Немного света твоего

Глава 2

На то чтобы наскоро пролистать все диски ушло почти 4 часа. Ежедневник Громова пополнился десятком новых записей. Последняя была обведена жирной красной линией. На мониторе застыло остановленное на паузе видео.

— Кость, ты это слышал? — обратился он к вошедшему со стаканчиком дымящегося кофе коллеге и запустил просмотр.

— Ну и пусть, пусть они больше любят других детей! Я всё равно хочу к папе и маме, хочу к моей семье! — уже не сдерживаясь и не храбрясь, плакала девочка.

— Но они не хотят, чтобы ты возвращалась, — монотонно настаивал электронный голос. — Да и семьи уже почти нет. Твой папа собирается уйти к другой женщине. Он заберёт с собой Артёма и малыша, когда тот родится. А твоя мама сможет, наконец, заниматься только живописью, как когда-то мечтала. И всем будет лучше… без тебя.

Денис выключил звук.

— Любовницу Ремезова искали?

— Он утверждает, что нет никакой любовницы. — Орлов отхлебнул кофе и поморщился — слишком горячий. — Говорит, похититель всё выдумал.

Денис недоверчиво усмехнулся и откинулся в кресле, заложив руки за голову.

— А обои в зелёнке, разбившегося Гошу и царапины на машине он тоже выдумал? Сдаётся мне, этот парень оперирует только реальными фактами. Так что другая женщина, скорее всего, существует.

— Возможно. Вот только друзья и коллеги считают Ремезова примерным семьянином. Даже жена не сомневается в его супружеской верности, либо очень искусно лжёт. С ней я беседовал лично.

— Жены, как правило, не в курсе подобных похождений. А отвергнутая любовница, жаждущая мести, способна на многое. Это железный мотив. Её и нужно было искать в первую очередь!

Орлов снова поморщился на этот раз от назидательного тона младшего коллеги. Опыта нет, одни амбиции, а туда же — поучать!

— Она должна быть совсем чокнутой, чтобы такое сотворить!

— А это что, редкость? — гнул свою линию капитан. — Помнишь, в прошлом году мамаша родного сына-инвалида порешила, чтобы не мешал карьеру строить и личную жизнь налаживать. Моральных уродов сейчас, как гастарбайтеров — экология на них что ли действует?

На это возразить было нечего. За 12 лет работы в правоохранительных органах Константин повидал многое. От осознания как низко способен пасть человек порой становилось просто жутко. В такие минуты он завидовал неизменному равнодушию Громова. Того, казалось, ничто не могло шокировать.

«Потому что сам из породы таких же уродов» — подвёл Орлов итог своим размышлениям и раздражённо возразил:

— Говорю же, эта любовница действительно больше похожа на миф. Никто о ней ничего не слышал!

— А распечатку телефонных звонков Ремезова проверяли?

— А судебное решение? А основания для него? — передразнил старший лейтенант. — Ты забыл о регламенте и сроках? Запрос я, конечно, сделал. Может быть, к концу недели получим.

Посмотрев на дорогие наручные часы, Громов решительно поднялся из кресла. Если действовать исключительно в рамках уголовно-процессуального кодекса, можно до первых заморозков дотянуть и ничего не добиться. Так долго ждать он не собирался. Благо в запасе имелись кое-какие полезные знакомые и рычаги воздействия на них.

После изнуряющей жары салон сотовой связи «Билайн», охлаждённый сплит-системой до комфортных плюс 20 градусов показался райским оазисом. Денис внимательно осмотрелся, отмечая малейшие детали. Идеально белые стены и мебель, украшенные символикой компании, зеркальные витрины со всевозможными моделями телефонов и смартфонов, чёрно-жёлтая униформа снующих туда-сюда юношей и девушек — здесь месяцами ничего не менялось, кроме персонала. Одни молодые смазливые мордашки в очередной раз сменились другими. Это его не расстроило, главное, чтобы руководство осталось прежним.

— Здравствуйте! Я могу вам что-нибудь предложить? — подскочив к следователю, заверещала высокая молоденькая блондинка с ультракороткой стрижкой.

— Конечно можешь, милая, чашечку крепкого кофе с сахаром, — нагло ухмыльнулся Громов, плюхнувшись в белое кожаное кресло и закинув ногу на ногу. — И Карину Борисовну позови мне, пожалуйста.

— Но… она сейчас занята, — замялась девушка, не зная как реагировать на вызывающее поведение клиента.

— Ничего. Скажи, пришёл капитан Громов. Думаю, она выкроит для меня пару минут.

Ждать пришлось недолго. Едва блондинка исчезла, в салон торопливо вплыла пышнотелая брюнетка в обтягивающей жёлтой блузе и строгой чёрной юбке до колен. Увидела посетителя и недовольно нахмурилась.

— Какого чёрта ты опять здесь делаешь? Просила ведь оставить меня в покое! — зашипела она, приблизившись к капитану.

— Кариночка, дорогая, я не благотворительный фонд, чтобы удовлетворять просьбы трудящихся и нуждающихся, — холодно отчеканил Громов. — У меня к тебе дельце. Пообщаемся в более уединенной обстановке или прямо здесь излагать?

— Если у тебя нет судебного решения и всего, что положено по закону, даже не начинай, — понизив голос, сердито прошептала женщина.

— А чего это ты такая смелая стала, а? Неужто с мужем развелась? — вкрадчиво поинтересовался Денис. — Какая жалость. Ну ничего, я ему фотки всё равно вышлю, на память о тех днях, когда он был крутым рогоносцем и даже не подозревал об этом.

Побагровевшая от негодования и смущения Карина, воровато огляделась по сторонам, неохотно бросила: «Иди за мной», стремительно развернулась и понеслась в административную часть помещения.

— Кофе мне принеси, детка, — напомнил капитан подоспевшей блондинке. — И сахара побольше!

— Яда тебе, а не сахара! — огрызнулась Карина, плотно закрывая за ними дверь кабинета.

Она остановилась, скрестив на груди руки, и не предлагая незваному гостю присесть.

— Что тебе нужно на этот раз?!

— Фу, как невежливо! — Громов сунул в вырез глубокого декольте сложенный вчетверо лист бумаги и уселся в белоснежное кресло — точную копию из салона. Такая мелочь, как отсутствие приглашения его никогда не смущала. — Сделай-ка мне, дорогая, распечатки звонков этого абонента за последние три месяца с именами и адресами всех входящих и исходящих к завтрашнему утру.

Карина, брезгливо поморщившись, вытащила бумагу и, даже не глядя в неё, решительно заявила:

— Нет! Не хочу потерять работу. В прошлый раз мне едва удалось отвертеться! Приходи с официальным документом, как положено, и я всё сделаю.

Громов пренебрежительно хмыкнул:

— Узнает начальство о твоих махинациях или нет — это ещё вопрос. Отвертелась однажды, справишься снова. А вот если не поможешь мне, то должность потеряешь однозначно — это я тебе гарантирую. Плюс твой муженёк обязательно получит горячие фотки, где ты обжимаешься с молоденьким разносчиком пиццы. Не люблю, когда мне отказывают.

С каждым словом в его голос просачивалось всё больше холода.

— Какая же ты всё-таки сволочь, Громов, — тоскливо протянула загнанная в угол женщина. — Вот увидишь, однажды я всё расскажу мужу сама и найду другую работу только чтобы у тебя, гада, больше ничего на меня не было!

Капитан криво усмехнулся и поцокал языком, выражая недоверие:

— Не надейся, дорогая. Человек слаб, тщеславен и падок на искушения. Ты не исключение — найдётся другой компромат. Тебе не соскочить с крючка. Просто не серди меня и всё будет хорошо, ладно?

— Мне нужно хотя бы пару дней. Это большой объём, — кисло выдавила Карина, но Громов торговаться не собирался.

— Сведения мне нужны завтра утром. И это не обсуждается.

Он поднялся, засунув руки в карманы, и хищно улыбнулся поникшей брюнетке:

— Надеюсь, мы друг друга поняли?

— Позвони мне утром. Сюда больше не приходи. Встретимся на нейтральной территории. — сухо ответила она.

Прошла мимо, села за свой компьютер и больше не подняла головы.

— Вот и ладненько, до скорого. — Громов тоже не стал тратить время на церемонии и поспешил к выходу.

— Так, я не понял, а где мой кофе?! — раздался его возмущённый возглас уже из-за закрывшейся двери.

Распечатка звонков могла, как значительно облегчить работу, так и завести в тупик. Чтобы не тратить время впустую, Денис приступил к выполнению второго пункта своего плана.

После трёх часов общения с родственниками, коллегами и друзьями семьи Ремезовых оптимистический настрой капитана сменился глухим раздражением.

Все они, как сговорившись, уверяли, что людей безобиднее осиротевших супругов просто не найти, соответственно, врагов у них нет и быть не может. О самой девочке отзывались как о тихом, застенчивом, нежном ангелочке. О любовнице никто не слышал. И у всех, как назло, имелось алиби хотя бы на один из дней, проведённых Ульяной с похитителем.

Первый день, понятно, не в счёт, а вот остальное время он с ней общался вполне предметно, отвечая почти на каждую реплику (за исключением нескольких кротких перерывов), оперируя конкретными фактами и примерами. Такое никакой программой не смоделируешь, необходимо личное присутствие.

Громов никогда не был ни мечтателем, ни, упаси боже, идеалистом. Он, разумеется, не рассчитывал вычислить преступника мгновенно. Его цель была проще и прозаичнее — найти подходящего подозреваемого, на которого при случае можно будет повесить ярлык «виновен». А доказательства он, если возникнет такая необходимость, организует. Не в первый раз. Потому и все беседы капитан предпочёл вести лично, хотя в обязанности следователя вся эта суета и беготня не входила.

Но у тринадцатой по счёту квартиры порядком уставший и проголодавшийся Громов уже не был так уверен в успехе задуманного. Дверь открыла высокая блондинка средних лет в светлом хлопковом сарафане. Скользнула взглядом по полицейской униформе, и на лице застыло настороженное выражение.

— Светлана Фёдоровна Кулик? Следователь Громов. Мы сегодня созванивались. Уделите мне несколько минут, пожалуйста. — Денис продемонстрировал удостоверение и даже выдавил дежурную улыбку. Не без труда. Лимит на его вежливость был ограничен, а в такие вот «пустые» дни исчерпывался особенно быстро.

— У меня уже брали показания. Всё что знала, я рассказала.

— Я видел ваши показания. Но в деле появились новые данные. Нужно кое-что уточнить. Можно войти?

— Только ненадолго, я жду гостей.

Женщина неохотно посторонилась, пропуская следователя. Провела в небольшую, со вкусом обставленную гостиную и предложила сесть в одно из кресел.

Сама она грациозно опустилась на диван. Вообще все её движения казались удивительно плавными и аристократичными, словно перед ним не среднестатистический школьный психолог, а чопорная английская леди.

— То, что случилось с Ульяной — ужасно. Вы уже выяснили, кто это сделал?

— Выясняем. Насколько я понял, она была частой гостьей в вашем кабинете. Почему?

— Излишняя эмоциональность и впечатлительность. Её практически всё могло довести до слёз. Мы вместе работали над повышением самооценки. У неё уже хорошо получалось справляться с эмоциями.

Громов вспомнил просмотренные утром видеозаписи и усомнился в последнем утверждении.

— Что её особенно расстраивало в последнее время?

— Ревность, — не задумываясь, ответила Светлана. — Уля переживала, что с появлением маленького, родители будут любить его больше.

— Вы с ними говорили?

— Конечно, я работала со всей семьёй. Это принесло результат. Девочка стала увереннее, спокойнее.

— Ульяна вам доверяла? Делилась наболевшим?

— Да. Иногда. Она мне даже летом несколько раз звонила.

— Она рассказывала вам о двойках? О том, как залила зелёнкой обои, поцарапала машину отца?

— Да, — после некоторой заминки ответила женщина, — а почему вы спрашиваете?

— А о том, что разбилась её птица — Гоша, говорила?

Светлана какое-то время колебалась перед ответом, испытывающее разглядывая Громова.

— Да, как раз по этому поводу она в последний раз и звонила. Откуда вы знаете?

Обрадованный Денис едва сдержался, чтобы не щёлкнуть пальцами. Возможно, день всё же прошёл не зря!

— У нас свои источники. А где вы были с 28 августа по 6 сентября?

Женщина побледнела и недоверчиво уточнила:

— Вы меня в чём-то подозреваете?

— Это стандартная процедура. Проверяем всех, кто знаком с семьёй Ремезовых.

Бледность на щеках психолога сменилась румянцем досады.

— С начала августа я с детьми гостила у родителей в Краснодаре. Мы вернулись неделю назад, и мне сразу пришлось отвечать на вопросы полиции. Можете проверить.

Она поднялась, не утратив плавной грациозности, давая понять, что беседа окончена.

— Обязательно проверим, — Громов встал, уже не скрывая раздражения. Стопроцентное алиби в его план не вписывалось. — Последний вопрос, вы ведь общались с родителями Ульяны, работали вместе. Какие у них были отношения?

Светлана пожала плечами.

— С виду — вполне благополучная семья. Но девочка не раз говорила, что папа и мама часто ссорятся.

— По поводу? — заинтересовался капитан.

На лице женщины снова отразились сомнения.

— Я не уверена.

— И всё же, постарайтесь вспомнить. Нам важна любая деталь, — уговаривал Громов. Профессиональное чутьё подсказывало, что настоять стоило. — Возможно, Ульяну погубил тот, кто хотел сделать больно всей семье.

Светлана, поколебавшись, неохотно призналась:

— Однажды во время профилактической беседы я ненадолго вышла из кабинета, оставив супругов Ремезовых вдвоём, а когда вернулась, кое-что услышала. Они не сразу меня заметили, и какое-то время продолжали говорить на повышенных тонах. Насколько я поняла, речь шла об измене. Но подробности мне неизвестны.