Навсегда

В разных землях в возвышенной силе

Неразгаданных много богинь.

Но лишь только, лишь только в России

Величавость на лицах рабынь.

Неизвестная эта известна:

Шла, приниженность преодолев,

По лугам и полям повсеместно

Королевственней всех королев.

Вдруг сверкнет огонечек неробкий

В уголках чуть насмешливых губ.

И в ответ разъярится — холопка!—

Оплеухой в лицо душегуб.

День, другой, и вот снова роскошно

Выплывает она на крыльцо.

Обрамляет высокий кокошник

Высоту ее духа — лицо.

У судьбы ее правила жестки,

(Все надежды свои изгони):

Разрешалось царить на подмостках,

Но чтоб в жизни такое — ни-ни!

Если так, то и это немало,

Затаенно решала ты, что ж,

И такие пласты поднимала,

Повергала властителей в дрожь.

Крепостная актерка Электрой

Будто громы свергала с небес.

И казались дешевым эффектом

Все ужимки природных принцесс.

Будто мстила размашисто, хлестко,

Устрашая вельможей самих.

Ведь не стащат,

не стащат с подмостков

В этот в вечность единственный миг.

Неизвестная в русском костюме,

Шла и шла ты, столетья тесня.

Добрела до моих ты раздумий,

До восторгов моих, до меня.

И когда вдруг строка бездыханна,

Верь не верь ты, но не утаю —

Талисман свой со дна чемодана,

Ненаглядный твой лик достаю.

Все решится во мне, в тугодуме,

Все продлится: и строки и дни.

Неизвестная в русском костюме,

Укрепи, не оставь, осени!