Монахи-молчальники

Глава 5

Мистер Джеймс Фалмер Джастис выглядел как полномочный министр одного из графств Средней Англии, но в его произношении слышался «r», свойственный северянам, который так и не смогло устранить сорокалетнее проживание в Лондоне. Он был редактором издательского дома, основанного еще во времена начала литературной деятельности Вальтера Скотта.

Доев недожаренное мясо и йоркширский пудинг, Джастис сказал Чарльзу Танкреду:

— Об Аттиле не так много литературы. Наш Дом вообще ничего не издавал в связи с ним, но мисс Маккензи — наша сотрудница и в какой-то степени авторитет в этой области — настоятельно рекомендует вот эту книгу. За отсутствием других работ, ее можно считать почти что биографией Аттилы. — И он вручил ему дважды перевязанный пакет.

— Вы не возражаете? — поинтересовался Танкред, показывая, что хотел бы сразу же ознакомиться с книгой.

— Нет, конечно.

Танкред надорвал шпагат, развернул коричневую упаковочную бумагу. Затем извлек томик в зеленой клеенчатой обложке с названием: «День Гунна». Имя автора биографии было Марсель Давен.

Танкред откинул обложку.

— Год издания 1936-й.

Джастис кивнул:

— Мисс Маккензи утверждает, что с тех пор ничего сколько-нибудь основательного на эту тему в печати не появлялось.

— Марсель Давен, — протянул Танкред. — Француз?

— По-видимому, да.

Танкред допил остатки белого вина, потом поинтересовался:

— Мистер Джастис, как вы думаете, французское издание «Привет, Цезарь!» окажется прибыльным делом? Ведь речь в конечном итоге идет о Галлии.

— Мы уже рассматривали подобный вариант. Все права ваши, но, если пожелаете, мы можем сделать для вас необходимые приготовления. Но возможно, вы предпочитаете заняться этим сами? Если так, можем порекомендовать издателя. Если же хотите передать права в руки хорошего французского литературного агента, есть агент с отличной репутацией — Жак Симон. Мы с ним давно имеем дело.

— Я планирую посетить Францию, — ответил Танкред, — и верю, что мне удастся встретиться с мистером Симоном.

— Я напишу ему письмо, — пообещал Джастис.

Было два часа ночи, когда Танкред перевернул последнюю страницу биографии Аттилы. Закрыв книгу, он задержал внимание на ее обложке, где излагалась краткая биография автора.

Марсель Давен, сообщалось в ней, филолог, изучавший древнюю историю в Сорбонне. А эта книга — плод его двадцатилетней изыскательской работы, многочисленных поездок в Венгрию и другие страны Европы для сбора информации.

Этот ученый, говорилось далее, ничего не принимает на веру, обращаясь только к подлинным источникам. Его по праву можно назвать самым авторитетным в мире специалистом по всем вопросам, касающимся исторического периода, с которым связано имя Аттилы — знаменитого гунна.

Книга издана в 1936 году в Париже, где и живет профессор Давен.

Танкред отложил книгу и забарабанил пальцами по краю стола. Затем встал, прошел в чулан, вынес оттуда кожаный саквояж и положил его на кровать. В саквояже лежало несколько экземпляров книги «Привет, Цезарь!» и кое-что из одежды. Не обращая на эти вещи внимания, Танкред вынул из кармана перочинный нож, открыл его и вставил лезвие в едва заметную щель между кожей и внутренней подкладкой саквояжа. Поорудовав лезвием, отслоил ее и извлек на свет небольшой пластиковый конверт. Затем отправился к туалетному столику, где, ловко орудуя пальцами, достал из конверта пожелтевший листок пергамента.

Этот листок был испещрен аккуратными латинскими буквами. Точек не было, и вообще написанное на пергаменте с трудом поддавалось прочтению, но Танкред уже давным-давно все это знал наизусть.

Он бегло пробежал глазами текст, потом вложил пергамент обратно в пластиковый конверт, однако не стал убирать его в саквояж.

Нахмурившись, Танкред прошел в ванную комнату и вскоре вышел оттуда с безопасной бритвой. Вынув лезвие из станка, он взял одну из книг «Привет, Цезарь!» и, открыв ее, начал врезаться в страницы.

После десяти минут прилежной работы в томике образовалась неглубокая — на двадцать страниц — полость. Танкред поместил туда конверт, разгладил страницы и наконец удовлетворенно кивнул.

Он как раз убирал саквояж в чулан, когда с удивлением услышал осторожный стук в дверь. Быстро глянув в сторону кровати, Танкред увидел обрезки бумаги от страниц, поэтому, зевая, отозвался:

— Да?

— Месье Танкред, — послышался голос венгра Драгара, — вы уже проснулись?

— Нет, только просыпаюсь, — ответил Танкред. — Что вам угодно?

— Хотелось бы еще немного побеседовать с вами.

— Завтра, — огрызнулся Танкред. — Завтра вы меня увидите.

— Завтра я покидаю Лондон, — пояснил Драгар. — Нельзя ли поговорить с вами хотя бы секунду?..

— Я уже сказал вам «нет». Ваше предложение меня не интересует. И не заинтересует ни завтра, ни на следующей неделе. Даже через год. Спокойной ночи!

— Ладно, — буркнул венгр, — но вы еще пожалеете об этом, когда прочитаете в газетах о найденных сокровищах моего предка, величайших сокровищах, которые…

— Спокойной ночи! — перебил его Танкред.

Больше из-за двери не доносилось никаких слов. Выждав пару секунд, Танкред подкрался к двери, приложил к ней ухо. Снаружи царила полнейшая тишина.

Он покачал головой и вернулся к биографии Аттилы-гунна. Уселся на стул, открыл книгу и принялся перечитывать третью главу, но минут через десять начал зевать и закрыл книгу.