Моя Калифорния

Глава 1. Калифорния

За окном противно горланила чайка, сбив утренний сладкий сон и заставив, поморщившись, отлепить с тела влажную от пота простыню. Кондиционер сдох ещё два дня назад и теперь в маленькой квартирке на третьем этаже на Барнард-уэй было не продохнуть от расплавленного, непрекращающегося вторую неделю пекла. Его не разбавлял даже вечный сквозняк из постоянно открытых окон, несущий от близкого моря влагу, но не облегчение от жары.

Белые шторы давно потеряли первоначальный блеск, приобретя тусклую серость нескончаемой пыли, летящей с асфальта запруженной машинами и людьми набережной города мечты. Море, пальмы, Голливуд, сказки про красивую жизнь — всё это было Лос-Анжелесом. Местом, где роликовые коньки, загар и открытые тачки являлись обязательными атрибутами повседневности, категорически отличаясь от того к чему я привыкла за первые двадцать лет своего существования.

Впрочем, жара и влажность не были чем-то новым в моей жизни. Привычно убрав прилипшие пряди с шеи и, вытерев руку о тонкий хлопок безразмерной майки, заменявшей ночную рубашку, я расслабленно потянулась. Соскочив с невысокой кровати, торопливо зашлёпала босыми ногами по приятно холодящим ступни плиткам прямиком в ванную. Энергично подёргав неподдающуюся дверь, прислушалась. Различив приглушённый шум воды, проорала, тарабаня ладонью по когда-то белой, а сейчас бурой, обшарпанной поверхности,

— Сээм, Сэээммм…!! Вылезай быстрее, я писать хочу!

В ответ предсказуемо не ответили. Приплясывая, я упрямо стучала в дверь, надеясь на пробуждение совести у паразита или на то, что горячая вода в водонагревателе скоро закончится. Второе произошло быстрее и мой здоровенный приятель наконец неспешно выполз из ванной, позволив мне проскользнуть в крохотное помещение, под завязку застланное паром точно туманом над Лондоном. Не, в Лондоне я пока что не была, но на открытках, которые когда-то Марк привозил мне из деловых поездок в Соединённое Королевство, всё выглядело именно так.

Давно надо было прочистить забившуюся вентиляцию в ванной, но хозяин квартиры ловко ускользал от разговоров обо всём, кроме арендной платы, так что мыться в парной нам грозило бесконечно.

Когда через несколько минут я заглянула на кухню, в надежде на завтрак, там уже вовсю пахло фирменной яичницей мистера Сэма Хардса. В неё попадало всё, что завалялось в холодильнике на данный момент. Скептически оглядев мою взлохмаченную персону, приятель мотнул головой на плиту и с набитым ртом проинформировал,

— Там ещё осталось. Если хочешь, можешь доесть.

Перспектива быть отравленной его творческими изысками в области кулинарии не особо меня вдохновила. Покачав головой, я заварила себе чай в любимой чашке с забавным утёнком.

— Не, спасибо, обойдусь багетом с джемом. Ты ведь купил?

На его кивок в сторону пакета, лежавшего на столе, радостно выудила оттуда ещё тёплый хлеб. Отломав хрустящий хвостик, я потянулась за джемом, авторитено заявив,

— Это хорошо, что ты бегаешь по утрам. Масса пользы и твоему здоровью, и моим завтракам, — рассуждала я, намазывая на хлеб сначала тонкий слой золотистого масла, а потом бухнув сверху ложку с горкой малинового джема. — Умм …. объедение!

— Зато сомнительная польза твоей фигуре. Как тебя ещё не разнесло-то на этих плюшках и сладостях?

— Это благословение свыше! Не завидуй! — оптимистично сообщила я, наслаждаясь растекающейся на языке сладостью клубники.

— Больно надо! Кстати, передай своему мексиканцу, чтоб перестал без конца сигналить своей тачкой на всю улицу. Твой мучачо разбудил меня вчера вечером, прямо в тот волнующий момент, когда две горячие смуглянки делали мне массаж где-то на островах.

— Вообще-то он испанец! — обиделась я за Фернандо.

— Хм, это он так говорит. А по мне так самый что ни на есть мексикашка, просто богатый и на понтах. Когда уже кончит выпендриваться и таскать тебе клумбы вместо букетов? Хочу напомнить, квартира в нашем с тобой общем пользовании, и половина гостиной по праву принадлежит мне! А там уже скоро не развернуться будет от этих дурацких веников!

— Ну, не такие уж они и огромные… — задумчиво разглядывала я батарею внушительных букетов, занимавшую почти все свободные поверхности в крохотной гостиной. — Как думаешь, их можно продать? Ну, в смысле — цветы? Оплатили бы хоть часть аренды за этот месяц…

Закинув в рот финальную порцию яичницы, Сэм с сомнением окинул взглядом цветочное пиршество в гостиной и уверенно хмыкнул,

— Неа. И не думай! Придётся наскребать самим. Если бы не твоя покупка машины, то можно было бы и не париться, а так…

Грустная мина, растекшаяся на моём лице, остановила его монолог. Поднявшись, Сэм ласково потрепал меня по макушке и усмехнулся,

— Не грусти птичка, прорвёмся! У меня завтра съёмка для рекламы. Там не ахти что, фирма по продаже строительных инструментов, зато платят сразу.

— Я отдам тебе! Не сейчас, но в начале следующего месяца точно! — вскинулась я.

Он отмахнулся,

— Не парься! Отдашь, когда сможешь.

Быстро вымыв за собой чашку, Сэм обернулся, наклонившись за сковородкой и прерывая моё неспешное наслаждение чаем,

— Эй, красотка, закругляйся там с завтраком! Нам на площадке надо быть через час, а тебе ещё собираться.

Он был прав, Эдди — режиссёр нашего сериала, терпеть не мог опозданий на съёмочную площадку и целый день потом мог портить тебе настроение нудными рассуждениями о безответственности и легкомыслии. Следовало и правда поторопиться, на набережной нас ждала привычная пробка, а водитель из меня пока не ахти.

Ускорившись и быстро приняв едва тёплый душ (спасибо Сэмми!) я подвела стрелки на глазах в стиле Монро, натянула привычную белую футболку с надписью «Love forever», втиснулась в джинсовые шорты и, наконец-то, была готова к покорению очередного трудового дня.

Пробка — это слово прекрасно знакомо каждому жителю любого большого города. Обычное явление, неотъемлемой частью которого я становилась почти каждое утро. Вот и сейчас, шелестящие от порывов тёплого ветра кроны пальм вдоль запруженного авто прибрежного шоссе, не спасали от беспощадных лучей уже вовсю припекающего утреннего солнца. Зато с этой задачей успешно справлялась светло-розовая бейсболка на макушке и тёмные очки, в модной оправе «под леопарда». Движение машин замерло намертво, зажав в тисках ожидания и скуки. Делать было нечего, кроме как изредка едва нажимать педаль газа моей красавицы, тут же давя на тормоз. И так без конца, никакого движения.

Натянув пониже козырёк бейсболки, я крутила головой по сторонам, в поисках интересного разглядывая стоящие рядом машины. Случайно поймав приветливый взгляд пожилого мужчины в белом кабриолете, с таким же, как и у меня, откинутым верхом, улыбнулась ему. Мужчина кивнул мне, добродушно улыбнувшись в ответ и сложив пальцы в кружок, убеждая, что всё будет О.К.

Нда уж…сомнение в этом вырвалось из груди сокрушённым вздохом. Для кого-то может всё будет замечательно, но только не для Кристи, когда она опоздает на работу. Вот хорошо Сэму, расслабился и получает удовольствие ни о чём не парясь — перевела я взгляд на соседнее сиденье, рассматривая своего приятеля. Едва плюхнувшись в машину, он тут же воткнул в уши любимые наушники, натянул бейсболку на нос и легкомысленно свинтил из реальности в мир рэгги и своих фантазий. Небрежно раскинувшись на сиденье, Сэмми неразборчиво напевал что-то себе под нос, не открывая прикрытых пушистыми ресницами глаз и покачивая ногой в такт неслышной мелодии. Хм, наверняка сейчас представляет себя с какой-нибудь длинноногой пуэрториканкой в баре на Карибах.

Занять себя было совершенно нечем, так что вместо изучения привычных окрестностей и соседних машин, я наблюдала за мистером Хардсом, между делом поймав себя на мысли, как он изменился с первой нашей встречи. Неужели с того времени прошло почти два с половиной года? Словно намертво въевшийся бронзовый загар украшавший внушительные рельефы мышц, мало напоминал о том белокожем, худощавом светло-рыжем парне, который спрыгнул ко мне с невысокой сцены крохотного театра в Нью-Йорке.

Помню, он подошёл ко мне, дружелюбно протянув руку и представясь: «Привет, я Сэм! Я заметил вас в зале во время спектакля — вы громче всех хлопали и даже заплакали в конце. Вам понравился спектакль?». Кажется, я нелепо смутилась тогда, осторожно вкладывая пальцы в его большую ладонь и сумбурно объясняя, что спектакль чудесный, просто напомнил мне одну историю из прошлого. Какой же дурочкой я ему тогда наверно показалась. Сколько на тот момент я прожила в Нью-Йорке? Недели две-три от силы…

Этот спектакль оказался единственным, билеты на который я смогла купить в тот вечер. Кто же знал, что в театры на Бродвее билеты надо заказывать заранее, да и стоят они такую уйму денег! «Ромео и Джульетта» было написано на афише маленького театра, ютившегося в самом конце длинной улицы, освещённой бесчисленной иллюминацией и бьющей в глаза рекламой. Билеты стоили всего двадцать долларов, и полная дама в окошечке кассы развеяла сомнение в моих глазах, заговорщицки сообщив, что мне повезло — остался последний билет в первый ряд. «Да, я везучая!» — улыбнулась я милой женщине, протягивая ей смятую двадцатку.

Спектакль неожиданно ударил меня прямо в сердце. В нём совсем не танцевали, и костюмы не поражали яркостью и блеском, но история показавшаяся так похожей на ту, что мы с Марком когда-то разыгрывали на подмостках, заставила утирать солёные слёзы, упрямо струящиеся по щекам и так громко хлопать в конце представления, что кожу на ладонях начало саднить.

До сих пор не знаю, почему я кивнула тогда, в ответ на предложение Сэма выпить с ним кофе с пирожными в ближайшем кафе. Что-то внутри меня сразу отнесло его к друзьям, откликнувшись доверием и симпатией на прямой взгляд ясно-голубых глаз и открытую улыбку. А может, ключевую роль здесь сыграло слово «пирожные»?

Как бы то ни было, спустя час после знакомства, я могла бы поклясться, что знала этого смешливого высокого ирландца, с его странным акцентом, всю свою жизнь. Та встреча быстро переросла в дружбу — мне так не хватало друзей в огромном чужом городе. Сэм помогал не потеряться в странной жизни огромного мегаполиса, скрашивая безмятежным благодушием разочарование от неудач и тычки реальности, раздаваемые мне на каждом углу.

Планы по открытию своей кондитерской лавки, которые я старательно пестовала не один месяц, в какие-то полчаса развеял милейший мистер Аарон Спитцер, из юридической конторы в доме напротив. Красивыми золотыми буквами на чёрном фоне вывески было написано «Юридические консультации и прочие вопросы», что как раз подходило под мой случай. Ласковая улыбка не покидала румяного лица мистера Аарона всё время пока я говорила, а чёрные бусинки глаз посверкивали проницательно, но однако, в его ответной речи не было ничего ободряющего, кроме тона.

Открыть своё дело в этом городе оказалось совсем не так просто, как мне представлялось — требовалось согласовать уйму бумаг и разрешений, потратив на это большую часть запаса моего не очень толстого кошелька. Пожав на прощанье мягкую руку доброго дяденьки, и отдав за консультацию сто тридцать долларов, я сообразила, что очевидно погорячилась с планами. Ну, как обычно. Изо дня в день наматывая километры по незнакомым улицам в поисках подходящего помещения для кондитерской, я потихоньку теряла надежду на благополучное завершение своей аферы, раз за разом слыша несусветные суммы запрашиваемые за аренду и каждый раз отрицательно качая головой: «Нет, спасибо, это слишком дорого…».

Нью-Йорк, за несколько месяцев моей самостоятельной жизни в нём, развеял розовую дымку эйфории, оказавшись совсем не тем городом-сказкой в который я влюбилась в первую поездку с Марком в Америку. Тогда город покорил меня совершенно иной жизнью, незасыпающей энергией бурлящих улиц, бесконечными потоками спешащих жить людей. Мне показалось, что все эти люди точно знают куда стремятся и двигаются вперёд, создавая какое-то необычайно увлекательное будущее. Чужеродность, необычность Нью-Йорка очаровали меня, вклинив в дурную голову смутную мечту стать однажды частью этой кипящей энергии, так созвучной с тем, что бурлило во мне, толкая на глупости, вперёд и вперёд.

Ха, как я ошиблась! Маленькая, глупенькая Кристи Шарма, тогда ещё с приставкой Оберой, приехавшая покорять мир в плену грандиозных планов и мечтаний. Пары месяцев в этом Вавилоне мне с головой хватило, чтоб понять, как я ошибалась и заработать непроходящий насморк.

Всё чаще, видя во сне чёрные глаза Марка, в которых метались боль и отчаяние, я просыпалась в слезах, мучительно набирая на телефоне знакомый номер и раз за разом сбрасывая его, так и не нажав вызов. Так и не нажав… Как я тогда думала: «Пока не нажав…», всё ещё надеясь, что справлюсь, всё смогу и вернусь, скоро вернусь… В итоге, когда через несколько недель после знакомства, Сэмми ввалился в мою съёмную квартиру размером с кладовку, и сообщил, что получил роль в сериале и уезжает в Лос-Анжелес, а меня зовёт с собой, я согласилась почти сразу. Ему нужен был сосед по квартире, чтоб делить оплату за жильё, а меня привлекало тёплое море и нежелание терять друга. К тому же цены на аренду жилья, как уверенно сообщил мне Сэм, в Лос-Анжелесе «кусаются не так больно». «Попробую» — решила я как обычно легко, аккуратно складывая в чемодан стопку расшитых стеклярусом камизов, надевать которые мне приходилось всё реже…

Пиииип…!!! Резкий гудок ударил по ушам, вытряхивая из воспоминаний в отчаянно сигналящую, застопорившуюся за мной пробку. Машины перед моим фордом-мустангом укатили далеко вперёд, оставив меня слушать какофонию нетерпеливых сигналов рвущихся по делам авто за моей спиной. С силой надавив на педаль газа я привычно не рассчитала силу — тачка рванула с места оглушительно прорычав надорвавшимся двигателем.

— Что за…?! — Сэм наклонился за слетевшими с носа очками, потирая заспанные глаза. — Крис, ты не могла бы дёргать не так резко, каждый раз когда трогаешься?! Так и шею свернуть недолго!

— Извини, — пролепетала я, смущённо улыбаясь обгоняющим меня авто, водители которых открыто демонстрировали мне средний палец, возмущенно сигналя. Они тоже опаздывали на работу.

— Чёрт, да мы ещё не добрались! Точно опоздаем, Эдди с нас шкуру сдерёт! — скептически озирался по сторонам мой пассажир.

— Может, не заметит? Можно попробовать осторожненько проскользнуть сразу в гримёрку, а потом сказать, что приехали давным-давно…

— Не прокатит. Хотя… Давай тебя зашлём вперёд, отвлекая его внимание и пока он на тебе отрывается, я просочусь к гримёркам. Так хоть один спасётся…

— А чего сразу меня?! — Расстроилась я.

— Ну, тебе достанется всяко меньше, чем мне. Подключишь обаяние и фантазию, пару трогательных взглядов из-под трепещущих ресниц и свою убойную улыбку…

— Ну уж нет! — сдула я чёлку, опять упавшую на глаза. — Так не честно! Всё время я за нас отдуваюсь, а ты прикидываешься невидимкой. Сегодня твоя очередь спасть нас. Если что, могу подкинуть тебе пару идей …

— О, обойдусь как-нибудь своими силами! Твои идеи вечно заканчиваются неприятностями. Последняя обошлась мне в пару вполне ещё новых джинсов. Кстати, если бы сегодня утром, кое-кому не приспичило поболтать по душам с бездомным, и заглянуть в соседнюю кондитерскую перед отъездом, то нам не пришлось бы выкручиваться теперь…

Джинсы были справедливым обвинением, но с остальными я была категорически не согласна,

— Джонни вовсе не бездомный, просто у него сейчас тяжёлый период в жизни, он в ссоре с женой и потому живёт на улице, а я помогаю ему чем могу. А про кондитерскую совсем не справедливо! Я была то там всего пару минут, попросив Пьетро оставить мне булочек с корицей до вечера. Ты же знаешь, их разбирают ещё до обеда, и мне бы опять ничего не досталось, не забеги я к нему…

— Да, булочки это аргумент! — Сэм изобразил кривую гримасу, демонстрируя полнейшую неубеждённость. Показавшийся впереди шлагбаум, на въезде в съёмочный городок, прервал разговор, оставив вопрос значимости булочек открытым.

Уже у входа в павильон нас остановил зычный голос Эсмеральды. Владелица столь звучного имени обладала не менее впечатляющей внешностью. Эта яркая, крупная латиноамериканка, ростом под два метра, работала ведущим гримёром на сериале. В её больших пальцах изящные гримёрные кисточки и тени смотрелись странно, но с лицами актёров она творила реальные чудеса. Ко мне Эсме, как звали её все, относилась особенно нежно, называя своим «Птенчиком» и закрывая грудью от мнимых нападок на съёмках, уверяя меня, что мы — беженцы из третьих стран, должны держаться вместе. Сама она нищей девчонкой бежала в Штаты с Кубы, и почему-то решила, что и судьба моего приезда из Индии схожа. Все мои уверения в обратном пролетали мимо её непоколебимой уверенности, так что я бросила её разубеждать, просто радостно принимая её дружбу и поддержку.

Вот и сейчас, заметив нас с Сэмом, Эсмеральда переложила стаканчик с кофе из правой руки в левую и, приветственно махнув, провозгласила,

— Доброе утро детишки! Вы в курсе, что опоздали на двадцать минут и Эдди уже раз пятнадцать о вас спрашивал, обещая натравить юротдел по ваши души и вычесть компенсацию за простой из гонораров? На вашем месте, я бы с ним сейчас не связывалась. Шли бы вы через грузовой вход, глядишь и пронесёт мимо…

Мысль была замечательной, но Сэм обломал весь чудесный план спасения,

— Ну, я бы не совался сейчас с грузового. Там как раз какие-то ящики разгружают. Я заметил, когда подъезжали. Так что сто процентов, босс там в данный момент ошивается, руководя разгрузкой. Идём с основного!

С этими словами, не дав присутствующим и рта открыть, он подхватил меня под локоть и бодро рванул в приоткрытую дверь съёмочного ангара.

Внутри, как обычно, царило бесконечное движение: что-то куда-то тащили, перекрикивались осветители и мелкий персонал, грохотала и поскрипывала передвигаемая с места на место аппаратура, декорации и огромные прожекторы освещения. Мимо меня промелькнуло несколько человек, бросив на бегу «Привет!» и унесясь дальше, по своим делам. Громкий рык,

— Явились таки, голубчики! Марш сюда! — перекрыл весь шум съёмочного муравейника.

С трудом примостив руки на бока своей безразмерной талии, Эдди грозно посматривал на нас со всех своих полутора с небольшим метров, сверкая сердитыми маленькими глазками из зарослей кустистых бровей. Жуткое зрелище, должна вам сказать!

Переглянувшись с Сэмом, я обернулась к вошедшей следом Эсме, надеясь спрятаться за её внушительной фигурой. Но направившийся прямиком к нам Эдди не оставил и шанса улизнуть. Спустя минуту он традиционно отчитывал нас с приятелем, не интересуясь причинами опоздания и нашими оправданиями. Понурив головы, мы послушно ждали, пока он не закончил с отповедью и обещаниями самых страшных кар, перейдя наконец к обсуждению рабочих вопросов.

— Так, надеюсь, вы оба всё поняли и такого больше не повторится? — мы дружно кивнули. — А теперь марш гримироваться и на площадку! Из-за вас час съёмочного времени коту под хвост! А это, между прочим, немалые деньги! За них продюсеры проекта с меня спросят! Да, и мисс Райз, примите к сведению — у вас завтра съёмка на пляже. Там надо будет появиться в шесть утра, так что поставьте будильник на четыре и не смейте проспать!

Вынужденно кивнув, я обречённо вздохнула (ненавижу ранние съёмки) и, развернувшись на каблуках, понеслась в гримёрку к Эсме.

Да, вам наверно интересно, что это за мисс Райз, и какое она имеет отношение к моей персоне? Дело в том, что превращение Кристалл Шарма Оберой в Лаки Райз произошло на второй день моих съёмок в сериале.

На съёмки молодёжного сериала про студентов я попала с подачи Сэма, уже играющего одну из ведущих ролей, и уговорившего меня попробоваться на эпизодическую роль проходного персонажа, одной из девушек-студенток в общежитии. Требовалась девушка экзотической внешности и меня, как ни странно, взяли. Ни создатели сериала, и уж конечно ни я, не ожидали, что зрители засыпят аккаунты канала вопросами о новом персонаже и актрисе, требуя продолжения сюжета с ней. Так мой персонаж стал постоянным, а я — Лаки Райз, с лёгкой руки Эдди.

Он скептически молчал, наблюдая за мной весь первый съёмочный день, а на второй подошёл, небрежно поинтересовавшись, как меня зовут. Заметно скривившись, когда я гордо представилась своим полным именем, он почесал редеющую шевелюру и пробурчал,

— И как это понимать?

Немного растерявшись, я объяснила,

— Моё имя, Кристалл, переводится как горный хрусталь. А остальное это фамилия…

Он не удосужился дослушать, хмыкнув,

— Хрусталь значит? Ладно, будешь у нас Лаки. А фамилию надо проще и покороче… Райз к примеру. И можно смело в титры. А чего — звучненько получилось, Лаки Райз. Нравится?

Я не знала нравится мне или нет, обалдев от такой стремительной потери собственного имени. Приняв молчание за согласие, Эдди блеснул белозубой улыбкой, громко щёлкнув пальцами,

— Отличненько! Так и запишем, будешь у нас числиться, как Лаки Райз. Если зрителям приглянешься, то может и на постоянную роль тебя утвердят, а там твоя индийская тарабарщина точно не подходит.

С той поры в официальных источниках и титрах я упоминалась исключительно под новым именем, быстро привыкнув к нему. Честно сказать, на съёмочной площадке все традиционно звали меня привычным Кристи, как я по-прежнему представлялась каждый раз при знакомстве. И только Эдди упрямо продолжал обращаться ко мне на площадке придуманным им псевдонимом, невероятно гордый своей идеей.

Так как играла я юную студентку, то грим был самый лёгкий и не занимал много времени. Уже через пятнадцать минут я уселась рядом с Сьюзи, быстро пролистывая уже изученный вчера сценарий сегодняшнего эпизода. Сьюзи легко подтолкнула меня плечом, отвлекая, и хихикнула,

— Опять нагоняй от Эдди получили? Как вы умудряетесь каждый раз опаздывать и попадать под выволочку? Это талант?

— Это карма! И судя по всему моя… — вздохнула я, поправляя тугой и неудобный розовый топик, призванный сделать мою и так не маленькую грудь ещё соблазнительнее.

— Вот скажи мне, Крис, какой смысл покупать машину, чтобы постоянно на ней опаздывать? — продолжала щебетать Сьюзи. — Лучше бы вы, как раньше, добирались на скутере Сэма. Тогда, по крайней мере, ваши опоздания и крики Эдди мы наблюдали не каждый день…

Эти здравые рассуждения я слышала дома каждое утро, всё же стойко продолжая борьбу за поездки на своей обновке. Надо просто пораньше выезжать, пообещала себе в тысячный раз, сделав вид, что не расслышала соображения подружки и ловко перевела тему,

— Ты знаешь, что завтра мы снимаемся на пляже? Эдди сказал, начало съёмки в шесть утра.

Очаровательно усмехнувшись, Сьюзи тряхнула белокурыми кудряшками,

— Конечно, знаю! Все новости я узнаю первой! Та новенькая девочка, помощник костюмера, сказала мне по секрету, что мы будем сниматься в купальниках из последней коллекции Дольче. Может быть нам даже подарят их после съёмки, представляешь?!

Разделить её восхищение я не успела, так как нас позвали на площадку и следом полетели часы сосредоточенной работы, увлекающей меня каждый раз по самую макушку. В неожиданно наступивший обеденный перерыв, Сэм мелькнул неподалёку, крикнув, что убегает на ланч с Фредом и Майком и растворился в людской массе. Мы с Сьюзи, прихватили в общей столовой контейнеры с ланчем и решили приговорить их на свежем воздухе, присев на скамейке недалеко от входа, спасаясь от обжигающих полуденных лучей под невзрачным жестяным козырьком навеса. Легкомысленно болтая с подружкой о всякой ерунде, я уплетала стандартную отварную курицу с овощами, когда Сьюзи засмотрелась на что-то на находящейся неподалёку парковке и резко дёрнула меня за руку.

— Гляди, гляди какой там красавчик в классном костюме! На итальянца похож. Они самые лучшие костюмы шьют, поверь мне! И машинка что надо, Порш последней модели. Я такой в новой рекламе Диор видела. Ммм…, мечта, а не мужчина! Обожаю мужчин в дорогих костюмах!

Рассмотреть, что там за очередного мужчину мечты она высмотрела, мне помешал звонок мобильного. Почувствовала, как быстро забилось сердце, увидев имя звонившего — Майкл Гальфстрингер. У этого странного имени был не менее странный владелец, худой сутуловатый мужчина с непроницаемым взглядом и медленной, немного картавой речью. Однако этот субъект заслуженно считался одним из лучших актёрских агентов и в кругу моих знакомых о нём говорили исключительно с восторженным придыханием, возводя его в ранг божества и шепча, что он может «ВСЁ». Попасть к нему в «конюшню», где числились многие из признанных звёзд, мечтали все начинающие, да и не только начинающие актёры, и честно даже не думала о такой возможности, считая её не более вероятной, чем моя поездка на Луну.

Телефон чуть не выпал из рук, когда несколько месяцев назад я услышала в трубке негромкое: «Здравствуйте, мисс Райз. Меня зовут Майкл Гальфстрингер. Думаю, моё имя знакомо вам. Предлагаю встретится и обсудить возможности сотрудничества. Если вам интересно, жду вас сегодня вечером в «Жако», часов в семь. Вас устроит?»

Я попыталась найти слова благодарности и восторга, распиравшего грудь, но меня хватило только на жалкое: «Ааа… да, конечно! Я приду!».

Так началось наше сотрудничество. Хотя, это слово звучало слишком громко для тех нескольких раз, что мы встречались и он большую часть времени просто молча рассматривал меня, посасывая вечную трубку тёмного дерева и задавая редкие, малопонятные вопросы о моей жизни. Друзья подкалывали меня, называя «звездой», только оттого, что Майк был моим официальным агентом, но в реальности, этот договор пока не принёс никаких ощутимых результатов, вылившись лишь в пару фотосессий для известных модных домов и съёмки в рекламе шоколадных батончиков. Правда там мне повезло, подарили целых две коробки этих вкуснейших шоколадок, уверяя, что они ещё и низкокалорийные!

Упс, так о чём это я? Ну так вот, этот звонок Майкла заставил сердце биться быстрее в предчувствии заманчивого предложения. Разбежавшимися по рукам мурашками, уверили, что что-то произойдёт. И предчувствие тут же подтвердили прозвучавшие в трубке слова: «Добрый день, мисс Райз. У меня есть для вас предложение. Думаю, оно вас заинтересует. Предлагаю встретится завтра вечером в «Иви» и обсудить, у меня там заказан столик. Вы свободны в восемь?»

Само собой и мысли не было ответить "нет", так что выдохнула: «Совершенно! Я буду! Спасибо вам, спасибо!», не в силах поверить своему счастью. Боясь спугнуть удачу, на небрежный вопрос Сью, рассеянно накручивающей на палец вполне натурально вьющийся локон, «Кто это?» отделалась неопределённым,

— Так, знакомый. По одному делу звонил, потом расскажу, — переводя взгляд на её хорошенькое личико и пытаясь припомнить о чём мы говорили до звонка, — Так что там про красавца в костюме?

Она трагично сложила брови домиком,

— Он сел в машину и умчался в неизвестность, пока ты трепалась по телефону. Ну вот скажи, почему так всегда — самые шикарные мужчины все мимо меня? А ведь мне не так много надо… Ну почему все парни вокруг меня такие заурядные?! Вот, к примеру, Сэм мог бы хоть иногда одеваться прилично, а не в эти свои спортивки и клетчатые рубашки. Если бы он носил модные костюмы и ездил на нормальной машине, я может быть даже и влюбилась бы в него…

Я подавила смешок, представив себе невозможное: Сью влюбившуюся в моего друга, и приобняла страдалицу, приободряя её,

— Ну не расстраивайся! Может ещё увидишь этого парня… Сэма, конечно, не переделать, но наверняка где-то ходит твой прекрасный принц на белом коне. Или на серебристом Бентли. Вы скоро встретитесь и уплывёте в закат на его белоснежной яхте!

Все подруги знали мечты Сью назубок, каждый месяц видя нового претендента на вакантную должность принца. Цвет глаз менялся с голубого на зелёный или карий, в зависимости от нового парня, но все они оказывались недостаточно хороши для моей романтичной подружки, так что процесс поиска идеала не прекращался ни на день, сменяя влюблённости с захватывающей дух быстротой.

По-детски надув и без того пухлые губы, Сью недовольно возразила,

— Ага, тебе-то легко говорить, себе-то вон какого парня отхватила! Красавчик, да ещё и богатый: машины, яхта, рестораны… Пылинки с тебя сдувает. А мне только мечты и твои обещания.

Совсем раскисла Сью, некстати вспомнив про Фернандо.

Всё сказанное подругой о нём было правдой, и мне, несомненно, повезло. Сложно было не заметить, что всё женское население киношного павильона теряет голову, когда Фернандо заезжает за мной на съёмки, пряча за спиной милые букеты и сияя сногсшибательной улыбкой на красивом загорелом лице. Ему в ответ расцветали улыбками все встречные женщины, тая от мимолётных комплиментов и статной спортивной фигуры. Всегда внимательный и весёлый, он бесконечно удивлял меня, то ужинами в неожиданных местах, то хорошеньким безделушками. Рядом с ним, я казалась себя Золушкой на балу, уверенно чувствуя, что всё это не со мной и не всерьёз.

Стоило только вспомнить моего ухажёра, как мелодия его звонка отвлекла от раздумий. Как обычно, он промурлыкал, что жутко соскучился и мечтает увидеться вечером. Я была бы тоже не прочь провести с ним вечер, где-нибудь на уютной террасе под звёздами. Да и целуется он классно. Однако утренние угрозы Эдди ещё громыхали в моей голове, так что самым трагичным голосом пришлось сообщить, что сегодня никак не получится, завтра вставать ни свет ни заря.

— Ми амор, это очень грустно, ты просто разбиваешь мне сердце! Я так соскучился! Но твоё здоровье важнее всего, так что ложись сегодня пораньше, а я позвоню тебе вечером, пожелать сладких снов моему ангелу. Но тогда на завтрашний вечер ты моя? Договорились?

Его слова, несмотря на забавный пафос, звучали искренне, так что невольно улыбнулась в ответ,

— Конечно, милый. Завтра я вся твоя!

Только произнеся слова вслух, сообразила, как двусмысленно прозвучала фраза. Да ну да и ладно, мне нравился Фернандо. Возможно, я даже была в него слегка влюблена. Мы встречались уже несколько месяцев, что Сьюзи всерьёз называла «Отношениями», а я всё ещё тянула с тем, чтобы перевести их в действительно близкие, отделываясь поцелуями и легкомысленными обещаниями. Глупость конечно, но иногда мне ещё чудилась тяжесть мангалсутры на шее, призраком из прошлого всплывая в самые неподходящие моменты.

Я закончила с прошлым и надо смело шагать вперёд — поставила себе в очередной раз цель, отряхивая с коленей крошки и вслед за Сью, заторопившись в заполненный горячим воздухом павильон. Работа не ждёт!