Навязанная игра

ЧАСТЬ 3

ОПЕРАЦИЯ «ИЛИАДА» Глава 25

Щербатов

Все мужики кобели или я один такой?

В дремотном состоянии рассуждал на эту извечную тему Василий. Под нудный гул турбин огромного Аэробуса, сидя в казавшемся вначале удобным кресле. Сейчас уже он так не думал. Извертелся, спина затекла. Оставалось с завистью смотреть на соседей, умудрившихся заснуть в этом «комфорте». И думать. Об Алле и Джудит, жене и… о ком? Назвать ее любовницей не то что язык, мысль не поворачивалась.

А ведь есть еще и Клод, и Аня. И Линда.

Мысли текли извилистым ручьем, а он даже не пытался ими управлять. Куда свернут, туда свернут.

Интересно, – подумалось на очередном повороте, – в телефонных разговорах жена именовала дочь непременно полным именем – Анна. Он же подозревал, что быть ей Нюрой, а то и Нюшей, если напроказит.

Впрочем, до этого еще надо дожить. Дочка уже месяц как пошла, но говорить еще точно не начала. Не считать же разговором милый лепет, который Алка дает послушать по телефону.

Кстати, насчет жены. Не привезти бы проблемы и в этот дом. Тот пиндос, что встречал в аэропорту, как его, Галбрейт. Да, Билл Галбрейт, он ведь наверняка обиделся. Как же, задумал красивую провокацию – и пролетел. Прошуршал, как фанера над Парижем. А потом и вовсе на две недели потерял объект разработки. Да, за такое его по головке не погладят, ни один начальник не погладит. Точно, по себе знаем.

Ничего, прорвемся.

Мысли опять ушли в сторону.

Как сейчас дома?

Штатовские газеты мало пишут о России, но уж если пишут… Кажется, что Ельцин насмерть разосрался с Хасбулатовым. Пока все ограничивается взаимными помоями, выливаемыми друг на друга, но что будет дальше? Опять ГКЧП? Или в этот раз что похуже, после чего страна развалится окончательно? Черт бы побрал этих демократов, усвоивших в школах лишь два арифметических действия – отнимать и делить. Причем делить исключительно в свою пользу.

И хрен с ними. Их склоки – не его война. У него задача поважней – защитить семью. Вначале в Америке, потом в Швейцарии и, наконец, в России.

Сон все-таки пришел. Не очень крепкий, но уж какой получился. Во всяком случае в цюрихском аэропорту он был пусть не очень свеж, но достаточно бодр.

Паспортный контроль и таможню прошел без малейшей задержки – бразильский турист не был никому интересен.

Из города звонок жене.

– Guten Tag. Ich bin die Assistentin von Frau Scherbatova, Frau Riemke. Die Gastgeberin ist nicht zu Hause. Kann ich Ihnen helfen?¹⁰

Осталось лишь повесить трубку.

Отлично! Никогда не знал немецкого, вот ни полслова. Ясно одно – Алки дома нет, а когда появится – одному богу известно. И что делать? Проехать к дому не проблема, как верно подметила госпожа Простакова: извозчик есть, он довезет куда надо. А дальше что? На пальцах растолковывать служанке, что приехал муж хозяйки и его следует встречать и всячески привечать? А вдруг не поймет, да еще и полицию вызовет?

Нафиг. Лучше экскурсию по городу себе организовать.

– Taxi! Altstadt, bitte¹¹.

На это знания немецкого хватило.

А потом была долгая прогулка по узким мощеным улочкам, среди старых домов и церквей, напоминающих Ригу, где еще в советское время не раз отдыхали с женой. Магазинчики, кафешки, просто маленькие кофейни с совершенно невероятными запахами свежесваренного кофе. Солидные люди, неторопливо шагающие по этому любовно сохраненному островку Средневековья. Никуда не спешащие. Здесь невозможно было даже представить, что кто-то тебя оттеснит, толкнет или тем более наступит на ногу. Все мирно, спокойно и размеренно. Так непохоже на родную Москву или привычный уже Нью-Йорк.

Щербатов несколько раз перекусил. Не столько потому, что был голоден, сколько из интереса, как местные воспримут иностранца. Поначалу – не очень. Только когда узнавали, что свободно говорящий по-английски господин все-таки русский, появлялась доброжелательность. Правда, неясно – из приязни или все же из любопытства.

Лишь вечером, когда стемнело и улицы стали понемногу пустеть, позвонил еще раз. Палец, крутивший диск, предательски дрогнул – обрадуется? Или пожмет плечами, мол, заходи, раз уж приехал.

– Hallo, – прозвучал в трубке знакомый, но совершенно сухой голос.

Надо быть осторожным и вежливым? К черту!

– Алка, любимая, я здесь!

И показалось, что рухнула невидимая стена:

– Ура! Васька, ты где?

– Момент, – он посмотрел на ближайшую табличку, – э-э Брунгассе, а номера дома нет. Тут какой-то ресторанчик, «Мадрид» называется. Больша-ая вывеска.

– Стой там, никуда не уходи, я скоро буду!

Впрочем, «скоро», это по ее, Алкиным понятиям. Такси с супругой подъехало минут через сорок, когда на столбом стоящего у их ресторана Щербатова уже начали с подозрением поглядывать официанты.

Впрочем, проблема исчезла, когда из такси выскочила, именно выскочила солидно одетая женщина и по-девчоночьи бросилась на шею этому странному мужчине, не слишком похожему на предмет женских грез.

Они целовались в центре города, два взрослых человека, абсолютно не заботясь о неодобрительных взглядах чопорных прохожих. Осуждаете, господа? Или все же завидуете? В глубине души, а?

Потом сидели за столиком, ели устриц и запивали удивительно ароматным белым вином. С устрицами Щербатову пришлось повозиться, пока не понял, как пользоваться хитрыми приборами, полагающимися к этому блюду.

Но вино было столь чудесно, что заказали еще бутылку. А к нему кекс с мороженным. Когда официант принес заказ, оба впали в шок: на тарелочках лежали ломти родного черного хлеба, посыпанные солью. Шарик мороженного смотрелся на них не уместней, чем на корове седло.

Этот сюр потребовалось запечатлеть на века, и сидящим по соседству клиентам пришлось фотографировать сумасшедшую парочку, держащую в руках ничем не примечательное блюдо. Которое, впрочем, оказалось действительно довольно вкусным кексом, посыпанным сахарной пудрой. И за это тоже было выпито.

А потом они шли по ночному городу в поисках такси. Алка, устав от каблуков, сняла нафиг туфли и запросто шлепала босиком по мокрым от недавнего дождя вековым булыжникам швейцарской мостовой.

Поздним вечером на втором этаже уютного дома супругам открыла дверь квартиры молодая, но очень строгая женщина. Что конкретно она сказала хозяйке, Щербатов не понял, но, судя по тону, речь шла о неуместности поздних прогулок достойной дамы, пусть даже и с законным супругом. А также о том, что юная Анна накормлена и сейчас мирно спит. Поэтому няня желает получить заранее оговоренный гонорар за переработку и откланяться. У нее и свои дела есть.

После ухода няни они обнялись, поцеловались… после чего Алла убедительно доказала, что действительно соскучилась по мужу. А мысли о супружеской верности-неверности… да кому они были интересны? Да их и не было, если честно.