Месть королевы мафии

Глава 21

Катарина

Я не могу найти в себе силы устыдиться того, как подалась манипуляциям моего мужа, когда Массимо берет все в свои руки, и мы наконец получаем то, чего оба хотим.

— Положи руки на окно и выгнись, — приказывает он, в его голосе звучит то же желание, что течет по моим венам, как жизненная сила. Мой первоначальный инстинкт — сказать ему, чтобы он отвалил со своими приказами, но достаточно позлила его. Я могу согласиться. По правде говоря, мне нравится эта его сторона. Как бы страшно ни было от этой мысли, я не могу отступить сейчас. Я слишком сильно хочу его, чтобы продолжать спорить.

Делаю то, что он просит, выгибаю спину, поднимаю задницу. Мягкий ветерок обдувает мою спину, когда он задирает платье до талии, обнажая голые ягодицы в тонких стрингах. Одним мастерским движением он разрывает их, и кружевные лоскутки летят на землю к нашим ногам.

С его губ срывается звериный рык, его рука резко опускается на мою задницу. По моему телу пробегает жгучая боль.

— Это за то, что ты вела себя, как заноза в заднице, — говорит он, его рука снова опускается вниз. — Это тебе за смелость выйти из дома в таком виде.

Я вскрикиваю, когда он ласкает мои ноющие ягодицы, а затем шлепает третий раз.

— Это за то, что осмелилась соблазнить меня, зная, что я не способен сопротивляться.

Я держу рот закрытым, задерживая естественную реакцию в горле, пока не испортила все. Между ног болит от потребности, и я хнычу, когда слышу звук расстёгивающейся молнии. Когда он наклоняется надо мной, обнимая своим телом, мне становится жарко. Его теплое дыхание щекочет уши.

— Мне нравится такая послушная и тихая Катарина, — он покусывает мочку моего уха, а затем я чувствую, как его член прижимается ко мне.

Восхитительная дрожь пробегает по моему телу от ощущения, что он окружает меня со всех сторон.

— Но мне нужно услышать. Скажи еще раз, что ты не против, — говорит он, прижимая свою эрекцию к моей попке.

— Я хочу, но не туда.

Он берет меня за бедра, выпрямляясь.

— Знаю, mia amata, — говорит он более мягким тоном. — Я хочу трахнуть твою киску, но слишком зол, чтобы быть нежным.

— Мне нравится грубый секс, — честно признаюсь я и радуюсь, что он не видит моего лица, чтобы заметить на нем смущение и унижение. Возможно, мне всегда нравилась грубость, но я никогда не узнаю, связано ли это с тем, что я пережила, или с природной склонностью.

— Скажи, если захочешь остановиться в любой момент, и я остановлюсь, — говорит он.

Неприятный ком эмоций забивает мне горло. Даже злясь на меня, он заботится о том, чтобы все было по обоюдному согласию.

Я недостойна его.

Не в силах вымолвить и слова, я киваю, и он тут же погружает в меня два пальца. Моя жадная киска крепко сжимает его, пока он входит и выходит, и я стону, когда восхитительная дрожь пробегает по всему моему телу.

— Блять, как же ты промокла. Твоя киска умоляет о моем члене.

Он опускается вниз, и я вскрикиваю, когда его влажный язык дразнит меня между ног. Он проводит языком вверх и вниз по моей щели в течение нескольких секунд, прежде чем оторваться.

— Я хочу поглотить твою киску, но ты этого не заслуживаешь, — говорит он, поднимаясь на ноги. Держа за бедра, прогибает мою спину. — Держись крепче, mia amata.

Его член толкается в мой скользкий вход, киска сжимается и разжимается от желания.

— Это будет быстро, жестко и грязно.

Он входит в меня одним длинным толчком, и я выкрикиваю его имя, пока он входит и выходит из меня. Ощущение почти достигает предела.

— Господи, блять, — задыхается он, крепче сжимая мои бедра, чтобы контролировать угол наклона своих толчков. — В тебе так хорошо, милая. Мне нравится, как твоя горячая киска пытается выжать всю сперму из моего члена.

— О боже, — стону я, когда он ускоряет темп, безжалостно трахая меня и ударяя тазом о машину так, что я уверена, останутся синяки. Но мне плевать. Все, что меня волнует, — это оргазм, который нарастает в постоянном темпе. — Пожалуйста, — умоляю я.

— Чего ты хочешь, mia amata?

Он хрипит, глубоко вгоняя свой член.

— Я хочу кончить.

Отталкиваюсь от него, задыхаясь, звезды мерцают перед глазами, когда он врывается в меня, как дикий зверь, впиваясь пальцами в мои бедра, чтобы контролировать движения.

— Я вынужден отказать тебе, — говорит он, проводя рукой по моей спине через платье. — В качестве наказания вообще не следовало трахать тебя, — добавляет он, перемещая руку к моей груди и крепко сжимая ее, — но я обещал, что всегда буду делать тебе хорошо, а я не отказываюсь от своих слов. В отличие от некоторых.

Он несколько раз сжимает мою грудь, затем его рука скользит по вниз по животу, и его пальцы находят путь к моему набухшему клитору.

— Массимо, — кричу я, пока он теребит его, синхронизируя свои движения. Моя кульминация становится все выше и интенсивнее, когда он прижимается к моему чувствительному бутону, оказывая все большее давление. Из моего рта вырываются нечленораздельные звуки, когда он работает с моим телом, как с тонко настроенным инструментом, и я становлюсь пушинкой в его руках.

— Сейчас, моя королева, — рычит он, щипая мой клитор и толкаясь членом. Его яйца шлепаются о мою задницу, он глубоко погружается в меня, и мощные толчки проносятся по его сильному телу, когда он достигает разрядки.

Я кричу, когда крещендо блаженства обрушивается на меня, как цунами. Волна за волной оргазмического экстаза осаждает мое тело, и я плачу и хнычу, пока он хрипит и пыхтит, вливая в меня свое семя. Я не двигаюсь, пока мы выжимаем все до последней капли. Я никогда не чувствовала себя так хорошо и насыщенно.

Через пару минут я спускаюсь с небесного кайфа, и реальность вновь вступает в свои права. Позади меня Массимо застыл, и я чувствую, как его член падает внутри меня. Он не двигается, и единственными звуками являются стрекотание сверчков в лесу и наше прерывистое дыхание.

Медленно он выходит, вытирает меня салфеткой и опускает платье на мою попку. Я выпрямляюсь и поворачиваюсь, готовая признать свою неправоту. Его великолепные зеленые глаза встречаются с моими ореховыми, и время замирает, пока мы смотрим друг на друга, ощущая тяжесть того, что мы сейчас сделали, и множество невысказанных слов в пространстве между нами.

Я облизываю губы и начинаю первой.

— К сведению, я не собиралась тебе изменять.

Его выражение лица не меняется от моего признания.

— Я даже не собиралась идти в клуб или бар. Если бы ты не клюнул на наживку, я бы попросила Эцио покатать меня по городу несколько часов.

— Правда?

— Да. Я бы никогда не проявила к тебе такого неуважения.

Он криво усмехается.

— И при этом ты не стесняешься проявлять неуважение, манипулируя мной.

Смущение заливает мои щеки.

— Это было низко и совершенно не в моем стиле. У тебя есть полное право злиться на меня, — я рискую сделать шаг ближе и ослабляю бдительность, позволяя ему увидеть мои эмоции. — Мне действительно жаль, Массимо.

— Почему? — спрашивает он, наклоняя голову на одну сторону. — Почему ты так себя ведешь?

— Я не знаю, как по-другому. Я не знаю, как устроены отношения.

Тягучая боль появляется в груди, когда он обхватывает меня руками, и я наклоняюсь к нему, прижимаясь головой к груди. Обнимаю руками его спину, пока он держит меня, закрываю глаза и сосредотачиваюсь на том, как хорошо мне в его объятиях, не думая о множестве запутанных эмоций, скручивающих мои внутренности в узел.

— Как насчет такого, — говорит он, и я наклоняю голову, чтобы посмотреть на него. Он гладит меня по щеке. — Мы забываем о контракте. Не думаем о предвзятостях, которые оба взяли с собой в этот брак, и просто плывем по течению.

— Плывем по течению?

В моем тоне звучит нотка веселья, я поднимаю брови.

— Да, милая, — он наклоняется, прижимаясь к моему рту нежным поцелуем. — Мы просто плывем по течению.

Я разразилась смехом.

— Ты говоришь так, как будто это просто.

— Это не обязательно должно быть сложно, — он смотрит на меня с обожанием, и я буквально таю в его объятиях.

— Мы будем просто жить вместе и делать то, что получается. Будем делить наши жизни, наши тела, сердца и души.

— По мне, так это сложно.

— Только если это вынужденная мера. День за днем, потихоньку, будем честны друг с другом, и увидим, куда это нас приведет. Как тебе?

— Мне нравится, но тебе придется быть терпеливым. Я иногда веду себя, как будто…

Я останавливаюсь, чуть не проболтавшись об истинной степени своей уязвимости.

Но это не имеет значения.

Он все равно понимает.

— Боишься.

Я киваю.

— Боюсь, — я впервые признаюсь ему и себе. — У меня есть к тебе чувства, Массимо. Чувства, которые я не знаю, как описать или справиться с ними. Чувства, которых я никогда не испытывала ни к одному другому мужчине. Такое ощущение, что я теряю часть себя, и все, что, как мне казалось, я знала о себе, оказывается под сомнением. Кожа зудит, а сердце бьется слишком быстро, и я боюсь потерять себя.

— Я не позволю, — успокаивает он. — Просто перестань противиться нашей химии и начни работать со мной, а не против меня.

— Я постараюсь.

— Ты так уже говорила. Мне нужно, чтобы на этот раз ты отнеслась серьезно.

— Я серьезно.

— Хорошо.

Он одаривает меня одной из своих фирменных улыбок, от которой мокнет в трусиках.

— Хорошо.

Мы ухмыляемся друг другу, как два возбужденных подростка.

— И что теперь? — спрашиваю я, понимая, что это поворотный момент.

К чему или куда, я не знаю.

Его глаза мгновенно искрятся, и у меня между ног пульсирует от новой потребности.

— Не знаю, как ты, но мне это помогло снять напряжение.

Он упирается бедрами в мой живот, и меня пробирает дрожь от ощущения его твердой длины.

— Я никогда раньше не занимался сексом на улице, и не хватит слов, чтобы описать, как потрясающе оказаться внутри тебя.

Я провожу пальцами по его груди, обтянутой рубашкой, расстегиваю пару пуговиц, обнажая его подтянутую, загорелую, покрытую чернилами кожу.

— Я умираю от желания исследовать твое тело. Хочу увидеть твои татуировки, — мой взгляд проникает в его глаза. — {очу вылизать каждый сантиметр твоей кожи.

Без предупреждения он подхватывает меня на руки и с огромной скоростью несет к входной двери.

— Что ты делаешь?

Он останавливается у двери, чтобы впиться в мои губы нежным поцелуем.

— Я перенесу свою жену через порог, а потом мы испробуем все комнаты в нашем доме, если у тебя хватит на это сил.

Мое сердце разрывается на части, а между ног разливается тепло. Не знаю, кем я потом стану, и что буду делать, но сейчас я хочу этого мужчину и все, что он предлагает. Ничто и никогда не казалось более правильным.

— Поверь, у меня хватит выдержки, — уверенно отвечаю я.

— Вот она, моя женушка, — мягко говорит он, гладя меня по шее, а затем идет в дом, чтобы выполнить свое обещание.