Мечников. Клятва лекаря

Глава 8

Барон Елин медленно подошёл к окну. Я сделал то же самое, чтобы выяснить, что за гости пожаловали в особняк Елиных на ночь глядя.

У громоздких металлических ворот поместья стояла группа людей. Человек десять — не меньше. И на что точно стоит обратить внимание — каждый был вооружён. Их клинки уже были наготове. Однако вся эта компания не стоила внимания в сравнении с их предводителем. Лишь один из них стоял, подняв к небу правую руку.

И та втягивала в себя только что выпущенную молнию.

Стихийный маг. Не сложно догадаться, кто это такой. Вот он — источник новых бед.

— Рокотов, — прошептал барон Елин, а затем резко повернулся к стражникам и воскликнул: — Отнесите моего сына на второй этаж, найдите безопасное место. Женщин запереть вместе с ним!

— Но, отец! — решила поспорить Анна. — Кто там? Кто все эти люди? Это они изувечили Пашу?

— Тихо! Я же ясно выразился — всем подняться на второй этаж! — взревел барон.

— Но, господин… — аккуратно обратился к Елину один из стражников. — Вы ведь не хотите выйти к нему в одиночку? Нам лучше последовать за вами.

— Ещё одно слово поперёк моего — и я прикажу вам самим скакать под этими молниями! — разозлился Елин. — Всем на второй этаж. Охраняйте мою семью. Я выйду на переговоры один.

Решение Иннокентия Сергеевича было мне предельно ясно. Лишние солдаты в его окружении могли спровоцировать Рокотова. Да и смысла в их компании не было. Если у врага действительно находится огненное кольцо, барон может превратиться в горстку пепла в любой момент, и ни один стражник не сможет его от этого защитить.

— Вам лучше тоже спрятаться, Алексей Александрович, — посоветовал Елин. — Вы своё дело уже сделали. Не рискуйте, идите наверх и укройтесь вместе с моей семьёй.

Но прятаться я не собирался.

— Нет, Иннокентий Сергеевич, не спорьте, но я пойду с вами, — заявил я. — Не беспокойтесь, провоцировать их я не стану. Тем более, Рокотов наверняка захочет увидеться с нами обоими. С главным человеком Хопёрска и тем, кто сверг Кособокова — главного конкурента банды из Садов. Если будете покрывать меня, ещё сильнее рискнёте пострадать.

Елин внимательно выслушал мои аргументы и после недолгих раздумий кивнул.

— Тогда пойдёмте, Алексей Александрович, — заключил он. — Чувствую, разговор нам предстоит не из приятных.

Мы с бароном покинули особняк и прошли по узкой выложенной камнем тропе к воротам. На улице уже стемнело, с неба падали комья снега. Зима крепчала.

Молния зимой? Где ж такое видано! Оригинально Леонид Рокотов решил повыделываться — ничего не скажешь.

Приблизившись к воротам, я смог разглядеть фигуру, что была скрыта в полумраке. Барон Елин оказался прав. Рокотов разительно отличался от того же Кособокова. Высокий, стройный, одетый в стильный костюм и дорогое пальто. Сразу видно, что этот человек вышел именно из дворянского сословия.

Но принять его за щёголя было бы ошибкой. Одеждой и манерой держаться Рокотов, может быть, и соответствовал аристократии, но его лицо… Такое может принадлежать только бандиту.

Белёсые глаза, под которыми назревали тёмные синяки; жуткая безобразная ухмылка, едва скрываемая густыми усами и бородкой. Длинные неухоженные чёрные волосы.

И молния в руках. Леонид Рокотов словно сам Зевс, спустившийся с олимпа, держал в правой руке ветвистый электрический разряд.

— Добрый вечер, барон Елин! — широко улыбнувшись, воскликнул он. — А что же это вы устраиваете званый ужин, да без меня? Я, право, оскорблён.

Его голос дребезжал, казался неестественно громким. Видимо, маг каким-то образом усиливал его с помощью своего колдовства.

— Вам в моём доме не место, Рокотов, — насупившись, произнёс Елин. — Особенно после того, что вы сделали с моим сыном.

— О, а вы уже в курсе? — удивился он. — Неужто егеря успели притащить вам хладный труп?

— Нет, Павел сам добрался до дома. Сейчас он чувствует себя прекрасно, несмотря на все нанесённые вашими людьми, раны, — ответил барон.

Рокотов приподнял одну бровь, а затем повернулся к своим людям.

— Я не понял, кто из вас решил меня разыграть? — всё так же громко, но холодно, спросил он. — Вы ведь сказали, что прирезали Павла Елина!

— Г-господин… — заикаясь от страха, прошептал один из бандитов. — Я лично всадил ему нож в живот. И не один раз. Мы бросили его в лесу! Я думал, что он уже не выживет!

— Думал он! — хмыкнул Рокотов. — Было бы чем думать! Хотя вопрос всё ещё остаётся открытым. Не каждый сопляк выживет после нескольких ударов ножом. Кто это о его здоровьице побеспокоился? Уж не тот ли выскочка-лекарь, которого мы только что встретили по дороге?

Видимо, ушедший Мансуров умудрился пересечься с бандой. Что ж, его судьба меня беспокоит меньше всего. Но и присваивать ему свои заслуги я не собираюсь.

— Нет, это я излечил Павла Елина, — произнёс я.

— А-а… — с придыханием протянул Рокотов. — А вы, должно быть, Алексей Мечников, верно? Тот, кому я теперь много чем обязан.

Барон Елин покосился на меня.

— Чего вы так уставились на Мечникова, господин Елин? — усмехнулся Рокотов. — Алексей Александрович стал довольно известной личностью в Хопёрске. И я очень его уважаю. Сначала он ликвидировал этого слизняка Кособокова, а затем по счастливой случайности передал нам кольцо.

— Я бы ни за что не передал вам этот артефакт, — помотал головой я. — Его у меня украли.

— Ну это уже формальности, — пожал плечами Рокотов. — Выходит, правду молвят о вас, господин Мечников? Вы действительно настолько могущественный лекарь, раз даже слабенького прирезанного парнишку смогли вернуть к жизни?

— Ваши головорезы хорошо постарались, изувечили Павла знатно, — ответил я. — Однако жизненно важных органов не задели. Так что никаких чудес в моих навыках нет. Обыкновенное лекарское мастерство.

Леонид Рокотов вновь повернулся к своему подчинённому, который нанёс увечья Павлу, и произнёс:

— Слышал его, голубчик? Жизненно важных органов не задели. А я что приказал сделать? А? Чего замолчал⁈

— У-убить Павла Елина, — ответил бандит.

— Верно, — поджав губы, ответил Рокотов. — Но приказ мой ты не выполнил, поэтому не обижайся…

Леонид Рокотов повернулся к нам, и в этот момент за его спиной громыхнула молния. Ослепительный свет озарил не только территорию поместья, но и половину Хопёрска. У меня заложило уши, но лекарской магии не осталось, чтобы ускорить восстановления слуха. Придётся какое-то время послушать этот противный писк.

По крайней мере, глаза я успел закрыть, а потому остался не ослеплённым. Когда я вновь открыл их и взглянул за спину Рокотову, передо мной предстала картина, которую не исправит уже ни один лекарь. Дымящаяся труха. Даже пеплом останки бандита не назовёшь. А этот Рокотов — тот ещё псих. Казнил своего же человека на глазах у всех из-за оплошности, которую мог допустить любой.

Барон Елин молчал. Он полностью лишился дара речи. Представление, которое устроил новый Хопёрский авторитет, застало его врасплох. Он даже не смел упрекнуть Леонида в попытке убить Павла. Но это неловкое молчание срочно нужно прервать. Мы теряем инициативу, прогибаемся под него.

И тогда я произнёс:

— Впечатляющая сила. Только непонятно, зачем вам с такой магией это кольцо?

И это очень резонный вопрос. Печать огня оставляет пепел, а его молнии практически стирают человека в ноль. Да с такой властью он мог запросто казнить Кособокова. Достаточно было подобраться к Красным Гривкам незамеченным и шарахнуть по толстяку таким же разрядом.

— Колечко-то? — усмехнулся Рокотов. — Да мне оно, если честно, не больно-то и нужно само по себе. Но если вам хочется покормить свой лекарский интерес, взгляните, господин Мечников!

Левой рукой Рокотов расстегнул пуговицы рубашки и показал мне свою грудь. Ровно посередине красовался шрам от огненной метки, которую мужчину уже успел снять.

— Хитрый ублюдок Кособоков, да? — улыбнулся он. — Поставил печатку прямо на мой магический центр. И всё благодаря своему помощничку некроманту. Кстати, отдельное спасибо за то, что избавились от него. Признаться честно, Алексей Александрович, я впечатлён. Вы мне очень сильно помогли. При других обстоятельствах я, может быть, позвал бы вас к себе. Но, вижу, вы уже выбрали свою сторону. Сторону слабых.

Рокотов бросил короткий взгляд на барона Елина.

— Я не придерживаюсь чьей-либо стороны, — ответил я. — Но с бандитами якшаться — не в моих принципах.

— С бандитами? Хо-хо! — рассмеялся Леонид. — Да вы, господин Мечников, плохо меня знаете. Видимо, сравниваете меня с Кособоковым? Зря. Хотя я не против открыть вам глаза — между бандитами и дворянами нет никакой разницы. И те и те действуют исключительно ради себя и во имя денег. Я же помогаю простому народу. Принимаю в свои ряды тех, кого незаконно осудили.

— А потом сжигаете их своей магией, — подметил я.

— Должен ведь я поддерживать дисциплину в своём маленьком обществе? — пожал плечами он. — И не вам меня осуждать. Насколько я знаю, вас, как и меня, изгнали из рода. Отправили в глухомань. Дайте отгадаю, тоже разногласия с отцом? С отцом или дедом — других вариантов нет. Все аристократы одинаковы. Титул у нас отнять можно, а вот жажду власти — нет. Теперь вы строите своё общество в амбулатории, а я своё в Садах. Не думаю, что стоит друг друга за что-то осуждать.

Язык у этого типа подвешен. Он общается со мной на равных, пытается прикинуться другом. Но этот человек опасен. С ним точно стоит держать ухо востро.

Проклятье, а ведь в Садах теперь находится мой дядя! И его там устроили на роль лекаря у других заключённых. Всего четыре месяца, но за этот срок может многое измениться. Есть риск, что ему опять предложат стать подпольным лекарем, только теперь уже в другой банде. И что тогда? Согласится — опять попадёт в преступную организацию. А если откажется, может оказаться под падающей молнией.

Лучше в ближайшее время выбраться туда и понять, как работает структура Садов. Как я понимаю, там есть государственная колония для заключённых и где-то неподалёку от неё убежище Рокотова. Пока что Олег Мечников ещё не попал на ту сторону, с которой возврата не будет.

Придётся обдумать, как обезопасить его положение.

— Так-с, но что-то мы отвлеклись от основной темы разговора, — подметил Рокотов. — Вы, несомненно, приятный собеседник, господин Мечников. Но пришёл я всё же не к вам. Подводя итоги, могу лишь сказать, что не желаю вам зла и не собираюсь покушаться на Хопёрскую амбулаторию. Ваши лекарские дела меня не интересуют, — Рокотов перевёл взгляд на барона Елина и хищно улыбнулся. — А вот с вами, Иннокентий Сергеевич, у меня будет совсем другой разговор.

— Да что же вам ещё от меня нужно⁈ — воскликнул барон. — Сына чуть не угробили! Моего единственного наследника! Арсений Кособоков уже из меня все соки высосал. Что, теперь вы займёте его место, Леонид?

— С этого момента, барон Елин, можете считать, что титула у вас нет. Он лишь… формальность! — заявил Рокотов. — Никаких решений без моего ведома не принимайте. Ни с кем из вышестоящих дворян без моего совета не общайтесь. Шаг влево, — Леонид показал руку с огненным кольцом, — и вы вспыхнете. Шаг вправо, — он взмахнул рукой, и в облаках над нами заскрежетал гром, — и встретитесь с молнией. Вам всё ясно?

— С чего вы взяли, что знаете, как управляться с городом лучше, чем я⁈ — решил поспорить барон.

— Иннокентий Сергеевич, Грифона ради, успокойтесь, — вздохнул Рокотов. — Вы — барон. А я долгое время был графом в Пензенской губернии. Уж поверьте, мозгов у меня достаточно, чтобы совладать с вашим маленьким никчёмным Хопёрском. Скоро вы увидите, как расцветёт город под моим контролем!

С этими словами Рокотов повернулся и неспешным прогулочным шагом направился прочь от особняка Елиных. Банда, не дожидаясь его команды, резко развернулась и последовала за ним. Послышался скрежет убирающихся в ножны клинков.

— Всё делать только по моей команде, барон! — не оборачиваясь, крикнул Рокотов. — В ближайшие дни пришлю к тебе своего человека!

Иннокентий Сергеевич выглядел, пожалуй, даже хуже, чем уничтоженный молнией бандит, чьи нелепые останки уже припорошило снегом.

— Вы это слышали, Алексей Александрович? — прошептал он. — И вы ещё осуждали меня за мои методы. Понимаете теперь, почему я так поступал? Единственным моим спасением были Мансуровы. Я надеялся, что они смогут помочь мне. Прислать сюда способных магов, после свадьбы Анны и Владимира.

— Как ни странно, но я понимаю вас, Иннокентий Сергеевич, — кивнул я. — Но всё же жертвовать дочерью… Это спорно.

— На чашах весов моя власть и счастье моей дочери, — заявил он. — Мне сложно было выбрать. Но… Наверное, это и к лучшему, что вы сделали выбор за меня.

Сказав это, барон Елин молча побрёл в свой особняк. Я решил, что больше задерживаться не стоит, и направился в город — к своему дому.

Вечер выдался напряжённым. Теперь мне предстоит много обдумать. Если я заявлюсь без причины в Сады, Рокотов обязательно это заметит. Нужно придумать хорошее оправдание для своей поездки. Железобетонное, чтобы и дядя мой не попал под подозрения, и я не привлёк лишнее внимание очередной шайки бандитов.

Когда я вернулся домой, полночь ещё не наступила. Токс крепко спал, а у меня остался свободный час, чтобы сделать инструмент, который я запланировал уже очень давно. Мне хватит и получаса, чтобы его собрать — в этот раз не придётся так долго торчать над верстаком, как с тем же тонометром.

Я прошёл в подвал, куда уже давно перенёс большую часть инструментов из мастерской, затем достал из сумки несколько металлических цилиндров и соорудил из них рукоятку и головку для маленького молотка. Без последнего штриха он смотрелся чудаковато. Осталось только натянуть на края толстый слой резины, чтобы изобрести важнейший инструмент невролога.

Неврологический молоточек.

Этот простейший инструмент здесь до сих пор не изобрели, хотя он очень помогает при диагностике нарушений проводимости в нервах. Им удобно проверять рефлексы — здоровые и патологические. Достаточно легонько ударить по нужному сухожилию и наблюдать за результатом.

Первый такой инструмент должен быть изобретён только в 1888 году. Его прозвали треугольником Тейлора. Хотя сам «молоточек» больше походил на томагавк какого-нибудь воинственного индейца.

Потом молоточек претерпел ещё несколько модернизаций, и, в конце концов, французский невролог Жозеф Бабинский довёл дело до конца лишь в начале двадцатого века. Сделал такой же молоток, какой я прямо сейчас держу в своих руках.

К мыслям об этом инструменте я приходил дважды. Сначала, когда осматривал бабульку в Красных Гривках, а затем при консультации Клавдии Решетовой. Всё-таки аппарата КТ или МРТ здесь нет, и вряд ли он когда-то появится. А вот молоточком можно определить косвенные признаки инсульта и без технологий двадцать первого века.

На следующее утро я пришёл в амбулаторию одновременно с Иваном Сергеевичем Кораблёвым. Хоть у нас с главным лекарем и было множество разногласий, но я был очень рад его видеть. Короткая явка Филиппа Ловицкого мне совсем уж не пришлась по духу.

— Доброе утро, Иван Сергеевич, как прошла ваша поездка в Саратов? — поинтересовался я.

— Ух… — вздохнул он. — Сейчас всё вам расскажу. Но куда больше меня интересует, как вы умудрились довести до такого состояния Филиппа Артуровича, господин Мечников? Он вернулся вчера в Саратов чуть ли не со слезами на глазах. Сразу бросился внушать ордену, что пора вводить домашние вызовы. Хотя бы в Хопёрске. Я надеюсь, вы ему не угрожали?

— Что вы, Иван Сергеевич? — усмехнулся я. — Какие угрозы? Мы просто прошлись с господином Ловицким на один вызов. Видимо, он просто расчувствовался, осознав, какое это полезное нововведение.

— Что ж, поверю вам на слово, — кивнул Кораблёв. — А я боялся, что вы с ним не поладите. Всё-таки Саратовский куратор нашей амбулатории очень своенравный тип. Характер у Ловицкого не простой, уж это я знаю!

— Ко всем нужно уметь найти подход, — ответил я. — Не только к пациентам, но и к коллегам.

Кораблёв задумчиво покачал головой, пытаясь переварить всё, что я ему сказал. Мы прошли в кабинет главного лекаря, после чего Иван Сергеевич произнёс:

— В общем, Алексей Александрович, ситуация скверная.

Почему-то ничего другого я и не ожидал от него услышать.

— Я сообщил ордену, что покойный Сухоруков расплодил в Хопёрском районе некротику, — продолжил он.

— Хотите сказать, что они вам не поверили? — нахмурился я.

— Нет, к ним прибыли неопровержимые доказательства, — ответил Кораблёв. — Сухорукова вскрыли, нашил в его теле некротический магический центр. Однако совет орден лекарей решил, что мы уже уничтожили всю некротику, и их помощь нам не нужна.

— Но ведь Сухоруков тогда на суде пригрозил нам ещё несколькими очагами! — воскликнул я. — Они ведь не могут просто проигнорировать этот факт.

— Орден предполагает, что Сухоруков солгал, пытаясь сохранить свою жизнь, — ответил Кораблёв. — Однако они уточнили, что, если появятся признаки некротики, сначала нужно попытаться избавиться от неё местными силами и только потом уже звать их на помощь.

Ясно, нас бросили. Хотя мне самому хотелось бы верить, что Сухоруков солгал. Новые магические эпидемии нам совсем ни к чему.

— Ах да, Алексей Александрович, чуть не забыл! — воскликнул Кораблёв. — Я пообщался с орденом касаемо ваших изобретений. Сначала они отнекивались, но потом прибыл Ловицкий и поддержал ваши идеи. Правда, аргументировать свою позицию он не смог. Сказал, что не видел ваших трудов, но поверил, что у вас есть потенциал. Чем-то вы его сильно зацепили.

— Отлично, и что в итоге? Насчёт патента тоже сказали — подождать? — усмехнулся я.

— Нет, посоветовали приехать в Саратов и обратиться в Имперскую службу по интеллектуальной собственности. Лекарский филиал находится рядом со зданием ордена. Вот там свои изобретения и зарегистрируете. Только учтите, что для начала их протестирует комиссия, — объяснил Кораблёв.

— А вот это, Иван Сергеевич, прекрасные новости! — удовлетворённо улыбнулся я. — Тогда, смею просить у вас отгул. Скажем… На эту пятницу.

— Добро, — кивнул он. — Езжайте. Если всё пройдёт гладко, то вы, быть может, и вправду перевернёте некоторые аспекты лекарского дела.

— Только отгул потребуется ещё и Илье Андреевичу, — добавил я.

— Кому? Синицыну? — выпучил глаза Кораблёв. — А ему-то с какой стати?

— Он мой финансовый консультант. Без него в Саратов не поеду, — твёрдо сказал я.

— Ух, — выдохнул главный лекарь. — Ну не стану же я препятствовать будущему светиле лекарской науки? Езжайте, заменим вас.

— Благодарю, Иван Сергеевич, — ответил я. — Тогда пойду приступать к работе.

— Стойте, господин Мечников, работа у вас сегодня за пределами амбулатории. Ко мне подходил молодой солдат. Не помню фамилию. Вы ещё «воскресили» его сестру.

— Андрей Бахмутов? — удивился я. — А что случилось? Это он вызвал на дом?

— Да, встретил меня по дороге в амбулаторию и очень просил, чтобы я направил вас к ним домой. Вроде как нездоровится ему, но семья желает, чтобы вы ещё раз взглянули на девушку. Проконтролировали её состояние.

— В таком случае я выдвигаюсь, — заключил я. — Адрес я знаю, не беспокойтесь, уже бывал там. Постараюсь уложиться за час.

Дом Бахмутовых был в пяти минутах ходьбы от амбулатории. Андрей ждал меня на пороге. Солдат потирал руки, стараясь согреться. Из его рта шёл горячий пар.

— Наконец-то, Алексей, — улыбнулся он. — Я уж думал, что Кораблёв тебя не отпустит.

— Куда он денется? — усмехнулся я. — А чего это у тебя за чемоданы? — я бросил взгляд на разложенный в повозке багаж.

Точно… Три недели уже прошли.

— Пора, — коротко сказал он. — Снова на службу. Уезжаю на день раньше, чтобы последовать твоему совету. Пообщаюсь с военными лекарями. Может, поймут, что у меня с лёгкими происходит.

— Так ты оформил вызов только для того, чтобы попрощаться? — усмехнулся я.

— Нет, ни в коем случае, — помотал головой Андрей. — Я твоё ремесло уважаю. Просто Соню лучше ещё раз посмотреть. Пойдём скорее, занял я тебя опять своими разговорами, да ещё и на морозе!

Андрей провёл меня в спальню Сони Бахмутовой. Родители девушки остались в гостиной, чтобы не мешать осмотру.

— Доброе утро, Соня, как себя чувствуешь? — спросил я.

Девушка сидела на краю кровати. На ней была длинная ночнушка. Должно быть, она всё ещё придерживалась постельного режима.

— Уже намного лучше, — спрятав взгляд под длинной чёлкой, ответила она. — Но слабость пока что не прошла.

А ведь я так и не определил, из-за чего возник летаргический сон. Самое время осмотреть девушку более тщательно.

Я подошёл к Соне и достал фонендоскоп.

— Сейчас немного опусти, пожалуйста, ночнушку, не стесняйся, — попросил я. — Я лишь немного…

Но фразу свою я закончить не успел. Как только головка фонендоскопа коснулась её кожи, меня незримой чудовищной силой отбросило в сторону. Своим телом я пробил ветхую стену и рухнул прямо на диван гостиной, где сидели старшие Бахмутовы.

А это что ещё за сюрприз?