Небо в алмазах (СИ)

88-й. Старая знакомая

Пчёла прогулочным шагом дошел до машины Космоса, одиноко стоящей возле потрепанной временем детской площадки. Друг детства, что не удивительно, околачивается где-то рядом с их жилищем. В этом ничего удивительного, не остыл. Кос упрямо дербанил указательным пальцем скелетика, висевшего на автомобильном зеркале, с воинственным видом мученика за правду, и игрушка бы так и рассыпалась, если бы не добрый Пчёла, усевшийся на переднее сидение, и ожививший обстановку.

— Чего музла нет? Где мой «Электроклуб»? Эй, Косматый, давай, блять, веселее, и так осень-сволочуга вокруг, — Витя пнул друга в плечо, пребывая в отличие от него, в почти радужном настроении. — Как жизнь молодая?

— Хорош уже ржать надо мной, противный, — Космос отвлекся от своего занятия, не собираясь любезно отвечать на обилие вопросов лучшего друга, — не сыпь мне соль на рану!

— Не-е-е, Кос, ты сам дал мне утку для провокации! — Вите нестерпимо захотелось прикурить, но свои кровные сигареты переводить как-то жалко, и так осталось на два перекура. «Marlboro» нашлись у Космоса в бардачке. — Ты не плачь, Маруська! Говно случается!

— Сейчас по зубам словишь, а я не стоматолог, чтобы потом тебе их обратно вставлять, — Холмогоров слегка покосился на то, как Витя грабит его новую пачку красно-белых. — Ты по делу, или так и будешь нервировать?

— Забей, — Пчёла со спокойствием выпустил струйку дыма. — Ладно, давай о жизни, о судьбе!

— Давно бы так, — и всё-таки Пчёлкин был гораздо более отходчивым, чем его младшая сестра. — Какие новости с полей?

— Надо бы щас к Парамону смотаться, говорил, что чё-то к вечеру намечается! — но взгляд Коса говорил о том, что желал он услышать нечто другое, более личного характера, если не сказать, что семейного. — Бля, Космос! Если ты о…

— Подожди со своим Парамоном, — Кос отнял у Пчёлы зажигалку с пачкой сигарет, и вскоре затянулся сам, опрокидывая голову на сиденье. — Окей, не буду мозолить твой мозг! Но пробил бы, что там за туса у Софы, это все по твоей части. Не нравится оно мне!

— Всё, Кос, заткнись, бесишь, нахуй! — Пчёлкина порядком бесила новая забава Космоса — вечно приписывать им с Софкой несуществующие амуры. Можно было бы спустить эти подколы на тормозах, но издевался же, блин, карандаш. — Это дело Лизкино! Раз пособачились, пеняй на себя!

— Слушай, — Кос перешел к делу, постукивая длинными пальцами по рулю, и, продолжая пускать клубы дыма, благо окна были открыты, — о чём я вчера базарил, а тебе, блять, так и не сказал. Все из башни из-за Лизки летит!

— О чём еще? — Витя покрутил серебряный перстень на безымянном пальце, и с интересом уставился на озадаченного Космоса. — Чё по чем?

— Какой-то движняк с клубом, спорный движняк! Точка старшаковская, а люберецкие, чёрт бы их нагнул, претендуют на долю, или на целое, откуда ж мне знать?

— Делать нехер!

— Да сиди ты, можно подумать, что у нас выбор есть!

— А когда он будет? — махнул рукой Витя, предметно представляя, что эта вылазка ничем не будет отличаться от предыдущих. Главное, не кулаками махать. Сегодня он на это не настроен, миролюбивый какой-то. — Ок, забились! Где хоть клубняк?

— В центре… «Орфей», если не отшибло память, — прикинул Кос, не помнящий точного названия точки. — На месте разберемся.

— Сойдет, может там, — прикинул Пчёла, ожидая скорое ночное и приятное знакомство. — Ну телки-то будут?

— Не ко мне вопрос, Пчёл! Я в твоих шаражнях не участвую… — не понять Пчёлкину превратностей любви, по крайней мере, пока на его голову не упадет ни с чем не сравнимое явление сознания и воли.

— Ой! — притворно осекся Витя, снимая с головы кепку, и кидая головной убор на заднее сидение. — Простите, бля, чё я сказал! По губам, по губам!

— Херли ёрничаешь, радуйся, что Лизка этого не слышит! — Космос глянул на часы. — Фил-то где пропадает?

— Давай к нему сначала и двинем, — предложил Пчёла, помня, что друг снова усердно бьет боксерскую грушу перед какими-то супер важными соревнованиями, — а то тренируется, чемпионище, света белого не видит ни хрена.

— Как скажешь!

— Гони, брат…

Сигарета Космоса полетела в лужу, и пока он поправлял перед глазами зеркало заднего вида, из подъезда вышла Лиза. Одетая, как истинная сестра Пчёлкина: какие-то старые кеды, темно-синие джинсы и серая мастерка. Конечно, все это не могло скрыть от волокиты, плавную и женственную фигуру, от вида которой мысли Холмогорова относили в виданную только ему космическую плоскость, недоступную трезвому разуму. Но его Лиза, пасмурная и недовольная. Она бросила короткий взгляд в их сторону и скорыми шагами стала передвигаться вдоль по улице.

— Ну-ка, Пчёл! Поехали-поехали! В лес за орехами…

— Блять, когда это уже кончится, дебилы?

— А ты не борзей, а то пешком будешь ползти!

— Баран!

«Жигули» практически сравнялись параллельно Лизе, и Кос прикрикнул:

— Девушка! А, девушка? — Лиза шла вперед, не поворачивая головы к Космосу. — Зачем Пчёлку домашнюю обидела сегодня? А чудовищ? — вопросы сыпались, как зерно из рваного мешка, но Космосу требовалось сменить пластинку во взаимоотношениях с любимой девушкой. Улыбка ей к лицу.

Витя трезво оценил ситуацию, шансы Лизки на побег и боевой азарт Коса. Ну, Слава Богу, что не сопливые извинения, а спор и соревнование! Так-то куда интереснее! Он подключился следом, меняя интонации своего тенора, на еще более высокие:

— Самым наглым образом! Батрачь, говорит, на кухне, старший братец! — девушка наконец-то кинула свой голубой и прищуренный взор в их сторону, но, показав средний палец, ещё больше прибавила шагу. Не сдавалась. Но Космос не унимался:

— Девушка, а вы, случайно, не Лиза?

— Нет, не Лиза, — без эмоций бросила Павлова, изящно вышагивая по бордюру, не боясь упасть в сторону, — а Елизавета Алексеевна! — она злобно уставилась на парней, желая сейчас же придушить Космоса, который игрался с нею, будто она ребенок. Ещё бы спросил какая сегодня погода! Придушить! Без лишних купюр! Жаль, что любит дурака.

— Не может быть! — весело проронил Кос, и оба парня в машине загоготали. — Нет, Пчёл, ты посмотри! Алексеевна! Вот оно как! Надо корону подогнать!

— Вообще, молодчики с района, что за облава посреди белого дня? — Лиза и сама решила засыпать друзей каверзными вопросами. — Беззащитная девушка и два баклана?

— Да я тебя еще отлавливать не начал, сокровище морей и океанов, — разговор с собственной девушкой Кос решил продолжить без посредничества Вити, — поймаю-поймаю…

— Попробуй, если бензина меня ловить хватит!

— Как дела? — внезапно спросил у Лизы Космос преувеличенно бодро. — Как фраер твой поживает? Как братья? Как с учебой? Что за тусы у подруг?

— У моего фраера прогрессирующий склероз, и хрен бы знал, что с ним делать, — однако Лиза почти всегда знала, как вести себя с этой махиной противоречий, — бухтит и бухтит…

— Нет, давай по делу, — Пчёла не смог усидеть на месте, — а подруга твоя как там? Колись!

— Ходят слухи, что без Виктора Пчёлкина — цветёт и пахнет! — клоунада стала порядком надоедать, особенно после безобразной ревности Космоса, от которой не спрятаться и не спастись. Не слушал, не принимал и не понимал. — Извиняйте, опаздываю!

— Так, закидывайся, — Космос резко затормозил, и Павлова шумно вздрогнула, — по пути!

— Кос, дойду сама, и машину не сломай! Другой нет! — Космос в мгновение ока оказался рядом, преграждая пути для отступления.

— Постой-постой, милая моя! — он перехватил Лизу, не принимая на свой счёт женские протесты. — Девушка другая в обозримом будущем у меня исключается, так что, руки в ноги! Можешь даже Пчёлу в багажник бортануть.

— Эй! Народ, вы аккуратнее со мной, а то потом не соберете! — послышалось из машины жужжание, на которое никто не обратил должного внимания.

— Кос! — Лиза раздражённо топнула ногой, и отвернула голову, демонстрируя недовольство его поведением. Он подался к ней вперёд, зная, что она уже на пути к смягчению обороны. Иначе бы не говорила с ними так бойко. — Обманщик!

— Поехали! Честно-честно, отвезу к Софке, но потом приеду… — к огромному счастью Коса, предок вместе с драгоценной Пиявой телепортировался на какую-то научную конференцию. — Батя-то с медузой не будут мешаться, да из Ленинграда путь не близкий! — и квартира находилась в их полном распоряжении. — Лизк!

— Ещё громче! — Павлова покрутила пальцем у виска, и удручённо покосилась на брата. — И так все любуются! — почти одними губами прошептала голубоглазая, понимая, что все равно бы надолго не задержалась у Голиковой.

— Можно подумать, что он не понял, — также тихо, и на ушко Лизе проговорил заметно просветлённый Космос, — не на пальцах же тебе показывать?

— Оставим это нашим маленьким секретом, — Лиза меняла гнев на милость. Переворачивал, переиначивал, гипнотизировал! Студентка юридического и понятия не имела, как Холмогорову это удавалось.

— Так и будем на выезде со двора стоять, а, влюбленные идиоты? — Пчёла не сдержался — тем более у них с Космосом были и свои дела, которые следовало решить как можно скорее, и забрать причитающуюся часть заколоченного.

— Ладно, поехали! — Космос поторопил девушку, но открывая перед ней дверцу автомобиля.

— Но ты знаешь, что сдержишь обещание! — Павлова ясно намекнула, что отклонения от собственного маршрута не потерпит.

Софа успела заметить, что Лиза опаздывает минут на пятнадцать-двадцать, а подобные вещи не наблюдались в её характере. Может быть, заскочила в институт, в деканат вызвали? Но увидев в окно черные Жигули, подъехавшие к дому, Софка внезапно поняла, как звали институт Лизы. Космос выскочил из машины первым, открывая багажник, доставая из него небольшую с виду спортивную сумку, а Павлова, коротко обняв парня и поцеловав, улыбчивая и загадочная побежала прочь.

Из машины внезапно, как чёрт из табакерки, появился вездесущий Пчёлкин, с неизменной сигареткой, и с неведомым для Софки криком. Помахал сестре вдогонку, но та уже успела скрыться за подъездными дверьми. Кому-то повезло с заботливым братом. А Софе к чему-то вспомнились не слишком обнадеживающие слова Пумы. Зачем старина вообще завёл этот разговор, от чего огораживал?

Береги себя и не обманывайся…

Через полминуты в квартире, где тишина прерывалась только новеньким магнитофоном, раздалась громкая трель звонка. Лизка залетела в коридор стрелою, мимоходом бросая сумку на пол.

— Конфликт исчерпан?

— Путь был тернист, но он пройден!

— Тогда прошу, к моему шалашу! — Софка проводила Лизу в гостиную. — Я знала, что ты ничего не ела, и… — на чайном столике стоял фарфоровый сервиз с угощениями.

— Ну, Софа Генераловна, быть Вам женой дипломата! Встречать гостей умеешь, даже если это многострадальная Лизка Павлова!

— Стало быть, будем ходить друг другу в гости! Дружить семьями!

— Это все лирика, Соф, — Лиза присела в кресло, и осторожно подвигая к себе чашку с чаем, — а куда ты меня хочешь вытащить?

— Про Пуму я рассказала тебе сегодня утром, — Софка расположилась в своем любимом кресле, и лениво растянула перед собой ноги, — он такие места знает, зря говорить не будет. Ты бы знала, какой он пробивной! Мы два года назад на матч пробрались, совсем не было билетов. А Ник, дурачина, где-то потерялся!

— А не после этого ли тебя отец в общении с ним ограничил?

— Не сомневаюсь, там и Ник накапал вдобавок, а Пума отпустил ситуацию.

— Я немного не в том положении, — добродушно улыбнулась Павлова, поправляя свои шелковистые светлые волосы на левый бок, из-за чего Софа наконец-то приметила её серьги. — Соф, ты чего так смотришь?

— Лизок, ты что, алмазный фонд ограбила, да? — аккуратные зелёные камешки впечатляли, и Голикова ещё ни разу не видела их при Лизе. — Космос щедрый такой?

— Это мамины! Папка дарил ей на свадьбу, что-то вроде реликвии…

— Очуметь! — ошарашенно восхитилась Голикова. — Гохран обзавидовался…

— Ёлка передала на прошлый день рождения…

— Удивляюсь тебе! Привилегии по статусу полагаются круче, чем мои, тётка бы давно перетянула тебя! А молчишь…

— Соф, это — фамильная драгоценность, а то, что отец впахивал на мое будущее, и его миссию продолжают выполнять мои родственники — вовсе не моя заслуга!

— Могла бы и в МГУ податься! Ну, в МГИМО, взяли бы! — заметила Софа, но Лиза покачала головой в отказе. — Как хочешь! Не грузись!

— Расскажи лучше мне, — с каждым днем подруги узнавали друг о друге все более любопытные факты, — откуда твой Пума такой прошаренный?

— Спроси у Вити!

— А почему именно у него?

— Они одним воздухом дышат, как Васька мне объяснил, — последнее могло задеть Лизу сильнее, и резко остановившись, не сказав про все то, что поведал ей Пума, Софа перескочила на тему развлечений, — а клуб новый. Значит, совсем отбитых не будет, можно и на разведку сходить.

— Ладно, так и быть, если тебе приключений захотелось! Могли бы чаи с плюшками гонять, осень на дворе, а у тебя сегодня уютно.

— Лизка, брось! Ничего криминального, можешь Космосу рассказать о том, куда идем. Там где-то Пума будет ошиваться, я думаю, на случай — прикроет!

— Я-то как раз и знаю, что в таких местах происходит, — не просто так же в самом центре Москвы появилась такая лакомая точка. И её явно кто-то крышует, и не дай Бог, если всё те же, кто и творит свои великие и малые дела на Рижском. — Поэтому ни слова никому, Софа. Туда и обратно!..

Ну и темнота, ну и сборище! Помпезный дискоклуб «Орфей» оправдал самые нелицеприятные опасения Лизы. Даже дружок Софки, прохаживающийся где-то рядом, обещающий «полный отрыв», не внушал доверия. Лиза снова убедилась, что нужно слушать только себя, ведь Голикова скудно представляла, какие потасовки в этих местах случаются, и откуда за барными стойками сидят такие крепкие бойцы. Как раз такие амбалы, о которых Павловой рассказывали Космос и Пчёла.

Мало сказать, но фешенебельный клуб, о котором с таким придыханием рассказывала Софа, совсем не обрадовал своим размахом, да и музыка гремела посредственная. Перед глазами Павловой пестрили почти манекены в мини-юбках, усыпленные тоннами пудры, с дикими начёсами по западной моде. Все желали кому-то понравится, и поэтому Лиза чувствовала себя чужой на этом празднике жизни.

— Так и будешь сидеть с кислой миной? — Софка, при прочих равных условиях, сохраняла оптимистичный настрой. — Зря…

— Клоповник какой-то!

— Пума говна не посоветует.

— Нашла авторитетный источник!

— Не сельская же дискотека…

— Иди, танцуй! Вот уже и Сандра пошла, можешь подрыгаться, у тебя получается.

— Да Пума куда-то провалился, как всегда, блин!

— Зато Милославский не будет громы метать…

— Пошёл бы он на хрен!

— Я его не знаю, Софк, но искренне сочувствую.

— Почему я не удивляюсь?

— Девчонки, — разговор подруг прервала незнакомая шатенка с кудрявыми волосами, — у вас не занято? Не возражаете, да?

— Падай! — ответила за двоих Софа, а Лиза даже не обратила внимания на то, как на расстоянии вытянутой руки от нее, оказалась блондинка, аккуратно усевшаяся напротив, и вежливо извинившаяся перед Голиковой за нечаянное нашествие.

Подняв сосредоточенный взгляд от созерцания вышивки на маленькой сумочке, Лиза подумала, что её, возможно, в край подводит зрение. Но на Павлову смотрели знакомые кристально глаза, а размеренный тягучий голос, к удивлению, пропел приветствие:

— Здравствуй, Лиза!

Ленка Елисеева восседала прямо перед Лизой, мило улыбаясь. Будто бы доказывая своей самоуверенностью, что месяц назад Пчёла и Лиза, случайно приметив знакомую фигуру в сгустке толпы на рынке, не ошиблись. История могла бы забыться, обрастая мхом, по крайней мере, до дембеля Белова, но, кажется, упрямо поднималась на поверхность.

Павлова знала, что не удержит себя от резкого слова, хоть и в ситуации необходимо разобраться. На Елисеевой то самое памятное зеленое платье, подаренное Лизой, но только не была это та Лена, влюбившая в себя Белого так сильно, что он преподнес ей золотое колечко в знак верности и обожания. И в надежде, что верная Лена дождется его из армии.

Многое менялось в этой жизни, и поэтому Лиза, не теряя своего строгого выражения лица, решается ответить односложными словами:

— Привет… Лена!