Невеста вождя драконов

Глава 21. Хочу…

Сон нагнал Мику лишь под утро, когда первые рассветные лучи скользнули в спальню — так же тихо, как и ласковая мать к своему спящему дитя.

Отблески солнца принесли желанный покой в отличие от луны, своим светом осветившей все душевные раны. Девушка смогла забыться, оставив за гранью сна печаль и обиду, оставив слезы и чувство несправедливости. Казалось, что это продлится долго, но тонкая завеса вмиг спала с глаз, стоило в ее сон ворваться Ему — нагло нависшему над ней, так, что под его весом прогнулась кровать.

Мика очнулась сразу же, вперила в невозмутимое лицо испуганные глаза и вобрала в легкие побольше воздуха. Тяжелая рука накрыла ей рот, лишая возможности закричать.

— Не поднимай лишнего шума, — шепнул Рей, а после, слыша, как бешено колотится девичье сердце, до боли стиснул челюсти.

Не прошло и минуты, как он почувствовал касание влажного языка к ладони. Резко отдернул руку, сдавил женские бедра ногами, бросив грубо и отрывисто:

— Ты лизнула меня?!

В глазах Микаэллы вспыхнул недобрый огонек.

— Ты в своем уме?! — вскричала осипшим голосом. — Решил воспользоваться моим положением? Да ты просто животное! Слезь с меня!

Подавшись вперед, она заколотила кулаками по его груди, но попытки причинить ему боль были пресечены одним резким движением — руки ее в одно мгновение оказались над головой. Горячее дыхание мазнуло по лицу:

— С этим ты не прогадала. Я и есть животное.

Совсем нежданный волнующий трепет сдавил грудь, и Мика затихла, не отрывая взгляда от блестящих янтарным огнем глаз. Она сглотнула, почувствовав, как жар коснулся щек, но кажется, Рей не заострил на этом внимания. Напротив, он с удивлением заметил не ее смущение, а то, что в уголках ее глаз заблестели слезы. Мнимая злость слабела, сменяясь искренним страхом и жгучим отчаянием.

Невольно ослабив хватку, он почти машинально пригладил пепельные волосы, затем поправил воротничок ее рубахи и, избегая недоумевающего взгляда, шепнул:

— Я не собираюсь тебя насиловать. — Облизнув губы, отпустил ее и тяжело повалился на свободную часть кровати. — Успокойся и просто... не убегай, — добавил, повернувшись к Мике спиной, прежде чем та села и подтянула к себе одеяло.

— Что ты задумал? — тихо спросила она, сверля тяжелым взглядом широкую облаченную в черную рубаху спину.

— Ты боишься, — шепнул Рей, — а я чувствую себя спокойнее.

— Что?..

— Ай, как много вопросов, женщина. — Шипя, дракон дернул на себя одеяло и, укрывшись, нехотя сказал: — Дай мне поспать. Я дико устал за эти дни. Ты вымотала меня окончательно.

— Что я вообще сделала? — фыркнула Мика. — Я спала, глупая ты ящерица!

— Позже... Позже ты ответишь за эти слова. А сейчас замолкни. И не смей засыпать. Заснешь — и я вряд ли смогу себя сдержать.

Он замолчал, а Мика, сжав губы в узкую линию, будто в едва сдерживаемом недовольстве, откинулась на подушку и, натянув по шею одеяло, отодвинулась к самому краю кровати, подальше от большого мужского тела. Только сейчас вдруг беспорядочный поток мыслей заполнил голову, и она сообразила, что произошло несколько мгновений назад. Вначале ей безумно хотелось выбежать из спальни, но то ли из-за угроз ящера, то ли по собственному желанию она продолжила лежать, пронзая взглядом балдахин.

Усталость из-за бессонной ночи все еще давила на сознание, однако Микаэлла даже и не думала поддаться искушению и уснуть. Странная дрожь в груди, разливая волны жара по всему телу, не утихала. Это был не страх, не беспокойство, а скорее, волнение из-за близости мужчины. Из-за его мерного дыхания, которое она отчетливо слышала в вязкой тишине, и из-за неодолимого желания посмотреть на него.

Мика знала наверняка, что поддавалась влечению не по своей воле. Что-то глубоко внутри, вовсе ей не принадлежащее, сильное и горячее, вынудило перевернуться на правый бок и медленно скользнуть взглядом по мощной спине, предплечью, не прикрытому рукавом, где выступали жилы; по шее и смоляным волосам.

Она коснулась дрожащими пальцами своего горла, сглотнула как-то нервно и сжала ворот рубахи, словно пытаясь таким образом избавиться от огня, прожигающего все внутренности. Она не должна чувствовать такого сильного волнения, не должна смотреть на Него так долго и желать коснуться — но понимание этого ускользало невероятно стремительно, утекало как вода сквозь пальцы.

В конце концов, Микаэлла сдалась. Придвинулась к нему как можно тише, замерла на середине кровати и мягко прикоснулась к его спине.

Мужчина так внезапно вздрогнул, что она резко отдернула руку и задышала глубоко и часто, будто оказалась поймана с поличным на воровстве меда, как в детстве. Он тоже задышал в каком-то крайнем волнении — Мика заметила, как вздымаются его плечи от тяжелого дыхания, и почему-то была уверена, что он проснулся.

Только он и не спал вовсе.

Сон предательски оставил его в тот самый момент, когда Рей почувствовал желание, но охватившее не его, а ее. Он ждал ее реакции, слышал и чувствовал, как она борется сама с собой, так же, как и он боролся с собой несколько дней подряд. Понимал, что ожидание чревато последствиями, но не мог сдвинуться с места, сбежать, чтобы вновь погрузиться в мучительное состояние. А когда она, пусть и не по своей воле, решилась унять желание, он осознал, что бежать уже бессмысленно.

Спустя долгое мгновение подушечки пальцев снова решительно, но мягко скользнули вдоль мужской спины, и Рейнард, не вынеся подобной пытки, тихо рыкнул, дернулся и навис над девушкой, сжав ее вмиг напрягшиеся руки.

Лазурные глаза без капли страха столкнулись с янтарными.

— Что ты делаешь? — шепнул Рей, а после едва сдержался, чтобы не закатить глаза, осознав, как глупо прозвучал его вопрос.

Мика сглотнула, прежде чем ответить, и заметила, как дракон мельком глянул на ее шею.

— Убери это. Я не хочу это чувствовать, — потребовала она, стараясь придать своему виду решительности, хотя слышала, как колеблется голос. — Не могу унять сердце… — выдавила тише. — И жар… Что ты сделал со мной?

Губы Рейнарда растянулись в улыбке, почти усмешке. Придерживая одной рукой запястья, он осторожно прикоснулся к ее щеке. Девичье лицо горело так сильно, что он почувствовал это сразу же, несмотря на то, что ладонь его была горячей и влажной. А затем удивился тому, какой чувствительной она стала к его прикосновениям.

— В самом деле хочешь, чтобы я убрал?

Слова прозвучали глухо и хрипло, как будто шли откуда-то из самой глубины. Задав этот вопрос, он против воли пробудил в себе те же чувства, что терзали его три ночи, и они снова переполнили его, угрожая захлестнуть с головой.

Руки Мики ослабли, напряжение спало, сменившись приятным ноющим чувством. Рей слышал, как дрожит ее сердце, так остро чувствовал ее запах, ставший в это мгновение еще слаще и вкуснее, что с трудом балансировал на тонкой грани между благоразумием и безумием, которое уже почти одержало над ним верх.

— Хочу, — шепнула она и облизнула сухие губы, этим действием сметая последние остатки стойкости, не позволявшие Рею забыть о принципах.