Моя Теневая Империя

Глава 11

Владыкины засуетились, будто в любой момент в дом мог вторгнуться враг. Хотя на деле в своё имение вернулся глава семьи — Матвей Владыкин.

— Костя, послушай меня! — Роман схватил меня за плечи. — Лучше тебе спрятаться. Не высовывайся, пока я сам не объясню отцу, что произошло на самом деле.

— Прятаться? — усмехнулся я. — Нет уж. Я после воскрешения отца даже не помню толком. Хочу встретиться и поговорить с ним лично.

— Да как же ты не понимаешь? — нахмурился Роман. — Он ведь считает, что ты мёртв! А что, если отцу станет плохо, когда он увидит тебя живым — здоровым? Он и так уже не молод.

Я молча слушал болтовню Романа, но уходить не собирался. Ничего с отцом не случится. Если он действительно такой великий воин и полководец, как говорил Антон Шведов, значит, воскрешение сына его вряд ли сильно удивит.

Интересно, почему на фронт нельзя позвонить с помощью этих современных мобильников? Зачем использовать старомодные письма? Что-то тут не сходится. У светлых магов всегда плохо работала логика, но здесь я её совсем не вижу.

— Роман! — воскликнула мать. — Ну сделай же что-нибудь! Костя, пожалуйста, не показывайся ему на…

И в этот момент входные двери распахнулись. В фойе, медленно шагая, вошёл высокий седовласый мужчина. На его правом глазу была бинтовая повязка, пропитанная свежей кровью. Каждый шаг Матвея Владыкина эхом бил по моим ушам. Нет нужды вскрывать его магические каналы, чтобы понять — этот человек обладает очень большой властью.

Я редко интересовался светлыми магами, но этот сразу приковал к себе мой взгляд. Роман и Елена Владыкины так беспокоились о приходе отца, будто глава нашего рода какой-то тиран или монстр.

Но тем и был удивителен человек, который теперь должен был считаться моим отцом. Выглядел он, как усталый израненный старик, но энергия, что от него исходила, казалась мне чуть ли не безграничной.

Теперь понятно, что для современников значит князь. Это явно не пустой титул, а настоящее скопище магии. Это объясняет, почему семья так переживает, что княжич Константин Владыкин сначала умер, а потом воскрес тёмным магом. Тот, кто должен унаследовать эту мощь, просто обязан быть достойным человеком.

В таком случае тебе повезло, Матвей Владыкин, что в твоём сыне восстал я!

Матвей спокойно осмотрел свою семью левым глазом, а затем остановил взгляд на мне.

— Хм, — хмыкнул он. — Турецкие шпионы неплохо наловчились подделывать почерк. Я поверил, что писала ты, Елена. Я, признаться, и вправду поверил, что Константин умер.

Он говорил это с таким железобетонным спокойствием, будто ему и вовсе было плевать, как на сына, так и на семью. Но очевидно, дело вовсе не в этом. У Матвея Владыкина мощная выдержка. Он не хочет показывать свою слабость перед родственниками, которые на него опираются.

Кажется, Елена и Роман начали сомневаться, стоит ли говорить отцу правду. Ведь он только что сам себе придумал правдивую ложь. Зачем ворошить улей?

Есть зачем. Раз уж я теперь член этой семьи, то и вести должен себя достойно. С ходу врать главе семейства — непозволительная наглость. И такие тонкости понимает даже некромант. Это — дело чести.

— Боюсь, турецкие шпионы не подделывали никаких писем, отец, — произнёс я.

— Костя! — попытался перебить меня Роман.

— Тихо! — произнёс Матвей Владыкин.

Он не звучал громогласно, и стёкла не вибрировали от мощи его языка. Однако всем сразу же захотелось подчиниться требованию старика.

Один из самых могущественных полководцев. Не сложно догадаться — почему. Возможно, я тороплюсь с выводами, но, кажется, он владеет магией приказа.

— Константин хочет поговорить со мной, — уже спокойнее произнёс Матвей Владыкин. — Наверное, впервые в жизни! Так что будьте любезны, соблюдайте тишину, пока я говорю с сыном.

Роман понуро опустил голову. Мать, как всегда, суетливо прикрыла рот руками, как будто этот жест мог помочь ей замолчать.

— Продолжай, Константин, — кивнул отец. — Что ты говорил о шпионах?

— Уверен, ты полагаешь, что тебя специально вывели с фронта вестью о моей гибели, — произнёс я. — Но это не так. Несколько дней назад я действительно умер.

Матвей Владыкин похлопал глазами, видимо, решив, что я шучу над ним. Затем прищурил веки и внимательно вгляделся в меня, будто пытался просверлить взглядом мою голову.

— Продолжай, — кивнул он, осознав, что я ему не лгу.

— Я воскрес на собственных похоронах, из-за того, что во мне пробудилась тёмная магия, отец, — заявил я.

Чем быстрее он узнает правду, тем лучше. Чем скорее он смирится с шоком, тем проще ему будет доверять мне и не копать под меня. Осознать, что его болезненный сыночек умер — не проблема. Принять, что он воскрес, став тёмным магом — сложно. А вот додуматься, что этот тёмный маг — некромант — собирается создать свою империю под носрм у светлых — попросту невозможно.

Он должен остановить свои размышления между второй и третьей ступенями.

Отец тяжело вздохнул и прошёл мимо нас к дивану, что стоял напротив камина. Матвей Владыкин достал из сумки старую трубку и принялся набивать её табаком.

Пока Роман и Елена молча наблюдали за действиями отца, я проследовал за ним и сел в кресле неподалёку от отца.

Раскурив трубку и заполнив воздух едким дымом, Матвей прокашлялся и, наконец, нарушил молчание:

— Чёрт меня дери, сынок, — единственное, что он смог ответить. — Лучше бы это были турецкие шпионы. Печать же сразу поставили?

— Да, отец.

С одной стороны, я понимал, как тяжело старику принять такую новость, но с другой сам еле сдерживал себя, чтобы не рассмеяться из-за его реакции.

Никогда не питал к светлым магам ничего кроме шутливой ненависти, но до чего же меня забавляет, когда они охают и ахают от рождения в их семье тёмного.

— Всё не так плохо, отец, — продолжил я. — Твой единственный наследник жив. Кроме того, смерть слегка изменила мой взгляд на жизнь. Есть тебя беспокоит, что я не смогу возглавить семью…

— Ты никогда не должен был возглавлять семью, Константин, — заявил Матвей Владыкин. — Не притворяйся, что не знал этого.

— О-отец, — заикнулся Роман. — Костя потерял большую часть воспоминаний после воскрешения. Ему придётся вспоминать своё прошлое постепенно.

— Серьёзно? — поднял брови он, пожёвывая конец трубки. — Что ж, Кость, тогда самое время столкнуться с жестокой правдой жизни. Ты никогда не был достаточно сильным и способным для того, чтобы возглавить семью. На бумагах? Да. На бумагах я планировал сделать тебя следующим князем. Но руководить тобой должен Роман. Я обучал его этому с самого детства.

Вот оно что… Не могу его за это осуждать. Если прежний Константин Владыкин действительно был настолько бестолковым куском дерьма, я прекрасно понимаю, почему отец решил поступить именно таким образом.

История знает много примеров, когда неподготовленные, слабовольные маменькины сыночки садились на престол и разваливали империи, которые их деды и прадеды строили потом и кровью.

Это решение вызывало во мне лишь уважение. Но ситуация изменилась.

— Согласен, что до последних событий твоё решение было наилучшим из всех возможных, отец, — сказал я. — Но теперь оно не имеет смысла.

— Почему же? — спросил Матвей, как-то отстранённо глядя в пламя камина.

— Потому что я больше не тот, кем ты меня знал, — заявил я. — Обстоятельства изменились. Ты не знаешь нового меня, а я не помню тебя. Нам придётся познакомиться заново, чтобы ты сложил обо мне верное впечатление.

— Матвей Ионович Владыкин, — произнёс отец. — Всё? Будем знакомы?

— Не имена меня волнуют. А действия, — проигнорировал его безобидную шутку я. — Я знать не знаю, что ты из себя представляешь, а ты не знаешь, на что способен теперь я.

Отец дёрнулся и чуть не выронил из рук свою трубку

— Константин! — грозно воскликнула мама.

— Тихо! — повторил отец. — Не вмешивайся, женщина. Лучше сходи прикажи слугам, чтобы приготовили нам чаю.

— Может быть, ты голоден? — забеспокоилась мать.

— Думаю, что к концу этого разговора я буду сыт по горло. Так что — просто чаю, — ответил он. — А ты, Роман, присядь. Не припомню, чтобы нам доводилось разговаривать вот так втроём.

Мой старший брат сел по левую руку от отца.

— Отец, прошу, не воспринимай слова Кости близко к сердцу. Он тяжело переносит… — попытался оправдать меня Роман.

— Тяжело переносит что? Тёмную магию? — усмехнулся отец. — Хочешь сказать, что это тёмный дух наконец-то вселил в его безвольное тело хоть какие-то зачатки характера? Не ожидал такое услышать от агента бюро.

Роман промолчал.

— Отец, если хочешь убедиться, что я уже не тот, кем был прежде, тогда подвергни меня проверке, — посоветовал я.

Это был наилучший способ как можно скорее показать главе семьи свою силу. Доказать свою полезность. Если он убедится, что я действительно на что-то способен, значит, его сомнения со временем отпадут. Я заполучу княжеский титул и огромную власть среди светлых магов.

Такой план мне даже в кошмарах не приходил. Но двойным агентом мне бывать ещё не доводилось. Опыт, несомненно, интересный.

— Допустим, — кивнул отец. — Я могу предположить, что ты действительно изменился, Константин. Я могу даже смириться с тем, что мой наследник, будучи тёмным магом, окажется достаточно хорошим главой рода. Но… Ты не подумал о самом главном. Как ты продолжишь род?

— Действительно — как? — пожал плечами я, решив, что его слова — шутка. — Берёшь достойную женщину, а затем…

— А затем она рожает тебе новых тёмных магов! — воскликнул отец. — Нет, Кость, давай уж без шуток. Наш род на грани гибели. Я ещё и сам это до конца не осознал, но это так! Роман дал обет безбрачия. В твоих жилах течёт скверная тёмная энергия, которая передастся и твоим детям. Остаётся только Валера? Мальчик, родителям которого не являюсь ни я, ни Елена?

Даже если дар запечатан, тёмная магия может передаться наследникам.

— Отец, если пожелаешь, я могу… — начал Роман.

— Можешь что? Отказаться от клятвы, которую ты дал бюро? — спросил он. — Нет, Рома. Так дела не делаются. Священнее семьи, только клятва. Ты дал слово, и я его уважаю. Ты борешься с тёмными магами и защищаешь нас во время Красной Луны.

Я поперхнулся собственной слюной и громко закашлялся, услышав понятие «Красная Луна».

Вашу ж мать! Насколько страшный след оставил после себя мой учитель? И судя по словам отца след этот тянется до сих пор…

— Прости, Константин, — отец убрал трубку, решив, что я закашлялся из-за его дыма.

Но причина была совсем в другом.

— Красная Луна⁈ — воскликнул я. — Вы это о чём?

Не может быть, чтобы оно до сих пор живо.

Я поверить в это не могу. Ведь мой учитель повержен. Я собственноручно убил его! Его магия должна была развеяться. Должна…

Сколько сотен лет уже прошло…

— Кость, ты и про Красную Луну уже забыл? — вздохнул Роман. — Я тебе даже завидую. Хотел бы и я оставаться в неведении и не думать обо всей этой нечисти, которая так и норовит разорвать…

Мать за спиной Романа уронила поднос и разбила чайный сервиз. Отец даже не дрогнул, будто для него этого шума и вовсе не было.

— Сколько раз тебе говорил, Лена, позволь слугам выполнять свою работу. Где Прохор Андреевич? Куда делся твой любимый слуга?

— А… Он сейчас занят, — уклончиво ответила мать.

Ага, занят он! Конечно, так я в это и поверил. Учитывая, что я уже узнал о нём и об их с матерью письмах, которые, судя по всему, отправляются прямиком к императору… Похоже, Прохор, где-то клепает новое письмишко. Надо воспользоваться ситуацией.

— София! — крикнул я.

Девушка в чёрном возникла словно из ниоткуда.

— Да, Константин Матвеевич? — спросила она, согнувшись надо мной.

Она явно думала, что я обращу внимания на её совсем нескромный вырез декольте, но я продолжал задумчиво вглядываться в пламя камина.

Глазеть на пламя — это у нас семейное.

— София, помоги матери приготовить чай, — велел я, а затем аккуратно притянул к себе служанку и добавил уже шёпотом: — Найди Прохора. Тихо и аккуратно узнай, что он там делает.

— Будет сделано, ваша светлость! — поклонилась она и поспешила выполнять свои задачи.

Хотя приготовление чая, очевидно, было задачей второстепенной.

— Кто эта девушка? — вскинул брови отец. — Не помню, чтобы у нас была такая служанка.

— Это София Потёмкина, — сообщил я. — Это я привёл её в наш дом. Она — моя личная служанка.

— Личная служанка? — усмехнулся отец.

Матвей Владыкин аккуратно огляделся, видимо, пытаясь убедиться, что мать достаточно далеко, чтобы услышать наш разговор.

— У меня тоже была такая служанка когда-то давно, — добавил он шёпотом. — И не одна. Хоть что-то ты от меня унаследовал, Константин.

К моему удивлению, отец подмигнул мне. А нижняя челюсть Романа отвисла настолько, что я опасался — как бы она не отвалилась и не укатилась прямо в камин.

Наконец, один из слуг принёс нам чай. Но это был не Прохор и не София. Судя по всему, Прохор и Елена Владыкина были заняты своими шпионскими делами, а я София шпионила за шпионами.

Ух! Весело же всё-таки в этом доме! Не удивлюсь, если и Валера сейчас пытается кого-то убить. Жаль, что не меня. Давненько малец уже не испытывал меня на внимание и прочность.

— Погоди, Константин… — задумался отец. — Ты только что сказал, что служанку зовут София? София Потёмкина?

— Да, всё верно, — кивнул я. — А что?

Не мог же отец быть с ней знаком? Да, её бывший муж служил в его полку, но вряд ли Матвей Владыкин помнил каждого солдата по имени.

— Потёмкина… Потёмкина… — бубнил себе под нос отец. — Какая же знакомая фамилия. Может, кто-то из наших вассалов?

— Отец, под нами всего пять семей, — улыбнулся Роман. — Пора бы уже запомнить. Мне иногда кажется, что ты имена своих солдат помнишь лучше, чем имена наших вассалов.

Рома, не давай ему подсказок! Иначе я толком не разберусь в этой системе.

— А всё потому, что не все наши вассалы воюют вместе со мной, — раздражённо бросил Матвей. — Пять, говоришь? Пять семей⁈ Тьфу! На моей стороне борются всего два графа. Всю остальную армию составляют новобранцы, которых поставляет мне сам Император. А куда делись ещё три рода? Они-то почему не поставляют бойцов?

— Отец, мы уже много раз об этом говорили, — ответил Роман. — Они поставлять воинов не могут, они заняты…

— Не важно, чем они заняты! — заявил Матвей Владыкин. — Надо собрать совет вассалов. Но под предлогом бала! Во как мы поступим.

Отец улыбался, радуясь собственной задумке.

— Хорошая идея, отец, — хитро ухмыльнулся я. — Пригласить на пирушку дворян, которые так любят набить свои животы изысканными блюдами и дорогим алкоголем, а на деле — заманить их на военный совет.

— Верно! — кивнул отец. — А Константин правильно мыслит!

Мне бы тоже не помешало собрать всех моих союзников. О расширении сети пока говорить рано. Для начала эту сеть нужно создать. Но звенья моего тёмного механизма пока работают из рук вон плохо. Они ещё не научились взаимодействовать друг с другом. Отец неожиданно подкинул мне идейку. Надо придумать для них повод собраться, а затем нагрузить их новой работой.

Мои идеалы не вживить в их умы столь быстро. Ни ведьмы, ни Артемий, ни Сергий пока что не верят в то, что я смогу вернуть былое величие нашей драгоценной тёмной магии.

Не буду торопить события. Они сами это поймут. А для того, чтобы собрать их на совет и поручить новые обязанности, я преподнесу другую идею. Такую, чтоб у них коленки от предвкушения задрожали.

И я уже знаю, чем их заманить.

— Погодите, мы слишком отвлеклись на дворян и служанок, — сказал я. — Отец, ты заговорил о Красной Луне.

— Ну? — кивнул Матвей. — И этого не помнишь?

— Очень смутно, — ответил я. — Насколько мне известно, Красная Луна помогает контролировать нежить и другие порождения тёмной силы?

Мой учитель создал это явление. Красная Луна должна была светить над миром, не давая Солнцу взойти. Благодаря этой магии легионы нежити, оборотни, ведьмы, вампиры, вурдалаки и прочие тёмные должны были подчиняться ему до скончания времён.

Но я ведь одолел его! Откуда взяться Красной Луне⁈

— Константин, если кратко — раз в месяц луна приобретает кроваво-красный оттенок, — объяснил Роман. — И в ночь, когда это происходит, тёмные существа отдаются столь страшному голоду, что перестают бояться даже собственной смерти. Ты не обращал внимания на металлические заслонки на окнах? На светлые обереги у дверей?

Я обернулся и обнаружил, что оконные рамы действительно отличаются от тех, что я наблюдал в некоторых домах Санкт-Петербурга. Их покрывал тонкий слой металла. А если прислушаться — от них разило магией. Лёгким волшебством — ничего особенного. Видимо, в ночь Красной Луны эти металлические заслонки закрывали окна. Так, чтобы никто не проник…

Я убил учителя, но при этом его проклятье полностью не развеялось. Красная Луна не нависла над землёй навечно. Но стала беспокоить смертных каждый месяц. Двенадцать раз в год.

Любопытно…

— А в этом месяце — какого числа будет Красная Луна? — спросил я.

— Никто не знает, — ответил Роман. — Сегодня тринадцатое сентября. В этом месяце пока что не было кровавой луны.

Учитывая, что на дворе уже полночь, я сильно удивлён, что до сих пор над имением Владыкиных не поднялась Красная Луна. Пятница, тринадцатое. Такое мой учитель очень любил.

— Значит, предсказать, когда над миром поднимается Красная Луна просто невозможно? — спросил я.

— Да, — кивнул Роман. — Одна ночь в месяц. И так уже много столетий.

Интересно-интересно. Значит, учитель всё же оставил миру своё тёмное наследие…

— Точно! — воскликнул мой отец. — Потёмкина! До меня только сейчас дошло!

Мы с Романом с удивлением уставились на отца.

— Был у меня такой солдат в полку. Потёмкин! — заявил он. — Надо бы как-нибудь наведаться на кладбище.

На кладбище? О нет! Туда отцу пока точно соваться не стоит. Нужно его отвлечь.

— Отец, мы говорили совсем о другом, — я привлёк к себе его внимание. — Ты мне не веришь, что я изменился. И я воспринимаю это, как вызов. Что ж, я его принимаю.

— Кость, отец устал после дороги, — вздохнул Роман.

— Нет-нет, всё хорошо, — помотал головой Матвей Владыкин. — Хочешь убедить меня, что смерть тебя изменила? Ладно, — отец пожал плечами. — Я готов поверить во всё, что угодно. В то, что ты можешь добыть денег или в то, что ты способен красиво изрекаться. Это полезные навыки. Но я — человек войны.

Ах, вот что он хочет мне предложить…

— Я верю в грубую силу, — сказал он. — Если сможешь победить в дуэли моего новобранца, я тебе поверю. Сдюжишь?

Не используя тёмную магию? Испытание, достойное верховного некроманта!