Немного света твоего

Глава 13

Отстранённо наблюдая за тем, как девушка зажигает свечи и чертит на тёмном дереве круглого стола какие-то странные знаки, Громов представлял глумливые лица коллег, застань они его за подобным занятием.

Он и сам не был уверен в необходимости столь неординарной процедуры, но, как говорится, терять нечего. Хуже точно не будет. А вдруг что-нибудь полезное выяснится. Методы Мелиховой тоже поначалу вызывали желание покрутить у виска, зато результаты весьма впечатляли.

Дарина, в свою очередь, чувствовала себя ненамного увереннее. Стабильно работать с миром мёртвым она начала всего полгода назад. И до сих пор перед каждым сеансом нервничала, не зная, удастся ли установить контакт. Получалось не всегда. Никакой закономерности в неудачных попытках не наблюдалось, просто мир мёртвых непредсказуем, а она далеко не самый опытный медиум. Может, зря инициативу проявила?

— Что от меня требуется? — поинтересовался Денис, заметив, что девушка закончила свои странные манипуляции и замерла в нерешительности.

— Не ухмыляться так по-идиотски и помалкивать, — отрезала Даша, бросив в его сторону недовольный взгляд. Она положила между нарисованными символам фотографию Ульяны. Обычно этого не требуется, но иногда помогает сосредоточиться на нужном образе. Личная вещь тоже не помешала бы. — У тебя есть что-нибудь из одежды девочки или, например, её игрушка?

— Нет. А вещь, которую она держала в руках перед похищением не подойдёт?

Планируя встречу со Златой, Громов всё же надеялся на благоприятный исход дела и на всякий случай захватил вместе со снимками бабочку, присланную Ульяне. Он протянул Даше коричневый конверт.

Девушка заглянула внутрь, аккуратно вытащила содержимое и поморщилась от нахлынувших негативных ощущений. Было в этой проколотой бабочке что-то зловещее, взывающее ассоциации не с обычной коллекцией насекомых, а со смертью, роком, бедой.

Даша удивлённо моргнула, почувствовав знакомый неприятный холодок, медленно поползший вдоль позвоночника. Пламя свечей едва заметно заколебалось. Начинается! Так быстро? Она глубоко вдохнула, закрыла глаза и попыталась настроиться на источник дискомфорта.

Денис с любопытством наблюдал за девушкой, не решаясь прервать молчание. Лично он никакого потустороннего присутствия не чувствовал. И, честно говоря, не особо верил в возможность общения с покойниками.

Даша стояла так несколько минут, её лицо напоминало застывшую маску, не выражающую никаких эмоций. Наконец вздрогнула, отмирая, и тихо сказала:

— Она здесь.

Денис машинально осмотрелся и недоверчиво хмыкнул, отметив про себя, что медиум — очень удобная профессия. Можно заявить, что за твоим плечом стоит дух самого Петра Первого и попробуй, докажи обратное.

— Кто? Ульяна? Эм… ладно, спроси, кто её похитил.

Даша снова застыла, глядя куда-то поверх его головы, так что невольно снова захотелось обернуться, а через несколько секунд отрицательно покачала головой.

— Не скажет. Она боится.

Громов разочаровано вздохнул. Ну, разумеется. На что он, собственно, рассчитывал?

— Кого боится? Похителя?

— Нет. Какую-то девочку. Она не разрешает ей говорить.

— Что за бред?! Какую ещё девочку? — не сдержал эмоций раздражённый следователь. — Здесь нет никого!

— Она там, где Ульяна — в мире мёртвых, — объяснила Дарина, потом вдруг застыла, словно впала в транс, и заговорила быстро, сбивчиво, испуганно:

— Мне страшно. Она злится и говорит, что это не её бабочка, что она только с виду похожа. А её бабочка испорчена — вся в крови. Там очень много крови! Я боюсь! Боюсь!

Девушка резко вздрогнула и широко раскрыла глаза, её слегка потряхивало.

— Всё, ушла, — хрипло шепнула она, слишком потрясённая, чтобы пускаться в долгие пояснения.

Раньше она просто передавала то, что слышала, а теперь, будто сама на секунду стала Ульяной. И это было, мягко говоря, неприятно.

Громов наблюдал за медиумом с мрачным видом.

— Неужели?! И вот за такие спектакли ты с людей бабки дерёшь? — язвительно поинтересовался он, сожалея о бездарно потраченном времени.

— Это не спектакль! — огрызнулась Даша, сложив руки на груди — ладони всё ещё подрагивали. — Я помочь хотела. Не нравится — выметайся!

— Спасибо за помощь! И в чём именно она заключается? Или ты ещё не всеми ценными сведениями поделилась?

Дарина раздражённо пожала плечами. Сама была недовольна и даже слегка напугана тем, как всё прошло. Зря она отказалась от предложения Златы поприсутствовать на сеансе.

— Возможно, с той, другой девочки, всё началось. Попробуй выяснить, что с ней случилось.

— Интересно как? Никаких особых примет, кроме лужи крови и испорченной бабочки, верно? Или я что-то пропустил? — продолжал возмущаться Громов.

— Я тебе не продавец в магазине, не могу предоставить конкретный товар по требованию. Общение с духами — процесс непредсказуемый. Что услышала, то сказала. Хочешь, оставь фото девочки, позже попробую связаться с ней ещё раз. И, кстати, с тебя 700 рублей!

— За что? — взвился Громов. Тратить деньги он не любил, особенно впустую.

— За расход энергии и риск — это не самое безопасное занятие, — холодно объяснила девушка, мысленно добавив к перечисленному «и за наглость».

Дверь приоткрылась, впуская встревоженную Злату.

— У вас тут всё в порядке? — поинтересовалась она, переводя взгляд с хмурой подруги на недовольного, взвинченного капитана.

— А у вас? — огрызнулся раздосадованный Денис. Он жалел, что поддался иррациональному порыву и поступил как большинство безголовых обывателей, для которых мнение каких-нибудь псевдо-предсказателей важнее собственного. — Ты в курсе, что шарлатанство и вымогательство легко переквалифицировать в мошенничество, а по этой статье недолго и за решётку загреметь!

— Это угроза? — вежливо уточнила Злата.

Громов смерил её тяжёлым взглядом, вспомнил о близком соседстве Войнича, прикинул, что времени на разборки у него не осталось и, процедив сквозь зубы: «Предупреждение!», стремительно вышел из кабинета, захватив конверт и фотографию.

— Неприятный тип, с ним лучше не связываться, — со вздохом заключила Дарина, проводив «оборотня в погонах» мрачным взглядом. — Зачем, я это сделала?

— И зачем же?

— Захотелось пару минут побыть тобой. Глупо, да?

Злата только головой покачала. Никому на свете она не пожелала бы такой участи — занять её место.

— Пытаясь стать кем-то другим, можно потерять себя. Знаю, ты хотела помочь девочке, но у Громова не столь благородные цели. Держись от него подальше. Я скоро уеду и буду переживать. Обещай, что больше не станешь с ним работать, даже если попросит.

При упоминании близкой разлуки Дарина мгновенно погрустнела.

— Хорошо. Не хочу, чтобы ты уезжала. Германия слишком далеко! Может, останешься!

Злата грустно улыбнулась:

— Это всего лишь на месяц. Мы пока просто осмотримся и решим, стоит ли вообще переезжать.

Ещё утром ей и самой не хотелось никаких кардинальных перемен. Даже подумывала уговорить Алана совсем отказаться от поездки, но когда в магазине появился Громов, и сердце сжалось от страха при мысли, что он всё вспомнил, сомнения отпали. Невозможно постоянно жить в состоянии стресса, а здесь её участь — шарахаться от каждой тени и постоянно бояться за близких. Пожалуй, действительно, стоит уехать и чем дальше, тем лучше.

Звонок Олега Крюкова застал Громова на полпути в следственный отдел. Эксперт-криминалист сообщил, что удалось отследить, где именно были куплены бабочки.

Они продавались во многих торговых точках, но партия насекомых полностью идентичных тем, что обнаруживались в коричневых конвертах, поступила лишь в один из отделов гипермаркета «Вселенная» ещё в середине августа. Следователь находился как раз неподалёку и решил взглянуть на обсуждаемый товар лично. Конечно, оперативники там всё отработают, проверят покупателей, интересующихся именно Голубянками (если получится), но когда это ещё будет!

Благодаря висящему на входе плану здания, нужный отдел нашёлся без труда. Огромный стенд-витрина с коллекционными бабочками и прочими насекомыми всех цветов и размеров обнаружился среди целого леса чучел птиц, зайцев, белок и оленьих рогов. Выставленные здесь голубянки действительно очень походили на тех, что получили Ульяна и Нина — цвет и размер совпадали. Правда, они продавались в отдельных рамках и не были приколоты иглами с бусинами, но ведь изменить композицию недолго.

Девушка-консультан при виде красной корочки разговорилась и охотно поведала, что в отделе, как и во всём гипермаркете, ведётся видеонаблюдение, но из-за огромного объёма информации данные хранятся не больше недели. Покупателей, интересовавшихся исключительно Голубянками, она не припомнит, но списками тех, кто регулярно покупает и заказывает у них насекомых для частных коллекций, поделилась.

Фамилия «Серафимов» показалась Громову знакомой, кажется, он видел её на днях, проверяя документацию по Центру Ромельского. Нужно будет уточнить.

Выезжая с парковки, Денис увидел знакомый коричневый BMW. Не поленился подъехать ближе и убедиться, что перед ним действительно автомобиль Даниила Ромельского. Интересное совпадение! И что же понадобилось здесь знаменитому писателю? Уж не очередная ли Голубянка?

— Горячо! — возбуждённо щёлкнул пальцами Громов, чувствуя знакомый прилив азарта. Он набрал номер детектива, которому утром поручил слежку за «спасителем бомжей». — Привет, Коля! Как дела? «Пасёшь» моего человечка?

— Да, — хмуро и коротко бросил детектив явно недовольный насильно навязанной бесплатной сверхурочкой.

— Отлично, обрати особое внимание на его покупки. После отчитаешься.

— В смысле? — не понял Николай. — Какие покупки? Он третий час в своём Центре торчит. Если ты о посещении интернет-магазинов, то здесь я — пас!

Теперь недоумевал следователь.

— Какой, на хрен Центр! — возмутился он. — Его машина сейчас стоит перед гипермаркетом! Ты что упустил объект?! Коленька, да я тебя…

— Никого я не упустил! — огрызнулся детектив. — Тип с фотографии сейчас сидит в своём офисе, а на его машине уехал другой человек.

Вот так поворот! А ведь Ромельский уверял, что BMW никто кроме него не водит.

— Какой человек?

— Не знаю, но он был в одежде священника.

Громов потёр переносицу и вспомнил — в списках сотрудников Центра числился настоятель часовни отец Александр Серафимов. А среди коллекционеров, увлекающихся бабочками фигурировал некий Леонид Серафимов. Вот почему фамилия показалась знакомой. Ещё одно совпадение! Однофамильцы или родственники? И почему священник рассекает по городу на чужом авто? Придётся снова пообщаться с Ромельским.

Встречу Громов решил не откладывать и уже через сорок минут сидел в знакомом кабинете писателя. Тот больше не лучился дружелюбием, держался отстранённо, но вежливо и тактично. Услышав вопрос, Ромельский искренне удивился и выдохнул с заметным облегчением, словно вместо безобидной беседы ждал очередной попытки повесить на него обвинение в похищении Ульяны Ремезовой и Нины Файль.

Следователь сделал бы это с удовольствием, да только весомых улик пока не имелось, а раздувать поднявшуюся в прессе шумиху ещё больше совсем не хотелось.

— Вы говорили, никто другой за руль BMW не садится. Обманули следствие, получается? — мрачно уточнил Денис, не дождавшись ответа на первый вопрос.

— Нет. Просто автомобиль отца Александра в ремонте, а для завтрашнего занятия воскресной школы ему нужно было срочно кое-что закупить, вот я и дал ключи. Сам не смог поехать: утром выпил с другом немного шампанского. Сами понимаете, за руль теперь нельзя, — покаялся писатель.

— То есть раньше он на вашем автомобиле не ездил?

После секундного замешательства благотворитель неохотно признался:

— Ездил пару раз. У него старенькая восьмёрка — часто ломается.

Денис задумался. У самого Ромельского на дни похищений имелось алиби, но это следователя не смущало. Когда у человека есть деньги — любое, даже самое грязное дельце можно провернуть без личного участия. Чужими руками. Даже если они прячутся под сутаной. Возможно, следить нужно вовсе не за «добрым самаритянином».

— Когда именно вы давали ему ключи? Постарайтесь вспомнить точно.

Если они соучастники великий благодетель, разумеется, не признается.

Ромельский удивлённо округлил глаза.

— Понятия не имею. Это было всего пару раз. А почему вы спрашиваете? Стоп! Вы же не думаете, что он мог… Нет! Поверьте, я очень хорошо знаю отца Александра, он просто не способен причинить кому-то боль!

— Поверить вам после очередного факта лжесвидетельства? — пренебрежительно хмыкнул Денис. — Как давно вы знаете Серафимова?

— С детства. Жили рядом. Их дом стоял напротив: там, где сейчас новостройка. Мы были дружны и часто играли вместе: я, Надя, Александр, Таня и Леонид.

Громов зацепился за знакомое имя и осторожно поинтересовался:

— Значит, Леонид Серафимов это…

— Родной брат Александра, — кивнул писатель. — Он довольно известный художник. Вы видели его картины?

— Э… да, видел, впечатляют, — солгал Денис.

Следователь рассчитывал, что став менее официальной, беседа скорее перейдёт в нужное русло, так и вышло.

— Талантище правда? Весь в отца. Это ведь в их доме, вернее в мастерской Макара Серафимова, я впервые узнал о «свете», — глядя куда-то в окно, тихо признался Даниил. — Кажется, это было целую вечность назад, а на самом деле прошло только двадцать шесть лет.

Громов затаил дыхание, пытаясь просчитать, что таит полученная информация — специально подброшенную писателем наживку-пустышку или нечто большее?

— И кто же рассказал вам о «свете»?

— Отец Александра и Леонида… в своих картинах. Это была невероятная по эмоциональности серия! Называлась она «Когда погаснет свет».

Ромельский оживился и слегка разволновался, погрузившись в воспоминания, а в его голосе сквозило неприкрытое восхищение:

— Представьте себе десятки изображений одного и того же человека с разницей в несколько лет. Сам человек практически не менялся, трансформировались только взгляд и выражение лица: подробный путь от детского восторга до полного крушения надежд и глубочайшей депрессии. Он рисовал так своих знакомых, родственников, даже жену и детей!

В памяти следователя всплыли обрывки фраз из дневника Ромельского-подростка, изощрённо изводившего старшую сестру: «Она всё чаще плачет, совсем, как на тех картинах…». Денису вдруг очень захотелось взглянуть на сии шедевры лично, а особенно на их творца.

— Он жив?

— Макар? Нет. Умер прошлой весной.

— А где сейчас его картины?

— У Леонида, наверное, — пожал плечами Даниил, — я, признаться, не интересовался и не видел их уже очень давно.

Быстро сориентировавшись, Громов перенаправил детектива следить за отцом Александром, а сам попытался найти его брата Леонида.

Это оказалось непросто. Сотовый художника не отвечал, в студии его не оказалось. Благо четырёхкомнатные апартаменты Серафимова находились в том же доме, и уже через несколько минут следователь звонил в его дверь. К концу пятой звонкой трели, она слегка приоткрылась. Появившуюся в проёме высокую сероглазую брюнетку Денис видел впервые, а вот её голос, не слишком вежливо поинтересовавшийся целью визита, показался знакомым.

Громов представился и даже продемонстрировал удостоверение, мысленно гадая, где же слышал эти капризно-приказные нотки. Общались по телефону? Возможно. Он за последние несколько дней столько звонков сделал, что всех собеседников не упомнить.

— Капитан Громов? — в серых глазах мелькнула и растворилась растерянность, мгновенно сменившаяся недовольством. — Это вы мне звонили? Я же объяснила: ничего общего с Ремезовым у меня нет, и никогда не было! Я просто хотела нанять его репетитором, вот и всё! Вы пришли, чтобы услышать это лично? — раздражённо уточнила незнакомка, и Громов её, наконец, вспомнил.

Да это ведь одна из дамочек, регулярно названивавших Андрею Ремезову! Дизайнер, кажется. Только от встречи с капитаном она тогда наотрез отказалась, сославшись на занятость, поэтому он её не узнал. Выходит, она знакома с любителем мёртвых бабочек? Любопытное совпадение! Пообщаться с коллекционером захотелось ещё больше.

— Ирина Владимировна Скрылёва, если не ошибаюсь?

— Как будто вы не знаете! — огрызнулась женщина, даже не пытаясь быть вежливой.

— Вообще-то, я пришёл к Леониду Серафимову, а вы ему, простите, кем приходитесь?

— Женой… почти, — неохотно уточнила Скрылёва и сердито спросила: — Он-то вам, зачем понадобился?

— Интересуюсь искусством, хотел бы взглянуть на картины его отца.

— Они у Тани, а Лёни в Москве не будет до выходных.

— Таня — его старшая сестра? — вспомнил Громов рассказ Ромельского.

— Да и по совместительству мачеха, — презрительно усмехнулась Ирина, выражая своё отношение к родственнице почти мужа. — Ещё девчонкой выскочила замуж за отца Лёни — своего отчима, так что вся его собственность, в том числе картины перешли к ней! — холодного пояснила она и резко захлопнула дверь перед носом недовольного следователя.

Дома Денис нашёл в интернете сайт Леонида Серафимова и не поленился пролистать пару десятков его работ. В основном это были пейзажи и портреты незнакомых ему людей. Бабочки на картинах тоже имелись, правда, не голубые. Капитан откровенно скучал — живопись никогда не входила в сферу его интересов. Он уже собрался свернуть окно, когда на одном из портретов увидел знакомую солнечную улыбку, серые глаза и светлые локоны Ульяны Ремезовой.