Неверная

Глава 47

Неделя прошли в бюрократии и ожидании регистрации нового объекта собственности, Ида стала владелицей нового дома, сменила прописку на новый адрес, сюда же переехал Дима по документам, Влад тоже зарегестрировался в этом доме, где получил временную прописку и Котик.

Дальше по плану была продажа их бывшего семейного гнездышка. Покупателем выступала некая фирма, с неизвестным Владу генеральным директором. Она долбила его каждые полгода, хотела приобрести его недвижимость, расписывала в красках, как хочет жить в доме, где есть крытый бассейн и оранжерея, ведь плавание и цветы её страсть.

Влад каждый раз отвечал нет, последний звонок был незадолго до первой встречи с Идой, и вот недавно он позвонил сам. Женщина сначала будто не поняла, что он от неё хочет и кто он такой, она скомкано извинилась что занята и сказала, что перезвонит. Так и было, перезвонила через пару часов, голос и разговор был совсем другой, они пришли к определенным договоренностям. И тут Влад задумался, почему она так себя ведет и почему покупает недвижимость через фирму, а не на себя? Прячет от мужа? Влад слегка притормозил сделку и отдал распоряжение, чтобы узнать всё о женщине и компании, что она возглавляла всего три года…

*****

Её почти бывший муж вёл себя странно. Вроде бы Ида первая выбрала тактику избегания, но её подхватил и Влад, избегая её с тройным рвением. За последнюю неделю она видела его один раз утром, когда она встала пораньше, а он не успел уйти из дома, допивая кофе на кухне. Ида теперь сама вместе с охраной отвозила сына в школу и забирала обратно, Влад с утра и до поздней ночи пропадал вне дома. Она не знала, что и где он делает, да и не спрашивала. Зато Соня опять завела заезженную пластинку «где дядя Влад, я по нему скучаю».

Ковалевский передал ей по договору дарения дом, в котором они сейчас жили, он уже официально был зарегистрирован на неё. Но второй сделки так и не было, Влад хранил молчание, будто изматывая Иду этой тишиной. Что-то определенно с ним происходило, и не только с ним, а вокруг них. Он запретил Иде куда-то выходить, вообще, только в школу и обратно, без объяснения причин.

Вторая сделка всё таки состоялась позже, на её заключение пришла молчаливая женщина и её адвокат, который буквально всё делал за неё. Влад привел двух бухгалтеров со счетными машинками и они за полчаса пересчитали и проверили по два раза почти двести миллионов рублей. Ида услышала сумму сделки только за столом у нотариуса, и слегка была ошарашена от того, как сильно поднялась в цене недвижимости в их районе. Покупали дом они всего за тридцать миллионов, ещё пять вложили в обустройство.

Оказалось, их район оккупировали тиктокеры, которые светили окрестностями в своих видосиках на всю страну и недвижимость взлетела в цене, их соседями теперь были рано разбогатевшие зуммеры и звезды соцсетей. Глядя на женщину за столом Ида что-то сомневалась, что она одна из них, больше была похожа на престарелую звезду кабаре, с неуместным ярким макияжем и пышным париком на голове.

После нотариуса Влад и Ида сели в одну машину и провели незабываемый час, играя в свою любимую игру — молчанку. Когда они вернулись домой, к ним с порога бросилась обниматься Соня вместе с Котиком.

Ида по привычке погладила по пшеничным волосам мальчика и чмокнула его в макушку, пока он её обнимал. Он вообще очень любил обниматься именно с ней, ему явно не хватало этих объятий до того, как Костя появился в их доме, теперь её доме. Когда Ида, присев на мягкую банкетку в коридоре, снимала обувь, она смотрела на мужа, которого чмокнула в небритую щеку Сонечка, а он поцеловал её лоб в ответ. От нежности, что промелькнула в этой сцене у Иды сдавило в груди, дочь и её отец, как мило…

Они с Владом договорились, пока не говорить с детьми насчёт того, что у Сони есть мама и папа, а Котик вот-вот их обретёт. Ковалевские будто оба оттягивали это сложный эмоциональный момент, сосредоточившись на более простых. Втихаря Ида брала по ночам консультации у детского психолога, с которым они примерно набросали план разговора со всеми детьми, осталось ввести в курс дела Влада. Ковалевская каждый день собиралась с силами, чтобы, наконец, рассказать Соне правду и каждый раз откладывала тяжелый разговор.

— Ида, мне нужно с тобой поговорить, вечером после того, как дети лягут спать. — вывел Иду из оцепенения голос мужа над ней.

*****

Влад не знал, поступает ли он правильно, рассказывая ей о том, что с ней произошло или лучше ограничиться сухими фактами, что секса не было. Но он точно знал, что правильно было бы не показывать ей ни фото, ни видео, а тем более пока не говорить, кто во всём этом виноват. Первым делом он начал с самых «безобидных» новостей для её психики.

— Аркадий умер, уже похоронили, забыл тебе сказать…

— Когда? Как? — встрепенулась Ида.

— Прямо у меня в офисе, за рабочим столом, инфаркт. Это было ещё на неделе, когда я на квартире жил, подумал ты должна знать. Замотался, забыл тебе сказать раньше.

— Чёрт, я даже не извинилась за своё поведение. — вздохнула она. — Ну, земля ему пухом.

Затем он рассказал про Веру. По мере того, как Влад пересказывал ей разговор с Русланом и всё о Стасе, глаза Иды расширялись от ужаса и она постоянно мотала головой.

— Я не верю… — тихо сказала она со слезами на глазах, когда Влад замолчал.

— Я тоже, и всё же так оно и есть. — горько усмехнулся Влад. — Стас сошёл с ума или подсел на наркотики, а может всё вместе, но факт остаётся фактом, паскудой он стал задолго до этого.

Охрипшим глухим голосом, тщательно подбирая слова Влад рассказал Иде, что нашёл телефон Артиста. Ида не выдержала и закрыла лицо ладонями, прикрывая пылающие щёки.

— Я не дам тебе ничего смотреть своими глазами. — твёрдым голосом сказал Влад. — У вас не было секса с Артистом, и со Стасом тоже. Просто поверь. Я не знаю, что было после того, как выключился телефон. Там оставалось часа два до твоего прихода домой.

— Ты узнал, кто его нанял? Там что-то было в телефоне? Переписки? Звонки? — дрожащим голосом спросила Ида.

— Нет, переписка запаролены. — откровенно соврал Влад, глядя на растерянную Иду, которая будто держалась из последних сил, чтобы не разреветься. — Ида, это всё от начала и до конца была спланированная акция, мать Кости в номере отеля, где я вообще не соображал, что делаю, как обдолбанный. Появление Кости спустя три года. Артист был нанят с конкретной целью, с которой он справился наполовину, но и этого хватило. Стас, что непонятно каким боком сюда приплёлся и наворотил такого от чего у меня волосы дыбом встали.

— Это всё, что ты хотел мне сказать? Может ещё кто-то умер или с катушек слетел? — тихо спросила Ида, отнимая руки от лица и поправляя несуществующие складки на домашнем платье.

Влад кивнул, а грабли лжи под его ногами радостно затрепыхалась от предвкушения нового удара по лбу этого остолопа, что никак не мог понять, что она пытается до него донести своими избиениями — правду говорить хорошо и приятно, ложь приносит только боль и разочарование…

Утром следующего дня, что был субботой, Ида собрала всех детей к позднему завтраку, дав Диме-школьнику отоспаться после недели учебы. Ида растерянно елозила ложкой по овсяной каше, размазывая её по тарелке.

— Доброе утро, дядя Влад! — вдруг заголосила Соня рядом с ней.

— Доброе утро, Сонечка. — улыбнулся ей он, легонько поцеловал в макушку, погладив по волосам. — Доброе утро, Дима, Котик.

— Доброе. — пробурчал не выспавшийся Димон.

— Утло доблым не бывает. — вдруг выдал Костя, загребая ложкой свою любимую овсянку.

— Это я его научила! — гордо выпрямила спину девочка, дернув пушистыми кудрями. — Так дядя Вова говорит, а бабушка всегда смеется.

— Лучше так не говорить, Сонечка, особенно, если это дядя Вова говорит, он ещё и матом ругается. — улыбнулась себе под нос Ида. — И у него утром всегда голова болит, поэтому утро у него недоброе.

— Я тоже умею матом говорить, только бабушка ругать меня будет, расстроиться. А так хотелось бы…

Мать и отец одновременно посмотрели на непутевую дочь, которая изъявила желание ругаться матом. Завтрак прошел в привычной болтовне Сонечки и тягостном молчании супругов, что стало привычным делом. Когда дети доели свои завтраки и убежали с тарелками на кухню, чтобы быстрее пойти на улицу покормить и выгулять Кузю, Ида вопросительно взглянула на Влада, который буквально буравил её взглядом.

— Сегодня мы расскажем всё детям, я беру на себя Диму, ты Соню. — спокойно сказал он. — Ты ведь к этому готовишься у детского психолога? Подготовилась? Есть план?

— Я сама поговорю с Димой, у тебя то плана нет. Психику сына окончательно то не расшатывай.

— Мы оба его родители, поделишься своим. Мы ведь должны действовать в интересах наших детей, а не каждый в своих? Я внимательно слушаю, Ида.

Ее глаза посылали его ко всем чертям, пока рот открывался и говорил стройную и красивую версию для детей. Больше всего Ида переживала за Диму, у Сони и Котика гибкая психика в их возрасте, они примут любую правду — вот мама, вот папа. А вот старший сын уже отличает ложь от правды, ему так просто не скормить ни то, ни другое. Влад слушал её со всем вниманием, кивал, напрягая брови и нервно кусал губы, однако, её не перебивал и не спорил.

— Хорошо, я всё понял, пошли, позовем детей в дом, Котик пока тихо поиграет в детской, на мне Дима, на тебе Соня, потом поменяемся, если хочешь.

— П-п-рямо сейчас? — чуть не задохнулась от ужаса Ида.

— Да. Мы итак долго тянули. Пора.

*****

— Дим, я в последнее время был очень занят, не мог тебя даже в школу провожать. — начал свою исповедь Влад.

Они сидели в его комнате, друг напротив друга, сына на кровати, сложив ладошки между бедер и опустив голову, отец напротив, придвинул стул.

— Ты всегда занят. Я привык. — пробурчал Дима, краснея до кончиков ушей.

— Сынок, какая у тебя основная обязанность и ответственность?

— Ходить в школу и хорошо себя вести.

— А ещё помогать маме и защищать Котика и Соню, чистить зубы и мыться перед сном, ухаживать за Кузей и котятами, убираться в комнате, убирать тарелку после еды со стола. Это я ещё кучу всего забыл… А какие обязанности у меня?

— Зарабатывать деньги. — пробурчал в ответ Дима.

— Не только, и поверь, их гораздо больше, чем у тебя и они намного сложнее. Я мужчина, глава своей семьи, у меня ответственность за всех в этом доме, даже за тех, кто здесь работает. Поэтому, да, я бываю часто занят.

— Когда мама приехала, я думал, что всё будет как раньше, но стало только хуже. — дрожащим голоском сказал Дима. — Она всегда занята Котиком и Соней, а они ведь даже не её дети, я её ребенок! И ты больше с Соней проводишь времени, чем со мной! Никто на меня не обращает внимания. Почему?!

— Они просто маленькие и требуют больше внимания, вот и всё. Это не значит, что тебя любят меньше, слышишь? Зато у тебя больше времени заниматься своими делами. Больше свободы, они и шагу без Иды ступить не могут. Понимаешь?

— Понимаю.

— Мы будем проводить времени больше, я тебе обещаю, чуть позже, когда закончу все дела.

— Мне понравилось только с тобой гулять, когда собачек ходили смотреть, и на море понравилось, мы столько всего вместе делали, на рыбалку ходили, плавали, лягушек пускали…

Влад не выдержал и схватив сына за руки, рывком притянул к себе, крепко обнимая. Вот оно детское счастье — не модные гаджеты, куча игрушек, собаки и кошки, а просто время, проведенное рядом с родителями. Это всё, что им нужно, так просто для их маленького мира, и так сложно для погрязшего в делах взрослого.

— Мне тоже очень понравилось, я был очень счастлив. Я люблю тебя, сынок. Слышишь? — тихо сказал Влад, гладя его темным густым волосам матери, чувствуя как Димка всхлипывает в его шею. — И у нас будет ещё много таких дней, я всегда буду с тобой, когда буду нужен.

— Обещаешь?

— Обещаю.

Успокоив ребенка после первой истерики, Влад мысленно приготовился ко второй. Тщательно взвешивая на весах боли каждое слово, Влад объяснил, почему мама не жила с ними три года. Он полностью взял за это ответственность на себя, его обманули, он обидел маму, запугал, она ушла и не вернулась обратно, потому что боялась. Дима стойко принял эту новость, примерно этого он и ожидал, истерики не случилось.

— Мне так было стыдно, что я наделал, что потерял маму и не мог её найти, поэтому я так мало проводил с тобой времени. Когда взрослым стыдно, они предпочитают бежать от сложных проблем, а не решать их, только это приводит к еще большим проблемам, сынок. Прости меня, мне стыдно было перед тобой.

— А перед мамой?

— И перед ней.

— Она на тебя злится.

— Я знаю. — горько усмехнулся Влад, качая головой. — И будет ещё долго, если не всю жизнь.

— А ты просил прощения?

— Просил, сто раз, иногда этого недостаточно.

— А говорил, что больше так не будешь?

— Говорил. — нахмурился Влад. — Вроде бы…

«Может вот чего всё это время ждала Ида, чтобы простить? Чтобы я сказал, что этого больше не повторится?» — раздумывал Влад над словами ребенка.

— Есть ещё кое что, насчет Сони и Котика. — приступил Влад к заключительной части своего выступления в роли заботливого отца.

*****

Тем временем Ида кое как сдерживала рыдания, чтобы поговорить со своей кудряшкой.

— Сонечка, ты ведь помнишь, что я всегда-всегда была с тобой? Мы всегда были вместе. — дрожащим голоском сказала Ида, обнимая свою девочку, которая сидела у неё на коленях.

— Конечно, Идочка, моя любимая. Мы всегда везде были вместе. — поддакнула девочка, целуя её в щеку и мотая ножками. — Я и ты, бабушка ещё с нами была, а теперь отдельно. Скучаю так по ней.

— Она скоро приедет, я её в гости позвала. — улыбнулась Ида и собралась с силами. — А ты знаешь, что когда ты родилась, в первые секундочки, я тоже была с тобой?

— Да??? — вытаращила глазки Соня. — Ты видела как я рожалась?

— Да.

— А ты видела мою маму? — после минутной паузы и раскладывания маленьких мыслей по полочкам выдала девочка.

— Сонечка… Я и есть твоя мама. — всхлипнула Ида. — Ты девять месяцев жила у меня в животике, а потом… ты родилась. Я тебя родила. Ты была такая красненькая, сморщенная, без волосиков.

Ида уже обливалась слезами, пока удивленная Соня переваривала своим маленьким мозгом, что сказала её няня.

— Мама? Ты моя мамочка? — охнула девочка. — Я твоя доченька?

— Д-да, ты моя доченька.

— МАМОЧКА! МАМОЧКА, МОЯ ЛЮБИМАЯ! — заорала Соня, обнимая Иду за шею. — У меня есть мама! Как хорошо, что ты моя мама, а не какая-то другая тетенька! Мамочка!

Сотрясаясь от рыданий, Ида обнимала свою малышку, чувствуя, как та вытирает ей слезы маленькими ладошками. Они сидели обнявшись несколько минут, пока Ида немного не успокоилась.

— А почему ты мне не говорила, что ты моя мама? — задала взрослый вопрос Соня.

— Так было нужно, милая. Помнишь, вы с дядей Владом играли в шампиньёнов? Вот и мы с тобой так и играли. Так было нужно, а теперь можно не играть. — облегченно вздохнула Ида, у которой будто развязался тугой узел в груди после трех лет, что он сдавливал ее сердце. — Я твоя мама, а ты моя доченька. Дима твой старший брат, Котик младший.

— Ты тоже родила Котика? — вытаращила глаза Соня.

— Да, но мне пришлось отдать его в другую семью. — тихо сказала Ида. — Так было нужно, Соня, а теперь мы можем быть все вместе.

— А дядя Влад, он ведь папа Димы, да? А он и мой папа?

— Да.

— У меня и папа есть?! Ой, какая я счастливая! Щас помру от счастья! — сделал вид, что падает в обморок маленькая актриса и тут же встрепенулась. — А он то не знает! Надо же ему сказать, что я его доченька любимая!

Не успела Ида остановить Соню, как та спрыгнула с её колен и помчалась прочь из своей детской. Когда Ида её догнала, ураган София уже ворвался в комнату Димы и с диким ревом кинулась на шею к мужчине, что сидел на стуле перед сыном и что-то тихо ему говорил.

— Дядя Влад, а ты мой папа! — заверещала Соня, прижимаясь к нему носом к носу, как мама Ида научила.

— Знаю, Сонечка, теперь знаю. — глухо отозвался Влад из её объятий, пряча глаза от Иды, что стояла в дверях.

— Я пойду к Косте. — тихо сказала Ида и удалилась, не в силах на это смотреть.

Соня взялась за новую жертву своей неземной любви.

— Дим Владич, а ты мой братик любимый! Так хорошо! Я же тебя так люблю сильно!

Мальчик смущенно принимал от неё объятия и поцелуй, улыбаясь скромной улыбкой матери, пока Влад украдкой смахнул предательскую слезу, что скатилась из глаза. Соня снова взялась за своего папу, залезла к нему на колени и явно не собиралась с них спускаться, гладя маленькими ладошками его короткую бороду.

— Папочка… У меня и мамочка, и папочка, и я их доченька Сонечка Любимова. — приговаривала она.

— У тебя теперь будет другая фамилия, как у нас с мамой. Ты София Владленовна Ковалевская. — улыбнулся Влад, утопая носом в пушистых волосах своей дочери.

— Как это? Я не хочу! У меня любимая фамилия — Любимова! Я не хочу быть какой-то Валевской! — насупилась девочка. — Я Сонечка Любимова!

— Ну ты же хочешь, чтобы я был твоим папой, а Идочка, твоя любимая, мамой? А у нас дома только Ковалевские живут, мы с мамой, Димка, Котик, все Ковалевские.

— А я буду Любимова! — возразила Соня, насупив бровки. — Как бабушка!

— Соня, давай этот вопрос решим попозже. — сдался в сложных переговорах Влад.

— Какие вопросы? Нет у меня никаких вопросов. Я писать хочу. — проворчала Сонечка, слезая с коленей отца.

Влад с улыбкой смотрел ей вслед, быть отцом дочери это совсем иначе, вдруг понял в полной мере он. Сын это маленький мужчина, с ним можно договориться, объяснить, а девочка это существо, которое не приемлет компромиссов, это Владу, видимо, придется под неё подстраиваться, как делал он все последние месяцы. Он только её обрел, а ему предстояло их всех потерять. Влад почти смирился, что они с Идой разведутся и будут строить жизни порознь. И всё же крохотный, еле видимый огонек надежды, всё ещё пылал где-то во тьме его души. Он всё ещё на что-то надеялся — на что-то лучшее, чем есть сейчас.

После душещипательных событий, когда все дети проговорили новую реальность с каждым из родителей, Ковалевские сели пить чай с пирожными. Ида, опухшая от слез радости, сидела за столом, встревоженно глядя на своего старшего сына, что был как будто не очень доволен тем, что случилось.

Соня же уже выбрала любимого родителя, и им оказался папа, у которого она сидела на коленях весь вечер. Влад всё таки сделал то, чего так боялась Ида — он отнял у неё дочь вслед за сыном. С ним Ида проговорила гораздо дольше, чем с Сонечкой, и поняла, что уделяла ему совсем мало внимания, и поэтому он теперь такой ершистый. Ей нужно было срочно наверстывать упущение, хоть разорвись. Ида успокоила себя тем, что без мужа у неё будет больше времени на всех детей.

*****

Сжимая в руках довольно увесистую папочку с новыми документами обоих детей, Ида облегченно выдохнула. Две недели бюрократического изматывающего марафона закончены. Впрочем, бегала не она, а Влад, делал детям загранпаспорта, прописку, прикрепил по новым свидетельствам к частной поликлинике, проставил в паспортах обоих родителей отметки о детях. Иду он из дома просто перестал выпускать, раз за разом, напоминая, о её безопасности, ведь Стас залег на дно, а Влад отчего то решил, что именно на Иду он выльет весь свой гнев за потерю семьи. Виноватый всегда ищет виновного, забывая в слепой ярости, что это он сам.

На улице зарядили холодные осенние дожди, Ида с младшими детьми выходила гулять лишь ненадолго во двор, под зонтиками, пока все не начинали шмыгать мокрыми носами. Её мирок сузился до одной точки — дома, где она была будто наедине с самой собой и с мужчиной, который был точно в такой же ситуации. Положение спасала Галина, которая не оставляла ни Соню, ни Иду без ежедневного звонка или сообщения. Она была осведомлена обо всех переменах в их жизни, от новости, что отец Сони Влад она расплакалась, восхваляя Господа.

Ида с одной стороны радовалась, что отец Сони не Артист и не неизвестный ей насильник, а с другой, вспоминая обстоятельства зачатия малышки, она покрывалась мерзкими мурашками отвращения к мужу. Обида за содеянное на него так и не прошла, притупилась, забылась, но осталась сидеть занозой в её сердце, мешая ей двигаться дальше.

Осенняя хандра начинала захватывать ее в свой мучительный плен, где каждый новый пасмурный день превращал её будни и выходные в дни сурка. Так было до дня, когда в субботу за обедом Владу кто-то позвонил. Муж поменялся в лице, и не доев свой обед выскочил из-за стола. Ида поймала его перед выходом из дома.

— Что-то случилось? — встревоженно спросила она.

— Будь дома. Никуда не выходи. — коротко отрезал он, захлопывая за собой дверь.

С тех пор прошло несколько часов, день плавно подошел к сумрачному вечеру, а Влад так и не объявился. Её нервы сплелись в тугой узел где-то в районе живота и она рвано дышала носом, меряя шагами затихший дом. В конце концов Ида, наступив на свою гордость, позвонила ему несколько раз, и он не взял трубку. Тогда она позвонила вездесущей Морозовой, с которой они недавно перемыли по телефону все кости семьи Дементьевых.

— Кира, привет, ты не знаешь что случилось? Владу позвонили и он спешно уехал, ничего не сказав. — протараторила Ида. — Я волнуюсь. Стаса нашли?

— Привет. Эмм… Я не в курсе, но могу узнать у Севера, он точно должен знать.

Через полчаса молчания Киры, когда нервы Иды чуть не лопнули от натяжения, раздался звонок, что не принёс ни облегчения, ни успокоения.

— Мне тут одна птичка нашептала, что Стаса нашли, но не люди Севера и Влада, и даже не Багдасаров, который в последнее время тоже его всё таки начал искать. Вскрылось кое какое новое дерьмо от Стаса в его сторону. — вздохнула Кира. — Его нашел Филин и это он скорее всего позвонил твоему мужу сегодня.

— Спасибо, Кира. Буду должна. — бесцветным голосом сказала Ида и положила трубку.

Она рухнула на диван в гостиной и скорчилась от боли, прижимая колени к груди. Филин, что убивал людей, всё равно что кофе выпивал на завтрак, и Влад, который не мог совладать с эмоциями, если они его одолевали. Гремучая смесь из двух братьев собралась в одном месте — рядом с человеком, что пытался ее убить. Стасу была заказана одна дорога — на тот свет, и вопрос был лишь в том, кто из двух братьев на это пойдет. Ида вскочила с дивана, как ошпаренная. Нет! Она не даст Владу совершить такое злодеяние, ее любимый не убийца и никогда им не станет!