Молодцы твои ребята

Они проснулись!

В тот же день случилось и другое событие: в белом домике проснулись шелкопряды. Все во главе с тётей Нюшей пошли кормить их. Разумеется, туда прибежал и Валерий. Он взглянул на полки и остановился в недоумении: кто подменил червяков? Вчера и позавчера это были светлокоричневые гусеницы, а сейчас ползали сероватые.

— Где же те? — проговорил он, хлопая своими белесыми ресницами.

— Какие? — не поняли вопроса близнецы.

— Коричневые?

— Да это те же самые после линьки.

— Иди сюда, Валерик, — позвала тётя Нюша, услышав их разговор. Часто она заходила к своим ученикам в белый домик взглянуть на «пионерских» шелкопрядов, а если нужно, то и посоветовать что-либо хозяевам домика.

— Гляди, тебе ведь в диковинку, — и она показала, как гусеница выбиралась из своей уже тесной оболочки. Тонкая, едва заметная шелковинка прикрепляла ее старую одежду к листу, помогая гусенице вылезти из старой шкурки.

— Не знал, — проговорил Валерик, — что червяки вылезают из кожи.

— Гусеницы — франтихи, выспятся и в новое нарядятся, — объяснила тётя Нюша. — Чем старше гусеница, тем её одежда светлей. Маленькие — чёрные, а взрослые будто молочной пенкой покрыты.

Пришла Марина, и её сразу обступили все ребята. Кэто особенно внимательно слушала наставления Марины. Валерий взглянул на сестру: какая она маленькая, ростом почти как Кэто, хоть и взрослая и уже агротехник. Будто школьница, совсем не солидная на вид.

— Смотри-ка, твоя сестра в гусеницах разбирается, как доктор в человеке, — заметил Вася. — Кэто её здорово слушается.

Валерию было интересно смотреть, как, приподняв голову, ползали эти одетые в мягкие кольца гусеницы. Вот одна передвигается только тремя парами передних ножек. А пять задних присосались к корешку листа и стоят неподвижно. Чем дальше уходят передние ножки, тем тело делается тоньше, длиннее, вытягивается, как резиновое. Но вот зашевелились задние ножки, гусеница потолстела, стала совсем короткой. К ней подползла другая. Та оперлась на ноги, и тело её выгнулось дугой над листком. Извиваясь змейкой, к ним приближалась третья…

Валерик долго смотрел, как гусеницы ели: раскрывали рот, откусывали край листа и, углубляясь в его середину, выедали полукругом.

Кто бы мог подумать, что ухаживать за гусеницами так интересно! В этот день Валерий был очень доволен, что приехал в Абхазию.

Теперь по утрам Марине не приходилось называть брата соней и будить его. Едва проснувшись, он бежал взглянуть на маковых гусениц, потом рвал им листья мака на завтрак. А затем вместе с остальными ребятами шёл заготовлять корм для гусениц из белого домика.

Валерий узнал, что в организме у гусеницы есть специальный продолговатый мешочек, он всё время растёт, потом наполняется жидкостью, и не простой, а шёлковой. Если хорошо кормить гусениц, то и жидкости станет больше.

С тех пор как у Валерия поселились маковые шелкопряды, к нему то и дело забегали ребята, то поодиночке, то все вместе.

Валерий всех встречал приветливо, всем показывал гусениц и свои записи в дневнике.

Не любил только, когда приходила Кэто. Всякий раз она обязательно заглядывала и под шкаф и под кровать — не спрятался ли там Барсик, не пробрался ли муравей. Конечно, муравей крохотный, его можно не заметить, но за Барсиком Валерий следил очень внимательно.

— Почему она так? — недовольно спросил как-то раз Валерий Васю.

— Не доверяет? — отозвался тот. — Да она уж такая. Тётя Нюша говорит, «беспокойная в работе». Не только нам, но и себе не доверяет. Ты бы знал, как она строга со своими братьями и сестрёнками!

В свободное время ребята, а с ними и Валерий, спешили на речку купаться, или на плантации, или в колхозный посёлок: это был богатый колхоз, и множество зданий было построено уже после войны.

Близнецы познакомили Валерия со своим дедом — старым чабаном, сухопарым подвижным стариком. Он носил старинную одежду абхазцев, у пояса — красивый небольшой кинжал в ножнах прекрасной работы. Он знал множество легенд о тех давних временах, когда свободолюбивые абхазцы боролись с врагами, посягавшими на их родные края. Вспоминал он своё безрадостное детство, когда летом и зимой пас княжеские стада. Да разве мог он, бедный чабан, мечтать, что его внуки станут грамотными, что для них выстроят такую чудесную школу и его семья будет жить в полном достатке и уважении.

Иногда старик брал самодельную флейту «ачарпан» и затягивал пастушечьи песни, то заунывные, то весёлые. И хоть Валерий не понимал слов, но песни ему очень нравились.