Младший сотрудник Синдзиро-сан. Том 2

Глава 23 Угроза правительства

— Дядя! — с радостью воскликнула Танака и помахала рукой.

Мне вдруг захотелось зарыться в землю. Почему эта маленькая девушка не оставит меня в покое? Но не стоит злиться на того, кто улыбается мне. Поэтому пришлось встать и подойти к ней.

— Почему ты здесь так рано? — спросил я.

Танака надула губки, что выглядело очень мило:

— В последний раз я была напугана до смерти, а ты даже не позвонил потом. Мы не общались несколько дней. Разве это неправильно с моей стороны искать тебя?

— Я не твой отец и не могу заботиться о тебе. Более того, не я причинил тебе вред, — ответил я, не дожевав булочку.

Танака увидела мою невозмутимость, и её радостное настроение сменилось грустным. Она поджала губы и, казалось, сейчас расплачется.

Ваками увидела это и наполнилась сочувствием.

— Молодой господин, эта юная леди такая внимательная. Не говорите ей такие вещи, она вот-вот расплачется.

Расплачется? Когда Танака мчалась на своём спорткаре и чуть не врезалась в меня, она не плакала! Так что я не воспринимал ее всерьез.

— Моя госпожа пришла сюда специально, чтобы найти тебя. Будь вежливее, когда разговариваешь! — сердито сказал Большой брат.

Мне было всё равно на Танаку, но ее обиженное лицо испортило мне настроение.

Вздохнув я сказал:

— Ладно, не делай такое лицо, словно тебя бросил парень. Говори, зачем ты сюда пришла?

Танака надулась и фыркнула, а потом тревожно посмотрела на меня:

— Мой… мой папа хочет с вами познакомиться.

— Твой папа хочет встретиться со мной? — удивился я. — Хм, почему он хочет встретиться со мной? Я уже женат. Он хочет сделать меня своим зятем?

Танака покраснела и покачала головой:

— Нет, дело не в этом. Папа хочет поблагодарить вас, но был занят работой и пригласил к себе.

Слегка фыркнув сказал:

— Если твой отец хочет поблагодарить меня. Зачем мне ехать к нему, чтобы встретиться?

— Потому что… — Танака растерялась. Она осознала, что это действительно невежливо.

Большой брат, который стоял рядом, гордо сказал:

— Не думай о себе слишком высоко! Хозяин моей семьи хочет встретиться с вами. Для обычного человека это большая удача.

— Извините, но я не хочу встречаться с этим человеком, — махнул я рукой, показывая, что мне лень, и добавил. — У меня выходной и я слишком ленив, чтобы выходить. Вам следует уйти и больше не возвращаться.

Большой брат был в ярости, его лицо покраснело от гнева, и он закричал:

— Вам повезло спасти нашу госпожу, но это было случайно! Наш Хозяин пригласил вас из великодушия, а вы считаете себя важной персоной⁈

Просто зевнул. Не хотел спорить, поэтому сказал:

— Вы можете уйти, я хочу позавтракать.

Когда Танака увидела, что я собираюсь закрыть дверь, она быстро подошла и обняла меня за талию, встревоженно воскликнув:

— Дядя, не делайте так! Мой… мой папа действительно хочет встретиться с вами, но ему неудобно приехать… поэтому…

— Ну и что? — заметив, насколько беспомощно она выглядела, я смягчился.

— Можешь ли ты, дядя, встретиться с ним? Я умоляю тебя, потому что ты мне больше всего нравишься. Я никогда никого не просила, но сейчас я это делаю… — Танака тихо и ласково умоляла, её глаза были немного влажными. Этот жалкий вид мог растрогать кого угодно.

Есть две вещи, которые я не выношу: первая — слезы невинных девиц. О другой я ещё не подумал.

— Ты уверена, что не играешь? — почувствовав раздражение потёр голову.

Выражение лица Танаки стало ещё более чистым и невинным. Она выглядела так, будто вот-вот превратится в белый клейкий рисовый шарик с кунжутом.

Запинаясь, она пробормотала:

— Если вы не пойдёте, папа подумает, что я сделала что-то плохое и разозлила вас. Меня могут даже наказать и лишить пособий, и я останусь одна дома…

Ваками, стоявшая в стороне, была тронутой до слёз.

Она подтолкнула меня:

— Молодой господин, эта девушка такая жалкая, просто съездите с ней.

Я не мог позволить Танаке дальше ныть передо мной, и потому согласился с Ваками.

— Хорошо, я поеду с тобой, только прекрати ныть.

Услышав это, лицо Танаки внезапно осветилось, как будто все тучи разошлись. На её щеках появились милые ямочки, когда она вцепилась в мою руку.

Она деликатно улыбнулась и сказала:

— Я знала, что вы самый хороший, дядя! Я знала, что вы поедете со мной!

Как же она была жалкой в этот момент! Она была просто маленькой демонессой!

Наконец осознал, насколько упал мой уровень самосовершенствования. Даже ребёнок может меня обмануть!

Мы отправились в путь на чёрной машине, которая выглядела так, словно её тщательно модифицировали. С первого взгляда было видно, что на машине установлена пуленепробиваемая защита. Похоже, отец Танаки тоже переживал, что с её дочерью может что-то случиться.

Большой брат сидел на переднем пассажирском сиденье. А я и Танака расположились сзади. Два других автомобиля ехали впереди и сзади. В каждом из них находилось по четверо телохранителей в чёрном.

Семья Танаки была очень обеспеченной, раз у них была охрана. Эти телохранители могли бы конкурировать с охраной некоторых маленьких стран. Похоже, предыдущий случай похищения действительно встревожил их.

Три машины покинули центр Токио и направились в прибрежную зону на юго-востоке страны. Мы проехали к вилле недалеко от пляжа, и въехали в поместье с видом на море.

Яркий солнечный свет, солёный морской бриз и бескрайнее синее море радовали глаз.

Здание было оформлено в восточном стиле, с крышами пагодами в японском стиле.

Я последовал за гордым Большим братом и остальными в поместье вместе с Танакой. В гостиной увидел более десяти телохранителей. Они были сосредоточены, словно драка могла случиться в любой момент.

Когда мы дошли до лестницы, к нам подошел мужчина в темно-синей рубашке с короткими рукавами. Он был невыразительным, но с короткой стрижкой и мускулистым телом, словно высеченным из камня. Взгляд был острый, как меч.

— Хозяин ждёт тебя наверху, пойдём со мной, — равнодушно сказал он, не дождавшись, пока я скажу что-то в ответ. Он просто развернулся и пошёл обратно по лестнице.

Лицо и командный тон этого мужчины заставили меня нахмуриться. И я остался стоять на месте, неподвижно… Я мог быть уважительным только с теми, кто уважал меня. Танака заметила, что со мной что-то происходит.

Она улыбнулась извиняющимся тоном и сказала:

— Дядя, не сердись. Этот человек — доверенный телохранитель моего отца, Дэйчи. Дядя Дэйчи всегда такой, он не нарочно ведёт себя так невежливо.

Усмехнулся и спросил:

— То есть, он ведёт себя так намеренно? Если ко мне так относятся, я могу подумать, что твой отец хочет меня избить в своем кабинете.

Лицо Танаки побледнело. Она знала, что, несмотря на мое спокойствие, если меня спровоцировать, то могу применить силу.

Поэтому она постаралась успокоить меня:

— Дядя, не переживай, мой отец так не поступит. Он действительно хочетпоблагодарить.

«У твоего отца своеобразный способ выражения благодарности», — подумал я. И по-прежнему оставался на месте, слишком ленивый, чтобы двигаться.

Дэйчи дошёл до поворота лестницы и увидел, что я не спешу за ним. На его лице появилось нетерпение.

Он усмехнулся:

— Я звал тебя, а ты что-то шепчешь?

— Говорю, пусть хозяин спустится сам, я подожду его здесь, — ответил я, глядя на него, и отвернулся. Затем подошёл к ближайшему дивану и сел.

Все присутствующие выражали недовольство моим поведением. Танака была полна беспокойства, не зная, что делать. Она хотела уговорить меня, но боялась, что из-за гнева выскажу ей всё, что думаю, поэтому оказалась в затруднительном положении.

Губы Дэйчи дрогнули, и в его улыбке появилась злоба, когда он снова начал спускаться по лестнице.

Танака не выдержала и встала перед ним, чтобы остановить его:

— Дядя Дэйчи, не сердитесь. Дядя Син… он немного упрям, он не делает это нарочно…

Дэйчи прищурился:

— Этот человек оскорбляет господина. Вы на его стороне, а не на стороне своего отца?

Танака неловко и горько улыбнулась:

— Это не такая уж проблема, дядя просто проявляет свой упрямый характер.

— По-моему, тот, кто осмеливается оскорблять господина, должен заплатить за это, — сказал Дэйчи тоном, не допускающим возражений. Затем мягко протянул руку, чтобы отодвинуть Танаку в сторону.

Когда я увидел эту сцену, то составил более благоприятное впечатление о девушке. Кажется, что она действительно считает меня другом. Что же касается холодного и грубого Дэйчи, то не воспринимал его всерьёз.

И я не мелочился, ведь между мной и отцом Танаки в прошлом не было вражды. Но то, что эти люди теперь командовали мной, по-настоящему расстраивало.

— Думаете вы сделали что-то невероятное? Думаете, что вы важная персона? — Дэйчи подошёл ко мне и начал насмехаться.

Снова это выражение лица и такое отношение!

Закрыв глаза махнул рукой, прося Дэйчи уйти.

— Не хочу говорить с телохранителем. Скажи своему хозяину, чтобы он пришёл сюда, иначе я уйду.

Лицо Дэйчи потемнело, а скрытая им жестокость вырвалась наружу.

— В Токио никто не осмеливается говорить мне такие слова. Попробуй повторить их ещё раз…

— Проваливай, мне неинтересно с тобой разговаривать, — без колебаний повторил свои слова, уничижая его, и даже с насмешкой посмотрел на Дэйчи.

Его лоб покрылся венами, руки сжались в кулаки, а все мышцы напряглись.

— К сожалению, вы должны будете уйти отсюда лёжа.

Как раз в тот момент, когда Дэйчи собирался применить силу, с лестницы донёсся хриплый и мягкий голос:

— Ах, Дэйчи, не забывай о своих обязанностях.

Мужчина средних лет в белой рубашке, костюмных брюках и в очках с золотой оправой спустилсля по лестнице. Его манеры были мягкими, а осанка — прямой. Он, казалось, много лет занимал высокий пост. Это подтверждало его уверенное поведение и спокойный темперамент.

Танака с облегчением похлопала себя по груди и встала рядом с отцом. Видимо, она поняла, что не сможет удержать Дэйчи, поэтому ей нужно подняться и привести его вниз.

Мужчина приказал остальным телохранителям отойти, затем велел Танаке подняться наверх. Хоть она и не хотела идти, но не могла ослушаться отца, поэтому посмотрела на меня и поднялась по лестнице.

Как только мужчина остановил Дэйчи, тот молча встал в углу, словно змея, готовая в любой момент ужалить.

— Прошу прощения, если Дэйчи испугал вас. У него такой вот характер, — сказал мужчина великодушно и добавил, указывая на диван. — Прошу вас, присаживайтесь.

— Я не испугался, просто вы меня раздражаете. Более того, я уже сел, мне не нужно ваше приглашение.

Лицо мужчины потемнело. Он явно не ожидал, что я буду так равнодушен к его любезности.

Он замер, собираясь что-то сказать, но затем лишь сдержанно улыбнулся и произнёс:

— Господин Синдзиро, наверное, вы меня не узнали. Я отец Танаки.

Не сумев сдержать смех, я ответил:

— Что вы имеете в виду? Почему должен вас узнать? Ваша дочь долго умоляла меня, поэтому я пришел. Это наша первая встреча, как я могу вас узнать?

— Меня зовут господин Чиндзо, — он намекнул, будто не веря, что я действительно его не знаю.

Я только покачал головой:

— Чиндзо? Вы певец или актёр? Может, вы известная личность? Где вы проявили себя?

Чиндзо дважды кашлянул. Он явно считал, что я изображаю неведение, но его опыт позволил ему снова намекнуть с улыбкой:

— Я работаю в правительстве.

— В правительстве города Токио? — спросил я.

Чиндзо хихикнул про себя. Видимо, довольный, поэтому он принял спокойный вид:

— Да, господин Синдзиро, я член правительства города Токио.

Я кивнул и сказал:

— Обычно я не смотрю новости. Поэтому я и не видел вас по телевизору. Вам следовало сразу это сказать, а не делать из этого загадку. Наверно ваша должность слишком маленькая, чтобы я мог узнать вас.

Услышав мои слова, Чиндзо почувствовал казалось, вот-вот взорвётся от возмущения, но лишь неловко улыбнулся и сказал:

— Господин Синдзиро, вы определённо умеете шутить. Я стал секретарём городского управления более двух лет. Мне удалось занять этот пост в свои сорок с небольшим. Никому в стране не повезло так, как мне. Я немного стыжусь своей удачи.

Мне не хотелось спорить с ним, поэтому я просто улыбнулся и сказал:

— Так вы секретарь городского управления? Я долго ждал встречи с вами.

Чиндзо немного волновался. Я же только минуту назад даже не знал, кто он. Но Чиндзо был человеком, который привык к трудностям.

Он улыбнулся и сказал:

— Сегодня я пригласил вас к себе. Если бы я пришёл к вам, это могло попасть в СМИ. Поэтому я хотел бы извиниться перед вами.

— Если бы вы не пригласили меня, я был бы ещё спокойнее, — ответил я.

Чиндзо наконец понял, что я не воспринимаю его всерьёз. Все эти годы все только и делали, что льстили ему, но я не считал его пост таким уж значительным. Это было для него неожиданно.

— Господин Синдзиро, Танака — моя единственная дочь, и если бы с ней что-то случилось. К счастью, вы спасли Танаку, и вы должны выразить мне благодарность.

Эти слова показались мне странно противоречивыми.

Нахмурившись я сказал:

— Что вы имеете в виду под «должен»? Та, кого я спас, — ваша дочь, а не моя. Это не я должен благодарить.

Дэйчи, стоявший в углу, подошёл ко мне и сказал низким голосом:

— Не будь невежливым!

— Дэйчи! Вернись на место! — строго приказал Чиндзо.

Дэйчи холодно фыркнул, но послушно вернулся в угол.

Я равнодушно посмотрел на Чиндзо. Если бы он закричал на секунду позже, я бы ударил Дэйчи. Улыбка Чиндзо исчезла. Он опустил голову, как будто задумался над чем-то.

Затем он сказал:

— Вы не придаёте мне особого значения, но я не буду с вами спорить, потому что вы спасли мою дочь. Надеюсь, вы не пойдёте слишком далеко.

Усмехнувшись я ответил:

— Судя по вашему тону, похоже, что это я в долгу перед вашей семьёй. Почему я должен воспринимать спасение этой девчонки как обязанность?

Лицо Чиндзо наконец стало жёстким. Он не мог прямо благодарить меня. Он был секретарём управления, а я просто сотрудником отдела закупок, и мы были на разных уровнях.

Мне было всё равно. Пожал плечами и сказал:

— Я просто говорю правду. Вы можете сидеть в правительстве или быть подметальщиком дорог — для меня это не имеет значения. Я пришёл только потому, что не мог отказать вашей дочери. Если у вас есть что сказать, говорите прямо, я всё равно хочу вернуться домой к обеду.

В глазах Чиндзо блеснул огонь:

— Раз уж так, я не буду тянуть. Господин Синдзиро, у меня есть сомнения насчёт вашей личности.

Я надулся:

— Сомнения? Что тут сомневаться? Если вы знаете мой адрес, то вам все известно.

— Честные люди не лгут. Информация о вас, предоставленная Министерством общественной безопасности, недостоверна.

Его взгляд был острым, как лезвие меча, в нём чувствовалась свирепость человека, который долго поднимался по служебной лестнице.

Мне на это было всё равно.

— Итак, что вы обо мне думаете господин секретарь?

Чиндзо ответил:

— У меня есть сомнения. Почему каждый раз, когда моя дочь с вами, она попадает в неприятности? Первый раз это была автомобильная авария, а второй — нападение неизвестных. Вы присутствовали в обоих случаях.

Он говорил очень чётко, что атаки были как-то связаны со мной, и что я мог быть организатором. Возможно, цель заключалась в том, чтобы сблизиться с Танакой, завоевать её доверие, прежде чем предпринять более серьёзные шаги.

Я знал, что за нападение на Танаку был причастен Орден. И решил сделать вид, что не имею к этому отношения.

— Это не я, — сказал поднимая руки в знак беспомощности.

— Я тоже надеюсь, что это не вы, но никто не может быть в этом уверен? — усмехнулся Чиндзо.

Немного подумав, я ответил:

— У меня пока нет доказательств своей невиновности, но мне это и не интересно.

— Разве вы не хотите снять с себя подозрения? Или у вас нет способов это сделать? — пытался добиться от меня ответа Чиндзо.

От этого я громко рассмеялся:

— Госсекретарь Чиндзо, кажется, вы упустили одну вещь.

— Что именно?

— Мне всё равно!

Затем хлопнул по дивану и с улыбкой сказал:

— Неважно, невиновен я или подозреваемый. Даже если я виновен, что вы собираетесь со мной сделать?

Впервые в его жизни я разговаривал с Чиндзо в таком тоне, и даже не воспринимал его всерьёз. Я смотрел на него свысока! На его богатство, статус и репутацию!

После этих слов он, наверное, подумал, что ослышался.

После некоторого молчания Чиндзо наконец заговорил с серьёзным выражением лица:

— Синдзиро вы знаете, что эгоизм может привести к плохим последствиям?

— Это будет зависеть от того, кому я проявляю эгоизм. И мне не интересно обсуждать это с таким мелким чиновником, как вы, — я специально выделил слово «мелкий», когда говорил.

— Ты переходишь границы моей терпимости… — голос Чиндзо был мрачен, а в глазах горела ярость. Он не мог допустить, чтобы кто-то относился к нему с таким презрением.

Моя улыбка исчезла, и я заговорил строгим тоном:

— Вы были первым, кто проявил неуважение. Я никогда не разжигаю споры без причины.

— Ты правда думаешь, что я не смогу что-то с тобой сделать? Если решу посадить тебя в тюрьму на долгие годы, это позволит моей дочери жить спокойно. Твоих подозрений в преступлении достаточно для этого, — уверенно сказал Чиндзо. Он был уверен, что перед лицом абсолютной власти я отступлю.

К сожалению, он сильно ошибся.

Медленно встав с дивана, я небрежно улыбнулся и указал пальцем на Чиндзо.

— Госсекретарь Чиндзо, — сказал я. — Не знаю, как вам удалось стать секретарём управления, но я уверен, что ваша личность не так проста. А сейчас я хочу вернуться домой и насладиться обедом. Поэтому, какое бы решение вы ни приняли, просто сообщите мне прямо.

С этими словами я направился к двери, собираясь вызвать такси.

Улыбка на лице Чиндзо исчезла, и он заговорил низким голосом:

— Вы скоро поймёте, насколько глупым было ваше решение… Дэйчи схвати его!

Дэйчи стоял в углу, готовый вмешаться в любой момент. Моё бесстрашие и грубость злили Дэйчи. Он хотел ударить меня, но без приказа Чиндзо он не решался.

Дэйчи превратился в военную машину, накачанную стимуляторами. Он ринулся ко мне, чтобы преградить путь к выходу.