Навязанная игра

Глава 15

Через три дня российский вице-консул в Нью-Йорке забирал из больницы гражданина России Щербатова В.П. Вообще, строго говоря, личность больного вызывала вопросы у администрации больницы. Вначале у него был обнаружен бразильский паспорт безо всякой медицинской страховки. Потом откуда-то приехал угрюмый господин из ФБР, который забрал тот паспорт, а взамен оставил официальное письмо от своего ведомства, где черным по белому было написано, что на излечении находится именно гражданин России, на которого распространяется медицинская страховка, положенная, строго говоря, лишь некоторым государственным служащим США.

Администрация, убедившись, что страховка действительна, спорить не стала и оперативно переписала историю болезни пациента с одной непроизносимой фамилии на другую, такую же заковыристую.

А бразильский паспорт Кончак на следующий день передал Лисицыну. Как уж эта передача была оформлена в ФБР и под какие аргументы, для российского разведчика так и осталось секретом.

Впрочем, догадаться было несложно – вероятные друзья, очевидно, собрались выловить очередную русскую мафию. А если так, то и российской внешней контрразведке сам бог велел в этой игре поучаствовать.

В двух спецслужбах двух, раньше противоборствующих, а ныне вроде как дружественных стран были написаны серьезные и совершенно секретные документы, получены высочайшие резолюции. Остался сущий пустяк – заставить Щербатова действовать строго по разработанному для него плану.

В прошлый раз это не получилось.

* * *

Утром, когда вышли из больницы, Лисицын вернул Щербатову бразильский паспорт.

– Держи, незаконный мигрант. Сейчас куда? В Кранбери?

– Вообще-то хотелось погулять, развеяться. Ты как думаешь, Гордон ко мне ноги приделал?

Разведчик задумчиво потер подбородок, пожал плечами.

– Хрен его знает, товарищ майор. Вообще-то мог. Или в одежду маячок вшить, но это вряд ли. Ты же запросто в консульство можешь нырнуть, а там это безобразие сразу засекут. А вот ноги… проверимся?

Мерседес басовито заурчал и не спеша вырулил со стоянки, влился в поток. Через полчаса кружения по плотно забитым нью-йоркским улицам Лисицын признал поражение.

– Бесполезно. В этой сплошной пробке кого-то засечь – дохлый номер. А что, так уж обязательно отрываться? Ну погуляешь под дружеским приглядом, так и что? Убудет с тебя?

Щербатов, как сумел, изобразил смущение.

– Чего пристал? Хочешь, чтобы на стол нашему другу легли мои фото из секс-шопа и стрип-бара? Ну будь мужиком!

Алексей бросил на друга короткий взгляд и усмехнулся. В наивную версию сексуальной озабоченности он не поверил ни на секунду. Но представил злую физиономию Гордона, когда ему доложат о потере объекта, и решил подыграть. А что, шутка вполне приличная, можно сказать, в рамках негласных правил.

– Ладно, только не забывай, что с тебя допрос. Это обязательно, но можно и не сегодня, а пока действительно, заедем в консульство, проверим. Вдруг на тебе и впрямь маячок навесили?

И, улыбнувшись на встревоженный взгляд Щербатова, добавил:

– Ты ж у нас и не был ни разу. Вот и поглядишь, как люди работают.

Еще через полчаса машина подъехала к серому четырехэтажному зданию на Семнадцатой стрит. С каменными лицами миновав очередь и по-свойски кивнув охраннику, мент и шпион прошли внутрь, поднялись на третий этаж.

– Подожди, я сейчас, – сказал Лисицын, открыв дверь кабинета и пропустив гостя внутрь.

Интересно. Щербатов впервые в жизни оказался в кабинете разведчика, да еще и без присмотра. Любопытно, где он тут дела агентуры прячет?

Однако лазить по ящикам и тумбочкам себе не позволил – мало ли, вдруг кто-то за ним по видео наблюдает. Так только прошелся, посмотрел на фолианты, стоящие за стеклянными дверцами солидного, из красного, поди, дерева выточенного шкафа. Книги по истории Америки, России. Старинные, в массивных, слегка потертых переплетах. Интересно, их хоть кто-нибудь здесь читал?

– Любуешься? – спросил Лисицын, тихо вошедший с каким-то немного нескладным мужчиной. – Знакомься, Семен Михайлович, второй секретарь посольства.

Спутник Алексея, смущенно улыбаясь, протянул руку.

– Рад познакомиться. Много слышал о вас.

– Неужели я настолько популярен? – спросил Щербатов, несильно отвечая на рукопожатие – прострелянный бок еще давал о себе знать.

– Ну… – Семен Михайлович смутился еще больше, – я с детства люблю детективы, а вы здесь такое завернули! Мне как-то попалась газетная статья о ваших приключениях – это же чудо какое-то! И вестерн, и шпионский роман, Джеймс Бонд отдыхает! Не страшно было?

Наверное, если бы разговор был официальным, гость постарался б его поскорее свернуть, а так… они проговорили час. Причем рассказывал, что характерно, Щербатов. А дипломат слушал. Внимательно, словно школьник любимого учителя. Широко раскрыв глаза, буквально по-мальчишески охая и ахая, лишь изредка позволяя себе какие-то вопросы, но лишь те, которые мог задать непосвящённый в дела оперов человек.

Мент тоже был профессионален, умом понимал, что собеседник сейчас собирает информацию о его личности, фиксирует реакции, анализирует логику и структуру речи. Но он же и получал удовольствие, общаясь с искренним и заинтересованным собеседником.

– Спасибо за рассказ, – в конце концов Семен Михайлович встал и протянул руку для прощания. – Рад познакомиться. Надеюсь, у нас еще будет время пообщаться в неофициальной обстановке.

Выходя из кабинета, он едва заметно кивнул Лисицыну. И Щербатов поставил себе пятерку за то, что отметил этот жест. Значит, его только что просканировали, оценили, признали годным и вновь приглашают в дело. Понять бы еще какое.

А Алексей улыбнулся самой настоящей американской улыбкой – широкой и почти искренней.

– Отлично! Обмен любезностями состоялся. В благодарность за знакомство Будённый… э… ну, ты понял, предоставляет тебе свою машину с водителем. Сегодня – пользуйся, сколько хочешь. Кстати, водителя зовут Григыч. И наружку он сечет на раз. Если захочешь оторваться – сделает в лучшем виде. Да, у тебя деньги-то, поди, в Кранбери? На, – он протянул несколько купюр, – это тебе на стриптиз, потом отдашь.

* * *

– Это ты что ль сегодня мой пассажир? Как звать? Вася? – Григыч начисто проигнорировал отчество. – Будем знакомы. Слыхал, чо в Москве-то творится? Чистый девяносто первый, точняк говорю. Опять скоро баррикады строить начнут. А этот-то, президент местный, слыхал, чего надысь выдал?

Почуя слабину в новом пассажире, водитель обрушил на него весь нерастраченный запас информации, почерпнутой из транслировавшегося здесь первого канала России и кое-как понимаемых им местных новостных передач. Ну и из разговоров пассажиров. Впрочем, меру Григыч знал, служебную тайну блюл свято, зато все остальное – это уж водопадом лилось на головы пассажиров, тех, кто увернуться не смог.

Вклиниться в этот вал политинформации не получалось никакими силами, и Щербатов уже стал подозревать, что с этим говоруном предстоит провести весь день, когда водитель, наконец, сжалился.

– Владимирыч сказал, что тебе оторваться надо, так ты это, погодь пока. Больно уж нас держат интересно – на грани фола ребята работают, но плотно, плотненько так. Ну да ничего, и не от таких уходили. Ты, Вась, на диванчик-то приляг пока, пускай народ привыкнет, что тебя вроде как сморило. А мы в сторону Кранбери двинем, неспеша эдак. А как скажу, ты из машины прыгай. Там двор проходной, да проход кустами засажен, его из машины вовек не увидеть. Вот ты через него ломанись, и сразу на параллельную. В это время завсегда пешеходов полно, так средь них и затеряешься за милую душу. Ну что, готов? Внимание, пошел!

Машина резко остановилась, Щербатов выскочил и стиснув зубы рванул в сторону кустов, что, казалось, срослись в сплошную стену. Словно кипятком обожгло прострелянный бок, он уже представил себя, с глупой улыбкой стоящего перед парнями из наружки. Но нет, проход в кустах действительно был.

А Григыч спокойно тронулся с места и также, не торопясь, покатил дальше. Если бы Щербатов задержался, он увидел бы, как в потоке машин проехал неприметный форд, водитель которого тихо радовался, что сегодня ему достался такой спокойный объект.