Молодцы твои ребята

Молодцы твои ребята!

Не узнать стало комнаты шелкопрядов в белом домике. На полках вместо вороха листьев выстроились снопики-коконники, а на их прутьях разместились золотисто-жёлтые скорлупки. Днём и ночью шла выделка шёлка. Виток за витком шелкопряды отдавали шёлковую жидкость, выработанную их организмом. Некоторые коконы стали плотные, и в них уже не видно было гусениц. В других, полупрозрачных, спрятавшуюся гусеницу ещё удавалось различить, а у самых поздних была ещё только лёгкая шёлковая паутинка, внутри которой трудился шелкопряд.

Коробочные гусеницы, знай себе, грызли тутовые листья, им ещё не были нужны коконы.

Работы у юных шелководов стало совсем мало, только покормить Сёмушкиных гусениц. Но ребят тянуло в белый домик, ведь приближалось самое главное. Соберут ли они семьдесят пять килограммов коконов?

Приходили школьники из других бригад. Приходили и удивлялись: почему их гусеницы, хоть на немного, а всё же позже начинают завивать коконы, а брали их с гренажного пункта одновременно.

— Научно растим, — важно отвечал Вася, поглядывая по сторонам, нет ли поблизости Кэто или взрослых.

— Ловкость рук и ничего больше, — говорил Гико. — Не верите? Не надо.

— У нас знаете, кто работает? — Сёмушка начинал перечислять знатных шелководов своей бригады: Кэто — «зам» Марины Петровны. Голова! Брат Марины Петровны — без пяти минут кандидат шелководства, ну и я…

— Сёмушка! — Цицино не выносила бахвальства. — Ну как не стыдно!

Шутки шутками, а как же обязательство? Наступит день, когда все узнают, хорошо или плохо поработали, сумели ли сделать то, что обещали?

Не хотелось бежать купаться, забросили волейбол и футбол… Как уйти из белого домика, когда тут такое происходит. Дежурили утром, днём, вечером.

Иной раз тётя Нюша выпроваживала ребят:

— Пойдите в мяч хоть поиграйте. Загар, глядишь, сойдёт. Изведётесь.

Марина не тратила слов попусту. Она просто заставляла ребят идти на пляж, на спортплощадку, часто и сама отправлялась вместе с ними.

Конечно, Валерий сделал много снимков. Он не забыл свои неудачные съёмки в белом домике и теперь советовался с Мариной, как лучше сфотографировать коконы на прутьях.

Попрежнему в белый домик часто заходил Давид. Однажды, оглядев полки, где на прутьях поблескивали шёлковые скорлупки, он спросил Кэто:

— Так выполним обязательство, бригадир?

Кэто застенчиво улыбнулась.

— Надеемся… — ответила она.

Через несколько дней выплетать шелковинку принялись и коробочные гусеницы. Им отвели особое место на полке.

Коконы прогретых становились день ото дня плотнее.

Однажды, на глазах у всех, Марина сняла кокон и вскрыла его кончиком ножа. Валерий взглянул и не поверил себе. Ведь сам видел, что пряталась там гусеница, а теперь в шёлковом домике объявился новый хозяин, вроде жучка — куколка. Опять новое, удивительное превращение претерпел шелкопряд.

Это означало, что не сегодня-завтра, как только окрепнет кожица куколки, можно будет снимать урожай.

И этот день настал. Утром объявили сбор урожая. Коконники сняли с полок и вынесли в сад. Тут все уселись в кружок и стали снимать коконы. Осторожно брали кокон, будто спелый фрукт, счищали с него паутинку из шёлковых нитей и складывали в корзины.

— Без рук, без топорёнка построена избёнка, — вспомнил Вася.

— Смотрите, — закричал Гико, показывая остроугольный кокон. — Урод какой-то!

— А у меня что, — Валерий поднял два сросшиеся вместе кокона.

Таких уродливых коконов было мало, и их укладывали отдельно, в брак.

Два дня трудились ребята вместе с тётей Нюшей и Мариной. Лишь к вечеру выстроились в ряд корзины, до краёв наполненные желтоватыми шёлковыми коконами. Теперь оставалось только сдать их.

Наступил и этот торжественный миг. Все, кто изо дня в день заботился, ухаживал, волновался, спорил, а иногда и ссорился, все собрались у белого домика. Двое брали корзину с шёлковыми скорлупками, относили её к грузовой машине и осторожно ставили в кузов. Когда перетаскали все свои сокровища, уселись сами в машину и поехали на шелководческую станцию.

В колхозе им встречались знакомые, родственники, взрослые и дети. Каждый обязательно останавливался, расспрашивал. И очень многие интересовались, почему бригада Кэто раньше других пионеров сдаёт урожай?

Может быть, Гико и Сёмушка и не удержались бы, чтобы не похвастать, и конечно, они расписали бы не только то, что было, но чего и не было. Да нельзя, девочки оставались на страже истины, да и Валерий не любил вспоминать про «опыт». Он был очень горд, что везёт урожай коконов, что стал шелководом. А ведь всего месяц назад он даже не знал, как шелкопряды выделывают шёлк. А теперь умел ухаживать за ними, распознавать такие породы деревьев и кустов, о которых раньше и не слыхал. И фотографировать научился здесь, в Абхазии. Вот удивится мама, когда он расскажет ей обо всём!

Валерий надеялся, что теперь его, конечно, примут в кружок юннатов. Да и сам он уже не станет когда попало пичкать морковью кролика или морскую свинку. Режим и дисциплина — самое главное. Валерий придёт в школьный уголок живой природы и прежде всего разузнает, как кормят птиц или грызунов. Пожалуй, заглянет в дневник…

Возле весёлого, чистенького белого здания — к нему водитель направил машину — уже собрался народ. Каждому шелководу интересно было своими глазами посмотреть на первый урожай пионерской бригады.

Возле крыльца были установлены весы. Весёлый молодой весовщик приветливо улыбнулся ребятам: «вот молодцы».

А «молодцы» — Кэто и Вася, сосредоточенно опустили первую корзину на пол и пошли за следующей. Вскоре вокруг весов стояло десятка полтора корзин. Их хозяева молча теснились у стола.

На ребят смотрело множество глаз. Да и как не смотреть, ведь они первыми сдавали урожай. Толковый бригадир эта Кэто. Вон как внимательно следит за весовщиком. Она и грамма из своего урожая не дала бы пропустить.

Вместе с ребятами приехала и тётя Нюша. Разве могла она усидеть дома? Она хлопотала тут, как наседка возле своих цыплят. Видно, тоже немного волновалась. Ведь эта бригада — её детище, ребята — её ученики. Два года тому назад у тёти Нюши начала работать Кэто, совсем ещё маленькая девочка со смешно торчащими косичками. Способная она к труду, и дело всякое у неё спорится, далеко пойдёт, говорила тётя Нюша.

Конечно, здесь и Марина. И она чуточку беспокоилась за своих питомцев, и, кроме того, она как агротехник отвечала за урожай всех бригад: и бригады Кэто, и тёти Нюши, и колхозных шелководов — взрослых и юношеских.

Весовщик не спешил. Зачем торопиться? На очереди никого нет. Это первые корзины. Нельзя торопиться, нельзя ошибиться, вон ребята как смотрят. Он шутил с Цицино, с Кэто, с мальчиками, а им не до шуток.

— Пять килограммов сорок семь граммов, — объявил наконец весёлый весовщик. Его помощница записала цифру.

Даже черномазые ребята, как мухи облепившие стол, и те не шумели. Весовщик поднял следующую корзину и поставил её на весы:

— Шесть килограммов два грамма.

Каждая цифра отзывалась в сердцах юных шелководов. А что если не наберётся нужных килограммов? Взвешивание тянулось так медленно! Даже Сёмушка и Гико не вертелись, стояли тихо. У всех был непривычно сосредоточенный вид.

Может быть, солнце припекало уж очень сильно, всем стало жарко, Вася то и дело обтирал пот с лица.

Вот Валерий передал свою корзину. Она полным-полна. Груда шёлковых скорлупок так красива, что жаль расставаться с ними.

«Шесть килограммов и девяносто два грамма», — записала девушка.

Вот Цицино поставила на весы последнюю корзину.

Взвешивание окончилось, и сразу стало шумно. Весовщик взялся за счёты.

Валерий старался проверить в уме сложение. Да разве без карандаша и бумаги угонишься за таким мастером?

Сосчитал? На миг стало тихо-тихо. Почему так заблестели глаза Кэто? У тёти Нюши вырвался вздох облегчения. Но нет, весовщик снова смешал счёты и начал проверять итог.

Как страшно ждать, когда решается исход твоей работы…

— Семьдесят пять килограммов и восемьсот граммов, — наконец громко произнёс весовщик.

Что произошло при этих словах — Валерий не мог бы передать. Откуда-то взялся председатель колхоза. А Давид стал пожимать всем руки, поздравлять.

— Придётся о премии подумать, — сказал он.

Председатель колхоза попросту расцеловал Кэто.

— Ну, молодцы твои ребята! — сказал он.

Кэто даже растерялась. Тут стали подходить разные люди, и школьный учитель, и родители ребят. Старый дед близнецов поздравил ребят — все гордились их успехом, все хотели поздравить их.

Тётя Нюша даже помолодела, глаза её так и засветились. Сёмушка принялся исполнять танец диких, испуская воинственные крики. Впрочем, Гико и Вано от него не отставали. Да что говорить, все радовались — кто как умел.

Валерий не видал, чьи сильные руки схватили его, вскинули высоко вверх раз, другой.

— Хорош, кацо. Расти скорей, лучшим шелководом, Героем Труда будешь!

Валерий смутился, но потом посмотрел на всех и самому стало смешно — выдумают тоже, Герой Труда…

Никто не заметил, как скрылась тётя Нюша. Она торопилась домой, чтобы хорошенько угостить ребят, они того заслужили. У неё заранее было всё приготовлено для встречи дорогих гостей.

На парадный ужин от имени бабушки очень степенно приглашал всех Сёмушка. И скоро весёлые, счастливые, немного усталые, все двинулись к гостеприимному дому Сёмушкиной бабушки.