Невеста лорда Темного леса

Глава 4.3

После приема у матери, Анри отправил гонцов за всеми вассалами. Предстояло выстроить план обороны.

Шансов было мало, но они были, так думал Анри, пробираясь по узким, припорошенным хрустким снегом, улочкам спустя пару дней после разговора. Он шел, низко надвинув капюшон на глаза. Горожане при виде хорошо одетого господина с поклоном уступали дорогу. На самом краю города, возле восточной крепостной стены, Анри постоял немного у бедненького домишки. На пороге был толстенный слой снега, а маленькие овальные окна наглухо закрыты ставнями.

Судя по всему, в доме давно никого не было. Может быть, даже с того времени, как он забрал Катрин в замок. "Забрал, — усмехнулся про себя Анри, — сделав ее мишенью для злобы графини". Мать Катрин, известная лекарка, умерла около года назад. Сам же Анри никогда не видел ее.

А вот про отца Катрин не рассказывала ничего. Но он же где-то есть. Если с матери не спросить, то отец точно уж должен знать, как у его дочери появился эльфийский знак. Анри без раздумий заколотил в неровную дверь прилегающего домишки. Что-то зашуршало, а потом показалось круглая голова с венчиком сероватых волос, обрамляющих блестящую лысину.

При виде знатного господина глазки старика забегали. Он, наверное, целую минуту раздумывал, можно ли, без последствий, захлопнуть дверь перед носом Анри. Чтобы уменьшить его сомнения, Анри рванул дверь на себя и без приглашения прошел в скудно обставленную комнату. В крошечные окна пробивался слепой свет, на грубо-сколоченном столе тлела свеча.

Перед мысленным взором Анри встала Катрин, тонкая и золотоволосая, с робкой неверящей улыбкой, когда он пришел к ней тогда в первый раз. Словно золотой огонек, она металась по кухоньке, пытаясь приготовить ему отвар. В ее доме пахло ароматными травами, а не пылью и горелым жиром, как здесь. Коврик из цветных лоскутков на чисто-выметенном полу, пучки трав, развешанных по беленному потолку. Бедность не казалось такой уж уродливой из-за юности хозяйки и чистоты. Катрин напоминала Анри легких и волшебных созданий, про которых он читал в утаенных от жрецов эльфийских книгах.

Дверь распахнулась и, дыша морозом, в комнату тяжелой поступью вошла пожилая женщина. Увидев Анри, она оторопела, а потом начала низко кланяться.

— Что ж ты не предложил стул господину, старый ты черт!

Анри сел, сделав глоток из поставленной перед ним кружки.

— Как вас зовут, добрые люди?

— Мари и Жак Люмпс, — отрапортовала женщина, сжимая узловатыми пальцами прохудившуюся шаль.

— Я ищу господина Кямоми, — Анри постарался придать голосу некое равнодушие.

В глазах Жака мелькнуло удивление.

— Так его давно нет..

— Мы ничего не знаем, господин, и никого не видели, — нарочито громко запричитала старуха, касаясь ладонью сердца и низко кланяясь. Но поздно, Анри поймал предостерегающие взгляды, которые Мари кидала мужа. Жак же явно нервничал. Венчик его седых волос, стал перпендикулярно над лысиной, блестящий от пота.

— Верно, продолжил Анри, госпожа Кямоми давно умерла. Их дочь, Катрин, была забрана в замок господином, — Мари, незаметно дотронулась до груди в области сердца, а Жак начал перебирать прикрепленные к толстому боку четки. — Но что случилось с господином Кямоми, это загадка для меня. — закончил Анри.

Люмпс побагровели. Было видно, что осторожность в них борется с желанием посплетничать.

— Он умер? — как ни в чем не бывало спросил Анри.

— Сбежал, он от этих ведьм, вот что — наконец, не выдержал Жак.

Мари, поджав губы, укоряюще взглянула на мужа.

— Ведьм? — удивился Анри, — У вас есть сведенья, что они занимались колдовством?

— Ну так младшую сожгли… хотели сжечь на площади. Господин Арас, — Жак благочестиво положил пухлую пятерню с крупными желтыми ногтями на сердце. — и госпожа графиня нашли проклятую метку у дочери Жизель. А так, — он пожал плечами. — Тихие они были. Госпожа Жизель вот помогала спину лечить, пока жива была. Или если хворь какая приходила, весь город толкался на ее пороге. А вот младшей, та, которая ведьмой оказалась, дар не передался. Не могла она лечить. Травы продавала. — Только вот что я вам скажу, господин, — глаза Жака блеснули, — брак этот был ширмой!

Мари заохала и скрылась за тряпкой, что прикрывала дверной проем в другую комнату.

— Почему же ты так думаешь? — спросил Анри, буравя взглядом собеседника.

— Из благородных была госпожа Жизель. Из благородных! Видел я ее в свите графини, когда она гуляла по стене, еще до нападения эльфов. Жизель косы свои золотые вокруг головы оборачивала и чепчик не носила. Отсюда хорошо видно.

Анри выглядел в окно и правда, за счет того, что домишки высоко поднимались в этой части города, сквозь мутное стекло хорошо просматривалась восточная стена, и можно было рассмотреть, кто идет по галерее. — Каждый день они гуляли — графиня с черной косой, эта золотоволосая егоза и жрец, похожий на птицу, шел рядом.

— Это уже интересно, — подумал Анри, — матери набирали в свиту только дочерей вассалов, привозили их из дальних крепостей. Значит, Жизель, мать Катрин, была одной из них? Только чьей? К какой ветви рода она принадлежала?

Свеча, зашипев, погасла, погрузив собеседников во тьму. — Жена, тащи свечу!

Из соседней комнаты послышалось ворчание. Мари, скрипя половицами, вернулась, сжимая миску с зажжённым огарком другой свечи.

Анри обдумывал то, что ему сказал Жак. Нападение эльфов двадцать лет назад больно цараплнуло. Анри ведь было тогда не больше семи. В ту ночь ему показалось, что это были какие-то неправильные эльфы. Настолько они отличались от утонченных созданий, которых он видел в книге. Высокие и плечистые, закованные в тяжелую броню, на вороных конях, они сломили оборону города за считаные часы.

У Анри сжались кулаки. Перебили всех мужчин и убили отца! Отец не дал участвовать в той битве мальчишке. Защищай матушку, сказал он тогда.

И он защищал, он бросился в атаку на огромного воина со своим небольшим мечом. Тот играючи отбил нападение, Анри отлетел к стене. Удар был настолько силен, что он начал терять сознание, уплывающим зрением увидел, как воин снял шлем, черная шелковистая коса змеилась по мощной спине. А потом дернул медную ручку обшитой зеленым бархатом двери, дверь качнулась и Анри уплыл в небытие. Очнулся Анри уже, когда Жиль, младший братишка, возил по лицу грязными ручонками, обильно поливая его слезамии, хлюпая носом. Отец бы отодрал уши за такое, если бы был жив. Мать не стала носить траурный чепец.

Старик молчал. Уж очень щекотливое это дело с дочуркой Жизель. Ему искренне было жаль девчонку, от нее он знал только хорошее, и мазь она ему готовила. "Как вы, месье Жак?" — бывало спросит. Всему городу был известен бешеный нрав графини, а про графа Анри говорили, напротив, только хорошее, но Жак старался придерживаться генеральной линии относительно девушки, боясь навлечь на себя недовольство власть предержащих.

— Как же госпожа Кямоми тогда стала жить здесь, если она была знатной дамой?

— Так через год после нападения эльфов явилась. Самой свадьбы я не видел. Но была она уже на сносях. Обвенчал их жрец, и бургомистр там был. — Жак четырежды прислонил руку к сердцу, затем отвесил поклон, — Роже мне сказал. Мне, говорит, свезло. Согрешил с Жизель вне брака, но в итоге счастье вышло, провели для нас обряд. А у самого лицо такое, словно схоронил кого. Но долго он с ними не прожил, ушел в леса, когда малышке было не больше пяти лет. А все по тому, что не мог смотреть на маленькую ведьму! Чужое отродье растить.

Анри поморщился. По сути, вся эта история строилась на ощущениях и смутных воспоминаниях Жака. Старик, конечно, не выглядел сумасшедшим. Но сам Анри не помнил Жизель, как ни старался. Вообще никаких фрейлин, которые бы не носили головные уборы, тем более с золотыми волосами. Или фрейлин, которых мать ненавидела бы чуть меньше, чем других.

— С чего ты взял, что Жизель и есть та самая девушка графини? Мало ли золотоволосых.

— Ну нет господин, такие волосы я видел потом у ее дочери только, Катрин. Жизель как появилась в доме Роже, тоже поначалу прятала их. Но старуха моя разглядела — Мари обреченно кивнула. — И жрец.

— Что жрец?

— Приходил он к ним часто. Под плащом прятался. Да только меня не обманешь. Узнал я его.