Навязанная игра

Глава 13

Лисицын

Всю дорогу в Кранбери Лисицын проклинал новые времена. Мысленно, разумеется, потому что любая попытка высказать мысли вслух была чревата.

Оставалось терпеть и изменившиеся порядки, и бесконечную болтовню сидевшего за рулем Николая Григорьевича или попросту Григыча, обожавшего поговорить с пассажирами.

Имея свое сугубое мнение по всем вопросам мироустройства, он считал своим долгом донести его до каждого, кому не повезло оказаться в его машине. Внешняя, внутренняя политика американцев, их манера одеваться и общаться, проблемы негров и мексиканцев – все они были глубоко изучены, всесторонне осмыслены и систематизированы. В его, Григыча, разумеется, понимании.

За два года работы в Нью-Йорке он успел измучить мощью своего интеллекта всю резидентуру, но светлая мысль об отправке его на родину до сих пор не пришла никому. Потому что слежку этот трепач выявлял на раз. Отработав в московской наружке добрых два десятка лет, своих американских коллег он не то что вычислял, казалось, он их чувствовал на уровне инстинкта. Сам Лисицын однажды не попал под захват на тайниковой операции лишь потому, что в последний момент, уже на точке, Григыч проворчал: «Не ходил бы ты никуда. Что-то спина чешется, да и вон тот «Форд-Транзит» мне не нравится, который с закрытым кузовом. Нечего ему тут делать, такому чистому, словно только что из гаража выехал».

Потом уже выяснилось, что агент, сделавший закладку, был подставлен ФБР. В общем, что называется, пронесло.

Так что, дабы избежать ненужной дискуссии с водителем, ругаться на новые порядки Лисицыну приходилось мысленно, но все же яростно.

Действительно, какого черта!

В былые времена о приезде «Одиссея» в Штаты резидентуре сообщили бы за месяц, еще и согласование потребовали. А сейчас? Загранпаспорт выдали, а куда уж товарищ с ним поедет, это дело иностранных посольств, которые вольны дать или не дать путешественнику визу. Стало быть, американские… хм… друзья, прости господи, визу дали. А раз так, нафига друг Вася позвонил? Ну, кроме как выпить, что есть условие необходимое, но вряд ли достаточное.

Кстати!

– Григыч, останови у магазина!

В ближайшем, в дополнение к джину, были куплены цветы, бутылка шампанского и коробка конфет. Для дамы. О том, кто отец сына известной журналистки, гадало пол-Америки. И лишь один русский шпион и два фэбээровца свечку, конечно, не держали, но и сомнениями не мучились. Об этом, безусловно, молчание, но цветы и шампанское обязательны.

Вот и Кранбери. Скоро покажется и знакомый дом. Интересно, мисс Кэмпбелл давно может позволить себе переехать в другой, куда как дороже, но пока адрес не меняет. Что же, для нас оно и лучше.

Но что это?

В сгущавшихся летних сумерках город оказался расцвечен словно в рождество. Синими и красными огнями. И, как подарками напрочь сбрендившего Санта-Клауса, заставлен полицейскими машинами. Что за хрень?

Хотя, если знать о сегодняшнем звонке одного мента и о его таланте, словно магнитом, притягивать к себе приключения, версию выстроить несложно. Во что он вляпался на этот раз?

– На втором повороте – направо. – Выяснение причин коп-парада Лисицын решил оставить на потом. Вначале – к Джудит.

– Владимирыч, а вокруг наружка пасется, – невозмутимо заметил Григыч. – Вон их машина припаркована, наверняка и другие поблизости крутятся.

– За нами?

– Вряд ли. Ехали – чисто было. Но ты поаккуратней там.

– Спасибо. И, Григыч, будь другом, потаскай их, пока я в гостях буду. Только без фанатизма, не зля. Просто убедись, насколько мы для них интересны.

Все обычно – раз есть дипломат, о котором ФБР точно знает, что тот при погонах, значит, будет и хвост. Ничего страшного – этот контакт Лисицын скрывать даже и не собирался.

Потому поднимался по крыльцу хоть и встревоженным, но все же в хорошем настроении. А что, можно сказать, к друзьям по оружию шел, к тем, с которыми есть что вспомнить и за что выпить.

Звонок, дверь открывается…

– Джудит, рад тебя видеть! Держи! – и букет передан в женские руки. Э… кажется, она как-то не до конца рада… что-то не так?

– Или мисс Кэмпбелл?

– Что ты, Алекс, конечно же Джудит. Я рада тебя видеть. Проходи.

Рада она… таким тоном в дом похоронных агентов приглашают. Какого ж черта?

Лисицын вошел в знакомый зал. Да, за два года здесь немногое изменилось. Другой диван, пара кресел у журнального столика, другой телевизор на стене, что-то новое на кухне. А по большому счету все старое. Ну, кроме, конечно, нового персонажа, ползающего по полу и что-то задорно бормочущего.

– Новые лица! – Он подошел к ребенку и присел на корточки. – Ну же, познакомь меня с юным джентльменом!

– А, это Клод, мой сын.

Вот новость! Если б не уточнила, сам бы Лисицын никогда не догадался. Хотя… Клод… не сокращенное ли от Клаудэмарионееидэ? Именно так представлялся «Одиссей», когда познакомился с этой дамой. А если так, то этим двоим наверняка было о чем поговорить перед его приездом. Но зачем тогда Щербатов звонил в консульство?

Кстати.

– А где Бэзил?

Джудит села на диван почти напротив гостя, но смотрела не на него, а уставилась в стену, на какую-то только ей видимую точку.

– Увезли в госпиталь, в Трентон. Сейчас идет операция.

Сказано было тихим бесцветным голосом.

– Что случилось?

– Он вышел, сказал, что скоро вернется. Оказалось, пошел к Полю. В них стрелял нью-йоркский полицейский. Поля Бэзил спас, а сам получил пулю. И это я виновата.

Очень понятно. Что женщина в шоке. Но вот что произошло – неясно абсолютно.

– Джудит, я ничего не понял. Какой Поль, откуда полицейский, зачем он стрелял? Пожалуйста, возьми себя в руки.

В это время на втором этаже открылась дверь и по лестнице спустилась Линда.

– Дядя Алекс, рада вас видеть. Ма, а что случилось? За окнами полно полицейских машин. У нас что, боевик снимают? И где дядя Бэзил?

И тут Джудит уткнула лицо в ладони и заревела. Растерянная Линда подбежала, обняла, но даже не представляла, что сказать маме. Только укоризненно посмотрела на такого же растерянного Лисицына, словно это он был во всем виноват.

А тому оставалось стоять посреди зала дурак дураком. Понимая лишь одно – сейчас лучше молчать. Потом все же догадался сесть в кресло. Рядом на журнальном столике стояла начатая бутылка водки, две пустые рюмки. На тарелке лежали слегка уже подсохшие бутерброды.

Не спросясь хозяйки, наполнил одну рюмку почти до краев, но пить не стал. Не та все же обстановка. Что делать? А ничего. Остается ждать, когда женщина успокоится. А она успокоится обязательно, или он ее вовсе не знает.

В этот момент в дверь позвонили.

Джудит поднялась, салфеткой вытерла слезы и нацепила на лицо улыбку. На взгляд Лисицына, получилось фальшиво, но сказать об этом он не решился.

Женщина, не спросив кто пришел, открыла дверь.

– Привет. Разреши войти, – тихо произнес знакомый голос. И уже громче, – Алекс, рад тебя видеть! Жаль, что по такому поводу. Одно радует – эскулапы сказали, что операция прошла штатно.

И в зал вошел специальный агент нью-йоркского офиса ФБР Гордон Кончак, проходящий в материалах российской разведки под псевдонимом «Хан». Оглядев печальную картину, перешел к активному ее исправлению.

– Так, вижу водку и шампанское. Алекс, я правильно понял, что ты решил угостить даму русским коктейлем? Как его – «шило»?

– Лучше звучит «Северное сияние», – буркнул Лисицын. – Но вообще-то я привез лишь шампанское, цветы и конфеты. Кстати, Линда, налетай, – он открыл коробку и протянул девочке.

Затем вновь к спецагенту:

– Гордон, может быть объяснишь, что здесь происходит. И, кстати, ты здесь почему? Слушал телефон консульства?

Кончак выразительно посмотрел на девочку.

Слава богу, Джудит среагировала на взгляд. Пусть все так же равнодушно, но все-таки сказала:

– Линда, отведи Клода в спальню и присмотри за ним.

И лишь когда за детьми закрылась дверь, контрразведчик, помогая хозяйке сесть на диван, ответил:

– Обижаешь, дружище! Я слушал телефон мисс Кэмпбелл.

Эти слова вывели женщину из прострации. Может и не до конца, но все-таки. Какого дьявола ФБР слушает телефон честной американки?! Да как они… стоп, а почему ей об этом сказали? Что за игры?

Инстинкт журналистки заработал, выбросил в кровь адреналин и голова, наконец, прояснилась.

– Гордон, а какое ты имел право?

Ого! Глаз сверкнул, искренне порадовав обоих мужчин.

– Мисс, а что вас, собственно, удивляет? – спросил американец, надев маску напыщенного чиновника. – В вашем доме проживает иностранец, въехавший в страну по чужим документам. А это непосредственно входит в нашу компетенцию. Видишь ли, Алекс, – обратился он уже к Лисицыну, – наш друг предъявил в аэропорту бразильский паспорт.

– Однако… – разведчик хотел напомнить, что Кончак сам сообщил о решении американских властей не аннулировать эти документы. Но, увидев, как подмигнул собеседник, замолчал.

А в Джудит журналистка уже развернулась во всю мощь, напрочь подавив несчастную и растерянную женщину. Интрига… тайна… может быть даже сенсация… Такое нельзя упустить!

Она собралась и уже деловым голосом осведомилась. Не спросила, а именно осведомилась:

– Мистер Кончак, два года назад мы с вами заключили договор. Надеюсь, он еще в силе?

– Было дело, но тут следует кое-что уточнить. Мисс Кэмпбелл, вы по-прежнему готовы четко выполнять мои инструкции?

О как! Разговор заинтересовал русского разведчика.

– Господа, теперь и у меня два вопроса. – Лисицын раздраженно хлопнул ладонью по столу. – Первый – о каком договоре идет речь и второй – что вообще здесь происходит?

Кончак встал, не спросив мнение хозяйки достал из посудного шкафа еще одну рюмку, разлил водку.

– О договоре – потом. Вначале попытаемся все вместе ответить на твой второй вопрос. Но еще раньше выпьем за здоровье Бэзила. Увы, этот тост сегодня не единственный. Итак.

Разговор получился долгим. И все же далеко за полночь, когда были выпиты и водка, и шампанское, все трое не очень твердо держались на ногах, но ни у кого из них так и не сложилось понимание происходящего.

Получалось, что их друг за каким-то лешим поехал в Америку не по своим документам, а по бразильскому паспорту. В наивности он замечен не был, следовательно, точно знал, что ФБР узнает об этом визите в тот же день и, если получится, приделает ему хвост. Однако звонить Кончаку не стал.

Далее. В Штаты Щербатов вылетел из Женевы, куда, очевидно, ездил к жене и дочери, о существовании которых на правах приятеля знал российский вице-консул. В этом месте Джудит покраснела и прикусила губу, но галантные кавалеры сделали вид, что ничего не заметили.

Что еще? Прежде чем прийти к мисс Кэмпбелл, Кончак успел поговорить с Полем Кассиди и его бабушкой, натерпевшейся страха, но, к счастью, не более того – злодея полицейские пристрелили раньше, чем тот успел сделать что-то действительно плохое. Ну, кроме как ранить русского полицейского.

Со слов мальчика выходило, что к расследованию убийства его отца Щербатов отношения не имеет, но каким-то образом фактически сопровождал Поля в путешествии. Причем до Швейцарии – как русский коп, а после – как бразильский филолог. Правда, поклявшись страшной клятвой, что шпионажем в Америке заниматься не собирается.

Вообще дело выглядело как один сплошной туман.

Что такого страшного в покупке лекарств, пусть и ограниченной годности, чтобы из-за этого валить американского копа?

Как убийство отца связано с нападением на дом сына?

И на кой черт Щербатов поперся к Полю? Утешить или что-то узнать?

В общем, много вопросов, ответы на которые имеются лишь у русского. Остается ждать.