытия и прыгнул мне на руки.

— Ну здравствуй, дружище, — рассмеялся я. — А я боялся, что ты не найдёшь дорогу домой!

— Ж-жу!

— Всё в порядке, проблем больше нет. Мы с Олегом на свободе, — сообщил я. — Кстати, так мне и не удалось поговорить с твоим создателем о тебе. Кого же он в тебя засунул? Может, ты сможешь мне подсказать?

Токс волнительно прожужжал, пытаясь что-то мне сообщить, и лишь тогда я заметил в его лапках письмо.

— Что это у тебя? — удивился я.

Я достал письмо и затащил Токса в дом. Оказавшись в особняке, я взглянул на конверт и обнаружил следующую надпись: «От: Александра Сергеевича Мечникова; кому: Алексею Александровичу Мечникову».

Письмо от отца? Не ожидал, что он первым пришлёт весточку. Видимо, Токс достал письмо из нашего почтового ящика. Не хочу думать, что клещ напал на почтальона и силой отобрал адресованное мне послание.

Оказавшись в доме, я присел за обеденный стол и распаковал конверт. Текст письма оказался коротким. Однако он меня нехило шокировал.

«Здравствуй, сынок. Буду краток. Надеюсь, Олег принял тебя достойно. А также хотелось бы думать, что ты не держишь на меня зла. Прошу, отправь ответное письмо с кратким отчётом о своём положении в ближайшее время. Должен предупредить — то, что ты натворил незадолго до отъезда, будет иметь последствия. И я подозреваю, что они могут настигнуть тебя даже в Хопёрске. Будь бдителен».

И на этом всё.

Так… А что, интересно, я натворил? Вернее, не я, а мой предшественник? Запорол учёбу в университете? Учитывая, что отец уже всё уладил и сейчас я работаю лекарем, вряд ли речь идёт именно об этом. Похоже, прежний Алексей Мечников успел что-то ещё наворотить. Только что он мог сделать? Судя по тому, в каком слабом теле я оказался изначально, этот человек и мухи бы не обидел. Даже если бы сильно захотел.

Я ведь потратил несколько недель после перемещения в этот мир, чтобы привести организм в порядок. Помню, как с первого же дня мучился от похмелья, а после детоксикации принялся делать элементарные упражнения, чтобы вернуть мышцам стандартный тонус. Бывший Алексей Мечников, очевидно, вёл разгульный образ жизни. Может, он кого-то оскорбил на одной из светских встреч?

Но вряд ли простое оскорбление стало бы представлять для меня опасность. Скорее уж стоит ждать мести от рода Мансуровых, чем от тех, кому насолил прежний владелец тела в прошлом.

Но я всё же сомневаюсь, что отец стал бы предупреждать меня о каком-то пустяке. Видимо, он и вправду тревожится. Поэтому не стану задерживаться с ответом. Напишу ему письмо прямо сейчас.

Я нашёл чернила и перо и кратко расписал отцу о своей жизни в Хопёрске, исключив историю с Кособоковым и прошедший суд. В конце своего письма я оставил один-единственный вопрос: «Чего мне стоит опасаться?».

Я взглянул на массивный часовой шкаф, внутри которого находился механизм с маятниковыми часами, и обнаружил, что вечер уже заканчивается. Но я ещё не приступил к делу, которое наметил уже давно.

В комнате дяди стояла швейная машинка, которой пользовалась Катя. Как управляться с этим агрегатом я знал. Когда-то давно этому делу меня обучила бабушка. В прошлом я вообще много чего умел. Не привык нанимать людей для починки или ремонта, поскольку всегда мог решить любую задачу своими руками.

Я достал ножницы и прочие швейные принадлежности и приступил к делу. Создание белого халата оказалось не таким уж и простым испытанием, но я был готов убить ради этого дела всю ночь. Не хотелось мне больше работать в повседневном наряде. Как минимум, это добавляет лишний риск здоровью пациентов.

Пока я трудился, Токс начал шуметь в гостиной, словно кот, у которого пробудились инстинкты охоты.

— Токс! Не буянь! — крикнул ему я.

Может, Сухоруков случайно поместил в него душу кота? А она под воздействием магии стала более приспособленной к человеческому языку? Вполне может быть. Кот или собака. Ставлю на эти варианты!

К трём часам ночи халат был готов. Я примерил изготовленную одежду и оказался доволен. Даже карманы удалось приделать в нужных местах — а для меня это уже достижение. Всё-таки я лекарь, а не портной. Хлопок сидел на коже очень приятно. Такого качественного халата у меня ещё никогда не было. Всю жизнь носил какую-то синтетическую дрянь!

Опа… А кое-чего всё-таки не хватает.

Я взял ножницы и аккуратно проделал два отверстия в районе карманов брюк. Такая деталь чаще всего бывает именно в мужских халатах, чтобы иметь возможность дотянуться до брюк даже сквозь медицинскую униформу.

— Ж-жу! Ж-жу! — прокричал вбежавший в комнату клещ.

— Чего тебе? — спросил я. — Лучше скажи, как тебе халат? Нравится? По-моему, вышло шикарно!

Однако Токс назойливо пытался обратить внимание на себя. И, судя по его мельтешению, клещ хотел, чтобы я пошёл вслед за ним в гостиную.

— Ладно-ладно, успокойся! — повысил голос я, когда Токс начал отчаянно жевать мою штанину. — Халат, смотри, не испортить. Сейчас подойду.

Я снял халат, ещё раз проверил все швы, аккуратно сложил его и поместил в свой рабочий чемоданчик. Токс уже ждал меня в гостиной. Клещ забрался на стол, и только сейчас я понял, что он был весь вымазан в чернилах. Так же, как и большая часть обеденного стола.

— Да ты чего⁈ — воскликнул я. — Зачем этот бардак устроил? С какой целью?

Однако, подойдя к столу, я обнаружил, что в моё отсутствие клещ воспользовался не только чернилами, но и бумагой. Видимо, я оставил несколько листков, когда закончил с письмом.

И уже взглянув на них, я понял, почему Токс так настойчиво тащил меня сюда.

На листе бумаге было написано слово. Одно-единственное. Корявым едва понятным почерком, но разобрать его я всё же смог.

«Человек».

Да быть того не может… Что он пытается мне сказать? Всё-таки в нём сидит не кошка и не собака?

Человек⁈

— Токс, подпрыгни два раза, если считаешь, что в тебе находится душа человека, — попросил я.

Клещ сделал ровно то, о чём я попросил — попрыгал по столу, забрызгав чернилами рядом стоящую мебель.

— Ты помнишь, кем был? — поинтересовался я. — Остались какие-то воспоминания о прошлой жизни?

Он упёрся лапами в стол и помотал головной частью туловища. Видимо, это означает «нет».

Значит, Токс знает, что был человеком, но не помнит ничего из своей прошлой жизни. Это многое объясняет. Клещ понимает язык, слушается меня и даже может писать! Как же Сухорукову удалось поместить в насекомое человеческую душу? И что особенно интересно — чья она?

— Послушай, Токс, не беспокойся, я подумаю, как выяснить, кем ты был в прошлом, — пообещал я. — Главное, постарайся не попадаться на глаза другим людям. Если кто-то поймёт, что ты из себя представляешь на самом деле, тебя могут забрать. Начнут проводить опыты, вскрывать. Понимаешь?

Клещ извернулся, изобразив кивок.

— Вот и славно, — улыбнулся я. — А теперь давай спать. Предчувствую, что завтра нас ждёт не самый простой день.

Особенно если учесть, что большая часть лекарей не сильно-то желает видеть меня на рабочем месте.

На следующее утро по пути на работу я услышал шаркающие шаги за своей спиной. Кто-то упорно хотел меня догнать, но никак не мог это сделать.

— Алексей Александрович, стойте! — пыхтел пожилой лекарь — Решетов.

— Доброе утро, Василий Ионович, — поприветствовал коллегу я. — Куда вы так спешите?

— За вами, господин Мечников! — сообщил старик, пытаясь отдышаться. — Представляете, какое безобразие, до меня только сегодня дошли новости, что вас, оказывается, судили, и что вы… Ох, батюшки, — Решетов замедли и положил руку на моё плечо. — И то, что вы нашли лекарство от упыриной хвори. Это правда иль брешут?

— Правда, Василий Ионович, не солгали слухи, — подтвердил я.

— Так значит… Вы всё-таки заболели от укуса? — старик почему-то начал злиться. — А чего ж вы сразу ко мне не пришли⁈ Мы ведь договаривались, что при первых же симптомах вы явитесь ко мне на приём!

— Не до того было, — признался я. — Моего двоюродного брата похитил некромант. Вот я впопыхах и придумал, как избавиться от этой болячки.

— Алексей Александрович, вы обязательно другим лекарям расскажите, как это вам удалось! А лучше — напишите трактат! — заявил Решетов. — Ваш труд может спасти тысячи жизней.

Трактат — тоже хорошая идея, как и патент. Этому я и посвящу весь декабрь. Начну официально регистрировать свои достижения, чтобы с нуля создать себе имя.

— Кстати, Алексей Александрович, просьба к вам есть. Очень уж сурьёзная, — слегка погрустнев, произнёс старик. — Клавдия моя заболела. Помните её? Наша повитуха. Осматривала вашу тётушку и малыша.

— Помню, конечно, — ответил я. — А что с ней стряслось?

Бодрая ведь была бабулечка. Носилась по госпиталю быстрее, чем упырь по Красногривовскому лесу.

— Стыдно признаться, но я и сам не знаю, в чём дело, — вздохнул Решетов. — Встать не может — сил не хватает. А как я её посажу — сразу наизнанку выворачивается. Ничего толком съесть не может. Исхудала всего за сутки, представляете?

— Вы уже предположили какой-нибудь диагноз? — поинтересовался я.

— В этом-то и проблема, господин Мечников! — воскликнул Решетов. — Не могу, сил нет, когда не неё смотрю. Вроде и опыт есть, и знаний хватает у меня, но эмоции берут верх — голова перестаёт соображать… Мы ж вместе шестьдесят пять лет прожили! Я как представлю, что её не станет, мне аж всю грудь выворачивает.

— Тише, Василий Ионович, не падайте духом, — успокоил я старика. — После работы сходим к вам домой. А ещё лучше, можем оформить это посещение, как домашний вызов. Я сразу к вашей Клавдии и загляну.

— Я был бы вам безмерно благодарен, — кивнул Решетов. — Вы хоть и молодой совсем, но оно и к лучшему. Глаз у вас ещё не замылен. Я вижу, что парень вы толковый, Алексей Александрович. Может, сможете как-то ей помочь…

Когда мы с Решетовым добрались до амбулатории, уже на пороге нас встретил Эдуард Семёнович Родников. Видеть этого паразита мне искренне не хотелось. Ведь именно он сочинил, что это я заполонил Владыкино некротикой.

Чтобы не провоцировать себя лишний раз и избежать очередной стычки, я проигнорировал Родникова и прошёл мимо него.

— А… Алексей! — крикнул он мне вслед. — Прости меня, я не хотел создать тебе такие проблемы! Если хочешь, я…

— Я хочу, чтобы вы звали меня по имени и отчеству, Эдуард Семёнович, — перебил его я. — Мы на работе, если вы не заметили. Но ещё больше я хочу, чтобы вы больше никогда не переходили мне дорогу. Собственная трусость — не повод вредить другим людям.

На это Родникову нечего было ответить.

— Так его! Правильно! — хлопнул кулаком о ладонь Решетов.

— Подождите внизу, Василий Ионович, не утруждайте себя, — предложил я. — Сам поднимусь к Кораблёву. Обсужу с ним ситуацию с Клавдией.

Старик, опираясь на трость, присел на скамью, а я поднялся к главному лекарю. Однако, оказавшись в его кабинете, я замер. Кораблёва там не было. А на месте главного лекаря сидел совсем другой человек.