Ночной огонь

31

Босх встал рано, чтобы завершить оценку пяти следственных следов, оставленных в деле об убийстве Монтгомери. Он хотел закончить работу до того, как ему нужно будет выйти из дома, чтобы поддержать Бэллард в ресторане "У Дюлана".

Накануне вечером, после ухода Бэллард, он просмотрел четвертую ветвь расследования и пришел к выводу, что она требует продолжения. Оно касалось решения, вынесенного судьей Монтгомери по гражданскому спору. Все началось с того, что человек из Шерман-Оукс по имени Ларри Кэссиди начал продавать ланч-бокс, который, как он утверждал, изобрел. В ланч-боксе были изолированные отделения для горячего и холодного, но выделяло его прозрачное пластиковое окошко на внутренней стороне крышки; родители могли вложить в него записку или фотографию, чтобы их ребенок мог увидеть ее во время школьного обеда.

Продажи ланч-бокса были умеренными, пока жена Кэссиди, Мелани, не начала появляться на кабельном канале "Home Shopping Network", чтобы продавать боксы по 19,95 долларов за штуку. Она приезжала в студию HSN в Тампе, штат Флорида, дважды в месяц, чтобы продать коробки, и продавала тысячи коробок во время каждого выступления. Себестоимость производства была невысокой, и после скидки HSN пара зарабатывала почти 200 000 долларов в месяц. Тогда бывшая жена Кэссиди, Мора Фредерик, потребовала долю за то, что именно она разработала дизайн коробки, пока Кэссиди был на ней женат и воспитывала их сына, Ларри-младшего.

Кэссиди отказался делиться даже малой долей дохода от продаж так называемой коробки "Любовь к обеду", и Фредерик подала на него в суд. Он подал встречный иск, утверждая, что ее иск — это злонамеренное вымогательство денег за то, на что она не имеет прав.

На слушаниях судья Монтгомери заставил обе стороны рассказать о том, что послужило источником вдохновения для изобретения продукта.

Кэссиди предоставил оригинальные чертежи, сделанные уже после развода с Фредерик, а также патентную заявку, которую он подал, и квитанции от производителя пластика, который изготовил первые макеты красочных коробок для ланча по эскизам.

Фредерик представила только нотариально заверенное заявление своего сына, Ларри-младшего, которому сейчас семнадцать лет, в котором он говорит, что помнит, как находил записки, открытки и рисунки от своей матери в коробке для ланча "Звездные войны", которую он носил в школу, будучи маленьким мальчиком.

Монтгомери отклонил иск Фредерик и поддержал Ларри-старшего, постановив, что, хотя давние действия Фредерик, безусловно, могли вдохновить ее на изобретение "Любви в обеду", ее участие на этом закончилось; она не брала на себя никаких рисков или творческих аспектов в производстве и продаже продукта. Он сравнил это с тем, как если бы человек, прислоняющий свой телефон к книге или другому предмету для просмотра экрана, подал в суд на производителя насадок для телефонов, которые прикрепляют устройства для просмотра. Фредерик была не единственным родителем, которая клала записку в коробку с обедом для своего ребенка.

Все это казалось простым и понятным, и Босх поначалу недоумевал, почему это дело было включено в число возможных направлений расследования убийства Монтгомери. Но потом он прочитал сообщение о том, что Ларри Кэссиди-старший и его новая жена, публичное лицо "Любви к обеду", были найдены убитыми в Тампе, куда они отправились для съемок ролика для "HSN". Их нашли застреленными в арендованном автомобиле на пустой парковке загородного клуба, неподалеку от ресторана, где они любили обедать во время пребывания в городе. Оба были убиты выстрелом в затылок кем-то, кто находился на заднем сиденье машины. Это был не самый криминальный район, и на момент убийства Монтгомери в Лос-Анджелесе убийства оставались нераскрытыми. Копия завещания в документах дела показывает, что Ларри-младший был наследником своего отца и денег, заработанных бизнесом "Любовь к обеду". Ларри-младший по-прежнему жил в доме своей матери, Моры Фредерик.

Детективы полиции Лос-Анджелеса Густафсон и Рейес включили это дело в список возможных направлений расследования, полагая, что если Фредерик причастна к убийству своего бывшего мужа и его новой жены, то ее гнев на эту пару мог распространиться и на судью, вынесшего решение против нее. Сначала они попытались допросить Мору Фредерик, но эти попытки были заблокированы адвокатом, представлявшим интересы Фредерик, а затем и вовсе прекращены, когда Херштадт был арестован и обвинен в убийстве судьи.

Босх внес имя Моры Фредерик в свой список вслед за именем Клейтона Мэнли. Он считал, что ей следует уделить более пристальное внимание.

Теперь, поставив на стол кружку с утренним кофе, Босх занялся последней нитью первоначального расследования. Это был уже третий гражданский иск, который привлек внимание следователей. В нем снова фигурировали иск и встречный иск. На этот раз спор шел между известным голливудским актером и его давним агентом. Актер обвинял агента в растрате миллионов долларов за свою карьеру, и теперь, когда карьера пошла на спад, он хотел получить полный отчет и вернуть все украденное.

Обычно голливудские разборки не становятся предметом расследования убийств, но в иске актера содержались утверждения, что агент был прикрытием для организованной преступной семьи и что он использовал свое положение в Голливуде для выкачивания денег из клиентов и отмывания их через инвестиции в кинопроизводство. По словам актера, агент и его сообщники угрожали ему, в том числе нанесли визит к нему домой — адрес которого тщательно охранялся в тайне — и сказали, что актеру плеснут кислотой в лицо и разрушат его карьеру, если он будет упорствовать в судебном процессе или попытается сменить агента.

Судья вынес решение в пользу актера, присудив ему компенсацию в размере 7,1 миллиона долларов и аннулировав контракт между актером и агентом, который длился все три года, пока Монтгомери занимал своё место в гражданском суде. Дело было включено в расследование убийства Монтгомери, поскольку в один из моментов длительного разбирательства Монтгомери сообщил судебным властям, что домашняя кошка его жены была найдена мертвой на переднем дворе их дома в результате, как представляется, противоправных действий. Животное было разрезано от передних лап до спины и не имело повреждений, которые можно было бы приписать койоту, хотя Монтгомери и его жена жили на Голливудских холмах.

Расследование инцидента указало на ссору между актером и его агентом из-за угроз, прозвучавших в иске со стороны актера. Но никакой связи между убийством кошки и этим делом или каким-либо другим делом, которым занимался Монтгомери, обнаружено не было.

Густафсон и Рейес включили это дело в список возможных, но дальше не пошли. Босх согласился, что это наименее вероятное из пяти возможных направлений расследования. Несмотря на то что актер получил богатую компенсацию и расторг контракт с агентом, за время, прошедшее с момента разрешения дела, ему не было причинено никакого вреда, и он не подавал никаких жалоб на дальнейшие угрозы. Казалось маловероятным, что кто-то станет преследовать Монтгомери, оставив актера в покое и выплатив ему присужденное по решению суда.

Босх уже закончил изучение книги об убийстве, и в его списке дел оставалось только два имени: Клейтон Мэнли, адвокат, которого Монтгомери публично опозорил, и Мора Фредерик, которой судья отказал в творческих и финансовых правах на продукт "Любовь к обеду".

Ни одно имя не вызвало у него особого восторга. Они заслуживали дальнейшего рассмотрения, но оба варианта были маловероятны, а лица, вовлеченные в дело, по мнению Босха, не дотягивали до уровня подозреваемых.

А еще были аспекты дела (и даже возможные подозреваемые), не вошедшие в раскрытую версию книги об убийстве. Босх побывал по обе стороны этого дела. Книга убийств — это Библия. Она была священна, и в то же время в каждом детективе отдела убийств было заложено стремление сдерживаться и не выкладывать все, что у тебя есть, адвокату защиты. Он должен был предположить, что Густафсон и Рейес действовали именно так. Но знание этого ничего не значило. После того что Густафсон сказал Босху в суде после прекращения дела Херштадта, захочет ли он рассказать ему еще что-нибудь о деле? А Рейес?

Босх был уверен, что ответ будет однозначным "нет". Но он должен был позвонить, иначе никогда не узнает наверняка.

Он все еще помнил наизусть главный номер ОГУ. Он рассчитывал, что он таким будет всегда. Он набрал его на своем мобильном телефоне и, когда звонок поступил секретарю, попросил позвать детектива Люсию Сото. Его тут же соединили.

— Счастливая Люсия, — сказал он. — Это Босх.

— Гарри, — сказала она с улыбкой, которую он услышал в ее голосе. — Голос из прошлого.

— Да ладно, не так уж много времени прошло,правда?

— Похоже на то.

Сото была последним напарником Босха в полиции Лос-Анджелеса. Прошло уже более трех лет с того дня, как он ушел на пенсию, но с тех пор они несколько раз пересекались.

— Значит, я должна говорить шепотом, — сказала Сото. — В последнее время ты здесь вроде как персона нон грата.

— Это из-за дела Монтгомери? — спросил Босх.

— Ты правильно догадался.

— Именно поэтому я и звоню. Я должен навести справки о Густафсоне и Рейесе. Они могли отказаться от дела, потому что считают, что у них есть нужный парень. Но я — нет. Я все еще работаю над ним и не знаю ни одного из них. Как ты думаешь, кто из них будет более восприимчив к моему звонку?

Наступило короткое молчание, прежде чем Сото ответила.

— Хм, — сказала она. — Хороший вопрос. Я думаю, что ответ будет — ни один из них. Но если бы от этого зависела моя жизнь, я бы попробовала Орландо. Он более ровный и не был ведущим. А Гасси был, и он очень тяжело воспринял случившееся. Если бы у него на столе стояла доска для дартса, на ней была бы твоя фотка.

— Хорошо, — сказал Босх. — Приятно слышать. Ты видишь Рейеса прямо сейчас?

— Э-э… да. Он за своим столом.

— А как насчет Густафсона?

— Нет. Никаких признаков его присутствия.

— У тебя ведь не будет под рукой прямого телефона Рейеса?

— С тобой всегда есть какой-то подвох, Гарри, не так ли?

— Какой подвох? Я просто ищу номер телефона, ничего особенного. Сото дала ему номер, а затем задала вопрос.

— Ну и каково это — работать на другую сторону?

— Я не работаю на другую сторону. Я делаю это прямо сейчас для себя.

Вот и все.

Должно быть, его тон был слишком резким. Сото отступила от светской беседы и спросила, не нужно ли Босху еще что-нибудь.

— Нет, — ответил Босх. — Но я ценю твою помощь. С кем ты работаешь в эти дни?

— Я работаю с Робби Робинсом. Ты его знаешь?

— Да, он хороший человек. Толковый детектив, надежный. Он тебе нравится?

— Да, Робби нормальный. Мне нравится его стиль, и мы раскрыли пару хороших дел.

— Все еще работаете над "холодными" делами?

— Пока они нам позволяют. Говорят, что новый шеф хочет закрыть холодные дела и выпустить на улицы больше людей.

— Это было бы плохо.

— Рассказывай мне об этом.

— Что ж, удачи, Люсия. И спасибо.

— В любое время.

Они разъединились, и Босх посмотрел на номер телефона детектива Орландо Рейеса, который он только что записал. Он не думал, что Сото предупредит его о звонке Босха, но решил позвонить прямо сейчас.

— Отдел ограблений и убийств, детектив Рейес. Чем я могу вам помочь?

— Для начала не вешай трубку. Это Гарри Босх.

— Босх. Я должен повесить трубку. Тебе нужен мой напарник, а не я.

— Я говорил с твоим напарником. Теперь я хочу поговорить с тобой.

— Мне нечего тебе сказать, чувак.

— Вы с Густафсоном все еще думаете, что у вас был правильный парень?

— Мы знаем, что это так.

— Значит, вы больше не занимаетесь этим делом.

— Дело закрыто. Мы не получили желаемого результата — спасибо тебе. Но дело закрыто.

— Тогда какой смысл говорить со мной?

— Босх, я пришел сюда после твоего ухода, но я слышал о тебе. Я знаю, что ты хорошо работал и сделал несколько хороших дел. Но теперь это в прошлом. Ты — история, и мне пора отключаться.

— Ответь на один вопрос.

— Какой?

— Что ты утаил?

— О чем ты говоришь?

— О раскрытии. Я получил книгу об убийстве, которую вы оба вели, но вы кое-что утаили. Так всегда бывает. Что это было?

— Прощай, Босх.

— Ты ведь знаешь, что алиби Клейтона Мэнли было сфабриковано? Наступила пауза, и Босх уже не беспокоился, что Рейес повесит трубку.

— О чем ты говоришь?

— Он знал, что Монтгомери собираются убить, поэтому поехал на Гавайи и сохранил чеки на каждый потраченный пенни. Много селфи, в том числе одно предрассветное на чартерной лодке — за час до того, как судья получил удар ножом. Вам это не показалось бредом?

— Босх, я не буду говорить с тобой о деле. Хочешь преследовать Клейтона Мэнли — развлекайся. Но не жди, что мы тебя поддержим. Ты сам по себе.

— А как же Мора Фредерик? Симпатичная маленькая жена номер два, продающая изобретение Моры и зарабатывающая миллионы? Если это не мотив, то я не знаю, что это.

Босх услышал, как Рейес смеется по телефону. Босх пытался вывести его из себя своими провокационными заявлениями, но смеха он не ожидал.

— Ты думаешь, это смешно? — сказал Босх. — Ты позволяешь ей избежать наказания за убийство.

— Думаю, вот что происходит, когда у тебя больше нет значка, — сказал Рейес. — Проверь свой компьютер, Босх. Погугли. Полиция Тампы раскрыла это убийство месяц назад, и Мора Фредерик не имеет к нему никакого отношения. Ты мой должник. Я только что избавил тебя от большого позора.

Босх задохнулся от унижения. Ему следовало проверить, как обстоят дела во Флориде, прежде чем бросать их в лицо Рейесу. Ему удалось взять себя в руки и бросить в ответ что-то еще.

— Нет, Рейес, ты все еще в долгу передо мной, — сказал Босх. — Я спас тебя от осуждения невиновного человека.

— Чушь, Босх, — сказал Рейес. — Убийца вышел на свободу благодаря тому, что сделали ты и эта задница, адвокат Холлер. Но это не имеет значения, потому что мы закончили.

Рейес отключился, и Босху осталось прижимать к уху молчащий телефон.

32

Босх встал из-за стола и отправился на кухню, чтобы сварить еще кофе. Его все еще мутило от упрека, который обрушил на него Рейес. Он не сомневался в своих действиях в отношении Джеффри Херштадта, но ему было неприятно, когда представитель полицейского департамента, в которое он вложил три десятка лет своей жизни, так грубо отмахнулся от него.

Убийца вышел на свободу благодаря тебе.

Эти слова задели Босха настолько, что он захотел еще раз проанализировать свои действия и понять, не свернул ли он куда-нибудь не туда.

Он сверился с часами. До встречи с Бэллард оставался час. Она отправила сообщение, в котором назначила место встречи на заправке, прежде чем отправиться в "Дюлан" шпионить за встречей Элвина Кидда и Марселя Дюпри.

Босх наполнил свою чашку и вернулся к обеденному столу. Он решил поступить так, как предложил Рейес: набрать в "Гугле" "дело Тампы" и узнать последние новости.

Но не успел он это сделать, как зажужжал его мобильный телефон. Это был Микки Холлер.

— По поводу того, о чем мы говорили за обедом во время суда, — сказал он, — когда ты хочешь сделать видео?

Босх был настолько погружен в изучение расследования Монтгомери, что не понял, о чем говорит Холлер.

— Какое видео? — спросил он.

— Помнишь, ХМЛ? — сказал Холлер. — Хроническая миелоидная лейкемия? Я хочу взять у тебя показания на видео и начать работу над ней, разослать письмо с требованием предоставить видеозапись.

Тут Босх вспомнил.

— Э-э, придется немного подождать, — сказал он.

— Почему? — спросил Холлер. — Ты же сам пришел ко мне с этим. Ну, знаешь, чтобы убедиться, что Мэдди будет прикрыта. И теперь это должно подождать?

— Немного. У меня два разных дела, над которыми я работаю. У меня нет времени сидеть записывать видео. Дай мне примерно неделю.

При упоминании о делах Босх о чем-то задумался.

— Это твоя жизнь, — сказал Холлер. — Я здесь, когда ты будешь готов.

— Эй, послушай, — сказал Босх. — Не знаю, случится ли это, но, возможно, в итоге я пойду к другому адвокату. Не потому, что я хочу нанять его, но я хочу, чтобы он думал, что я хочу. Я могу упомянуть об этом деле — о ХМЛ — и он спросит, почему я выбрал именно его. Ничего, если я скажу, что ты его порекомендовал? Тогда, если он обратится к тебе, ты прикроешь меня и дашь знать.

— Я не понимаю, о чем ты, блядь,говоришь.

— Это сложно. Его зовут Клейтон Мэнли. Все, что тебе нужно сделать, если он позвонит, это сказать, что да, ты мне его рекомендовал.

— Клейтон Мэнли — почему это имя мне знакомо?

— Он был одним из первых подозреваемых в убийстве Монтгомери.

— О, да. Я вспомнил. Ты работаешь над этим делом, не так ли? Думаешь, Мэнли — убийца?

Босх уже пожалел, что высказал эту полузабытую мысль.

— Я изучаю книгу убийств — по крайней мере то, что ты получил в ходе расследования, — сказал он. — Возможно, мне захочется обмануть Мэнли. Вот тут-то ты и пригодишься.

— Дело закончено, Гарри, — сказал он. — Мы выиграли!

— Ты победил, но дело не закончено. Я получил информацию непосредственно от полиции Лос-Анджелеса, что они ничего не предпринимают, потому что по-прежнему утверждают, что это был Херштадт. Дело закрыто, а это значит, что никто ничего не делает, чтобы найти настоящего убийцу.

— Кроме тебя. Ты как собака с костью,Босх.

— Неважно. У нас все в порядке с делом Мэнли? На случай, если это случится?

— Мы в порядке. Только не нанимай его по-настоящему.

— Не волнуйся. Я и не буду.

Они отключились, и Босх вернулся к поиску в Google. Он быстро нашел и вывел на экран статью из "Тампа Бэй Таймс" об аресте двух подозреваемых в убийстве Ларри и Мелани Кэссиди.

Алекс Уайт, штатный репортер

Двое мужчин были арестованы в четверг в связи с двойным убийством калифорнийской пары, которая была найдена застреленной в машине, припаркованной у загородного клуба "Palma Ceia" в феврале прошлого года.

На пресс-конференции в полицейском управлении Тампы шеф Ричард "Рэд" Питтман объявил об аресте Габриэля Кардозо и Дональда Филдса по делу об убийстве Ларри и Мелани Кэссиди 18 февраля. Оба мужчины содержатся под стражей без права выхода под залог до предъявления обвинения.

Питтман заявил, что убийства были совершены на почве денег. Известно, что Ларри Кэссиди имел при себе не менее 42 000 долларов наличными, которые он выиграл ранее в тот день в "Hard Rock Resort & Casino". По словам Питтмана, подозреваемые похитили супругов в их собственной машине и заставили их поехать в темный угол пустой парковки загородного клуба "Palma Ceia", который закрыт по понедельникам. Они заставили Ларри Кэссиди отдать наличные, которые были при нем, а также украшения, которые были на обеих жертвах. Предполагается, что после этого Кардозо расправился с парой выстрелами в затылок.

"Это было хладнокровно, — сказал Питтман. — Они получили то, что хотели, — деньги и драгоценности, — но потом все равно убили их. Это было бессердечно. — Судя по следам на месте преступления, жертвы не оказали никакого сопротивления."

Питтман сказал, что стрелял, предположительно, Кардозо. Шеф полиции высоко оценил работу детективов Хулио Муниса и Джорджа Компаньони, которые довели дело до конца. По словам Питтмана, оба детектива раскрыли дело, кропотливо проследив передвижения обреченной пары в течение нескольких дней перед убийствами.

Мунис и Компаньони узнали, что чета Кэссиди прибыла из Лос-Анджелеса в воскресенье, 17 февраля, для выступления Мелани Кэссиди на телеканале "Home Shopping Network", запланированного на следующий вторник во второй половине дня. Мелани Кэссиди регулярно вела передачу о продажах уникальной коробки для школьных завтраков, которую она создала вместе со своим мужем. Они уже несколько раз бывали в Тампе и обычно останавливались в отеле "Hard Rock", потому что им нравилось казино. Они также были завсегдатаями стейк- хауса "Bern's".

Питтман заявил, что служба безопасности "Hard Rock" полностью сотрудничала со следствием. Мунис и Компаньони смогли использовать камеры наблюдения в казино, чтобы проследить передвижения пары в день убийства. Их видели играющими в азартные игры и выигравшими джек-пот на одном из столов для прогрессивной игры, что означает, что общий банк постоянно растет в цене по мере того, как играют игроки со всех связанных столов. Определенные выигрышные ставки забирают процент выигрыша из прогрессивного банка. Ларри Кэссиди выиграл джек-пот в размере 42 000 долларов и обналичил чек казино, который он получил после выигрыша.

По словам Питтмана, они также заметили двух мужчин в казино, которые наблюдали за передвижениями пары после выигрыша джек-пота. Этих двух мужчин, которых позже опознали как Кардозо и Филдс, детективы также вычислили. По мнению следователей, они следили за парой Кэссиди, когда те вышли из казино, чтобы отпраздновать свой выигрыш во время ужина в ресторане "Bern's". В одном из предыдущих репортажей "Таймс" побеседовала с Джеймсом Брасвеллом, который обслуживал пару. По его словам, супруги были постоянными посетителями, но в понедельник вечером они праздновали больше обычного, купив бутылку дорогого шампанского и даже разделив ее с парой за соседним столиком.

Питтман рассказал, что после ужина пара вышла из ресторана и поехала в сторону бульвара Бэйшор, возвращаясь в свой отель. При остановке на красный свет на пересечении Говард-авеню и Бэйшор в их автомобиль врезался другой, ехавший позади. Когда Ларри Кэссиди вышел из машины, чтобы проверить, не поврежден ли его арендованный автомобиль, он столкнулся с Кардозо, который показал, что у него на поясе пистолет. Он приказал Кэссиди вернуться в машину, а затем сел на заднее сиденье позади него. Затем машина Кэссиди направилась в "Palma Ceia" на Макдилл-авеню, а Филдс поехал следом на машине подозреваемых. Убийства произошли вскоре после того, как машина была припаркована.

Кардозо и Филдс были опознаны с помощью программы распознавания лиц, использованной для анализа видеозаписей с камер наблюдения "Hard Rock". Процесс занял более двух недель и проводился Департаментом охраны правопорядка Флориды. Затем подозреваемых отследили до отдельных квартир в Тампа-Хайтс, где они жили под чужими именами и платили наличными за аренду.

Группа офицеров под руководством лейтенанта Грега Стаута из Отдела специальных операций провела одновременные рейды по квартирам в начале четверга, и оба мужчины были арестованы без происшествий. На пресс-конференции Стаут сообщил, что в квартире Кардозо был найден пистолет, который, предположительно, был орудием убийства.

"Мы не сомневаемся, что это те самые парни," — сказал Стаут.

Мунис и Компаньони появились на пресс-конференции, но не стали обращаться к представителям СМИ. Когда позже с ними связались по телефону, Компаньони сказал: "Этот парень, Кардозо, — кусок [нецензурное выражение], и это все, что я могу сказать."

Подозреваемые должны предстать перед судом завтра в здании суда округа Хиллсборо.

Босх перечитал историю во второй раз и пришел к такому же убеждению, как и полиция Тампы. Читая между строк, он догадался, что Филдс перевернулся[84] и надеется избежать обвинения в убийстве, возложив вину за убийство на своего партнера Кардозо. Казалось очевидным, что кто-то проболтался, иначе не было бы подробностей о помятом крыле и похищении на светофоре.

В течение нескольких недель после истории с арестом последовали и другие истории, но Босху не было нужды их читать. То, что он знал, уже вычеркнуло Мору Фредерик из его списка.

Но Клейтон Мэнли все еще оставался в нем, а Орландо Рейес ничего не сказал о нем, когда отказался от разговора с Босхом.

Босх схватил телефон и нажал кнопку повторного набора. На этот раз он решил поговорить с Рейесом по-другому.

Ничего не подозревающий детектив быстро ответил.

— Отдел ограблений и убийств, детектив Рейес. Чем я могу вам помочь?

— Для начала расскажи, почему вы бросили Клейтона Мэнли.

— Босх? Босх, я же сказал, я с тобой не разговариваю.

— Я проверил Тампу, и ты был прав: Мора Фредерик в полном порядке. Но это было просто отклонение, Рейес. Ты должен сказать мне, почему ты отстал от Мэнли, или тебе придется рассказать об этом судье.

— Что за чушь ты несешь? Ты с ума сошел?

— В книге об убийстве по Клейтону Мэнли чего-то не хватает, чего-то, чего нет в материалах дела, и если я выскажу эту мысль Холлеру, он тут же примется за дело и потащит тебя и твоего придурошного напарника в суд, чтобы обсудить это с судьей.

— Это ты тупица, Босх. Ничего там нет. Мы взяли по ДНК этого психа, и все. Игра окончена. Нам не нужно было больше ничего делать с Мэнли.

— Это в хроно, Рейес. На самом деле, это то, чего нет в хроно. Беседа с Мэнли состоялось за неделю до обнаружения ДНК, но в хроножурнале нет ничего о Мэнли в ту неделю, когда вы с ним разговаривали. Вам не удастся убедить меня, Холлера или судью, что вы ничего не сделали с Мэнли на той неделе. Он был надежным подозреваемым. По крайней мере, лицом, представляющим интерес. Так что же произошло? Что вы упустили из виду? Что произошло за неделю до получения ДНК?

Рейес ничего не ответил, и тогда Босх понял, что попал в точку. Его блеф был на волоске. Густафсон и Рейес еще раз проанализировали версию Мэнли, но не включили ее в версию книги об убийстве, которую передали защите.

— Поговори со мной, Рейес, — сказал Босх. — Я могу сдержать его. А не сможешь — получишь Холлера себе на задницу. Если он учует в этом деньги, то подаст в суд на тебя, на департамент, на город — все взорвется, и ты взорвешься вместе с ним. Ты хочешь этого? Ты новичок в ОГУ. Думаешь, они поддержат тебя, если ты запятнаешь себя этим?

Он подождал, и Рейес наконец сломался.

— Ладно, слушай, Босх, — начал он. — Детектив детективу рознь, я дам тебе кое-что, и ты будешь делать с этим все, что захочешь. Но это ничего не даст, потому что этим парнем был твой псих. Он, блядь, это сделал.

— Просто отдай мне то, что есть, — сказал Босх.

— Ты должен меня защитить. Ни Холлер, ни гребаные адвокаты.

— Ни Холлера, ни адвокатов.

— Ладно, единственное, что мы упустили из раскрытия, — это то, что мы начали с Мэнли, прошерстив всех юристов в этой фирме.

— "Майклсон и Митчелл".

— Точно, каждого юриста. Мы хотели узнать, с кем мы имеем дело, каких клиентов они представляют. Это большая влиятельная юридическая фирма, и мы должны были действовать осторожно. Мы ввели имена всех адвокатов в компьютер окружного суда и получили все их дела за последние десять лет. Это было очень много. Но мы нашли одно интересное дело.

— Чтоименно?

— Около пяти лет назад "Майклсон и Митчелл" представляли интересы Доминика Бутино. Его отмазали по делу об оружии — свидетель изменил показания. На этом все и закончилось. Потом пришла экспертиза ДНК Херштадта, и мы прекратили это дело. Все равно это ничего не значило.

Босх знал это имя. Доминик "Бэтмен" Бутино был известным деятелем организованной преступности из Лас-Вегаса, имевшим деловые интересы в Лос-Анджелесе. Теперь Босх точно знал, что сделали Густафсон и Рейес. У них была ДНК, напрямую связывающая Херштадта с убийством Монтгомери. Они не собирались вписывать в дело новое "Открытие" — отъявленного мафиози — то, что позволило бы защите отвлечь внимание присяжных.

Они не хотели, чтобы Холлер создавал потенциальное дело о виновности третьей стороны, указывая на адвоката, который угрожал и судился с Монтгомери и чья фирма представляла интересы печально известного деятеля организованной преступности. Прозвище Бутино произошло не от имени супергероя, а от того, что он якобы использовал бейсбольную биту для сбора причитающихся ему денег.

Это был классический ход копов против раскрытия всех обстоятельств стороне защиты. И, возможно, он нечаянно скрыл настоящего убийцу.

— Какой адвокат? — спросил Босх.

— Что? — сказал Рейес.

— Какой адвокат в фирме представлял интересы Бутино?

— Уильям Майклсон.

Партнер-основатель. Босх записал это.

— Значит, вы никогда не говорили об этом с Мэнли? — спросил он.

— Не было необходимости, — ответил Рейес.

— Он когда-нибудь знал, что за ним наблюдают, что он подозреваемый?

— Нет, потому что он не был подозреваемым. Он был интересным человеком около пяти минут. Ты ведешь себя так, будто мы упустили момент, но это не так. У нас было совпадение ДНК, подозреваемый, по документам находившийся поблизости, а потом мы получили признание. Думаешь, мы хоть на секунду собирались потратить еще одну минуту на Клейтона Мэнли? Подумай еще раз, Босх.

Босх получил то, что ему было нужно, но не мог закончить разговор, не бросив что-нибудь в ответ Рейесу.

— Знаешь что, Рейес, ты был прав в том, что сказал раньше, — сказал он. — Убийца на свободе. Но вовсе не из-за того, что я что-то сделал.

Он отключился.