Молодцы твои ребята

Опять малыш!

Валерия звала пожилая женщина в тёмном платье и широком переднике. Она стояла на крыльце того дома, который показался Валерию обитаемым, и приветливо смотрела на мальчика.

— Валерик? — спросила она, когда мальчик приблизился к ней. — Ну прямо как сестра, такой же круглолицый. Попробуй свеженьких ватрушек, — и женщина протянула тарелку, на которой лежали две аппетитные румяные лепёшки, залитые маслом. — Марина Петровна перед уходом попросила меня: «тётя Нюша, присмотрите, пожалуйста, за братом».

— Тётя Нюша, — повторил вслух мальчик и внимательно посмотрел на женщину: она так добродушно улыбалась ему. Он вспомнил угрозу лохматой девчонки: «позову тётю Нюшу». Совсем не страшная эта тётя Нюша. Полюбовалась бы та задира, как они дружелюбно разговаривают.

Он из вежливости начал жевать ватрушку. В это время две женщины, сухощавые, смуглые, одетые в чёрные платья, и в белых косынках на головах, оживлённо болтая, появились на дорожке. Поровнявшись с тётей Нюшей, остановились и поздоровались.

— Будь другом, — сказала одна, — зайди посмотреть выкормку, — я опасаюсь, уж не заболели ли наши гусеницы?

— Чей мальчик? — обратив внимание на Валерия, спросила другая женщина.

— Это — брат Марины Петровны. Познакомься, Валерий, это наши соседки из колхоза.

Женщины придвинулись к мальчику и заговорили наперебой:

— Ай, какой мальчик!

— Светленький! Беленький!

— Как девочка!

Хороша девочка! Валерий в четвёртый класс перешёл. Он громко засопел, обиделся.

Но соседки без умолку болтали, расспрашивали его.

— Любишь абрикос? — спрашивала одна.

— Попробуешь лучший в нашем колхозе, — добавляла другая.

— Спасибо, — буркнул мальчик.

— Зачем спасибо? Приходи, потом спасибо.

— Совсем заговорили паренька, — вступилась тётя Нюша, — дайте вы ему с ватрушкой управиться. Жаль, нынче мой внучек Сёмушка ушёл в колхоз, всё тебе повеселей было б с товарищем.

Ватрушки пришлись по вкусу Валерию, и он, незаметно для себя, доедал вторую.

Женщины и тётя Нюша что-то оживлённо обсуждали, но Валерия нисколько не интересовали их дела, он был рад, что его оставили в покое. Когда издалека он услышал приближающиеся голоса юннатов, его новых знакомых, то недолго думая бросился к ним. Ребята и теперь несли корзины, но уже пустые. Значит, оставили листья в белом домике. Валерий хотел подойти к ребятам, расспросить их, кто же живёт там, но раздумал: неприятно вспоминать про инжир. Он повернул к белому домику и обошёл его со всех сторон. Раскидистые деревья вокруг бросали тень на это строеньице. Окна была закрыты и затянуты изнутри белым. Только одно окно, также затянутое марлей, оставалось открытым настежь.

Валерик заглянул в него и сквозь редкую материю едва разглядел стоявшие в пустой комнате рядами какие-то этажерки, и больше ничего. Прислушался… Тихо.

Опять ему пришла мысль догнать, поискать и расспросить ребят, но он не стал этого делать: очень уж не хотелось разговаривать с лохматой девочкой. Валерий поглядел на дверь. В замке торчал ключ. Рука Валерия как-то сама собой потянулась к ключу, потом повернула его. Ключ слегка щёлкнул, и дверь открылась. Валерий заглянул в щёлочку. Никого не было видно, в комнате полутемно, прохладно. На этажерках — листья.

Мальчик с порога оглядывал комнату. В ней не было ни клеток, ни загородок, она совсем не походила на вольер. Кто же тут живёт? Мальчику стало жутко: что если вынырнет змея или крыса? Будущий юннат немного побаивался этих животных. Но всё же сделал ещё шаг вперёд и сразу отскочил. На полках копошилось множество коричневых червей-коротышек. Они извивались, ползали, поднимали головы. Ему почудилось, будто они даже тихонечко шипели… Тут же валялись изъеденные листья, словно обглоданные косточки.

Белый домик — это царство червей! Валерий готов был бежать со всех ног отсюда. Но не тут-то было.

— Ой, смотрите! — донёсся до Валерия крик из сада. Опять знакомые голоса. Сюда шли ребята.

Валерий испугался: ему так не хотелось попадаться на глаза этой девочке в сарафане. Он растерянно осмотрелся по сторонам — где бы спрятаться. Да разве здесь укроешься? Мальчик попятился к стене. А голоса слышались всё ближе и ближе.

— Хохлатка! Хохлатка! Киш! Куда? — кричали ребята и хлопали в ладоши, видно, отгоняя курицу.

Пятясь, Валерий наткнулся на стену, и она неожиданно поддалась. То была маленькая дверь, окрашенная, как и стены, светлой краской. Толкнув её, он очутился в соседней узкой комнатке — не то чулане, не то кладовушке. Тут были шкаф, столик, лестница и что-то ещё… Валерий прислонился к стене, смахнул с лица капельки пота и прислушался. Больше всех шумела эта черноволосая.

— Виноват Вася, он выходил последним, — резко и недовольно заявила она. Потом несколько слов Валерий не расслышал. — Добьёшься с такими высокого урожая, — сыпались её укоры.

«Посеяно тут, что ли? Какой урожай?» — недоумевал Валерий.

— Это не я, — оправдывался Вася. — Вот честное пионерское, не я. Да разве я не знаю, что я — в первый раз?

— Не ты?.. — перебил его кто-то. — А кто выходил последним?

— Стихи сочиняешь, а про дело забыл?

— Говорю, запер, — голос Васи прозвучал не так уж уверенно. — Только ключ в дверях оставил, раз мы за листьями и сразу обратно.

Эх, как неладно всё получилось, Вася-то не виноват, а его ругают.

Не раздумывая больше, Валерий рванулся из своей засады. Впопыхах зацепил столик, и что-то мягкое посыпалось на пол. Распахнул дверь и предстал перед ребятами. Они даже перестали спорить: опять этот белобрысый! Первая опомнилась лохматая девочка.

— Опять ты? Что тебе надо? — сердито спросила она.

— Я, — Валерий глотнул воздух и запнулся. — Я, — повторил он, и выпалил скороговоркой: — Дверь, понимаете, я открыл. Я не знал, что нельзя…

— Ты? — ребята приблизились к нему. — Зачем?

— Не я! — обрадовался Вася. — Говорил — не я, — повеселев, он приглядывался к незнакомому мальчику.

Тот стоял красный, мрачно посматривая на ребят. Валерик хотел объяснить, зачем он пришёл сюда, но лохматая девочка, схватив с порога муравья, поднесла его к самому носу Валерия и начала отчитывать его:

— Всё из-за тебя… Пойми, муравьёв напустил, они могут испортить всю нашу выкормку.

Под гневным взглядом девочки Валерий промолчал и покраснел до слёз.

Васе стало жаль этого чужого мальчика.

— Тебя как зовут? — спросил он Валерия.

— Валерий.

— Хорошее имя, как у Чкалова. Меня зовут Вася. А её, — он показал на лохматую девочку, — Кэто, она — вожатая звена. Это близнецы: Вано и Цицино.

Валерий взглянул на близнецов: верно, тоненький мальчик и девочка с косами были очень похожи друг на друга, только девочка немного выше брата.

— А это Гико, — продолжал Вася, ткнув в плечо смуглого юркого паренька в тельняшке. — А ты в каком классе учишься?

— Перешёл в четвёртый, — гордо ответил Валерий, искоса взглянув на Кэто, и подумал: «Пусть знает эта задавака, что я не маленький».

— Знаешь что, — предложил Вася — давай вместе с нами. Это ничего, что мы уже в пятом.

— А что делать? — поинтересовался Валерик.

— Как что делать? — удивилась Цицино. — Ты же видишь…

— Мы помогаем колхозу выкармливать шелкопрядов… — перебил сестру Вано.

— И не только мы, — отозвался Гико, — и другие школьники. У них — свои выкормки.

Так Валерий узнал, что червяки из домика не простые. Они делают шёлк, это гусеницы-шелкопряды. Теперь Валерий обрадовался: вот удача, в первый же день увидел шелковичных червей. Да что увидел, теперь он как настоящий юннат станет ухаживать за шелкопрядами и не в каком-нибудь уголке живой природы, а для колхоза!

Круглое розовое лицо Валерия теперь светилось, хотя он не без опаски поглядывал на полки, где ползали червяки.

Ребята — и Вася, и близнецы, и тот, в тельняшке, — стали наперебой рассказывать ему о червях. Чего только не сообщили Валерию: и про выкормку, — это как бы большой выводок гусениц, и про урожай каких-то коконов, и про бригаду тёти Нюши. Только Кэто не принимала участия в этом разговоре. Она всё ещё искала у порога муравьёв.

— Наше звено взяло самое высокое обязательство. Семьдесят пять килограммов! Понимаешь! Только лучшие бригады могут собрать столько коконов.

— Коконов? Что такое коконы?

— Ой, он и коконов не видел. Откуда же ты приехал?

— Из Ленинграда.

— Из Ленинграда? А к кому? — заинтересовались близнецы.

— К сестре, Марине.

— Ты — брат Марины Петровны?

— Почему сразу не сказал?

Оказалось, ребята хорошо знали Марину Петровну — она их учила ухаживать за шелкопрядами, она каждый день заходила к ним в белый домик, она умела устраивать интересные дальние прогулки. Наконец, зимой она работала в их пионерской дружине старшей вожатой. А тут вдруг неожиданно приехал её брат.

— А ведь ты очень похож на Марину Петровну, — сказал Вася. — И лицо круглое, и волосы светлые, и глазищи серые.

И снова все удивились, как это сразу не заметили их сходства.

— Очень далеко ехать из Ленинграда? — спросил Гико.

— Очень, — Валерий серьёзно посмотрел на мальчика. — Тут и моря, и горы, и степи, и много городов, станций, всех не сосчитать.

— В Ленинграде очень холодно? — спросила Цицино.

— Да-а, — протянул Вася. — Холодновато, потому там шелкопрядов не выводят. Климат неподходящий. Подожди, — с этими словами он скрылся в чуланчике.

Через миг оттуда раздался громкий крик:

— Беда! Коконы рассыпались!

Все бросились в чулан, и Валерий увидел, что Вася, лёжа на животе, собирал что-то под шкафом, какие-то светлые не то орешки, не то яички.

Кэто молча взглянула на беспорядок в чуланчике, и сразу её густые чёрные брови недовольно сдвинулись.

— Это ты, малыш, — строго спросила она, — опрокинул…

Малыш! Валерий не дослушал вопроса, круто повернулся и выбежал из этого злополучного домика.

— Чего это он вдруг? — удивился Вася.

Цицино посмотрела на Кэто и сказала:

— Зачем ты с ним сразу так строго?