Неверная

Глава 37

— Идочка! Там дядя Влад дерётся! — заорала Сонечка.

Она стояла на стульчике возле окна детской и высматривала Кузю, что громко лаял на улице, а высмотрела в итоге драку двух мужчин. Ида подбежала к окну, чтобы убедиться в том, она что говорит правду, окна детской выходили на фасад дома, у гаража стояла знакомая ей машина, а рядом с ней Влад сцепился со Стасом Дементьевым.

— Соня, Котик, а ну быстро к Диме в комнату! — заорала Ида не своим голосом. — Дима, забери их! Чтобы не выходили оттуда!

Сама она понеслась по коридору, а дальше вниз по лестнице, её длинный халат-кимоно разметался по обоим сторонам тонких ножек. Ида бежала босиком по холодной тротуарной плитке, не чувствуя, как острые камушки впиваются ей в кожу. Из её глаз непроизвольно потекли слёзы, мужчины сцепились не на жизнь, а на смерть. У Стаса всё лицо было в крови, у Влада лишь руки, снова…

*****

Влад протянул Стасу ладонь для рукопожатия, когда тот вышел из своего внедорожник. Как ему показалось, Дементьев был на взводе и руки другу, похоже бывшему, даже не подал. Ковалевский лишь усмехнулся его открытой агрессии и пренебрежению.

— Приглашать в дом не буду, с чем пожаловал? — спросил Влад, глядя как Дементьев начал хорохориться, как петушок перед битвой.

— Разберись со своей женой! — выпали Стас, прожигая его взглядом. — Чтобы больше я около своей жены твою не видел! Ясно?

— Да они итак не дружат, насколько я знаю, ты же запретил.

— И правильно сделал! Она, оказывается, наркотиками балуется. Вот где она была три года — в рехабе с кокса слезала? Мне делать что ли нечего, как за твоей женой обдолбанной по барам ездить?

— Так и не ездил бы, блять, мне бы набрал, раз тебе проблемы не нужны лишние! Я бы в ту же минуту её и забрал! — жёстко отрезал Влад, подходя к Стасу ближе и сжимая кулаки. — И не говори то, чего не знаешь, понял меня?! Про мою жену даже не смей рот свой открывать!

Влад не собирался объяснять ему, что вчера произошло, потому что был не обязан Стасу ничем, а вот Северу был, и тот попросил, чтобы случай с его супругой остался между ними и Филином.

— Блять, Влад, с каких пор ты стал такой каблук?! У тебя жена в отрыв ушла, а ты только ручки ей целуешь!

— С таких, с каких ты стал блядуном, наверное… — усмехнулся Влад попыткам Стаса его унизить.

— Ебало завали! Я своей жене не изменяю! — взревел Стас, багровея от злости.

— Да ну, а Элечка покойная как же? Или если шлюха сдохла, то можно не считать, что ты её трахнул? Так можно каждую любовницу после секса убивать, и тогда ты вообще всегда чист как ягнёнок будешь.

— Да ты… — запыхтел Стас и вдруг увидел на руках Влада бинты и его настигло просветление. — А ты у нас что, мужиков своей жены пиздишь? Или её саму за плохое поведение? Где Ида у нас теперь? В больницу за блядство прилегла?

Влад не стал больше церемониться с бывшим другом и от души врезал ему с кулака, разбив губу. Его откинуло на капот машины. Стаса, как большую рыбу, будто выбросили на берег, и он рвано хватал ртом воздух, глядя как Влад над ним насмехается, потирая кулак. Физическое превосходство Влада было заметно невооруженным глазом, Стас раздобрел на пельменях своей жёнушки, оброс пузиком и вторым подбородком, к этому присоединилась одышка и высокое давление, но всё же он был тяжеловесом и Влад был на чеку.

— В тачку садись и уёбывай, пока можешь. — сквозь зубы процедил он.

— Твоя чёртова жена-шлюха вносит раздор в мою семью! Она же тебя позорит! Своими голыми сиськами передо мной вертела! Специально разделась сегодня утром! Она шлюха! — заорал Стас, совсем теряя инстинкт самосохранения.

Дальше Влад смутно помнил последовательность действий и своих ударов, он просто бил, нападал и временами защищался. Стас будто озверел, бросался на Влада снова и снова, но упорно не мог по нему попасть кулаком.

— Прекратите! Сейчас же прекратите! — заорал женский голос за спиной Влада. — Охрана! Глеб! Разнимите их!

Ида кричала охраннику, что в это время бежал к ним со второго этажа гаража, вместе с напарником. Вдвоём они разняли Влада и его бывшего сослуживца, который вдоволь получил по лицу, а вот Ковалевский без единого синяка продолжал бы драку дальше. Он чувствовал небывалый подъём сил от того, что делает — выплёскивает агрессию на конкретного человека, что оскорбил его жену. Филин то был прав, за Иду Влад мог бы и убить.

Маленькая Ида в это время вся дрожала, как осиновый листок, она осторожно приблизилась к мужу и заглянула в его лицо, которое блестело в свете фонарей капельками пота. Но ярче всего блестели его глаза. Владу этого не хватало, адреналина и победы хоть в чём-то, в последнее время он только и делал, что проигрывал.

Ида обхватила его локоть и решительно посмотрела на Стаса, которого держали двое охранников. Она не заметила, что пока бежала, полы её халата распахнулись совсем, и она фактически стояла в тонкой чёрной сорочке, очень короткой, под которой ярко выделялись вставшие от холода соски. Влад боковым зрением этого не видел, а вот Стас, даже избитый, весь в крови, неожиданно залип на это зрелище. Ида вскинула голову и запахнула халатик.

— На свою жену пялься! — выпалила она. — По какому праву ты приходишь в наш дом и так себя ведёшь?

— По какому праву ты припёрлась в наш дом обдолбанная и ходила там голая? — возразил Стас.

— Так вы сами меня притащили, оставили бы там, где лежала. — спокойно сказала Ида, искоса глядя на мужа.

— Моя Вера слишком добрая, а не надо бы к тебе доброй быть. — процедил сквозь зубы Стас, сплёвывая кровь на асфальт. — Ты этого не заслуживаешь…

— Выведите его за ворота, и выгоните машину, больше его не впускать. — кивнул охране Влад и посмотрел на бывшего друга. — Когда ты стал таким мудаком, Стас? Или всегда им был? А пел то дифирамбы о себе и своей семье, заслушаешься. Нотации мне читал. Всё показуха, ткнёшь пальцем, и всё твоё враньё развалится. Веру жалко, верит тебе мудаку, детей рожает.

— Твою зато не жалко! Так и надо шлюхе! — заорал Стас, пытаясь вырваться из лап охраны. — Семья, блять, уродов, стоите друг друга!

Влад кивнул охране и Стас отправился за ворота. Ковалевские молча проводили его взглядом, стоя бок о бок, Ида всё ещё держала мужа за локоть обоими ладошками. В минуты, когда надо было держаться вместе одной стороны, они всё ещё делали это, будто по привычке, как и в минуты слабости, Ида притягивалась к нему магнитом, а потом с такой же силой отскакивала. Вот и сейчас она словно очнулась и резко отпрянула от мужа, гневно глядя на него снизу вверх.

— Что это было? Дети напугались до ужаса! Соня орала на весь дом! Они всё видели! Что это с ним?

— Я не знаю, Ида, просто приехал, начал говорить, чтобы ты не лезла в его семью и не светила своими голыми сиськами у него дома. Пояснишь? — без тени претензий в голосе спросил Влад.

— Блин. Я утром проснулась и была немного не в себе пошла в ванную, посмотреть на себя, синяки искала. Не нашла, раздетая была по пояс и Стас зашёл, Вера нас видела, может подумала что-то не то, скандал ему устроила. — вздохнула Ида, и поежилась от холода, переминаясь с ноги на ногу.

Влад только сейчас заметил, что она босиком, он тут же взвалил её на плечо и понес в дом. Его добыча, завернутая в тонкий халатик, молчала всю дорогу и даже не сопротивлялась.

— Спасибо. — буркнула она, когда он поставил её на пол.

— Папа! — закричал Дима, бегом слетая со второго этажа по ступенькам.

За ним следом бежали две пары маленьких босых ножек, Соня с огромными перепуганными глазами и Котик, который просто делал всё за компанию с другими. Все побежали и он побежал.

— Папа, это дядя Стас, папа Миши? Почему в вы подрались? — испуганно спросил Дима, глядя на окровавленные бинты на руках отца.

— Кровищи то сколько! — цокнула языком Соня, пытаясь дотронуться до красной повязки.

— Дядя Стас оскорбил твою маму и меня заодно, мы с их семьёй больше не дружим.

— Мне нельзя больше с Мишей и Вовой дружить? — нахмурился сын.

— Можно, но вряд ли они станут. — вздохнула Ида и потянула мужа в ванную на первый этаж. — Идите к себе, я же сказала не выходить! Сейчас я приду.

Ида молча обработала мужу ссадины на руках, сменила повязки, гневно пыхтя ноздрями.

— Ты на меня злишься? — улыбнулся Влад, любуясь её стоячими сосками, проглядывающими через халатик.

— Нет. На мужской род в целом! Что ты, что Стас, одно поля ягодки, наделали делов своими причиндалами, а теперь кулаки в кровь сбиваете друг об друга. Вера наверняка всё узнала про его потрахушки, она давно его подозревала, ведёт, говорит, себя странно… Вы всегда ведёте себя странно, когда членом в вагину шлюхи провалились по самые яйца и вытащить никак не можете! Виноваты только все вокруг, а не вы сами! Развёл тут везде грязищу!

Ида презрительно фыркнула, кивнув на кровавый беспорядок у раковины, и начала его убирать. «Шаг вперёд и тут же два назад. Заебало то как на твоих качелях кататься, Идочка, моя любимая.» — думал раздраженно Влад, пока она выкидывала мусор и убирала аптечку в шкаф, отвернувшись от мужа. И тут он задумался, когда Стас начал вести себя странно? Уж не тогда ли, когда Ида приехала?

— Ида, как ты думаешь, тот мужчина в машине мог быть Стас? — всё же спросил её Влад.

Он заметил, как её спина напряглась, она медленно повернулась, хмуря свои изящные брови и замотала головой.

— Нет, точно нет.

— Почему ты так уверена?

— У Стаса всё тот же Крузак, что был и пять лет назад. Та машина была другая, салон из натуральной кожи, точно… И звук мотора мне не знаком, я на такой машине никогда не ездила. — задумчиво прикусила губу Ида.

— У Веры Мерседес, вроде бы четыре или пять лет назад куплен…

— Нет, я видела его изнутри, и близко нет. — снова замотала головой Ида. — Они не поменяли машины за три года, хотя Стас на автомобилях бизнес делает, у них какие-то финансовые трудности?

— Да, как говорит Филин.

— Филин, опять тут как тут. — поджала губки Ида. — Влад, почему ты ему так слепо доверяешь?

— Я ему не доверяю, Ида.

— А что тогда ты делаешь? Ты ему сегодня наших детей доверил.

— Я нанял его, чтобы к нему не обратился кто-то другой, для решения деликатной проблемы. — вздохнул Влад, глядя как его жена пыхтит раздутыми ноздрями. — Он никогда не работает на обе стороны конфликта, он всегда выбирает сторону, по каким-то там своим соображениями, но выбирает, и он на нашей.

— Ты уверен? Точно на нашей?

— Ну мы же оба его наняли, значит на нашей, да? Сначала я его нанял, а потом и ты подтянулась. — усмехнулся Влад выражению лица своей жены.

— Мы что разные стороны конфликта? — процедила сквозь зубы Ида.

— Я так не думаю, а вот ты похоже, другого мнения. Прекращай, Ида, делать глупости и вести себя, как избалованный ребенок. В который раз тебя прошу мозги включить, а не то, чем ты сейчас думаешь. — видя, как его жена уже открыла рот, чтобы что-то ему сказать он не остановил. — Всё, Ида, закрыли эту тему. Я слишком устал, чтобы выяснять отношения. Тебе тоже надо отдохнуть. У нас впереди хрен пойми что, а ты всё ещё думаешь, что это я нанял зека, чтобы тебя избить.

— Я так не думаю больше… — вынуждена была признать Ида.

— Очень хорошо, умнеешь прямо на глазах… — съязвил ей муж. — От Эдика есть какие-то новости про телефон?

— Нет. Девушка, что купила мой пиджак в дубайский эскорт-тур отправилась, по дворцам шейхов скачет. — усмехнулась Ида. — Она написала ему, что поищет, но я что-то сомневаюсь, что найдёт.

Влад тяжело вздохнул, телефон, возможно, утерян безвозвратно, а ведь он всегда был совсем рядом. Только руку протяни, вот и все ответы на вопросы, но вместо этого они были как слепые котята в окружении стаи голодных псов, которые время от времени пытались их укусить…

*****

— Ой, Дим Владич, ты такой красивый! — сказала Соня, с восхищением глядя на своего старшего брата.

Как всегда незаметно лето закончилось незаметно и наступило первое сентября, Влад с Идой отмели в сторону все свои дрязги и противоречия, чтобы отправить своего единственного общего сына учиться. Иде хотелось плакать от счастья и грусти одновременно, её сыночек стал таким большим, и вырос он без неё. Его она помнила пузатеньким карапузиком, что сидел у неё на ручках и ел кашку, а теперь она надевала ему бабочку на белую рубашечку, чтобы он пошёл в школу.

— А нам нельзя в школу с вами? — спрашивала Сонечка.

— Нет, нельзя, вы ещё маленькие. — вздохнула Ида. — Соня, беги скорее бабушку встречать, уже должна подъехать.

— Бабушка, бабушка, бабушка моя! — запела Сонечка, вприпрыжку отправляясь во двор.

Не смотря на раннее утро, их странная семейка уже давно встала, Котик с Соней вертелись рядом, пока Ида одевала и причесывала Диму, пряча слёзы на глазах. Влада было не видно и не слышно, он отложил сегодня все дела, чтобы посвятить весь день семье.

В их дом утра пришла девушка фотограф, которую наняла Ида в такой важный, кажется, только для неё день. Влад считал это лишним, но перечить ей не стал. Ида нарядила даже младших детей, Котик щеголял в брючках с подтяжками, белой рубашке и зеленой бабочке, это богатство досталось ему в наследство от Димы. Костя был такой серьёзный, когда смотрел на себя в зеркало, поправляя бабочку и очки на маленьком носике, что Влад впервые улыбнулся, глядя на мальчика, что был похож на него как две капли воды. Сонечка же носилась счастлива по дому в белых гольфах, красных туфельках и белом платье, что сшила ей Ида, как понял Влад, внимательно разглядывая знакомые узоры на ткани. Кажется у Иды было такая юбка, её она надевала как-то на бал-маскарад, куда они ходили очень давно. Ида была, конечно, же принцессой из сказки Диснея.

Девушка фотограф без устали щёлкала затвором камеры, снимая всё семейство. Когда прибыла Галина, которая сама напросилась в гости к Иде, уж очень ей было грустно, впервые за тридцать лет пропустить Первое сентября.

— Ну, Котик, Соня, ведите себя хорошо. Мы вернёмся после обеда, слушайтесь Галину Александровну. — улыбалась Ида, погладив обоих детей по головкам на прощание.

Ковалевские загрузились на заднее сиденье просторного автомобиля, счастливый Димка сидел между родителями с цветами в руках. Стоило им войти за ворота школы, как их всех подхватило море из детей, белых бантиков и цветов. Учеников из первого «А» забрала в класс их первая учительница, молодая девушка, как будто только после института.

— Поопытнее никого не было? — спросил Влад, стоя рядом с женой на общей линейке. Он доверил ей выбор класса, сбор всех документов и сына в школу, но ни разу даже не поинтересовался, как она справляется.

— Она уже два класса выпустила, у неё восемь лет опыта, дети от неё в восторге. И с каких пор ты предпочитаешь дам поопытнее? — тихо уколола Ида мужа с приклеенной улыбкой на лице. — Хорошо, что ты выбрал эту школу, ехать всего десять минут. Димка не будет уставать в дороге. Школа очень хорошая, много стобальников по ЕГЭ, учителя есть и опытные и молодые, прогрессивная методика преподавания, много кружков.

Влад не выбирал, просто подал документы в ближайшую после окончания сыном садика, но жене он об этом, конечно, не скажет. Безопасность сына будет обеспечивать охрана школы, пока он там, отвозить сына будет утром сам вместе с охраной, забирать предстояло автоняне, которую подогнал Филин, тоже с охраной.

Обеспечение безопасности стало основной статьёй расходов в семейном бюджете Влада, он выписывал счета на суммы с шестью нулями каждый месяц, а выхлопа от этого будто никакого. Ида то и дело попадала в передряги, чудом выходя из них живой и здоровой. Дом был как проходной двор, то шлюха с претензиями, то лучший друг с кулаками, то няня тёмная лошадка, а ещё Филин. Влад перестал доверять и ему, в суете возвращения Иды после ночи в забытии, он не торопился предъявлять ей претензии насчёт её тайной встречи с Филимоновым. А надо бы…

После торжественной части, семейство Ковалевских сделали совместные фотографии для семейного альбома рядом с сыном, но даже Влад понимал, как это наигранно выглядит. Ида давила из себя улыбку, сам он хмурился, пряча в карманы замотанные кулаки. Влад слышал, как один мальчик спросил у Димы.

— Твой папа что боец ММА?

— Нет, у него свой бизнес. — ответил мальчик.

Бизнес… Семья Влада летела в тартарары, а вот с работой было всё тип топ, сделка Влада к поглощению его бизнеса IT гигантом шла к успеху, к октябрю должен был закончится аудит, к ноябрю должно было быть получено одобрение в антимонопольном комитете, к январю он был бы уже свободен от этого ярма на шее, в которое превратилось его детище. У него на шее теперь было трое детей, и только им там было место.

Родители отвели сына в кафе, чтобы посидеть по-семейному, отметить этот день втроём. Но ни Иде, ни Владу весело не было, а Димка так и вовсе устал. Глядя на жену, что перебирала пальчиками волосы сына на тёмной макушке и будто еле сдерживала слёзы, Влад думал только о том, как бы всё было, если бы он не провалился бы членом в шлюху, как точно выразилась его жена. Одна ночь отвязного секса перечеркнула их семью, планы на будущее, любовь и доверие. Качели, на которых сам себя катал Влад, качнулись сегодня вниз, и он снова терял надежду на лучший для их семьи исход — прощение и воссоединение.

— Скучно без Соньки. — вдруг сказал Дима, оглядываясь вокруг. — Ей бы тут понравилось, она вообще нигде не была, ни в кафе, ни в зоопарке, ни в океанариуме, ни в парке аттракционов.

— Она ещё маленькая, всё равно не запомнит. — поджала губы Ида, опустив глаза вниз.

— Мам, пап, почему Соня и Котик с нами живут? Вы их усыновите?

Влад с Идой дружно переглянулись и синхронно сглотнули, сын, наконец, начал давать вопросы, которые копил всё лето.

— Мы уже говорили с тобой об этом, Дима, тебе не стоит об этом думать, мы с мамой разберёмся сами. — отчеканил Влад.

— Говорили уже об этом? — пробормотала Ида, муж взглянул на неё так, что развивать эту новую тему для обсуждения она не стала.

— Соня говорит, что ты всегда жила с ней и с её бабушкой, почему ты жила отдельно от нас с папой? Ты даже не звонила. Ты про нас забыла? Про меня забыла?

Иду в эту секунду словно прибили к кресту и собирались распять, она дернулась всем телом, сдерживая слезы, которые так и рвались из неё, она не могла вымолвить и слова в ответ на претензии сына. Влад снова заступился за жену.

— Дима, мы с тобой и об этом говорили, ты забыл?

— Не забыл. — опустил он взгляд в пустую тарелку с десертом.

— И почему ты об этом спрашиваешь? Я ведь сказал тебе, чтобы ты маму не доставал вопросами, ответы на которые ты сможешь услышать, когда станешь взрослым и сможешь их понять.

— Я в школу пошел, уже взрослый. — буркнул Дима, краснея до кончиков ушей.

— Как в комнате своей убраться, так маленький, как за Соней с Костей присмотреть, так ты тоже ещё ребёнок. — раздражённо кинул отец. — Учись у Котика, взрослый, он хотя бы молчит, чтобы глупость свою напоказ не выставлять.

— Он вообще-то разговаривает. — тихо сказал Дима, ещё больше краснея. — Только вы оба так заняты своими ссорами, что этого не замечаете. Постоянно только и делаете, что ругаетесь.

— Что? — изумлённо выдохнула из себя Ида, глядя на такого же шокированного мужа.

— Что слышала, Костя говорит! Много слов уже, Соня его учит, у них это секрет! — выпалил сын со злостью, глядя на своего отца. — Почему он так похож на тебя, папа? Он твой сын? Но его мама не моя мама! Я точно знаю! Она ведь с Соней жила, и никакого Костика с ними не было! У тебя ещё есть одна семья, как у отца Сашки Мамонтова? А у мамы тоже есть другая семья с Соней? Почему вы молчите? Ничего мне не говорите? Вы развелись? А я?! А как же я?! Вы будете жить отдельно? С кем я буду жить?!

Влад побагровел от ярости на собственного сына, хотя он был ни в чём не виноват, и только это осознанная мысль спасла его от гнева отца. На Иду было страшно взглянуть, она отвернулась к окну от Димы, с которым сидела рядом и заткнула себе рот дрожащей рукой, чтобы он не слышал, как она рыдает. Слёзы она сдержать не смогла, и они катились по щекам водопадом. С трудом, совладав со своими нервами Влад попытался сгладить острые углы, как мог.

— Дима, нас ждёт серьёзный разговор, дома, не сейчас, и не сегодня. — спокойно сказал Влад. — Ты слишком мал, чтобы понять то, что произошло между мной и твоей мамой. Я могу лишь сказать тебе, что злодеи бывают не только в кино, из-за них мы маме пришлось жить в другом месте. Скрываться. Даже я не знал, где. Из-за них, ты сломал руку, из-за них мама попала в больницу. Наша семья переживает не самые лёгкие времена, и нам будет пережить их значительно легче, если ты не будешь доводить маму своими претензиями до истерики. Извинись, ты был груб.

— Прости, мам. — буркнул Дима, погладив сжатый на столе кулак своей матери.

Ида кивнула, не поворачиваясь к нему, чтобы он не видел её слёз.

— А теперь иди и выбери, пожалуйста, пирожные для Сони и Кости, они будут рады, что ты о них подумал. — кивнул Влад на витрину кондитерской.

— И Галине Александровне возьму, и тёте Рите. — сказал Дима, вставая из-за стола. — И дяде Глебу с дядей Игорем тоже.

— И Зареме уж возьми, чего уж там мелочиться.

— Ей не куплю, она мне не нравится. — пробурчал Дима.

— Почему? — нахмурился Влад.

— Не знаю, глаза у неё злые.

— Глаза, значит, это Соня тебя науськала? Наш домашний специалист по злым глазкам. — задумчиво сказал Влад, протягивая сыну красную купюру. — Купи сам, взрослый, сдачу не забудь.

— Сдачу? — растерянно произнёс Дима, который ни разу в жизни не был в магазине и не расплачивался за покупки.

— Ты дашь тёте купюру, она даст тебе пирожные, и ещё немного денег обратно. Ничего сложного. — улыбнулся ему отец. — Просто скажи ей, какие хочешь взять с собой.

— Злодеи? Как по-взрослому, Влад… — сдавленно сказала Ида, поворачивая раскрасневшееся лицо к мужу, когда Дима их больше не слышал.

— А что надо было сказать? Правду? — мгновенное ощетинился Влад, больше не сдерживаясь. — Отец трахнул шлюху, которая родила Костика, а мать изнасиловали, она родила Соню, и теперь два маленьких ублюдка будут жить с нами?

Ида зажала рот двумя руками, чтобы её не вывернуло наизнанку от слов мужчины, который только через несколько секунд понял, что сказал. Она боялась даже посмотреть на человека, который лишь старательно строил из себя заботливого отца семейства, где приняли маленьких ублюдков, и все его громкие слова про семью и любовь к жене всего лишь слова, ничего не значат. Сколько раз уже Иде надо получить под дых, чтобы это запомнить и окончательно принять? Она не знала, может ещё пару раз выдержит, а дальше сорвётся.

— Ида, извини, я не хотел обидеть, ни тебя, ни детей. — выдавил из себя очередные паршивые извинения Влад. — Я просто… устал…

Иде было нечего на них ответить, она молчала, пытаясь остановить слезы, текущие из глаз. Через десять минут ей это удалось, Дима выбрал лакомства для братика и сестрички и они поехали домой. Влад не сказал больше ни слова по дороге, только вопрос Иды нарушил тишину салона автомобиля.

— Дима, Котик правда говорит?

— Да. Я случайно услышал, у тебя голова болела и ты спала вечером, он к тебе подошёл и одеяло поправил. И знаешь что сказал?

— Что?

— «Спи, мамочка моя любимая.»- вздохнул Дима. — Но ты ведь ему не мама? Просто Соня тебя так называет, Идочка, моя любимая, он повторил.

— Это очень сложные слова… — сдавленно сказала Ида. — Как он так быстро научился их выговаривать? Логопед ни одного звука от него не слышала. Почему он с нами не говорит?

— Не знаю. Только с Соней говорит, я не понимаю ничего, он плохо произносит звуки, а она всё понимает. Они разговаривают между собой, ночью, чтобы никто не слышал, в их новой палатке, которую папа купил. Я же говорю, это их секрет.

— Слишком много секретов у нас дома… — тихо сказала Ида, отвернувшись от сына и мужа, который застыл как статуя на своём месте.

Он о чём то сосредоточенно раздумывал, желваки играли под его короткой бородой, выдавая сильную злость, но Иде было плевать на что он там злиться, ей отчаянно хотелось прийти домой и прыгнуть в бассейн, утопившись с головой в холодной воде.

— Здравствуй, Влад, не скажу, что рад тебя видеть, совру. По какому вопросу? Передумал? — без тени улыбки на лице сказал Сыч, когда они пожали друг другу руки при встрече.

Ставрский словно постарел на несколько лет за пару-тройку месяцев, что прошли со дня свадьбы его дочери. Влад предполагал, что дела его супруги совсем плохи.

— Давай к делу, времени у меня не так много, а всё, что есть мне дорого. Мы вроде бы достигли предварительных договорённостей, твои условия четко прописаны в договоре — скоро пройдёт первый задаток, компания твоя до Нового года, раздаёшь годовые бонусы, как ты и хотел. Мы с тобой тоже пришли к консенсусу, я надеюсь. Так по какому вопросу пришел?

Влад усмехнулся слову «консенсус», больше было похоже на генеральную уборку грязи Ставрского, который озвучил свою цену ешь при прошлом деловом разговоре.

— У тебя на серверах хранится кое какая информация по двум моим прошлым фирмам, прежде чем она переедет во владение других людей, ты ее удалишь, так чтобы нельзя было восстановить.

— И всё?

— Всё. Слишком цена маловата, чтобы так за меня впрягаться.

— Я не за тебя впрягаюсь, Влад, за свою семью, не стоит им знать, что там, и как я заработал свои миллионы. — тяжело вздохнул тогда Сыч.

Семья… Ида оказалась за бортом этой семьи, даже не зная об этом, и Влад хотел знать, какую роль её «отец» сыграл в её судьбе.

— Я пришел по личному вопросу.

Сыч заметно напрягся, услышав это.

— Я долго думал, зачем вы мне помогаете, но так и не придумал адекватной причины ваша грязь фирм столетней давности никому не интересна. Да, наследникам будет неприятно узнать, что из отец не святой. — усмехнулся Влад. — Вы для неё это делаете? Она ведь тоже почти ваша семья…

— Для кого? — нахмурился Сыч из последних сил выгребая из своей грязи.

— Для своей дочери, она же моя жена, Ида, в девичестве, Цветкова.

Если до этого Сыч плохо выглядел, то тут сник совсем, а Филин то слишком хорошо разбирается в людях, подумал Влад, и этот хороший муж и отец только что потерял эту маску и стало даже страшновато смотреть, что под ней.

— Откуда ты знаешь? Твоя тёща сказала? — громыхнул голос Сыча на весь его кабинет, где они с Владом встречались. — Я ведь сказал ей — убью, если скажет!

— Нет, она не сказала, видимо, вас до сих пор боится. Так, попутно выяснилось.

— Твой друг, мудрый Филин, не иначе как нарыл. Паршивец, в каждой бочке затычка! — чуть ли не сплюнул на пол Сыч. — Куда не глянь его щупальца торчат, как у спрута. Ида знает?

— Нет.

— Вот и прекрасно. Слушай сюда, Влад, молчи об этом до конца дней своих, ну или моих на худой конец. Я не буду ей отцом никогда, и не собираюсь свои ошибки прошлого исправлять даже перед лицом смерти. Я ей отец по крови, но не по жизни. У меня только четверо детей, Ида сама по себе.

Влад, признаться, был немного удивлён тому жару, с которым Сыч открещивался от своего чада, как и он сам от своего внебрачного сына, и только теперь, будто прочувствовав через Иду, как это мерзко и неприятно, особенно со стороны, ему стало тошно от самого себя. Влад слишком медленно, но верно осознавал всю тяжесть собственных слов и поступков.

— Странный вы человек, Вячеслав. Своих четверых детей обожаете, а вот Иду, тоже свою дочь, оставили наедине с Леной, которую вы прекрасно знали и раскусили, я думаю, ещё тогда, когда она залетела. Откупались от неё восемнадцать лет и даже не удосужились проверить, куда деньги идут, а Ида в это время жила с бабушкой. Не в нищете, низкий поклон за это её бабушке. Вы ведь даже не встречали Иду до скольки лет? Двадцати двух? Когда увидели её имя и фамилию в конкурсном листе, сразу и пришли дочурку проведать? Не понравилась?

Сыч побагровел от злости и наглости Влада, что будто насмехался над ним, но взял себя в руки, ведь врун с многолетним стажем не может потерять лицо.

— Чего ты добиваешься, Владлен Юрьевич? — спокойно спросил он. — Чтобы я её признал?

— Нет, поздновато для признания отцовства взрослой женщины, да к тому же Иде это не нужно. Она никогда даже не заикалась о том, что переживает по вашему поводу. Нет отца и хрен с ним, бабушке опять же спасибо, как-то смогла ей объяснить так, что Ида по вашему поводу никогда не страдала, психологических травм у неё нет. Только вот какую-то роль в её жизни вы всё же сыграли. Когда она пропала, вы ей помогали?

— Она не пропала, уж мне то не ври, ты выгнал Иду из её единственного дома, также как и её выгнала мать когда-то.

— Вы и об этом эпизоде знали? Знали, что ваша дочь на улице осталась? — нахмурился Влад.

— Узнал потом, когда она уже у тебя под крылышком жила. Ты давай мне тут об отцовском долге не рассказывай, пока у самого рыльце в пушку. — жестко отрезал Сыч. — Сына без матери оставил, отец-молодец.

— Да мне плевать на то, как вы отцовский долг выполняли. — не менее жестко ответил Влад. — Вы помогли ей скрываться, так ведь?

— Немного, Галина и сама хорошо справилась, признаться, удивлен её прозорливости. — слегка улыбнулся Сыч. — Потянула за ниточки паутинки, что плела годами и на тебе — обзавелась внучкой и Иду прикрыла. Умничка! Но да, немного помог, из розыска её убрал, твои попытки её найти в пыль стёр, хорошо, что тебе, видимо, стыдно было к другу своему обращаться, и сам с усам искал. Филин неподкупная птичка, его старания я обнулить с концами не смог бы. А у тебя после трёх лет пустоты, видимо, вариантов, в какую дверь стучаться, не осталось, и ты пришел к нему.

Влад горько усмехнулся сам себе, всё так и есть.

— И зачем вам это, если она вам не дочь?

— Благотворительностью решил заняться. — злобно процедил сквозь зубы Сыч. — У тебя всё?

— У меня до хера чего, да вы ничем не поможете. — в сердцах бросил Влад. — Я, признаюсь, считал, что отец мой вам отчасти завидует черной завистью, когда говорил, что семья то ваша показуха одна, теперь думаю, а он то прав был, зрит в корень.

Сычу словно выстрелили в сердце, за которое он схватился и тут же отдёрнул руку, чтобы не показывая свою слабость.

— Я люблю свою семью больше жизни и всё, что я в жизни делал, я делал и делаю ради них. — сдавленно сказал он.

— Опять падаете в моих глазах ниже некуда. — вздохнул Влад, вставая с кресла. — Мой отец то почестнее вас будет, он такой откровенной ложью никогда свои действия не прикрывал. Он всегда и всё делал ради себя самого и своих амбиций, удовольствий, но никогда этого не скрывал, за одно только это его даже можно уважать, с натяжкой, хотя бы за правду. Вячеслав, я вас услышал, личное оставим личным, у нас с вами просто бизнес. Я всё ещё в деле и хочу заключить сделку.

Влад протянул ему руку, Сыч помедлил, но всё же её пожал. Он долго всматривался в лицо Ковалевского и всё же спросил:

— Когда я предлагал тебе помощь, я не думал, что ты так легко пойдешь на сделку. Думал, вывезешь бизнес подальше, заберёшь семью, но не уступишь своё детище, в которое столько вложил. Почему ты сдаёшься без боя?

— Я тоже очень люблю свою семью, Вячеслав. Всё, что я делаю в последнее время это борюсь за неё изо всех сил, получается откровенно плохо. — покачал головой Влад. — Но если я ещё буду бороться с ними, семью я не вытяну. Пусть этот Левиафан нажрется и подавится моей компанией! Я сделал выбор, я выбрал Иду и наших детей…

— Детей? У тебя ведь только сын? Девочка только Иды, как я понимаю. — кинул напоследок униженный Сыч.

— Теперь и дочь есть. Моя гордость, вчера слепила довольно сносный замок из песка, может архитектором станет? — усмехнулся в ответ Влад. — Ещё и сын есть, звёзд, конечно, с неба не хватает, но всё же славный безобидный малец. Научился недавно есть вилкой и даже мимо рта не роняет.

Уходя из кабинета тестя, так и не ставшего им в полном смысле этого слова, Влад не видел, как Сыч смотрит ему в спину. Его взгляд в этот момент выражал всё то сожаление, что он испытывал на пороге смерти, а он был именно там. Свет его жизни, который он слишком поздно разглядел, размениваясь на других женщин, угасал. Болезнь пожирала её изнутри, мучительно и неотвратимо…

Его Лида уже смирилась, принимая свою участь, как и Сыч принял свою. Остаток дней, который он наделся будет коротким, он будет гореть в аду из сожалений и своих грехов, пока его любимая уйдет на ту сторону в покое и мире. Она не знала о том, что её муж предатель, не знала ничего ни о его внебрачном ребенке, ни о его многочисленных любовницах, что сопровождали их долгий и счастливый брак. Сыч сильно постарался, чтобы жена была счастлива в своем неведении. И он до сих пор думал, что поступил с ней, как любящий мужчина, и это было правильно.

Влад тоже искренне полагал, что решение, которое он принял уже давно и собирался, наконец, озвучить его своей жене, было единственно верным в их ситуации.