Ночной огонь

33

Бэллард встретила Босха на заправке на Креншоу, в четырех кварталах от "Дюлана". Она приехала на своем фургоне, а Босх — на своем "Чероки". Чтобы не бросаться в глаза, она погрузила свою доску для плавания в фургон. Они остановились бок о бок, окно водителя к окну водителя. Босх был одет как детектив, вплоть до спортивного пиджака и галстука. Бэллард оделась поскромнее: на ней была кепка "Доджерс", толстовка и джинсы. Ее волосы были еще влажными от душа после купания.

— Каков наш план? — спросила Бэллард.

— Я думал, план у тебя, — сказал Босх. Она рассмеялась.

— Вообще-то я вчера всю ночь занималась делом, и у меня не было времени на составление плана, — сказала она. — Но у меня есть хорошие новости.

— Какие? — спросил Босх.

— Марсель Дюпри не платит алименты уже три года, и судья хочет поговорить с ним об этом. На него есть ордер за уголовное преступление.

— Это поможет.

— Так что, по-твоему, мы должны делать?

— Ты уже бывала там? Как все было?

— Один раз. Я где-то прочитала, что у них лучшая жареная курица в городе. И персиковый коблер. Так что я пошла посмотреть. Это похоже на раздачу — вы идете в очередь, заказываете то, что хотите, затем берете это на поднос и находите место, где можно сесть. У них есть дополнительный зал, который, вероятно, будет использоваться сегодня в час дня, в конце обеденного перерыва.

— Нам нужен сигнал. На случай, если я тебе понадоблюсь. У нас нет раций.

— Я взяла с собой ровер на случай, если мы захотим потом взять Дюпри.

Она передала рацию Босху.

— Держи на случай, если что-то пойдет не так и придется вызывать. Ты помнишь коды?

— Конечно. Код три — офицеру нужна помощь. Но что, если ничего не выйдет? Что мы будем делать?

— Ну, я иду одна. Большинство одиноких людей смотрят на свои мобильные телефоны. Я отправлю тебе смс с текущей ситуацией и кодом три, если понадобится вызвать подмогу.

Босх задумался, прежде чем заговорить дальше.

— Как только ты окажешься там и достанешь свой телефон, напиши мне приветствие, чтобы я знал, что у нас есть четкий сигнал, — сказал он. — Но я хочу спросить, чего ты надеешься там добиться? Ты думаешь, что подслушаешь их разговор, просто посмотришь на Кидда, что?

— Да, я хочу взглянуть на него, — сказала Бэллард. — И если мне повезет и я окажусь рядом, то смогу что-нибудь услышать. Я поставлю телефон на запись, но знаю, что шансов мало. Я хочу посмотреть, не запаниковал ли он, и если да, то, возможно, мы перейдем к следующему шагу и действительно напугаем его, чтобы посмотреть, что он сделает. Мы также можем надавить на Дюпри.

— Когда?

— Может быть, сразу после обеда. Ты одет как детектив, а я буду под прикрытием. Может быть, мы позвоним в Южное бюро, попросим парочку ребят его задержать, а потом отвезем его в Южное бюро и используем допросную.

— Как близко там стоят столы?

— Не так уж и близко. Они бы не стали выбирать это место, если бы знали, что люди сидят друг на друге.

Босх кивнул.

— Ладно, посмотрим, что получится, — сказал он. — Не забудь прислать мне сообщение, чтобы я знал, что у нас есть сигнал.

— Это только первый шаг, — сказала Бэллард. — Я хочу посмотреть, с кем мы имеем дело.

— Хорошо, будь осторожна.

— И тебе того же.

Бэллард уехала. Она посмотрела на часы на приборной панели и увидела, что уже 12:45. Повернула на Креншоу и направилась обратно к ресторану. На улице было многолюдно, и парковка прямо перед заведением была запрещена. Она припарковалась на обочине в полуквартале от ресторана и написала Босху сообщение, прежде чем выйти из фургона.

Захожу.

Она вышла из машины, перекинув через плечо лямку рюкзака, и пошла к ресторану. Пистолет и наручники были в рюкзаке.

Она вошла в "Дюлан" ровно в час дня, и на нее сразу же повеяло запахом вкусной еды. Ей вдруг пришло в голову, что для полноты картины работы под прикрытием ей придется поесть. Она огляделась по сторонам. Все столики в переднем зале ресторана были заняты, и к ним выстроилась очередь из людей, ожидающих, когда можно будет пройти в горячую линию и получить свою еду. Сделав вид, что ищет друга, она заглянула в дополнительный зал справа. Здесь были свободные столики. Она остановилась, увидев мужчину, сидящего в одиночестве за четырехместным столиком. Он писал сообщение на своем телефоне. Она была уверена, что это Марсель Дюпри. Круглая голова, но теперь с косичками, а не неухоженная. Перед ним не было ни еды, ни напитков. Он был полностью одет в синюю одежду "Крипс", вплоть до кепки "Доджерс" с плоским околышем. Казалось, он ждал Элвина Кидда, прежде чем сделать заказ.

Зал был длинным, по правой стороне тянулся ряд столов с четырьмя местами, а по левой — с двумя. Столик через проход от четверки Дюпри уже был занят парой. Следующая двойка тоже была занята, но третья оставалась свободной. Бэллард поняла, что, сев туда, она сможет полностью видеть того, кто сидит за столом напротив Дюпри.

Она прошла по проходу, миновав Дюпри, и подошла к свободному столику. Повесив рюкзак на спинку стула, она бросила ключи от фургона на стол и повернулась к четырехместному столику через проход, где сидели три молодые женщины.

— Извините, не могли бы вы присмотреть за моими вещами, пока я схожу за едой? — спросила она. — Я ненадолго. Очередь небольшая.

— Конечно, без проблем, — ответила одна из женщин. — Не торопитесь.

— Я быстро.

— Не беспокойтесь.

Она вернулась в главный обеденный зал и встала в очередь. Пока она ждала, она не сводила глаз с двери, чтобы увидеть, не войдет ли Кидд. На мгновение она отвернулась, чтобы написать Босху, что в здании находится только Дюпри. Босх ответил, что покинул заправку и переместился ближе к ресторану. Он спросил, близко ли она к Дюпри, и Бэллард ответила.

Я заняла столик достаточно близко, чтобы наблюдать.

Босх немедленно ответил.

Просто будь осторожна.

Бэллард ничего не ответила. Настала ее очередь делать заказ. Она попросила жареного цыпленка, салат и персиковый коблер. Она хотела, чтобы еды хватило на то время, пока Дюпри и Кидд будут сидеть за столом. Расплатившись, она отнесла поднос в соседний зал и увидела, что за столиком Дюпри сидит другой чернокожий мужчина. Бритая голова подсказала ей, что это, скорее всего, Кидд. Она не видела, как он входил в ресторан, и предположила, что здесь может быть задний вход. Она пронесла поднос с едой мимо них к своему столику, где села по диагонали к мужчине, пришедшему на встречу с Дюпри.

Бэллард бросила на него случайный взгляд и убедилась, что это Кидд. Она достала телефон и, держа его под углом, чтобы казалось, что она смотрит на что-то на экране или делает селфи, начала снимать Дюпри и Кидда на видео.

Через несколько секунд она остановила видео и отправила его Босху.

Его ответ последовал быстро.

Не БЛИЖЕ!

И она отправила ему ответ.

Поняла!

Она снова начала запись видео, но не держала телефон постоянно на одном месте, иначе это могло бы стать заметным. Она ела и продолжала вести себя так, будто читает электронную почту: то клала телефон ровно на стол, то поднимала его, как будто внимательно рассматривала что-то на экране. Все это время она вела запись.

Из-за расстояния между двумя столами Бэллард могла разобрать очень мало из того, что говорил Кидд, и совсем ничего из того, что говорил Дюпри. Мужчины говорили на тихих тонах, и лишь время от времени от Кидда доносилась пара слов. Однако по его поведению было ясно, что Кидд чем-то взволнован, если не сказать зол. В какой-то момент он сильно ткнул пальцем в стол, и Бэллард отчетливо услышал, как он сказал: "Я тут не валяю дурака".

Он сказал это приказным и сердитым тоном, который доносился сквозь звуки ужина, разговоров и музыки, звучавшей в комнате.

В этот момент Бэллард прислонила свой телефон к сахарнице на столе. Телефон был наклонен так, что казалось, будто она что-то читает или смотрит, но при этом Кидд был запечатлен под небольшим углом. Оставалось надеяться, что телефон уловит звук.

Кидд снова понизил голос и продолжил говорить с Дюпри. Затем, казалось, на середине фразы, Кидд встал из-за стола и направился к Бэллард.

Она быстро сообразила, что если он увидит экран ее телефона, то поймет, что она записывает его встречу с Дюпри. Она схватила телефон и очистила экран как раз в тот момент, когда Кидд подошел к ее столику.

Он прошел мимо нее.

Она ждала, желая повернуться, чтобы посмотреть, куда он направляется, но не желая рисковать.

Затем она увидела, как Дюпри поднялся и направился по проходу к главному залу и входной двери ресторана. Она увидела, как он на ходу засовывает конверт в боковой карман своих треников.

Бэллард выдержала долгие пять секунд, прежде чем повернулась и посмотрела назад. Кидда нигде не было видно. Сзади был коридор с вывеской "туалет". Она быстро отправила Босху сообщение.

Элвин покинул здание. Дюпри выходит на улицу. Синие треники, кепка "Доджерс", оставайся с ним.

Бэллард встала и пошла в том направлении, куда ушел Кидд. В конце заднего коридора было три двери: две уборные и задний выход. Она приоткрыла третью дверь на несколько дюймов и ничего не увидела. Она прошла дальше и увидела белый пикап с надписью "KIDD CONSTRUCTION" на двери, который ехал по переулку. Она развернулась и поспешила обратно к входу в ресторан, на ходу набрав Босха.

— Элвин покинул здание[85] — серьезно? — сказал он.

— Я подумала, что это мило, — сказала Бэллард. — А где Дюпри?

— Сидит в машине на улице и звонит. Где Кидд?

— Думаю, он возвращается в Риальто.

— Ты что-нибудь узнала?

— Не уверена. Я подошла ближе, но они шептались. Но скажу тебе одно: Кидд был зол. Это было видно.

Бэллард замедлила шаг, чтобы, выйдя из ресторана, выглядеть бесстрастной.

— Какой у нас следующий ход? — спросил Босх.

— Оставайся и смотри за Дюпри, — сказала Бэллард. — Я хочу добраться до своего фургона и посмотреть, что у меня есть в телефоне.

— Принято.

— Думаю, Кидд что-то дал Дюпри. Я хочу посмотреть, есть ли у меня это.

— Ты снимала на видео?

— Пыталась. Дай мне проверить, и я тебе перезвоню.

Она отключилась и через десять секунд была у своего фургона.

Она села и просмотрела снятое видео. Воспроизведение шло рывками, но на экране был Кидд, а Дюпри — в профиль. Даже включив громкость на максимум, она не могла разобрать, о чем шла речь, пока не раздался громкий и четкий голос Кидда: "Я не дам себя трахнуть".

Затем она увидела, как Кидд встал из-за стола и направился к камере. Его тело частично загораживало угол обзора, и кадр дрогнул, когда Бэллард схватил телефон, чтобы выключить камеру. За долю секунды до окончания записи Кидд освободил кадр, чтобы показать стол, который он только что покинул. На освободившемся месте на красно-белой клетчатой скатерти лежал белый конверт. Он был похож на сложенную салфетку для сервировки стола.

Видеозапись закончилась, но Бэллард знала, что Дюпри потом поднял конверт.

Она перезвонила Босху.

— Думаю, Кидд дал Дюпри немного денег. Он оставил конверт на столе, и Дюпри взял его.

— Деньги на что?

— Давай спросим у него.

34

Бэллард позвонила начальнику детективного отдела Южного бюро, объяснила, кто она такая, и спросила, есть ли свободная комната для допросов, которую она могла бы занять, чтобы поговорить с местным жителем. Лейтенант ответил, что в данный момент все комнаты для допросов свободны и она может выбирать. Она перезвонила Босху и сказала, что все готово.

— Только одна проблема, — сказал Босх.

— Какая? — спросила Бэллард.

— Я не коп. Они не позволят мне войти туда с тобой и опекуном.

— Да ладно, Гарри, если кто и выглядит как коп, так это ты. Но ты можешь оставить свою трость в машине?

— Я даже не взял ее с собой.

— Хорошо, тогда мы в деле. Где ты? Мне нужен мой ровер, чтобы я могла вызвать наряд прихватить Дюпри.

— Я вижу твой фургон. Встретимся там.

— Дюпри все еще не двигается?

— Все еще разговаривает по телефону. И я вижу, что это раскладушка.

— Горелка. Отлично. Интересно, что он задумал.

— У нас должен быть кто-то на прослушке.

— Но у нас их нет, и, кроме того, я сомневаюсь, что он разговаривает с Киддом. Он только что ушел от него. Они уже поговорили.

— Понял.

Бэллард подождала, и вскоре Босх остановился рядом с ней и передал ей ровер через окно. Она вызвала патрульную группу, чтобы та встретила ее на углу, где все еще был припаркован Дюпри.

Прошло двадцать минут, прежде чем патрульный отряд освободился от очередного вызова и прибыл на место. Все это время Дюпри оставался в машине, работая с телефоном. Бэллард остановила патрульную машину со значком в руке и наклонилась, чтобы посмотреть на двух офицеров внутри.

— Привет. Бэллард, Голливудский участок.

Говорил водитель патрульной машины. Он носил короткие рукава, но на левом предплечье у него были вытатуированы три полоски. Ветеран уличной полиции, который серьезно относился к делу. Другим копом была чернокожая женщина, которая не выглядела достаточно старой, чтобы работать больше нескольких лет.

— Вы, ребята, знаете Марселя Дюпри, "Роллинги 60-х"? Оба покачали головами.

— Ну ладно, это он припарковался в квартале на черном "Chrysler 300" с низким профилем. Понимаете, о чем я говорю?

На бейджике водителя было написано ДЕВЛИН. Бэллард могла догадаться, какие прозвища он получил за годы работы.

— Понял, — сказал он.

— Так, его разыскивают по ордеру на выплату алиментов, — сказала Бэллард. — Это наше дело. Арестуйте его, отвезите в Южное бюро и поместите в комнату. Дальше я сама разберусь.

— Оружие?

— Не знаю. Я только что видела его возле машины, и не похоже, что у него было оружие. Но он состоит на учете из-за применения оружия, и в машине у него оно может быть. Я на это надеюсь. Тогда нам будет с чем работать. А еще у него есть горелка, по которой он сейчас разговаривает. Я хочу её.

— Ты получишь ее. Брать сейчас?

— Берите. Будьте осторожны. И вот еще что: когда будете его вытаскивать, не позволяйте ему закрыть дверь машины.

— Понял.

Бэллард отступила назад, и патрульная машина уехала. Она быстро пошла к своему фургону, где ждал Босх. Они сели в него, и она выехала на дорогу. Она сделала разворот, что вызвало хор сердитых гудков. Включила мигалки и помчалась по улице, пока не остановилась за патрульной машиной. Она припарковалась у заднего борта "Крайслера" Дюпри под таким углом, что ему было трудно скрыться на своей машине, не задев ни патрульную машину, ни припаркованный перед ней автомобиль.

Девлин стоял у водительской двери и разговаривал с Дюпри через открытое окно. Его напарница стояла с другой стороны машины в полной готовности, ее рука была на кобуре с оружием.

Бэллард и Босх оставались в фургоне и наблюдали за происходящим, готовые в случае необходимости приступить к работе.

— Ты вооружен, Гарри? — спросила Бэллард.

— Нет, — ответил Босх.

— Если понадобится, у меня есть запасной вариант под приборной панелью за бардачком. Тебе нужно только дотянуться до него.

— Отлично. Принято.

Но Девлин уговорил Дюпри выйти из машины и положить руки на крышу. Его напарница обошла машину и встал у задней пассажирской двери, когда Девлин подошел к Дюпри и надел на него наручники, снимая по одной руке с крыши. Затем он обыскал его карманы, положив на крышу телефон, бумажник и белый конверт, когда нашел их.

Несколько человек, проезжая мимо места происшествия, посигналили, очевидно, протестуя против очередного ареста черного человека белым офицером.

Сам Дюпри, казалось, не протестовал ни против чего. Насколько Бэллард могла судить, он ничего не говорил с тех пор, как вышел из машины. Она наблюдала, как его проводили к задней двери патрульной машины и усадили на заднее сиденье.

Получив подозреваемого, Бэллард и Босх вышли из фургона и подошли к "Крайслеру", водительская дверь которого оставалась открытой.

— Если у него там пистолет, он будет в пределах досягаемости водительского сиденья, — сказал Босх. — Но обыскивать должна ты, а не я.

— Я так и сделаю, — сказала Бэллард.

Но сначала она подошла к Девлину и его напарнице.

— Отвезите его в Южное и поместите в допросную "D", — сказала она. — Я говорила с лейтенантом Рандизи, и он все разрешил. Мы проверим машину и закроем ее, а потом поедем туда.

— Вас понял, — сказал Девлин. — Приятно иметь с вами дело.

— Спасибо за помощь.

Двое патрульных сели в машину и уехали с Дюпри. Бэллард подошла к "Крайслеру", на ходу надевая перчатки.

— Ты беспокоишься об ордере? — спросил Босх.

— Нет, — ответила Бэллард. — Водитель оставил дверь открытой, а в прошлом у него были случаи применения оружия. Если здесь есть оружие, это угроза общественной безопасности. Я думаю, это квалифицируется как "обыск, сопутствующий законному аресту".

Она процитировала юридическое заключение, которое разрешает обыск автомобиля, если речь идет об общественной безопасности.

Бэллард забралась на водительское сиденье через открытую дверь. Первым делом она проверила отсек для хранения на центральной консоли, но там не оказалось оружия. Она наклонилась еще дальше и проверила перчаточный ящик. Ничего.

Она опустилась и потянулась под водительское сиденье. На полу ничего не было. Она вслепую потянулась вверх, к пружинам и электронным элементам управления сиденьем, и ее рука нащупала предмет, похожий на рукоятку пистолета.

— Есть кое-что, — объявила она Босху.

Она сильно потянула и почувствовала, как освобождается лента. Она достала из-под сиденья небольшой пистолет, к которому все еще была приклеена черная лента.

— Теперь мы говорим, — сказала она.

Она положила пистолет на крышу машины вместе с другими вещами, найденными у Дюпри. Она взяла телефон и открыла его. На экране она увидела, что Дюпри пропустил звонок с кода 213, который показался ей смутно знакомым. Он поступил всего несколько минут назад, когда Дюпри арестовывали. Она достала свой собственный телефон и набрала этот номер. Сразу же раздалась запись, в которой говорилось, что это номер округа Лос-Анджелес, который не принимает входящих звонков.

— Что это? — спросил Босх. Он встал рядом с ней.

— Дюпри только что пропустил звонок с линии, которая не принимает входящие звонки, — сказала Бэллард. — Только исходящие.

— Мужской Централ, — сказал Босх. — Кто-то звонил ему из тюрьмы.

Бэллард кивнула. Звучало верно. Телефон, похоже, не был защищен паролем. Бэллард хотелось узнать, с кем Дюпри разговаривал до ареста, но она не хотела рисковать делом, просматривая список предыдущих звонков телефона без ордера.

— Что в конверте? — спросил Босх.

Бэллард закрыла телефон и положила его обратно на крышу машины. Затем она взяла в руки конверт. Он не был запечатан. Она открыла его и пролистала пачку валюты внутри.

— Тридцать стодолларовых купюр, — сказала она. — Кидд заплатил Дюпре…

— Чтобы он кого-то убил, — сказал Босх. — Тебе нужно позвонить в Централ и как можно скорее поместить Деннарда Дорси под охрану. Звони прямо сейчас.

Бэллард бросила конверт обратно на крышу машины и снова достала телефон. Она набрала номер мужского Централа Окружной тюрьмы, который сохранила в телефоне на случай, если ей понадобится договориться о беседе с заключенным. Это был единственный номер, который у нее был.

Ей повезло. На звонок ответил помощник шерифа Валенс.

— Валенс, это Бэллард. Я была у вас пару дней назад, чтобы поговорить с парнем из модуля "Крипсов" по имени Деннард Дорси. Помнишь?

— Да, помню. У нас тут не так много бывает таких, как ты.

Бэллард проигнорировала это замечание. Это была чрезвычайная ситуация.

— Послушай меня, — сказала она. — Этот разговор что-то зажег, и вы должны вытащить Дорси и поместить его под охрану. Никто не должен к нему приближаться. Ты понял?

— Ну, да, но для этого мне нужен приказ командования. Я не могу просто…

— Валенс, ты не слушаешь. Сейчас все пойдет наперекосяк. Дорси заказали, и это может произойти в любую минуту. Мне все равно, что тебе нужно делать, просто вытащи его из этого модуля, иначе ему несдобровать.

— Ладно, ладно, посмотрим, что можно сделать. Может быть, я переведу его в комнату для посетителей и скажу, что ты снова придешь. А я тем временем займусь переводом.

— Хорошо. Сделай это. Я перезвоню тебе, когда узнаю больше. Бэллард отключилась и посмотрела на Босха.

— Так или иначе, они его вытащат, — сказала она. — Я перезвоню через некоторое время, чтобы убедиться.

— Хорошо, — сказал Босх. — Посмотрим, что скажет по этому поводу Дюпри.

35

Бэллард и Босх мариновали Дюпри в комнате для допросов в Южном бюро, пока пили кофе и прикидывали, как Бэллард будет вести допрос. Они договорились, что это должна быть она. У Босха не было полицейских полномочий. Если бы допрос стал частью судебного разбирательства, все могло бы рухнуть, если бы выяснилось, что Дюпри допрашивал кто-то другой, а не действующий сотрудник правоохранительных органов.

Они договорились, что Бэллард будет сидеть напротив Дюпри с мобильным телефоном на бедре, чтобы она могла смотреть вниз и видеть сообщения от Босха, который будет наблюдать за допросом в режиме реального времени из видеокомнаты детективного бюро.

Через час после того, как Дюпри поместили в допросную, туда вошла Бэллард. Помощник Валенса только что сообщил им с Босхом, что Деннард Дорси в безопасности и находится в защитной изоляции вдали от блока с крипами. Он также сообщил им, что анализ записей с двух телефонов-автоматов в резервуаре показал, что заключенный по имени Клинтон Таунс сделал звонок точно в то время, когда на горелке Дюпри был зарегистрирован пропущенный входящий вызов.

Бэллард была уверена, что у нее есть все необходимое для того, чтобы подставить Дюпри. Она вошла в комнату для допросов с бланком отказа от прав и большим конвертом для улик, в котором находился меньший конверт с наличными, изъятыми при аресте Дюпри.

Руки Дюпри были пристегнуты наручниками к стулу, прикрепленному к полу. В комнате стоял запах его тела — признак того, что он нервничал, как и любой задержанный.

— Что это за хрень? — сказал он. — Вы держите меня здесь вот так за долбаные алименты?

— Не совсем так, Марсель, — сказала Бэллард. — Мы привлекли тебя за алименты, но дело не в этом, и я уверена, что ты это знаешь.

Дюпри вдруг осенило, что он узнал Бэллард.

— Ты, — сказал он. — Я видел тебя у "Дюлана".

— Верно, — сказала Бэллард, выдвигая стул и садясь напротив него. — Я не слышала всего, о чем вы говорили с Киддом. Но я слышала многое.

— Нет, ты ни черта не слышала. Мы шептались.

Бэллард сняла с пояса телефон и протянула ему.

— У меня тут все есть, — сказала она. — Наш технический отдел может делать удивительные вещи со звуком. Даже с шепотом. Так что мы еще послушаем, но это не имеет значения.

Она положила телефон на бедро, чтобы он не мог видеть его экран.

— Я здесь, чтобы объяснить тебе, в какой ситуации ты находишься, и как я могу тебе помочь, а ты можешь помочь себе сам, — сказала она. — Но, Марсель, чтобы я могла это сделать, ты должен отказаться от своих прав и поговорить со мной.

— Я не разговариваю с полицией, — сказал Дюпри. — И я ни от чего не отказываюсь.

Это было хорошо. Он не произнес волшебных слов: "Мне нужен адвокат", и пока он этого не сделал, она могла работать над тем, чтобы убедить его в том, что разговор с ней в его интересах.

— Марсель, ты в полной заднице. Мы нашли пистолет в твоей машине.

— Я ничего не знаю о пистолете.

— Девятимиллиметровый "Смит и Вессон"? Сатинированная отделка?

Я бы принесла его показать тебе, но это против правил.

— Никогда не видел такого пистолета.

— Разве что он был спрятан под сиденьем, на котором ты сидел, когда тебя приняли пару часов назад. Так что ты можешь утверждать, что никогда не видел его раньше, но это всё насмарку — ты дважды осужденный преступник, Марсель. Это означает пять лет тюрьмы только за хранение огнестрельного оружия.

Она на мгновение задумалась. Дюпри удрученно покачал головой.

— Вы подбросили его, — сказал он.

— Это сработает примерно так же, как и "я никогда не видел этого раньше", — сказала Бэллард. — Будь умнее, Марсель. Послушай, что я могу для тебя сделать.

— Нахер. Проваливай.

— Я могу помочь тебе с этим. Я даже могу сделать так, чтобы тебя отпустили. Но это сделка, Марсель. Мне нужно, чтобы ты сотрудничал со мной, или мы закроем это дело здесь и сейчас, и я предъявлю обвинение в хранении оружия и все остальное, что смогу придумать. Таков выбор.

Она подождала. Он ничего не сказал. Она начала читать предупреждение о правах Миранды. Он прервал ее.

— Хорошо, хорошо, я поговорю с тобой. Но я хочу, чтобы это было в письменном виде.

— Дай мне закончить, а потом ты должен подписать отказ от прав.

Она начала предупреждение с самого начала. Она не хотела, чтобы какой-нибудь адвокат в будущем пожаловался на неправильное оповещение. Когда она закончила, то спросила, правша он или левша.

— Правша.

— Хорошо, я сниму наручник с твоей правой руки, и ты подпишешь. Ты будешь вести себя спокойно, а по ту сторону двери за этим наблюдают четверо парней. Если ты попытаешься причинить мне боль, они точно причинят тебе такую боль, от которой ты никогда не оправишься. Ты меня понимаешь?

— Да, я понял. Давай, давай просто сделаем это. Дай мне подписать эту чертову бумагу.

Бэллард положила перед Дюпри бланк отказа и ручку. Затем она встала, переместилась за его спину, сняла наручники с его правого запястья и защелкнула открытый наручник на средней перекладине спинки стула. Она осталась стоять позади него.

— Давайте, подпиши, а потом верни руку сюда.

Дюпри подписал документ и выполнил указание. Бэллард произвела действия в обратном порядке и надела на него наручники, а затем вернулась на свое место. Вернула свой мобильный телефон на бедро.

— Теперь подпиши бумагу, — сказал Дюпри. — В ней должно говорится, что вы снимаете с меня обвинение в хранении оружия за мою помощь.

Бэллард покачала головой.

— Ты не оказал мне никакой помощи, — сказала она. — Ты поможешь мне, а я попрошу окружного прокурора изложить все в письменном виде. Такова сделка. Да или нет? У меня кончается терпение.

Дюпри покачал головой.

— Я знаю, что мне крышка, — сказал он. — Просто задавай свои вопросы.

— Хорошо, хорошо, — сказала Бэллард. — Для начала я сообщу тебе, что Элвин Кидд был у нас на прослушке, Марсель, мы прослушивали его телефонные звонки и сообщения. Мы получили сообщение, в котором он назначил тебе встречу сегодня в "Дюлане". Мы записали, как ты встречался с ним там, и у нас есть это.

Она открыла конверт с уликами и вытащила конверт с деньгами.

— Он нанял тебя, чтобы ты убил кого-то в мужском Централе, и ты согласился это устроить. А это уже сговор с целью совершения убийства в дополнение к обвинению в хранении оружия. Так что ты оказался в бездонной яме, из которой тебе никогда не выбраться, если только ты не дашь нам то, что нам нравится больше, чем ты. Понимаешь? Вот как это работает.

— Чего вы хотите?

— Расскажи мне историю. Скажи мне, кого Кидд хотел убить и почему. Мне нужно имя, чтобы не допустить этого. Потому что если будет слишком поздно, то будет слишком поздно и для тебя. Никаких сделок. С тобой покончено.

— Парень по имени Д-в-квадрате.

— Это мне не поможет. Кто такой Д-в-квадрате?

— Я даже не знаю его имени. Его фамилия Дорси. Как в средней школе.

— Твой звонок в машине около "Дюлана". Это ведь ты все затеял, да?

— Нет, я просто позвонил другу.

— Клинтону Таунсу? Это был твой друг?

— Какого хрена?

— Я же говорила тебе. Мы с самого начала все продумали. Мы знали о Дорси и знали о Таунсе. Но это все равно сговор с целью совершения убийства, и на фоне этого обвинение в хранении оружия выглядит просто прогулкой по парку. Сговор с целью совершения убийства грозит тебе пожизненным заключением, Марсель. Ты ведь это знаешь, да?

— Ублюдки, вы меня развели.

— Верно, и теперь у тебя есть один путь к свету, Марсель. Это называется существенная помощь. Это когда ты отдаешь мне всё. Всё, что знаешь. И начни с того, что расскажи мне, почему Элвин Кидд хотел убить "Д-в-квадрате".

Дюпри покачал головой.

— Я не знаю, он не сказал, — сказал он. — Он просто сказал, что хочет, чтобы с ним разобрались.

Бэллард наклонилась через стол.

— Элвин Кидд на пенсии, — сказала она. — Он вышел из игры. Он руководит гребаной строительной компанией в Риальто. Ты не станешь валить одного из своих в Централе за три тысячи баксов без чертовски веской причины. Так что если хочешь помочь себе, ответь на вопрос: Что он тебе сказал?

Дюпри опустил глаза на стол. Ужас, который он испытывал, был почти осязаем. Бэллард смотрела на человека, осознающего, что жизнь, какой он ее знал, закончилась. Теперь он был пятидесятиоднолетним стукачом и навсегда останется изгоем в том мире, который он знал. Он был жестоким преступником, но Бэллард испытывала к нему сочувствие. Он родился в мире, где псы жрут псов, а теперь он сам стал едой.

— Он сказал, что этот парень перешел ему дорогу в далеком прошлом и теперь создает проблемы, — сказал Дюпри. — Вот и все. Слушай, я бы тебе сказал, если бы знал. Я сотрудничаю, но я не знаю. Он хотел, чтобы его замочили, он заплатил деньги, а с таким ОГ, как Кидд, я не задаю вопросов.

— Тогда почему он разозлился на тебя в "Дюлане"? Он повысил голос.

— Он разозлился, потому что я дал его номер, чтобы Д-в-квадрате мог с ним поговорить. Я думал, что это законно, потому что Ди был его парнем в квартале, еще в те времена. Я подумал, может, у них до сих пор совместный бизнес или что-то в этом роде. Но я не знал. Я облажался и дал ему номер. Э-Ка[86] был в бешенстве из-за этого.

— Так что за звонок был в машине после "Дюлана"?

— Я должен был это устроить, понимаешь. Передать весточку моему парню, Таунсу.

Бэллард знала, что, хотя в мужском Централе есть телефоны-автоматы, позволяющие заключенным звонить из своих модулей, никто не может просто позвонить туда. Но было хорошо известно, что банды использовали различные способы передачи сообщений в тюрьму. Матери, жены, подруги и адвокаты заключенных гангстеров часто передавали бандитские дела в тюрьму. Но звонок, который Дюпри получил от Таунса, был слишком быстрым для такого способа. Таунс, похоже, получил сообщение о звонке Дюпри в течение тридцати минут после встречи в "Дюлане". Давно ходили слухи о том, что банды используют помощников тюремных надзирателей для передачи сообщений — помощников, на которых действуют угрозами, вымогательством или просто напирая на их жадность.

— Как ты передал сообщение внутрь? — спросила Бэллард.

— Знакомый парень. Он передал сообщение для меня.

— Да ладно, Марсель. Какой парень? Кому ты звонил?

— Я думал, это касается Дорси.

— Это касается всего. Кто передал сообщение Таунсу?

Бэллард почувствовала, как телефон зажужжал у нее на бедре, и опустила глаза, чтобы прочитать сообщение от Босха.

Не трать время на это. Это будет в телефоне. Двигайся дальше.

Бэллард была раздражена, потому что знала, что Босх прав. Ордер на обыск телефона выдаст номер или номера, на которые Дюпри звонил после "Дюлана", и это, скорее всего, приведет к передатчику сообщений. Ей нужно было перевести разговор на Элвина Кидда.

— Ладно, неважно, кому ты звонил, — сказала она. — Расскажи мне о Таунсе. Это он должен убить?

Дюпри пожал плечами. Он не хотел признавать это на словах.

— Да или нет, Марсель? — Бэллард надавил.

— Да, время от времени он выполняет работу, — сказал Дюпри.

— А тебе нужно получить разрешение вышестоящих, чтобы сделать что-то подобное? Ты звонишь кому-то, чтобы получить разрешение замочить Дорси?

— Я говорил с некоторыми людьми, но это не было "одобрением". Просто дал им понять, что у нас есть дело, и Кидд платит. Слушай, ты ведь позаботишься обо мне, верно? Как ты и сказала.

— Я скажу окружному прокурору, что ты оказал "существенную помощь следствию".

— Это дерьмо. Мы жедоговорились.

— Если мы возьмем Кидда, "существенная помощь" будет значить очень много.

— После этого мне понадобится защита свидетелей.

— Это будет в списке.

Бэллард почувствовала еще одну вибрацию на бедре и посмотрела на свой телефон.

Скажи ему, чтобы он позвонил Кидду и сказал, что дело сделано.

Бэллард кивнула. Это была хорошая идея. Прослушка Кидда продлится еще два дня, и они смогут законно записать звонок. Возможно, это потянет за собой признание по делу Хилтона, а возможно, и нет, но это может раскрутить дело о заговоре с целью совершения убийства. Бэллард понимала, что иногда ты знаешь, что подозреваемый совершил одно преступление, но соглашаешься на то, чтобы взять его по-другому.

— Есть еще одна вещь, которая нам понадобится от тебя, Марсель, — сказала она. — Мы организуем телефонный разговор между тобой и Киддом. Ты скажешь ему, что Дорси мертв, и мы посмотрим, что он ответит. И ты спросишь его, почему он вообще хотел его убить.

— Нет, я не буду этого делать, — сказал Дюпри. — Пока не получу письменное подтверждение "существенной помощи".

— Ты совершаешь ошибку, Марсель. Если ты сейчас пригласишь окружного прокурора, чтобы он это написал, они вызовут тебе адвоката, и все это раздуется до таких масштабов, с которыми мы не справимся на этом уровне. Мы упустим свой шанс сделать это с Киддом, и это будет означать "Пошел ты нахер, Марсель Дюпри". Это прямо противоположно "существенной помощи". Я обвиню тебя в сговоре с целью совершения убийства по найму и уйду домой счастливой.

Дюпри ничего не ответил.

— В этой комнате воняет, — сказала Бэллард. — Я собираюсь выйти и подышать свежим воздухом. Когда я вернусь, скажи мне, на кого ты хочешь, чтобы мы завели дело на тебя или на Элвина Кидда.

Бэллард встала, убрала телефон в карман и взяла конверты, после чего направилась вокруг стола к двери.

— Хорошо, я сделаю это, — сказал Дюпри. Бэллард оглянулась на него и кивнула.

— Хорошо, мы все устроим.

36

Бэллард ушла с работы в шесть утра в субботу после спокойного дежурства в третью смену. Большую часть ночи она провела за составлением подробного отчета о событиях, произошедших накануне в рамках расследования дела Хилтона. Этот отчет она пока никому не собиралась сдавать. В деле Хилтона она действовала совершенно несанкционированно, надеясь, что просить прощения будет легче, чем разрешения, — особенно если она возьмет Элвина Кидда. В этом случае краткий отчет может понадобиться в любой момент.

Выехав со станции, она отправилась в Венис и совершила короткую прогулку на веслах сквозь утренний туман, причем Лола сидела на носу доски, как фигура на носу старого корабля. Приведя себя в порядок, она дождалась 8:30, чтобы позвонить, надеясь, что никого не разбудит.

Когда Бэллард работала в ОГУ, у каждого был свой помощник в любом деле: свой эксперт-криминалист, свой судья для выдачи ордеров, свой прокурор для консультаций и предъявления обвинений по "воблерам"[87] — делам, для рассмотрения которых в суде требовалась определенная стойкость и воображение. В окружной прокуратуре помощником Бэллард всегда была Сельма Робинсон, солидная и бесстрашная заместитель окружного прокурора в отделе особо тяжких преступлений, которая предпочитала сложные дела, а не легкие.

Поскольку характер работы полуночников заключался в том, что утром они передавали дела другим детективам, Бэллард за четыре года, что она работала на "последнем шоу", заходила в офис окружного прокурора всего несколько раз. Она даже не была уверена, что номер сотового, по которому она звонила Сельме Робинсон, все еще активен.

Но он был активен. Робинсон ответила резким, обеспокоенным голосом, и было ясно, что она сохранила телефон Бэллард в списке контактов.

— Рене? Ничего себе. Ты в порядке?

— Да, в порядке. Я тебя не разбудила?

— Нет, я уже давно проснулась. Как дела? Рада слышать твой голос, девочка.

— Я тоже. У меня есть дело. Я хочу поговорить с тобой о нем, если у тебя будет время. Я сейчас живу в Венис. Могу зайти к тебе, угостить завтраком. Я знаю, что это неожиданно, но…

— Нет, все в порядке. Я как раз собиралась кое-что купить. Где ты хочешь встретиться?

Бэллард знал, что Робинсон живет в Санта-Монике на одной из университетских улиц.

— Как насчет "Маленькой Руби"? — спросила она.

Ресторан находился недалеко от Оушен-бульвара в Санта-Монике и был практически равноудален для них обоих. Там также можно было поесть с собакой.

— Я буду там к девяти, — сказала Робинсон.

— Возьми с собой наушники, — сказала Бэллард. — Там есть материалы для прослушки.

— Будет сделано. Надеюсь, ты возьмешь с собой Лолу?

— Думаю, она будет рада тебя видеть.

Бэллард пришла в ресторан первой и нашла место в углу, где они могли уединиться, чтобы просмотреть дело. Лола забралась под стол и прилегла, но тут же вскочила, когда появилась Робинсон, и Лола вспомнила свою старую подругу.

Робинсон была высокой и худой, и Бэллард никогда не видела у неё другой прически, кроме короткого афро, которое было стильным и экономило ей время каждое утро, когда она готовилась к битве в суде. Она была старше Бэллард как минимум на десять лет, а ее имя имело глубокую историю: ее родители познакомились во время исторического марша за гражданские права из Сельмы в Монтгомери, штат Алабама.

Бэллард и Робинсон коротко обнялись, но прокурорша целую минуту охаживала Лолу, прежде чем сесть и приступить к разговору о завтраке и преступлении.

— Как я уже говорила по телефону, я работаю над одним делом, — начала Бэллард. — И я хочу знать, есть оно у меня или нет.

— Ну что ж, тогда давай послушаем, — сказала Робинсон. — Представь, что я нахожусь в своем кабинете, а ты пришла, чтобы завести дело. Убедименя.

Как можно короче Бэллард изложила дело Хилтона, рассказав о деталях убийства, а затем о том, как это дело долго пылилось в домашнем кабинете отставного детектива. Затем она перешла к расследованию, проведенному в последние дни, и к тому, как оно в конце концов сфокусировалось на Элвине Кидде и теории Бэллард об истинном мотиве убийства. Она рассказала, что ей удалось перевербовать Марселя Дюпри, предотвратить убийство в мужском Централе и получить признание, которое могло бы прочно привязать к нему Кидда. Но ей хотелось закрыть дело Хилтона, и, благодаря сотрудничеству Дюпри, она считала, что уже близка к этому. Она попросила Робинсон прослушать девяносто второй прослушанный телефонный разговор между Дюпри и Киддом, записанный накануне днем, и заверила, что прослушка была санкционирована судьей Билли Торнтоном.

Одна из сложностей, о которой упомянула Бэллард, представляя данные прослушки, заключалась в том, что мужчины, разговаривавшие по телефону, были очень похожи по интонации и использовали схожий уличный сленг. Бэллард повторила в своем вступительном слове, что первый голос принадлежит Дюпри, а второй — Кидду. Робинсон вставила наушники и подключилась к компьютеру Бэллард. Бэллард открыла программу прослушки и воспроизвела телефонный разговор. В то же время она передала прокурору копию стенограммы, которую подготовила во время своей рабочей смены.

Дюпри: Йоу.

Кидд: Пёс.

Дюпри: То, о чем мы говорили? Все готово.

Кидд: Правда?

Дюпри: Ублюдок отправился в рай для гангстеров.

Кидд: Я ничего не слышал.

Дюпри: И в Риальто, наверное, не услышишь. Шерифы не публикуют пресс-релизы о том, что осужденных убивают в тюрьме и все такое. Это выглядит не очень хорошо. Но если хочешь, можешь проверить, мой ниггер.

Кидд: Как это?

Дюпри: Позвони коронеру. Он уже должен быть у них. Кроме того, я слышал, что через несколько дней они устроят ему полные гангстерские похороны. Ты мог бы приехать и увидеть его в ящике своими глазами.

Кидд: Нет, я не буду этого делать.

Дюпри: Я понял, раз уж ты засунул ублюдка в ящик…

Кидд: Не говори так, ниггер.

Дюпри: Извини, кузен. В любом случае, дело сделано. Теперь все в порядке?

Кидд: Все в порядке.

Дюпри: Ты когда-нибудь скажешь мне причину? Я имею в виду, что этот ниггер был твоим парнем в те времена. А теперь дошло до этого.

Кидд: Он давил на меня, чувак, вот и все.

Дюпри: Давил за что?

Кидд: За дело, где мне надо было справиться с куском работы.

Белый парень, который задолжал слишком много денег.

Дюпри: Ха. И он говорил об этом сейчас?

Кидд: Он сказал мне, что пятеро из них приходили к нему в Баучет и расспрашивали о том деле. Потом он взял у тебя мой номер и позвонил мне. Я видел, что он в курсе. У него были проблемы.

Дюпри: Ну, уже нет.

Кидд: Больше нет. Я благодарю тебя, брат мой.

Дюпри: Не за что.

Кидд: Я наберу тебе.

Дюпри: Позже,пес.

Робинсон вытащила наушники, когда звонок закончился. Бэллард подняла руку, чтобы она пока не задавала вопросов.

— Подожди секунду, — сказала Бэллард. Есть еще один звонок. — Он пытается подтвердить смерть Дорси, и мы договорились об этом с офисом коронера.

Следующий звонок был от Элвина Кидда в офис судмедэксперта округа Лос-Анджелес, где он разговаривал со следователем по имени Крис Мерсер. Бэллард передала Робинсон вторую запись и велела ей снова одеть наушники. Затем она проиграла вторую запись.

Мерсер: Офис медицинского эксперта, чем я могу вам помочь?

Кидд: Я пытаюсь выяснить, находится ли там мой друг. Предположительно, его убили.

Мерсер: Вы знаете его имя?

Кидд: Да, фамилия Дорси. А Деннард с буквой "Д", как у собаки[88].

Мерсер: Можете произнести имя и фамилию по буквам,пожалуйста?

Кидд: Д-Е-Н-Н-А-Р-Д Д-О-Р-С-И.

Мерсер: Да, он у нас. Вы ближайший родственник?

Кидд: Нет. Просто друг. Там написано, как он умер?

Мерсер: Вскрытие еще не назначено. Я знаю только, что он скончался, находясь под стражей в мужском Централе Окружной тюрьмы. Будет проведено расследование, и на следующей неделе мы проведем вскрытие. Тогда вы сможете перезвонить, чтобы получить более подробную информацию. Вы знаете, кто может быть его ближайшим родственником?

Кидд: Нет, мне это неизвестно. Спасибо.

Выслушав звонок в судмедэкспертизу, Робинсон попросила еще раз прослушать первый звонок. Бэллард наблюдала за ней, пока она слушала. Робинсон кивала в некоторых местах, как будто отмечая что-то в списке. Затем она снова вытащила наушники.

— Интересна смена тона, — сказал прокурор. — В двух звонках он говорит как два разных человека. В разговоре с Дюпри — гангстер, а в разговоре с офисом коронера — светлый и яркий.

— Да, он знает, как играть, — сказала Бэллард. — Так что ты думаешь? Прежде чем Робинсон успел ответить, к столику подошла официантка.

Они оба заказали кофе и тост с авокадо. Когда официантка ушла,

Бэллард наблюдал, как Робинсон наклонилась вперед, нахмурив брови и наморщив гладкую, цвета мокко, кожу лба.

— Мне всегда приходится смотреть на дело с точки зрения защиты, — сказала она. — Какие слабые места можно использовать в суде? Я думаю, что сговор с целью совершения преступления — это просто финиш. Мы без проблем вынесем обвинительный приговор. Тот дополнительный звонок судмедэксперту был гениален. Жду не дождусь, когда смогу показать это присяжным, а защита попытается это объяснить.

— Хорошо, — сказала Бэллард. — А по убийству Хилтона?

— Ну, по убийству он никогда не говорит прямо: "Я убил того парня". Он говорит, что справился с "куском работы", что в некоторых кругах является эвфемизмом для убийства. Он также говорит "белый парень", но не называет никого по имени.

— Но если добавить сюда конспирологию, становится очевидно, что он хотел убить Дорси, чтобы сохранить прикрытие для Хилтона.

— Очевидно для нас с тобой, но, возможно, не для присяжных. К тому же, если у вас есть одно обвинение, которое не вызывает сомнений, и одно, которое вызывает вопросы, вы отказываетесь от шаткого и выбираете надежное. Вы же не хотите показать присяжным слабость. Поэтому, я знаю, что ты не хочешь этого слышать, но сейчас я бы подала только обвинение в сговоре. Я бы назвала причиной сговора убийство Хилтона и выложила бы это, но не стала бы просить присяжных выносить вердикт по этому поводу. Я бы сказала: "Вынесите мне вердикт о заговоре с целью совершения преступления", и этот парень в любом случае сядет навсегда. Я знаю, что это не тот ответ, которого ты хотела.

Разочарованная, Бэллард закрыла ноутбук и откинулась в кресле.

— Вот дерьмо, — сказала она.

— Ты возвращалась к Дорси с тех пор, как его вытащили из блока Крипов? — спросил Робинсон.

— Нет, а стоит ли?

— Ты сказала, что раньше он не был полезен, но, возможно, если он узнает, что его старый босс Кидд его заказал, он изменит свое мнение. И, возможно, он знает что-то, что еще скрывал.

Бэллард кивнула. Она поняла, что должна была подумать об этом.

— Хорошая идея, — сказала она.

— Каков статус Дюпри? — спросил Робинсон.

— Сейчас он находится под стражей в Южном бюро. Ему нужна "существенная помощь". У нас есть время до утра понедельника, чтобы предъявить ему обвинение.

— Тебе лучше позаботиться о нем. Если Кидд узнает, что Дорси жив, он поймет, что его подставили.

— Я знаю. Он у нас ждет разрешения исчезнуть.

— Кстати, кто это"мы"?

— Мой постоянный напарник в отпуске. На самом деле все это мне рассказал отставной сотрудник отдела убийств по имени Босх. Он получил книгу об убийстве Хилтона от вдовы Джона Джека Томпсона после его похорон.

— Гарри Босх, я его помню. Я не знала, что он ушел на пенсию.

— Да, но у него есть резервные полномочия через полицию Сан-Фернандо.

— Будь осторожна с этим. Это может стать проблемой, если ему придется свидетельствовать о чем-то, чему ты не можешь быть свидетелем.

— Мы говорили об этом. Мызнаем.

— А что насчет Кидда? Вы собираетесь вызвать его на беседу?

— Мы думали, что это наш последний шаг. Робинсон задумчиво кивнула.

— Что ж, когда будете готовы, верните это мне, — наконец сказала она. — Я бы с удовольствием рассмотрела это дело. В понедельник приходите ко мне, я заведу дело на Дюпри и подготовлю соглашение о сотрудничестве. У него есть адвокат?

— Пока нет, — сказала Бэллард.

— Как только он найдет адвоката, я заключу сделку.

— Хорошо.

— И удачи с Дорси.

— Как только мы закончим завтрак, я поеду в центр, чтобы снова с ним встретиться.

Как по команде, подошла официантка и поставила им кофе и тарелки с тостами с авокадо. У нее также было печенье для Лолы.

37

Они привели Дорси на встречу с ней в ту же комнату для собеседований в Централе. Валенсу пришлось втолкнуть его в допросную, когда он увидел, что его ждет Бэллард.

— Ты подставила меня, сука! — сказал он. — Я с тобой не разговариваю. Бэллард подождала, пока Валенс пристегнет его наручниками к стулу,

и выйдет из комнаты для допросов.

— Я тебя подставила? — тогда она спросила. — Как это?

— Все, что я знаю, — это то, что ты притащила меня сюда, и следующее, что я помню, — я в одиночке с надписью на спине — "стукач", — сказал Дорси. — Теперь люди хотят меня убить.

— Ну, люди хотят убить тебя, но не из-за меня.

— Вот это чушь. У меня все было хорошо, пока ты не пришла ко мне.

— Нет, у тебя все было хорошо, пока ты не позвонил Элвину Кидду. С этого и начались твои проблемы, Деннард.

— О чем ты говоришь,девочка?

— Элвин был у нас на прослушке. Мы услышали твой звонок, а потом, угадай что? Мы нашли его, организовывающего убийство. Тебя.

— Ты несешь какую-то херню.

— Правда, Деннард?

Бэллард открыла ноутбук на столе.

— Давай я тебе все объясню, — сказала она. — Потом, если ты решишь, что это игра, я скажу им, чтобы они вернули тебя к твоим друзьям в модуль. Чтобы ты чувствовал себя там в безопасности и как дома.

Она открыла файл с записями звонков на телефоны Элвина Кидда и обратно.

— Первое, что тебе нужно знать, — это то, что мы прослушивали телефон Кидда, — сказала она. — Когда ты позвонил, чтобы предупредить его о том, что я буду задавать вопросы, мы записали весь разговор на пленку.

Она начала проигрывать первую запись и ждала, пока Дорси узнает свой собственный голос и голос Кидда. Он неосознанно наклонился вперед и повернул голову, чтобы лучше слышать запись. Затем Бэллард прервала ее.

— Это незаконно, — сказал Дорси.

— Нет, законно, — сказала Бэллард. — Одобрено судьей высшего суда. А теперь позволь мне перейти к самой важной части, которую ты должен услышать.

Она перевела запись на минуту вперед, к тому моменту, когда Кидд спрашивает Дорси, кто дал ему его номер, и Дорси отвечает, что это был Марсель Дюпри. Она снова выключила воспроизведение.

— Итак, ты говоришь Кидду, что Марсель Дюпри дал тебе его номер, и что делает Кидд? Он бросает трубку, а затем посылает Марселю сообщение о том, что хочет встретиться.

Теперь Бэллард подняла телефон и показала Дорси стоп-кадр, на котором четко запечатлены Кидд и Дюпри в профиль, сидящие за столиком в ресторане "Дюлан".

— Я сделала этот снимок вчера, когда они встретились в "Дюлане", — сказала Бэллард. — Знаете это место на Креншоу? На той встрече Кидд дал Марселю три тысячи долларов. Как ты думаешь, Деннард, для чего это было сделано?

— Полагаю, ты мне расскажешь, — сказал Дорси.

— Это было сделано для того, чтобы подставить тебя под удар в мужском Централе. Чтобы тебя прихлопнул один из твоих товарищей по Крипсам. Ты ведь знаешь Клинтона Таунса, верно?

Дорси покачал головой, словно пытаясь не дать информации, которую вывалила на него Бэллард, проникнуть в его уши.

— Ты просто плетешь байки, — сказал он.

— Вот почему мы вытащили тебя из блока, Деннард, — сказала Бэллард. — Чтобы спасти твою жизнь. Потом мы взяли Марселя и разделались с ним, как с блином. Заставили его перезвонить Кидду и сказать, что все улажено и с тобой проблем не будет. Послушай.

Бэллард включила запись разговора между Дюпри и Киддом и проиграла ее целиком. Она сидела и смотрела на лицо Дорси, когда он осознал, что его собственные люди ополчились против него. Бэллард знала, что он чувствует, ведь когда-то ее предали и напарник, и начальник, и сам отдел.

— И подожди, у меня есть еще кое-что, — сказала она после. — Кидд даже позвонил в офис судмедэксперта, чтобы убедиться, что твоё холодное мертвое тело находится там, ожидая вскрытия.

Она включила последнюю запись. Дорси закрыл глаза и покачал головой.

— Ублюдок, — сказал он.

Бэллард закрыла ноутбук, но оставила телефон на столе. Он записывал разговор. Она уставилась на Дорси, который теперь смотрел вниз на стол, его глаза наполнились ненавистью.

— Итак… — сказала она. — Элвин Кидд хотел убить тебя и теперь думает, что ты мертв. Ты хочешь, чтобы это сошло ему с рук? Или ты хочешь рассказать мне, что ты действительно знаешь о том, что произошло в переулке, где был убит белый парень?

Дорси молча смотрел на нее. Она знала, что он был в дюйме от того, чтобы сломаться.

— Если ты поможешь мне, я смогу помочь тебе, — сказала она. — Я только что разговаривала с прокурором. Она хочет обвинить Кидда в убийстве. Она поговорит с твоим офицером по УДО и узнает, как снять с тебя это нарушение.

— Ты должна была это сделать, — сказал Дорси.

— Я и собиралась, но поручить это прокурору — это надежнее. Но этого не случится, если ты мне не поможешь.

— Как я уже говорил, в тот день он велел нам держаться подальше от переулка. В следующий момент там произошло убийство, и полиция закрыла нашу деятельность. Мы нашли другое место на другой стороне автострады.

— И на этом все закончилось? Ты никогда не говорил с Киддом об этом, не задавал больше никаких вопросов? Я в это не верю.

— Я спрашивал его. Он рассказал мне какую-то хрень.

— Какую хрень, Деннард? В этот момент ты либо поможешь, либо навредишь себе. Что сказал Элвин Кидд?

— Он сказал, что должен был позаботиться об одном белом парне, которого он знал, когда был в отъезде.

— В отъезде? Что это значит?

— В тюрьме. Они вместе были в Коркоране, и он сказал, что парень должен ему денег за защиту.

— Он назвал имя парня?

— Нет. Он просто сказал, что тот не заплатит долг, поэтому устроил встречу и выгнал нас из переулка. А потом парня застрелили.

— И ты предположил, что его застрелил Элвин Кидд.

— Да, почему бы и нет? Это был его переулок. Он все там контролировал. Там в никого не стреляли без его согласия или он сам это делал.

Бэллард кивнула. Это не было прямым признанием Дорси, что Кидд убийца, но оно было близко, и она подумала, что для Сельмы Робинсон этого будет достаточно. Затем Дорси, без лишних слов, добавил глазури на торт.

— Когда нам пришлось сменить место, потому что дело дошло до убийства, я поискал информацию об этом в газете, — сказал он. — Я нашел только одну вещь, но помню, что у парня, которого застрелили, была фамилия, похожая на название отеля. Хилтон, Хаятт или что-то в этом роде. И я подумал, если у него были все эти отельные деньги, почему он просто не заплатил то, что должен. Он был глуп. Он должен был заплатить, и тогда он был бы жив.

Дорси все выдал. Бэллард была в восторге. Она подняла телефон, завершила запись и положила его в карман. Ей хотелось, чтобы сегодня был понедельник и Сельма Робинсон находилась в Зале правосудия. Ей хотелось пойти туда прямо сейчас и предъявить Элвину Кидду обвинение в убийстве.