Месть королевы мафии

Глава 16

Массимо

— Я убью ее. Задушу голыми руками! — кричу я в камеру телефона, собирая сумку после душа.

— Сначала тебе придется ее найти, — Фиеро усмехается, и будь он здесь, я бы его зарезал.

Это все его вина. Если бы он не отправил идиотское сообщение, я бы трахал свою жену в блаженном забвении, и она бы ни о чем не догадалась. Я бы не проснулся в дурном настроении в пустой постели и с головной болью.

— Далеко она не уйдет. Она знает, что через час мы встречаемся с доном Маццоне.

— Не могу поверить, что она накачала тебя наркотиками, — он снова хихикает, и я всерьез задумываюсь о том, чтобы достать свой M82 и завалить приятеля. — Женщина моей мечты, несправедливо, что ты добрался до нее первым. Если бы я знал, что она ищет мужа, я бы с радостью стал добровольцем.

Я знаю, что он говорит это специально, чтобы вывести меня, но я слишком раздражен, чтобы терпеть его.

— Заткнись, Фиеро. Она моя жена, и как бы я ни был зол на нее, никто не будет говорить о ней гадости, включая тебя.

— Слушай, мне жаль, чувак, — искренность звучит в его голосе, потому что он понимает, что я не в настроении забавляться. — Это было глупое пари, я не хотел создавать проблемы. Я отправил сообщение только потому, что был пьян и находился под кайфом после секса.

— Хоть кому-то перепало прошлой ночью, — бормочу я, ведь до сих пор чертовски возбужденный.

— Она загладит свою вину.

— Ага, еще чего. Катарина — очень упрямая женщина, одна из самых целеустремленных. Когда она что-то вбивает себе в голову, нужно приложить колоссальные усилия, чтобы заставить ее передумать, — по крайней мере, так мне кажется.

— Очаруй ее и сделай все вопреки ее ожиданиям. Обольсти ее так, чтобы она была не в силах сопротивляться.

— Она не такая, — говорю я, застегивая сумку. — Невосприимчива к моим чарам. Но мне придется копнуть глубже. Открыться и сделать себя уязвимым в надежде, что она сделает то же самое.

— Будь осторожен. Ты не можешь полностью открыться, пока не узнаешь ее истинные намерения.

— Знаю, — огрызаюсь я, все еще раздраженный разговором с «Комиссией» за день до нашей свадьбы. Держать Катарину на поводке, пока мы не сможем ей доверять, — это правильно. Умный поступок. Но я не хочу ранить ее, и знаю, что она будет очень зла, когда узнает.

— Ты уже влюбился в нее, — тихо говорит он.

— Я влюбился в нее пять лет назад, — признаюсь я, в последний раз окидывая взглядом большую спальню, чтобы убедиться, что ничего не забыл, и направляюсь к двери. — Но это будет не важно, если у нее есть скрытые мотивы. Неважно, кто она для меня. Мои чувства не имеют значения. Если она планирует предать нас, я не смогу предотвратить ее судьбу, — говорю я, завершая разговор и убирая мобильник в карман, чтобы отправиться на поиски своей непутевой жены.

Я добрался до отеля, кое-как сдерживая свой гнев, используя приложение GPS на своем телефоне, чтобы найти Катарину по ее номеру телефона. У нее так себе хакер. Со временем, если окажется, что ей можно доверять, я пересмотрю ее службу IT-безопасности, что та соответствовала всем требованиям. Сейчас почти ничего не защищено, и я не могу понять, как и почему.

Пройдя по главному бару отеля, я направился к своей жене. В данный момент она склонила голову и увлеченно беседует с Николиной Агесси, а Ренцо и Дарио сидят напротив них и разговаривают.

Водитель и телохранитель моей жены сидят за столом рядом, не сводя глаз. Я чувствую, как глаза всех четырех мужчин сверлят меня, когда приближаюсь. Ренцо предсказуемо хмурится. Дарио улыбается своей обычной фальшивой улыбкой. У двух других — безразличные выражения.

Я не виню их за настороженность.

На самом деле, я бы предпочел, чтобы они были настороже.

Это показывает, что их нелегко обмануть, и они прикрывают спину Катарины.

Я рад, что у нее есть люди, на которых она может положиться, даже если я ненавижу Ренцо Датти. Очевидно, что это чувство взаимно.

— А вот и ты, mia amata, — говорю я, когда дохожу до стола. Катарина поднимает голову, я наклоняюсь и быстро, но крепко целую ее, прежде чем она успевает возразить. — Нам пора уходить. В это время пробки, нельзя опаздывать.

Я протягиваю руку, и она берет ее в каком-то оцепенении.

Мой взгляд скользит по ее великолепному телу в облегающем белом платье и туфлях на шпильках. Ее волосы собраны в тугой хвост, природные кудри теперь выпрямлены. Она сногсшибательна, излучает флюиды крутой начальница-стервы, и я никогда не устану смотреть на нее.

— Я пойду с вами, — говорит Ренцо, поднимаясь со своего места.

— В этом нет необходимости.

Мне нравится, что я на пару дюймов выше его. Нравится смотреть на него снизу вверх.

Обняв жену за плечи, я прижимаю ее к себе.

— Я буду сопровождать жену на встрече и знаю, как обеспечить ее безопасность. Эцио и Рикардо будут с нами, а мой телохранитель поедет в моей машине.

— Я не доверяю тебе, и если ты…

— Да, да. Я получил памятку, — говорю я, перебивая его, потому что мне надоело слушать это дерьмо. — Повторяю в последний раз. Катарина — моя жена. Я поклялся перед Богом защищать ее и лелеять. Я готов принять пулю за нее. Никто не причинит ей вреда, и уж тем более я, — бросаю злобный взгляд на консильери и младшего босса своей жены. — В следующий раз, если кто-нибудь из вас станет меня допрашивать, я с радостью всажу пулю вам в мозг.

— Никаких пуль, — говорит Катарина, глядя на Агесси и Датти. — Массимо прав, и вы больше не будете поднимать эту тему. Поговорим после собрания, у меня дома, чтобы начать разрабатывать планы. Полагаю, «Комиссия» потребует от нас немедленных действий, и мы должны быть готовы.

— Мы отправимся в дом и начнем разрабатывать стратегию, — говорит Агесси.

— В этом нет необходимости. Вчера вечером я распорядился, чтобы вещи Катарины перевезли ко мне домой. Встретимся там в пять.

— Чего? — она сужает глаза, глядя на меня.

Я ухмыляюсь.

— Не удивляйся. Ты согласилась жить со мной, и я хотел, чтобы ты чувствовала себя как дома. Ты занятая женщина, и я подумал, что мне нужно будет об этом позаботиться.

Это было не обязательно. Ее вещи уже были уложены в коробки для переезда, так что оставалось лишь изменить дату в компании, занимающейся переездами.

На долю секунды черты ее лица смягчаются, позволяя мне взглянуть на женщину, которая скрывается за суровой личиной. Я полон решимости разрушить ее стены и открыть истинную Катарину.

— Спасибо, Массимо. Это очень мило.

Ее маска снова на месте, поэтому я не могу понять, искренне ли она это говорит.

— Я переступаю через себя, впуская твою команду в свой дом, — говорю я. — Очень немногие знают о его существовании, нет смысла мотаться туда-сюда между Нью-Йорком и Филадельфией. У меня первоклассная система безопасности и вооруженная охрана, окружающая дом. Вы будете в безопасности, и я бы предпочел, чтобы все встречи проходили именно там, — я хочу внимательно следить за ней, но и врать не буду. — Ты теперь видная фигура в Нью-Йорке, а значит, мишень на твоей спине стала еще больше. Тебе нужно быть особенно бдительной, и я хочу предложить дополнительного телохранителя, чтобы обеспечить полную защиту.

— Можем поговорить об этом в машине, — говорит Катарина, взглянув на время на телефоне. Она берет со стола сумочку и кладет в нее устройство.

Эцио и Рикардо стоят рядом с нами, а я передаю координаты Агесси. Водитель моей жены держит ее сумку для ночевки.

— Сэр, я могу взять это, — говорит Эцио, протягивая руку к моей сумке.

Я качаю головой, крепче сжимая руку жены.

— Спасибо, я сам.

На его лице проглядывает что-то похожее на восхищение, прежде чем мы уходим. Я знаю, что мы привлекаем внимание некоторых гостей, и незнакомых мужчин с похотливыми взглядами, которые откровенно пялятся на мою женщину. Я окидываю каждого из них мрачным взглядом за то, что они осмелились посягнуть на то, что принадлежит мне.

— Я думала, ты разозлишься, — говорит она, когда мы выходим в холл. Я киваю своему водителю и телохранителю, когда они отталкиваются от стены и следуют за нами к лифту.

— Я в бешенстве, — честно отвечаю я, направляя ее в ожидающий лифт. Эцио и Рикардо мешают другим гостям войти с нами. — Ты накачала меня наркотиками, и если сделаешь это еще раз, я свяжу тебя в своем подвале и выпорю из твоего тела неуважение, — я говорю это в шутку, но ее лицо бледнеет, и она шумно сглатывает, когда лифт опускается на парковку.

Черт. Это была большая ошибка, учитывая то, что она рассказала мне вчера вечером.

— Mia amata, я пошутил, — я прижимаюсь к ней всем телом и наклоняюсь, чтобы прошептать на ухо. — Это было бестактно. Прости меня. Я бы никогда не сделал ничего подобного, если ты не хочешь.

Она поднимает подбородок, и в ее глазах вспыхивает знакомый огонь.

— Я никогда такого не захочу.

Сейчас не время и не место для этого разговора, и мы забегаем далеко вперед.

— Шутки в сторону, ты накачала меня наркотиками, и я не могу с этим смириться.

— Я злилась, но поступила неправильно. Прости, Массимо, обещаю, что больше этого не повторится. Ты пытался отнять у меня нечто сокровенное ради шутки, хихиканья и денежной выгоды, а я отняла у тебя что-то в отместку. Ни тот, ни другое неправильно.

— Верно, и ты меня прости, — я провожу пальцами по ее щеке, потому что мне трудно удержаться. — Сотрем все и начнем с чистого листа?

— С удовольствием, — говорит она, когда двери открываются. Мои ребята выходят первыми, чтобы проверить территорию, а затем жестом приглашают нас выйти. — Я бы хотела начать все с чистого листа, — добавляет она, и мои глаза расширяются.

— Правда?

На ее губах появляется искренняя улыбка, ослепляя меня.

— Ты вся такая магнетическая, когда улыбаешься. Делай это почаще.

— В моей жизни я очень редко улыбалась искренне, — говорит она, и я подозреваю, что это чистая правда.

Положив руку ей на поясницу, я проверяю обстановку, пока мы идем к внедорожнику.

— Я планирую это исправить, — обещаю я, глядя на нее сверху вниз.

— Было бы неплохо.

Я не даю ответа, пока мы не устраиваемся на заднем сиденье ее внедорожника с поднятой защитной шторкой.

— Не хочу показаться неблагодарным, но что побудило тебя изменить свое мнение? — спрашиваю я, пристегивая ремень безопасности.

Она поворачивает голову так, чтобы смотреть мне прямо в лицо.

— Я поговорила с Николиной, и она помогла мне увидеть некоторые вещи более ясно. Я не хочу ссориться с тобой, Массимо. Мы женаты, и я хочу иметь в мужьях достойного человека. Того, кто относится ко мне как к равной, позволяет высказывать свое мнение и уважает его. Ни с одним мужчиной у меня такого не было, — на несколько секунд она опускает взгляд на свои колени, чтобы перевести дыхание. Когда она поднимает взгляд, ее лицо уже не такое настороженное. — Я не хочу проецировать свой прошлый опыт на тебя.

Протянув руку, я беру ее в свою и нежно сжимаю.

— Я хочу, чтобы наш брак был крепким. Мне нравится, что у тебя есть свое мнение и ты не боишься его высказывать. Мне нравится, что ты сильная, амбициозная и умная. Прекрасно, что у тебя есть работа и свои собственные цели и задачи. Все, о чем я прошу, — это найти в своей насыщенной жизни время для меня. И дать нам шанс.

— Я тоже этого хочу.

Интересно, это правда или новая стратегия? Пока не узнаю наверняка, буду играть в эту игру, внимательно наблюдая за ней.

— Хорошо, потому что я умираю от желания поцеловать тебя, — говорю я, наклоняясь и прижимаясь к ее губам. Она не возражает, с готовностью открывая рот, чтобы принять мой язык. Она повторяет мой медленный, неторопливый темп, пока я знакомлюсь с ее вкусом и исследую ее рот.

Когда мы отстраняемся друг от друга, ее щеки раскраснелись, а глаза сияют, и она никогда не выглядела более соблазнительной или красивой.

— Ты когда-нибудь влюблялась? — эта мысль появляется ни с того ни с сего.

— Никогда, — ее черты лица разглаживаются и приобретают выражение, к которому я больше привык. — Я не верю в любовь. Это иллюзия, которой поклоняются слабоумные глупцы, сосредоточенные на одном.

— Вау. Это… жестоко.

Она пожимает плечами.

— Я мало что видела, чтобы убедиться в обратном, — она смотрит в мои глаза. — А ты когда-нибудь влюблялся?

Я медленно качаю головой.

— Думал, что да, но, оглядываясь назад, могу сказать, что это было увлечение. Я был еще ребенком, а она — меркантильной сукой.

— Что случилось?

Я скрежещу зубами, эта тема все еще остается для меня больным местом.

— Один из моих так называемых лучших друзей украл ее у меня в выпускном классе. Он трахал ее за моей спиной в течение нескольких месяцев.

Она наклоняет голову в одну сторону, нахмурив брови.

— Как, черт возьми, это произошло? Я не могу представить, чтобы женщина тебе изменила. Она должна быть безумной, слепой или просто глупой.

Я пригнулся и прижался к ее губам крепким поцелуем.

— Нет худа без добра. А так я хотя бы узнал, что мой друг — корыстный лживый мудак.

— Кто это был?

Я решаю рассказать ей часть правды в качестве своеобразного теста.

— Круз Дипьетро.

Ее глаза расширяются.

— Я знакома с ним и его женой. А я-то думала, почему они отклонили приглашение на нашу свадьбу под каким-то глупым предлогом. Теперь понятно.

— Будь моя воля, его бы вообще не пригласили, но он наследник Дипьетро, и нужно соблюдать протокол.

Я знал, что он не придет. Мы стараемся избегать друг друга на мафиозных мероприятиях, и я все равно редко их посещаю.

— Эта девушка не может быть женой Круза, Анаис, потому что я ее знаю, и она слишком молода, чтобы учиться с тобой в школе.

— Это не Анаис. Рита была первой невестой Круза. Он убил ее за три месяца до того, как они должны были пожениться. Я удивлен, что никто ничего не сказал тебе о ней. В то время был настоящий скандал. Она была беременна, и только по этой причине у них была помолвка, потому что Рита была невыгодной пассией.

— Наверное, Анаис ничего не знает, — размышляет она, погрузившись в раздумья.

Я улавливаю возможность.

— Похоже, вы с ней близки.

Она смотрит на меня холодным взглядом.

— Мы близки. Но не так, как с Николиной. Просто с ней мне комфортно.

Интересно.

— Откуда ты знаешь Круза и Анаис?

— Я встретила Круза на мафиозном мероприятии в Цинциннати несколько лет назад. Позже узнала, что он женат на Анаис, — она смотрит на меня, не мигая. — Возможно, ты не знаешь, но Ренцо раньше работал на Саверио Салерно в Вегасе. Он был одним из его солдат, пока не обнаружились его связи с Конти и Филли. Когда Саверио вышвырнул его на обочину, он пришел ко мне, и я наняла его. Именно Ренцо познакомил меня с Анаис. Он был там, пока она росла, и очень любил ее. Он поддерживал с ней связь даже после того, как уехал из Вегаса.

Это совпадает с информацией о ее младшем боссе, и я рад, что она со мной откровенна. Я фыркнул от смеха.

— Она слабая, самовлюбленная, жаждущая власти женщина, которая не уважает своего мужа, трахаясь за его спиной. Это дерзко, но глупо. Тем не менее, она нравится мне уже только за этот факт. Мудак именно такую жену и заслуживает.

На лице моей жены на мгновение промелькнула смесь эмоций.

— Я слышала эти слухи, — признается она. — А все это знают?

Видно, что она заботится об Анаис, и это странно, потому что я не могу представить себе Катарину, терпящую избалованную принцессу.

Она не из тех, кто терпит дураков или зацикленных на себе примадонн.

— Только те, кто занимает более высокие посты, — подтверждаю я. — Если бы Круз не собирался сменить отца через пару лет, он бы, скорее всего, приказал ее убить, но сейчас не может. Это вызовет неприятности с Аккарди и Маццоне, а также проблемы для «Комиссии», потому что дон Салерно не справится с этим. Все знают, что он безрассудный дурак, который начнет войну, которую не сможет выиграть, только чтобы отомстить за смерть дочери.

— На чьей стороне ты будешь? — спрашивает она.

— На стороне того, кто противостоит Крузу, — честно признаюсь я. — Меня не волнуют обстоятельства. Я всегда буду на стороне того, кто выступит против этого двуличного ублюдка.