Ночной огонь

7

В палатке было тепло и уютно, и она чувствовала себя в безопасности.

Но тут пары керосина проникли в ее рот, нос и легкие, и внезапно стало жарко, а потом все вокруг стало плавиться и гореть.

Бэллард резко села. Ее волосы были еще влажными, и она сверилась с часами. Она проспала всего три часа. Она подумала о том, чтобы спуститься обратно, но воспоминания о сне все еще не покидали ее, как и запах керосина. Она провела прядью волос по лицу и под носом. Почувствовала аромат яблока из шампуня, который использовала после купания.

— Лола!

Ее собака ворвалась в палатку и бросилась к ней. Лола была наполовину боксером, наполовину питом. Бэллард погладила ее по широкой жесткой голове и почувствовала, что ужас сна отступает. Она подумала, не проснулся ли в конце концов тот мужчина, который был в палатке накануне. Она надеялась, что нет. Она надеялась, что он был настолько обдолбан или накачан алкоголем, что не чувствовал боли и не знал, что умирает.

Она провела рукой по боку палатки. Он был нейлоновый, и она представила, как жар от огня набрасывает его на нее, словно саван. Проснулся человек или нет, но он умер ужасной смертью.

Она достала из рюкзака телефон и проверила сообщения. Ни звонков, ни сообщений, только электронное письмо от Нуччио, следователя по делам о поджогах, в котором говорилось, что он получил ее отчет и по завершении работы отправит ей свои отчеты. Он сообщил, что они с напарником установили, что смерть была случайной и что жертва осталась неопознанной, потому что все документы, которые были у него с собой в палатке, сгорели.

Бэллард отложила телефон.

— Давай прогуляемся, девочка.

Бэллард вылезла из палатки с рюкзаком и огляделась. Она была в тридцати ярдах от спасательного поста на Роуз-авеню, но он выглядел пустым. В воде никого не было. Было слишком холодно для этого.

— Аарон? — позвала она.

Спасатель высунул свою кудрявую голову из-за барьера, и она подумала, не спал ли он там на скамейке. Она указала на свою палатку и доску для плавания на песке рядом с ней.

— Присмотришь за моими вещами? Я пойду выпью кофе. Аарон показал ей большой палец вверх.

— Хочешь чего-нибудь?

Аарон опустил большой палец. Бэллард достала из одного из карманов рюкзака поводок и пристегнула его к ошейнику Лолы, а затем направилась к ряду ресторанов и туристических магазинов, которые выстроились вдоль пляжной дорожки в ста ярдах от океана. Рюкзак она несла через одно плечо.

Она зашла в кафе "Groundwork on Westminster", взяла латте и заняла столик в дальнем углу, где можно было работать, не привлекая внимания других посетителей. Лола скользнула под стол и удобно устроилась под ним. Бэллард открыла рюкзак и достала ноутбук и книгу об убийстве, которую оставил для нее Босх.

На этот раз она решила не перескакивать с одного места на другое. Первый раздел все равно был самым важным. Это был хроножурнал. По сути, это был дневник дела, где детективы, которым поручили дело, описывали все свои действия и шаги, предпринятые в ходе расследования.

Прежде чем приступить к чтению, она открыла ноутбук и пробила имена Джорджа Хантера и его напарника, Максвелла Талиса, по кадровой базе полиции Лос-Анджелеса и выяснила, что оба детектива уже давно на пенсии: Хантер — в 1996 году, а Талис — годом позже. Оказалось, что Хантер уже умер, а Талис все еще получает пенсию. Это была ценная информация, поскольку, если она решит провести тщательное расследование убийства Хилтона, ей следует попытаться поговорить с ним о том, что он помнит об этом деле.

Она закрыла ноутбук и открыла книгу об убийстве. Она начала читать хроножурнал с первой записи — Вызов. Хантер и Талис сидели за своими столами в отделе детективов Голливуда в пятницу утром, когда им сообщили, что патрульные обнаружили машину, припаркованную в переулке за рядом магазинов у Мелроуз-авеню и эстакады автострады 101. На место происшествия прибыли детективы, а также сотрудники отдела по работе с местами преступлений и офиса коронера.

Жертвой стал белый мужчина, предварительно опознанный как Джон Хилтон, двадцати четырех лет, по водительским правам, найденным в бумажнике на полу "Тойоты Короллы" 1988 года. Фотография на правах совпадала с лицом мужчины, лежавшего на правом боку на передних сиденьях и центральной консоли автомобиля.

Компьютерная проверка имени и даты рождения в удостоверении личности показала, что этот Хилтон — не отпрыск семьи владельца отелей, а бывший заключенный, год назад освободившийся из тюрьмы штата после тридцати месяцев отсидки за хранение наркотиков и кражу со взломом.

Джордж Хантер, как главный детектив, составил все ранние записи хронжурнала, подписав каждую своими инициалами. Благодаря им Бэллард получила представление о том, как изначально велось расследование. Как она и предполагала при первом беглом просмотре книги, следствие исходило из того, что жертва ранее злоупотребляла наркотиками и совершала мелкие преступления. Хантер и Талис явно считали, что это был обман при продаже наркотиков и что Хилтон был убит всего лишь за дозу героина.

Бэллард отвечала за все вызовы детектива в ночную смену, но до этого она работала детективом в отделе убийств, занимаясь расследованием особо важных дел в полицейском департаменте всего города. Хотя сексуальная политика и систематическое женоненавистничество в департаменте стали причиной ее перевода на низшую должность, ее навыки как детектива по расследованию убийств не ухудшились. Босх понял это и воспользовался ею, когда в прошлом году они пересеклись на одном деле. Они договорились в будущем работать вместе, пусть даже без протокола и без уведомления Департамента. Босх был в отставке и теперь был посторонним человеком, не обремененным правилами и процедурами Департамента полиции Лос-Анджелеса. Бэллард не была в отставке, но в ночную смену ее не было видно и слышно. Это делало ее одновременно и инсайдером, и аутсайдером. Все ее навыки работы в отделе убийств подсказывали ей, что это, скорее всего, невозможное дело: восьмидесятидолларовое ограбление наркомана, которое закончилось пулей в голову почти тридцать лет назад. Возможно, здесь было что-то, что зацепило Джона Джека Томпсона и разожгло в нем огонь, но что бы это ни было, сейчас оно уже давно ушло.

Сначала она начала подозревать, что Хилтон был стукачом. Возможно, он стучал Томпсону, и именно поэтому детектив проявлял активный интерес к этому делу, хотя и не был на него назначен. Она достала из рюкзака блокнот. Первое, что она записала, был вопрос к Босху.

Сколько еще книг об убийствах украл ДДТ[22]?

Это был важный вопрос, потому что он касался уровня преданности этому делу. Босх был прав. Если бы ей удалось выяснить, почему Томпсон взял именно эту книгу об убийстве, она смогла бы найти мотив, а затем и подозреваемого. Но, как говорилось в первых строках хроножурнала, это было прозаическое убийство — если такое вообще существует. Убийство, которое было практически невозможно раскрыть в то время, не говоря уже о двадцати девяти годах спустя.

— Черт, — прошептала Бэллард.

Лола насторожилась, подняла голову и посмотрела на неё. Бэллард погладила собаку по голове.

— Все в порядке, девочка, — сказала она.

Она вернулась к хроножурналу и продолжила читать и делать заметки.

Механическая коробка передач автомобиля Хилтона была переведена в нейтральное положение, но ключ находился в замке зажигания во включенном положении. Двигатель не работал, потому что бензобак был пуст. Предполагалось, что Хилтон въехал в переулок, чтобы купить наркотики, и был застрелен после того, как остановился и перевел коробку передач в нейтральное положение. Сколько бензина было в баке, когда Хилтон въехал в переулок, выяснить не удалось, но, по оценкам следователей, время смерти было между полуночью и четырьмя часами утра, то есть за четыре-восемь часов до того, как тело обнаружил один из владельцев магазина, приехавший на работу и припарковавшийся за своим предприятием.

Оба передних окна машины были открыты. Хилтон был застрелен в упор за правым ухом. Это навело детективов на мысль, что, возможно, они ищут двух подозреваемых: одного, который подошел к водительской двери и привлек внимание Хилтона, и другого — настоящего убийцу, который подошел к пассажирской двери, достал пистолет через окно и расстрелял Хилтона, когда тот повернулся и смотрел в окно. В пользу этой теории говорит местоположение гильзы, выброшенной из орудия убийства. Она была найдена на напольном коврике пассажира, что свидетельствует о том, что выстрел был произведен с этой стороны автомобиля. Хилтон, скорее всего, прислонился к водительской двери, но при обыске его карманов был отброшен назад на центральную консоль. На фотографиях с места преступления оба передних кармана его брюк были вывернуты наизнанку.

Для Бэллард версия о двух убийцах и о том, как они совершили преступление, несколько отклонялась от идеи, что это было ограбление. Она была более холодной, более расчетливой. Она чувствовала, что все спланировано. Ограбление, связанное с наркотиками, тоже было бы в какой-то степени спланировано, но обычно не с такой точностью. Она начала задумываться о том, что детективы с самого начала выбрали не тот мотив. Это могло привести к "туннельному зрению" в расследовании, когда Хантер и Талис игнорировали любую зацепку, которая не соответствовала их предпосылкам.

Она также отвергла версию первоначальных следователей о двух убийцах: один отвлекал Хилтона слева, другой забирался в машину справа и стрелял. Она знала, что убийство легко мог совершить один стрелок. Внимание Хилтона слева могло быть привлечено любым предметом в переулке.

Она сделала еще одну пометку, желая напомнить себе, что нужно обсудить все это с Босхом, а затем вернулась к хроножурналу.

Хантер и Талис сосредоточили свои поиски подозреваемых на ближайших окрестностях и среди дилеров, известных тем, что торговали в переулке. Они проконсультировались с сержантом, возглавляющим уличное подразделение по борьбе с наркотиками, приписанное к Голливудскому участку, который сказал, что его команда периодически проводила в этом районе операции под прикрытием, так как это был известный наркорынок из-за его близости к автостраде 101. Покупатели приезжали в Голливуд, съезжали с автострады на Мелроуз и совершали покупку наркотиков, после чего снова заезжали на автостраду и уезжали подальше от места сделки. Кроме того, это место находилось рядом с несколькими киностудиями, и их сотрудники забирали наркотики по дороге на работу или с работы, если только они не были креативщиками высшего звена, которым их покупки доставляли прямо на дом.

В хронике отмечается, что клиентами наркоторговцев в этом районе были в основном белые, а дилерами — исключительно чернокожие мужчины, которых снабжала уличная банда из Южного Лос-Анджелеса.

Банда "Крипы Роллинги 60-х"[23] обосновалась в этом районе Голливуда и обеспечивала свою власть насилием. Убийство Джона Хилтона не лучшим образом сказалось на бизнесе, поскольку наводнило район полицейскими и закрыло все дело. В одной из записей в хроножурнале говорилось, что уличный информатор сообщил офицеру подразделения по борьбе с бандами, что члены "Роллингов 60-х" пытаются сами установить личность убийцы, чтобы устранить его и сделать примером. Бизнес был на первом месте, преданность банде — на втором.

Эта записка затормозила Бэллард и заставила ее задуматься, не гонится ли она за призраком. "Роллинги 60-х" могли бы поймать и казнить убийцу или убийц Джона Хилтона десятилетиями раньше, если полиция Лос-Анджелеса не установила связь между этими двумя делами.

Очевидно, Хантер и Талис были обеспокоены тем же вопросом, они составили список известных наркоторговцев, работавших в этом районе, и начали вызывать их на допросы. Ни один из допросов не привел к появлению подозреваемых или зацепок по делу, но Бэллард заметила, что список был неполным. Несколько человек из списка так и не были найдены или допрошены. Среди них был человек по имени Элвин Кидд, член банды "Роллинги 60-х", который был на уровне уличного босса и управлял территорией, где произошло убийство Хилтона.

Другого дилера, Деннарда Дорси, они обошли стороной, когда им сказали, что он находится под защитой полиции, поскольку является ценным информатором. Куратор стукача — детектив из отдела по борьбе с наркотиками по имени Брендан Слоун — провел допрос и сообщил, что его человек не знает ничего ценного об убийстве Хилтона.

Бэллард записала все имена. Ее беспокоило, что детективы из отдела убийств не опросили всех дилеров и оставили допрос стукача на усмотрение его куратора. Для нее это означало, что этот аспект расследования был неполным. Она не знала, лень это или что-то другое. Количество убийств в городе в конце 80-х — начале 90-х годов было самым высоким за всю историю города. Вполне вероятно, что у Хантера и Талис в то время были и другие дела, и постоянно появлялись новые.

Она закончила просматривать хронологию спустя час и еще один латте. Больше всего ее поразило то, что документ заканчивался записью Талис в годовщину убийства:

На данный момент новых зацепок или подозреваемых нет. Дело остается открытым и активным.

И все. Никаких объяснений, почему дело по-прежнему активно расследуется.

Бэллард знала, что это полная чушь. Дело застопорилось из-за отсутствия зацепок и перспективных направлений расследования. Детективы ждали того, что в убойном отделе называлось "чудодейственным средством" — чтобы кто-то назвал имя убийцы. Скорее всего, это должен быть кто-то из преступного мира — кто-то арестованный, кому предъявлены обвинения и кто ищет выход из затруднительного положения. Только в этом случае они могли бы получить имя, с которым можно было бы работать. Поэтому дело оставалось "открытым и активным", но Хантер и Талис были заняты другими делами.

Бэллард также показалось, что не хватает работы Джона Джека Томпсона. За те годы, что он держал в руках книгу об убийстве, он, по- видимому, ничего не добавил к ней. В хроножурнале не было ничего, что указывало бы на то, что он предпринял какие-то шаги, провел опрос или открыл что-то новое в этом деле. Бэллард задалась вопросом, вел ли он записи о своем частном расследовании отдельно, чтобы не менять и не портить отчет о первоначальном расследовании. Она знала, что ей придется поговорить об этом с Босхом и, возможно, пойти в дом и домашний офис Томпсона, чтобы выяснить, есть ли там вторая книга об убийстве или какие-либо записи о работе Томпсона над этим делом.

От хроножурнала она перешла к более полным отчетам, составленным следователями на основе собранных улик и опросов свидетелей. В разделе "Жертвы" книги об убийстве она прочитала биографию, написанную Талисом и составленную на основе опросов и официальных документов. На момент убийства мать и отчим жертвы были еще живы. Согласно письменному рассказу, Сандра Хилтон не выразила удивления по поводу смерти сына и сказала, что он вернулся из тюрьмы Коркоран совсем другим человеком. По ее словам, он казался сломленным переживаниями и не хотел ничего, кроме как все время быть под кайфом. Она призналась, что они с мужем выгнали Джона из дома вскоре после того, как он вернулся из тюрьмы и, похоже, не предпринимал никаких усилий, чтобы интегрироваться в общество. Он говорил, что хочет стать художником, но ничего не предпринимал для того, чтобы сделать карьеру. Он обкрадывал их, чтобы оплатить свою привычку к наркотикам.

Дональд Хилтон остался при своем решении выселить Джона из семейного дома в районе Толука-Лейк. Он отметил, что Джон — его приемный сын, но ему уже было одиннадцать, когда Дональд встретил Сандру и они поженились. Его биологический отец не принимал участия в жизни Джона в течение этих одиннадцати лет, и Дональд сказал, что проблемы с поведением уже глубоко засели в характере мальчика. Отсутствие кровного родства с пасынком, видимо, позволило ему впоследствии без зазрения совести выгнать его из дома.

Часть отчета была отредактирована черным маркером. Две строки в середине краткого содержания опроса были полностью вымараны. Бэллард это показалось странным, ведь книга убийств и так была конфиденциальным документом. Исключение составляли случаи, когда дело было возбуждено и документы книги убийств становились частью материалов расследования и передавались защите. В некоторых случаях документы редактировались, чтобы защитить имена информаторов и других лиц. Но по этому делу обвинения так и не были предъявлены, и Бэллард показалось странным, что опрос родителей жертвы может содержать какую-то информацию, которую необходимо скрывать или держать в секрете. Она открыла кольца скоросшивателя и вынула страницу, изучая обратную сторону, чтобы понять, можно ли прочесть хоть что-то из заретушированных слов. Ничего не разобрав, она вложила страницу в карман на передней стороне папки, чтобы каждый раз, открывая книгу, напоминать себе об этой аномалии:Какая информация была вычеркнута из материалов дела? И кто это сделал?

Изучив резюме других свидетелей, Бэллард задалась лишь одним примечательным вопросом. Хилтон жил в одной квартире в Северном Голливуде с человеком по имени Нейтан Брэзил, который был описан как ассистент по производству на студии "Archway" в Голливуде. Бэллард знала, что студия находится на Мелроуз-авеню рядом с "Paramount"[24] — и недалеко от места, где был убит Хилтон. Брэзил рассказал следователям, что в ночь убийства он работал на съемках фильма, а Хилтон зашел в охраняемый вход на студию и попросил позвать его. Брэзил получил сообщение только через несколько часов, и к тому времени Хилтона уже не было в живых. Предположительно, он покинул студию и направился по Мелроуз в переулок, где его застрелили. Брэзил рассказал следователям, что для Хилтона было необычно приходить на его работу. Такого раньше не случалось, и он не знал, почему Хилтон так поступил и чего хотел.

Это была еще одна загадка внутри тайны, которую Хантер и Талис так и не разгадали.

Бэллард посмотрела на свои записи. Она записала имена нескольких человек, которых ей предстояло разыскать и опросить, если они еще живы.

Максвелл Талис.

Дональд Хилтон.

СандраХилтон.

Вдова Томпсона.

Винсент Пилки, дилер.

Деннард Дорси, дилер/ защищаемый информатор. Брендан Слоун, наркоотдел.

Элвин Кидд.

Нейтан Брэзил, сосед по комнате.

Бэллард знала, что вдова Джона Джека Томпсона жива, как и, предположительно, Максвелл Талис. Брендан Слоун тоже был еще жив. Слоун был ей хорошо знаком. За двадцать девять лет, прошедших после убийства Хилтона, он прошел путь от детектива отдела по борьбе с наркотиками до заместителя начальника. Он возглавлял Западное бюро. Бэллард никогда с ним не встречалась, но, поскольку Голливудский участок подчинялся Западному бюро, Слоун формально был ее начальником.

Спина Бэллард напряглась. Это было сочетание тяжелого утреннего заплыва при сильном встречном ветре, недосыпания и жесткого деревянного стула, на котором она сидела уже два часа. Она закрыла книгу об убийствах, решив оставить оставшиеся страницы и отчеты на потом. Она потянулась вниз, чтобы потрепать Лолу по загривку.

— Пойдем заглянем к Даблу, девочка!

Собака яростно завиляла хвостом. Дабл был ее другом, французским бульдогом, которого держали в центре дневного ухода, где Лола проводила большую часть ночей и несколько дней, когда Бэллард работала.

Бэллард нужно было оставить Лолу, чтобы она могла продолжить работу над делом.

8

Первым делом Бэллард заглянула в отдел имущества, где проверила запечатанную коробку с уликами, помеченную номером дела об убийстве Джона Хилтона. Она сразу поняла, что это не коробка двадцатидевятилетней давности, и пломбировочная лента не пожелтела, как можно было бы предположить. Коробка явно была перепакована, что не было чем-то необычным. Отдел имущества был огромным складом, но все равно слишком маленьким для всех хранящихся там улик. Консолидация была постоянным проектом, и старые, пыльные коробки с уликами часто вскрывали и переупаковывали в коробки поменьше, чтобы сэкономить место. У Бэллард был список улик из книги об убийстве, по которому она могла убедиться, что все осталось нетронутым — одежда жертвы, личные вещи и т. д. В первую очередь она искала две вещи: стреляную пулю, извлеченную из тела Хилтона во время вскрытия, и гильзу, найденную на полу его машины.

Она проверила лист регистрации на коробке и увидела, что, если не считать переупаковки, которая произошла шесть лет назад, коробку, очевидно, не открывали с тех пор, как она была передана в собственность двум детективам — Хантеру и Талису — почти три десятилетия назад. В общем-то, в этом не было ничего необычного, поскольку подозреваемых никогда не было, а значит, не было и причин анализировать собранные улики на предмет потенциального убийцы. Хантер и Талис собрали улики, и в книге убийств был список содержимого коробки. Они не понаслышке знали, что у них есть. Они видели это и держали в руках.

Однако Бэллард показалось любопытным то, что Джон Джек Томпсон, получив в свое распоряжение книгу об убийстве и начав работать над делом, ни разу не обратился в отдел имущества и не достал коробку. Он никогда не проверял вещественные доказательства.

Это был буквально первый шаг Бэллард. Да, у нее был список вещественных улик из книги об убийствах, но она все равно хотела их увидеть. Это было нечто навязчивое, как продолжение фотографий с места преступления. Это приближало ее к делу, к жертве, и она не могла представить себе, как можно вести дело без этого необходимого шага. Однако Томпсон, наставник двух поколений детективов, очевидно, решил этого не делать.

Бэллард отложила вопрос в сторону и принялась перебирать содержимое коробки, сверяя его со списком из книги об убийствах и изучая каждый предмет одежды и каждую вещь, взятую из "Короллы". На фотографиях с места преступления она увидела то, что хотела найти: маленький блокнот, который лежал в консоли между передними сиденьями автомобиля. В описи имущества значилось просто "блокнот", без описания его содержимого или каких-либо подробностей о том, почему Хилтон держал блокнот рядом с собой в машине.

Она нашла его в коричневом бумажном пакете вместе с другими предметами из консоли. Среди них были зажигалка, трубка для наркотиков, мелочь на сумму восемьдесят семь центов, ручка и парковочный талон, выписанный за шесть недель до смерти Хилтона. Парковочный талон был изучен первоначальными следователями, и в книге убийств есть отчет об их работе. Оказалось, что билет вел в тупик. Он был выписан на одной из улиц Лос-Фелиса, где жил друг Хилтона. Друг вспомнил, что Хилтон заходил к нему, чтобы продать радиочасы, которые, по его словам, подарил ему отчим. Но в итоге он остался в квартире на несколько часов, когда друг поделился с ним дозой героина. Пока Хилтон дремал в квартире друга, его машину оштрафовали. Хантер и Талис сочли, что штраф не имеет отношения к расследованию, и Бэллард не увидела ничего, что заставило бы ее думать иначе.

Теперь она открыла блокнот и обнаружила на внутренней стороне обложки имя Хилтона и номер, который, по ее предположению, был его номером заключенного в Коркоране. Страницы блокнота были заполнены карандашными рисунками и набросками симпатичных мужчин, многие из которых имели татуировки на лице и шее. Другие заключенные, предположила Бэллард. Готовые рисунки были довольно хороши, и Бэллард решила, что Хилтон обладал некоторым художественным талантом. Знание о том, что у него есть и другое измерение, помимо наркомана и мелкого воришки, очеловечило его для нее. Никто не заслуживал того, чтобы его застрелили в машине, чем бы он ни занимался, но человеческая связь была полезной. Это подливало масла в огонь, который детективу нужно было как-то поддерживать. Она задалась вопросом, установил ли Хантер, Талис или Томпсон связь с Хилтон через этот блокнот. Она сомневалась в этом. Если бы это было так, то блокнот хранился бы в книге убийств, чтобы детектив мог видеть его и открывать, когда ему нужно подлить это самое масло в огонь.

Бэллард закончила перелистывать страницы. Один набросок привлек ее внимание, и она задержала на нем взгляд. На нем был изображен чернокожий мужчина с бритой головой. Он был отвернут от художника, а на шее у него красовалась шестиконечная звезда с цифрой 60 в центре. Бэллард знала, что все банды или группировки "Crips" разделяли символ шестиконечной звезды, точки которой символизировали ранние альтруистические цели банды: любовь, жизнь, верность, понимание, знание и мудрость. Именно цифра 60 в центре звезды и привлекла внимание Бэллард. Это означало, что объект скетча — крип[25] из "Роллингов 60-х", член той же самой банды, которая контролировала продажу наркотиков в переулке, где был убит Хилтон. Было ли это совпадением? Оказалось, что Хилтон сделал набросок этого человека, находясь в тюрьме; менее чем через два года после освобождения он был убит на территории "Роллингов 60-х".

Ничего этого не было ни в одном из отчетов в книге об убийстве, которую читала Бэллард. Она сделала мысленную пометку проверить еще раз. Это может быть важной уликой или чистым совпадением.

Она пролистала блокнот дальше и увидела еще один рисунок, на котором, как ей показалось, был изображен тот самый мужчина с татуировками "Роллингов 60-х". Но его лицо было отвернуто и затенено. Она не могла быть уверена. Затем она нашла то, что, по ее мнению, было автопортретом. Лицо мужчины на портрете было похоже на лицо человека, которого она видела на фотографиях с места преступления. На рисунке у мужчины были затравленные глаза с глубокими кругами под ними. Он выглядел испуганным, и что-то в этом рисунке кольнуло Бэллард в грудь.

Бэллард решила добавить блокнот в список вещей, которые она забрала из "Имущества". Рисунки напомнили ей о деле, которое было раскрыто отделом "холодных дел" несколькими годами ранее, когда Бэллард была назначена в отдел убийств с ограблениями. Детектив Митци Робертс связала три убийства проституток с бродягой по имени Сэм Литтл. Он был пойман и осужден, а затем из тюрьмы начал признаваться в десятках убийств, совершенных за четыре десятилетия и по всей стране. Все они были "бросовыми" жертвами — наркоманами и проститутками, которых общество и полицейские управления маргинализировали и не обращали на них внимания. Литтл был художником, и он набрасывал рисунки своих жертв, чтобы помочь приезжим следователям идентифицировать женщин и дела. Он держал в голове их образы, но не так часто — их имена. Ему выдали полный набор принадлежностей для рисования, и его рисунки были цветными и очень реалистичными, в итоге они совпали с жертвами в нескольких штатах и помогли раскрыть дела. Но они не способствовали очеловечиванию Сэма Литтла, а только его жертв. Литтла воспринимали как психопата, который не проявлял милосердия к своим жертвам и не заслуживал его вответ.

Бэллард записала взятые улики в виде пуль и блокнота и покинула отдел недвижимости. Выйдя на улицу, она позвонила Босху.

— Что случилось?

— Я только что вышла из отдела недвижимости. Взяла пулю и гильзу.

Завтра баллистическая экспертиза. Пойду сразу после смены.

— Звучит неплохо. Что-нибудь еще было в коробке?

— Хилтон был художником. У него в машине был блокнот с рисунками из тюрьмы. Я взяла его.

— Зачем?

— Потому что мне показалось, что у него это хорошо получается. Есть еще несколько вещей из моего обзора дела, которые я хочу обсудить. Хочешь встретиться?

— У меня сегодня много дел, но я мог бы встретиться на несколько минут. Я недалеко.

— Правда? Где?

— Закусочная "Никель", знаешь такую?

— Конечно. Я буду там в десять.

9

Бэллард нашла Босха в задней части заведения с открытым ноутбуком и несколькими документами, разложенными на столе для четверых. Видимо, было уже достаточно поздно и, поэтому, владельцы закусочной позволили ему монополизировать место. На столе стояла тарелка с половиной пончика с шоколадной глазурью, что свидетельствовало о том, что Босх — платящий клиент, а не халявщик, который не покупает ничего, кроме кофе, и занимает столик на несколько часов.

Присев, она заметила трость, прислоненную к одному из пустых стульев. Оценив документы, которые Босх начал сразу складывать в стопку, заметив ее приближение, Бэллард подняла руки ладонями вверх в жесте "Что случилось?".

— Ты самый занятой пенсионер, которого я, кажется, когда-либо видела.

— Не совсем. Я просто сказал, что быстро взгляну на это, и на этом все.

Положив рюкзак на пустой стул справа от себя, она мельком взглянула на фирменный бланк одного из документов, которые убирал Босх. На нем было написано: "Майкл Холлер, адвокат".

— О, черт, ты работаешь на этого парня?

— На какого парня?

— Холлера. Если работаешь на него, значит, работаешь на дьявола.

— Правда? Почему ты так говоришь?

— Он адвокат. И не просто, а хороший. Он вытаскивает людей, которых не должен был вытаскивать. Отменяет то, что делаем мы. Откуда ты его знаешь?

— Последние тридцать лет я провел много времени в зданиях суда. И он тоже.

— Это дело судьи Монтгомери?

— Откуда ты об этом знаешь?

— А кто не знает? Судья убит перед зданием суда — это привлечет внимание. Кроме того, мне нравился судья Монтгомери. Когда он занимался уголовными делами, я время от времени подписывала у него ордера. Он был настоящим приверженцем закона. Помню, однажды клерк разрешил мне вернуться в кабинет, чтобы подписать ордер, я вошла туда, огляделась, а судьи нет. Тогда я слышу, как он говорит: Сюда. Он открыл окно и вылез на карниз, чтобы выкурить сигарету. Четырнадцатый этаж. Он сказал, что не хочет нарушать правило, запрещающее курить в здании.

Босх положил стопку папок на пустой стул справа от себя. Но это был еще не конец.

— Я не знаю, — сказал Бэллард. — Возможно, мне придется пересмотреть наши… отношения. Я имею в виду, если ты собираешься работать на другую сторону.

— Я не работаю на другую сторону, или на темную сторону, или как ты хочешь это называть, — сказал Босх. — Это однодневная акция, и я действительно сам вызвался на нее. Я был сегодня в суде, и что-то не сходилось. Я попросил дать мне посмотреть файлы и, собственно говоря, нашел кое-что до того, как ты вошла.

— Что-то, что поможет защите?

— То, что, по-моему, должны знать присяжные. Неважно, кому это поможет.

— Ого, да это уже темная сторона говорит. Ты перешел на другую сторону.

— Слушай, ты пришла сюда, чтобы поговорить о деле Монтгомери или о деле Хилтона?

— Успокойся, Гарри. Я просто прикалываюсь.

Она пододвинула к себе рюкзак, расстегнула его и достала книгу об убийстве Хилтона.

— Ты ведь просмотрел ее, верно? — спросила она.

— Да, прежде чем отдать ее тебе, — ответил Босх.

— Ну, есть пара вещей.

Она потянулась в рюкзак за конвертами с баллистическими уликами.

— Я достала коробку с уликами в отделе недвижимости и нашла пулю и гильзу. Как ты уже сказал, может, нам повезет.

— Хорошо.

— Также я нашла это в коробке.

Она снова полезла в рюкзак и достала блокнот, который нашла в коробке с имуществом. Она протянула его Босху.

— На фотографиях с места преступления это лежало на центральной консоли машины. Думаю, это было важно для него.

Босх начал перелистывать страницы и рассматривать наброски.

— Хорошо, — сказал он. — Что еще?

— Ну, по имуществу это все, — сказал Бэллард. — Но я думаю, что то, чего я там не нашла, заслуживает внимания, и именно здесь ты вступаешь в дело.

— Хочешь это объяснить?

— Джон Джек Томпсон никогда не доставал улики по этому делу, — сказала она.

Реакция Босха была такой же, как и у нее. Если бы Томпсон занимался этим делом, он бы взял коробку с уликами в отделе имущества и посмотрел, что там есть.

— Ты уверена? — спросил Босх.

— Его нет в списке проверяющих, — сказала Бэллард. — Не уверена, что он вообще расследовал это дело — если только у него дома нет еще чего-нибудь.

— Например?

— Все, что свидетельствует о том, что он вел расследование. Заметки, записи, может быть, вторая книга об убийстве. Нет никаких признаков — ни одного лишнего слова, — указывающих на то, что Джон Джек взялся за это дело, чтобы работать над ним. Такое впечатление, что он взял книгу, чтобы никто другой не смог ею заняться. Так что тебе нужно вернуться к его вдове и посмотреть, нет ли там чего-нибудь еще. Что- нибудь, что покажет, что он делал с этим.

— Я могу пойти к Маргарет сегодня вечером. Но помни, мы не знаем, когда именно он взял книгу об убийстве. Может быть, он взял ее, выходя за дверь, когда уходил на пенсию, а потом было уже поздно заниматься уликами. У него не было значка.

— Но если бы ты собрался взять книгу, чтобы поработать над ней, разве ты не спланировал бы это так, чтобы попасть в отдел имущества до того, как выйдешь за дверь департамента?

Босх кивнул.

— Наверное, да, — сказал он.

— Хорошо, тогда ты отправляешься к Маргарет и узнаешь об этом, — сказала Бэллард. — Я составила список имен из книги. Люди, с которыми я хочу поговорить. Начну опрашивать их, как только мы здесь закончим.

— Могу я взглянуть на список?

— Конечно.

Бэллард в четвертый раз полезла в рюкзак и в этот раз достала свой собственный блокнот. Она открыла его и развернула на столе, чтобы Босх мог прочитать список.

Максвелл Талис.

Дональд Хилтон.

СандраХилтон.

Вдова Томпсона.

Винсент Пилки, дилер.

Деннард Дорси, дилер/защищаемый информатор. Брендан Слоун, наркоотдел.

Элвин Кидд.

Нейтан Брэзил, сосед по комнате.

Босх кивнул, глядя на имена. Бэллард восприняла это как согласие.

— Надеюсь, кто-то из них еще жив. Слоун все еще работает в департаменте, верно?

— Руководит Западным бюро. Мой босс, технически.

— Тогда все, что тебе нужно сделать, — это обойти его адъютанта.

— С этим проблем не будет. Ты собираешься съесть остаток пончика?

— Нет. Он весь твой.

Бэллард взяла пончик и откусила. Босх поднял свою трость со спинки другого стула.

— Мне пора возвращаться в здание суда, — сказал он. — Что-нибудь еще?

— Да, — ответила Бэллард с набитым ртом. — Ты это видел?

Она положила остаток пончика обратно на тарелку, затем открыла скоросшиватель, расстегнула кольца и протянула Босху документ, который она переложила в начало книги об убийствах.

— Он отредактирован, — сказала она. — Кто мог вычеркнуть строки в заявлении родителей?

— Я тоже это видел, — сказал Босх. — Это странно.

— Вся книга конфиденциальна, зачем что-то вычеркивать?

— Я знаю. Не понимаю.

— И мы не знаем, кто это сделал — Томпсон или первоначальные следователи. Если посмотреть на эти две строчки в контексте — отчим говорит об усыновлении мальчика, — то возникает вопрос, не защищали ли они кого-то. Я попытаюсь найти свидетельство о рождении Хилтона в Сакраменто, но это займет целую вечность, потому что у меня нет его оригинального имени. Вероятно, оно тоже было отредактировано.

— Я могу попробовать пробить его в Норуолке. В следующий раз я поеду к Мэдди в будний день.

В Норуолке располагался Архив округа Лос-Анджелес. Он находился на крайнем юге округа, и из-за пробок дорога могла занять час в каждую сторону. Записи о рождении не были доступны через компьютер для общественности или правоохранительных органов. Чтобы достать свидетельство о рождении, особенно то, которое охраняется правилами усыновления, нужно было предъявить соответствующее удостоверение.

— Это сработает, только если Хилтон родился в округе. Но попробовать стоит, я думаю.

— Так или иначе, мы это выясним. Пока что это загадка.

— Что в здании суда?

— Я хочу узнать, можно ли получить повестку. Я хочу попасть туда до того, как судьи разойдутся.

— Хорошо, я отпущу тебя. Значит, ты потом встретишься с Маргарет Томпсон, а я пробью эти имена. Тех, кто еще жив.

Босх встал, держа под мышкой документы и ноутбук. Портфеля у него не было. Он прислонил трость к стулу, чтобы свободной рукой можно было дотянуться до кармана.

— Так ты сегодня спала или сразу взялась за дело?

— Да, папа, я поспала.

— Не называй меня так. Только один человек может меня так называть, и она никогда этого не делает.

Он достал немного денег и оставил двадцатку на столе, оставив чаевые так, словно их было четыре человека.

— Как Мэдди? — спросил Бэллард.

— Сейчас немного напугана, — ответил Босх.

— А что случилось?

— Ей осталось отучиться один семестр в Чепмене, а потом она закончит колледж. Три недели назад какой-то гад вломился в дом, который она делит с тремя другими девушками, рядом с колледжем. Это была горячая слежка. Там спали две девушки.

— Мэдди?

— Нет, она была здесь со мной из-за моего колена. Помогала мне, понимаешь? Но это неважно. Они все напуганы. Этот парень не крал ничего, ни денег, ни чего-либо другого. Он оставил свою сперму на ноутбуке одной из девушек, который лежал на кухонном столе. Вероятно, он просматривал на нем ее фотографии, когда делал свое дело. Очевидно, что он наклюкался.

— О, черт. Они получили его профиль?

— Да, по делу. То же самое за четыре месяца до этого. Горячая слежка, девушки из Чепмена, и он оставил свою ДНК на фотографии, которая висела на холодильнике. Но ни одного совпадения с кем-либо в базе данных.

— Так Мэдди и девочки переехали?

— Нет, им осталось два месяца до окончания школы, и они не хотят заниматься переездом. Мы установили дополнительные замки, камеры внутри и снаружи. Сигнализацию. Местные полицейские дважды за смену оцепляли улицу. Но они не хотят съезжать.

— Значит, это тебя пугает.

— Именно. Оба разбойных нападения были в субботу вечером, и я подумал, что этот парень так отрывается и, возможно, собирается вернуться. Поэтому я ездил к ней и сидел рядом в машине две последние субботние ночи. Я и это колено. Я сижу на заднем сиденье, положив ногу на сиденье. Не знаю, что я буду делать, если что-то увижу, но я там.

— Эй, если тебе нужна компания, я тоже рядом.

— Спасибо, это много значит, но я к тому и веду. Не пропускай свой сон. Я помню, как в прошлом году…

— А что в прошлом году? Ты имеешь в виду дело, над которым мы работали?

— Да. У нас обоих было недосыпание, и это… повлияло на вещи. На решения.

— О чем ты говоришь?

— Слушай, я не хочу в это влезать. Можешь винить во всем меня. Это повлияло на мои решения, хорошо? Давай просто убедимся, что на этот раз мы выспимся.

— Ты беспокоишься о себе, а я буду беспокоиться о себе.

— Понял. Прости, что вообще заговорил об этом.

Он поднял трость со стула и направился к двери. Он шел медленно. Бэллард поняла, что будет выглядеть как ослица, если быстро пойдет впереди него, а потом выйдет.

— Эй, я пойду в туалет, — сказала она. — Поговорим позже?

— Конечно, — ответил Босх.

— И я действительно готова помочь тебе с твоей дочерью. Если я тебе понадоблюсь, я буду рядом.

— Я знаю, что ты это и имела в виду. Спасибо.

10

Бэллард отправилась в Здание Администрации Полиции, чтобы с помощью компьютера просмотреть некоторые имена из своего списка. Это была обычная остановка для большинства детективов из внешних географических участков. Там даже стояли столы и компьютеры, предназначенные для "приезжих" детективов. Но Бэллард приходилось действовать осторожно. Ранее она работала в отделе убийств и ограблений, расположенном в ЗАП[26], и ушла на ночную смену в Голливудский участок в тумане подозрений и скандала. Жалоба в отдел внутренних расследований о сексуальных домогательствах со стороны начальника привела к расследованию, которое перевернуло вверх дном спецотдел по расследованию убийств, пока жалоба не была признана необоснованной и Бэллард не отправили в Голливуд. В ЗАП остались те, кто не поверил ее рассказу, и те, кто посчитал этот проступок, даже если он и имел место, недостойным расследования, угрожающего карьере человека. Даже четыре года спустя в этом здании оставались её враги, и она пыталась сохранить работу, не переступая порога его стеклянных дверей. Но ехать из центра города в Голливуд только для того, чтобы воспользоваться базой данных департамента, было бы значительной потерей времени. Если она хотела сохранить темп, ей нужно было войти в ЗАП и найти компьютер, которым можно было бы воспользоваться в течение получаса.

Она прошла через вестибюль и села в лифт. На пятом этаже она избежала огромного помещения отдела по расследованию убийств и вошла в гораздо меньший отдел по расследованию специальных нападений, где работала её знакомая, детектив, которая поддерживала ее во всех спорах и скандалах. Эми Додд сидела за своим столом и улыбнулась, увидев вошедшую Бэллард.

— Боллс[27]! Что ты здесь делаешь?

Эми использовала её личное прозвище, полученное Бэллард во время прошлых неприятностей в ОГУ[28].

— Привет, Додди. Как дела? Я ищу компьютер, чтобы прогнать через него имена.

— Я слышала, что в убойном отделе полно свободных столов, поскольку там сократили штат.

— Последнее, что я хочу сделать, это устроиться там. Могу снова получить удар в спину.

Эми указала на рабочее место рядом со своим.

— Там пусто.

Бэллард замешкалась, и Эми поняла ее.

— Не волнуйся, я не буду садиться тебе на уши. Занимайся своей работой. Мне все равно нужно позвонить в суд.

Бэллард села и принялась за работу: ввела пароль в базу данных отдела, а затем открыла свой блокнот со списком имен из дела Хилтона. Она быстро нашла водительские права Максвелла Талиса в Кёр-д'Алене, штат Айдахо, что не было радостной информацией. Да, Талис был жив, но Бэллард работала над этим делом самостоятельно и вместе с Босхом, а не в рамках официального расследования полиции Лос-Анджелеса. Поездка за город, тем более в другой штат, не входила в уравнение. Это означало, что ей придется связаться с Талисом по телефону. Это разочаровывало, потому что личные беседы всегда были предпочтительнее. При личных встречах можно было лучше узнать и лучше понять.

По мере продвижения по списку новости не становились лучше. Она выяснила, что и Сандра, и Дональд Хилтон мертвы. Они ушли из жизни — Дональд в 2007 году, а Сандра в 2016-м, — так и не узнав, кто и почему убил их сына, так и не восстановив справедливость в отношении его жизни и их потери. Для Бэллард не имело значения, что Джон Хилтон был наркоманом и преступником. У него был талант, а вместе с ним и мечты. Мечты о том, как выбраться из той жизни, в которой он оказался в ловушке. Бэллард чувствовала, что если она не найдет справедливости для него, то никто и никогда не найдет.

Следующей в списке была Маргарет Томпсон, и ею занимался Босх. Следующее имя — Винсент Пилки, и это был еще один тупик. Пилки был одним из тех дилеров, с которыми Хантер и Талис так и не связались, чтобы допросить, и теперь она тоже этого не сделает: Пилки числился умершим в 2008 году. На тот момент ему был всего сорок один год, и Бэллард предположила, что он умер безвременно, от насилия или передозировки, но не смогла определить это по имеющимся у нее записям.

Бэллард повезло со следующим именем: Деннард Дорси, дилер, с которым Хантер и Талис не разговаривали, потому что он также был стукачом для отдела по борьбе с наркотиками. Бэллард вбила его имя в компьютер и почувствовала прилив адреналина, узнав, что стукач не только каким-то образом выжил за последние тридцать лет, но и находится буквально в двух кварталах от нее в этот самый момент: Дорси содержался в Центральной окружной тюрьме за нарушение условий условно-досрочного освобождения. Она проверила его криминальную историю и увидела, что последнее десятилетие изобиловало арестами за наркотики и нападения, причем накопления в итоге привели его в тюрьму на пятилетний срок. Из истории было ясно, что полезность Дорси как информатора давно закончилась и он остался без защиты своих кураторов из отдела по борьбе с наркотиками.

— Черт возьми! — сказала она.

Эми Додд откинулась в кресле, чтобы видеть перегородку между их рабочими местами.

— Что-то хорошее, я так понимаю? — спросила она.

— Лучше, чем хорошо, — сказала Бэллард. — Я нашла парня, и мне даже не нужно садиться в машину.

— Где?

— В Окружной, и он никуда не денется.

— Повезло тебе.

Бэллард вернулась к компьютеру, гадая, будут ли кости и дальше складываться в ее пользу. Она набрала номер задержания за нарушение условий условно-досрочного освобождения и получила второй всплеск адреналина, увидев имя полицейского, который оформил нарушение и ордер о задержании Дорси. Она достала из заднего кармана телефон и набрала Роба Комптона на быстром наборе.

— Ты, — ответил Комптон. — Что тебе нужно?

По его грубости было ясно, что Комптон все еще не отошел от их последнего общения. У них были случайные отношения вне службы, которые разорвались, когда Комптон и Бэллард разошлись во мнениях относительно стратегии по делу, над которым они работали. Комптон выпрыгнул из машины, в которой они спорили, а затем выпрыгнул из отношений, которые у них были.

— Я хочу, чтобы ты встретился со мной в Окружной, — сказал Бэллард. — Деннард Дорси, я хочу поговорить с ним, и ты можешь понадобиться мне для поддержки.

— Никогда о нем не слышал, — сказал Комптон.

— Давай, Роб, твое имя в ордере на задержание.

— Мне придется поискать его.

— Давай. Я подожду.

Бэллард услышал, как печатают на клавиатуре, и поняла, что она дозвонилась до Комптона, когда он был за своим столом.

— Не знаю, зачем я это делаю, — сказал он. — Помнится, в прошлый раз ты оставила меня в беде, когда я оказал тебе услугу.

— Да ладно тебе, — сказала Бэллард. — Я припоминаю, что это ты нахамил мне, и я разозлилась. Ты выпрыгнул из машины и ушел. Но теперь ты можешь загладить свою вину с помощью Дорси.

— Ядолжен загладить вину? У тебя есть яйца[29], Бэллард. Это все, что я могу сказать по этому поводу.

Бэллард услышала смех с другой стороны перегородки. Она знала, что Эми слышала комментарий Комптона. Она прижала телефон к груди, чтобы Комптон не услышал смех, затем уменьшила громкость и снова поднесла его ко рту.

— Ты нашел его или нет? — спросила она.

— Да, я его нашел, — ответил Комптон. — Неудивительно, что я его не запомнил. Я никогда не встречал его. Он никогда мне ничего не сообщал. Вышел из Васко[30] девять месяцев назад, вернулся сюда и не появился. Я подал заявление в полицию, и его забрали.

— Что ж, сейчас самое время с ним встретиться.

— Я не могу, Рене. У меня сегодня бумажная работа.

— Бумаги? Да ладно тебе, Робби. Я работаю над убийством, и этот парень может быть ключевым свидетелем.

— Он не похож на того, кто собирается что-то говорить. Гангстер. "Роллинги 60-х" из восьмидесятых годов. Он крутой. Или был им.

— Не совсем. В свое время он был стукачом. Защищаемым информатором. Слушай, я иду туда. Ты можешь помочь мне, если хочешь. Может, дашь ему стимул заговорить.

— Что это будет за стимул?

— Я думаю, ты дашь ему второй шанс.

— Не, не, не, не, я не выпущу этого парня. Он снова нагадит мне. Я не могу так поступить, Бэллард.

То, что Комптон обратился к ней по фамилии, говорило о том, что он настроен серьезно.

— Ладно, я попыталась, — сказала она. — Попробую что-нибудь еще.

Увидимся, Робби. А вообще-то — наверное нет, не увидимся.

Она отключилась и положила телефон на стол. Эми дразняще произнесла с другой стороны перегородки.

— Сучка.

— Эй, он это заслужил. Я здесь расследую убийство.

— Принято.

— Принято, блядь.

По плану Бэллард должна была отправиться в Окружную, но сначала она проверила другие имена из своего списка. После Брендана Слоуна, местонахождение которого она уже знала, шли Элвин Кидд, уличный босс "Роллингов 60-х" на момент убийства, и Нейтан Брэзил, сосед Джона Хилтона. Оба были еще живы, и Бэллард получила их адреса из компьютера автодепартамента. Кидд жил в Риальто в округе Сан- Бернардино, а Брэзил — в Западном Голливуде.

Бэллард интересовал Кидд. Сейчас ему было почти шестьдесят лет, он перебрался подальше от территории "Роллингов 60-х", а его взаимодействие с системой правосудия, похоже, прекратилось почти двадцать лет назад. Были аресты, обвинительные приговоры, тюремные сроки, но потом, похоже, Кидд либо стал скрывать незаконные действия, либо стал вести честный образ жизни. Последний вариант не был бы таким уж необычным. Старых гангстеров на улицах было не так уж много. Многие так и не вышли живыми из двадцатилетнего возраста, многие сидели в тюрьме с пожизненными сроками, а многие просто завязали с бандитской жизнью, поняв, что их ждут только первые две альтернативы.

Проверяя досье Кидда, она обнаружила возможную связь с Хилтоном. Оба они отбывали срок в тюрьме штата Коркоран с разницей в шестнадцать месяцев в конце 1980-х годов, когда оба находились там. Хилтон заканчивал свой срок, а Кидд начинал свой. Его срок закончился через тринадцать месяцев после освобождения Хилтона.

Такое совпадение означало, что они могли знать друг друга, хотя один из них был белым, а другой — черным, а группы в тюрьмах штата имеют тенденцию к самосегрегации.

Бэллард зашла в базу данных Калифорнийского департамента исправительных учреждений и скачала фотографии Кидда, сделанные каждый год в тех тюрьмах, где он отбывал наказание. Ее сразу же узнала его, когда на экране появились фотографии из Коркорана. Кидд побрился налысо после предыдущего заключения. И теперь она узнала его.

Она быстро открыла рюкзак и достала блокнот Джона Хилтона. Перелистала страницы, пока не дошла до рисунка чернокожего мужчины с бритой головой. Она сравнила рисунок с фотографиями Элвина Кидда из Коркорана. Они совпадали. Джон Хилтон был убит в переулке, где продавали наркоту, контролируемом человеком, которого он явно знал и даже зарисовывал во время пребывания в тюрьме Коркоран.

После этого она изменила конфигурацию своего списка, исходя из того, что теперь знала об именах в нем. Она разделила их на две группы, поскольку подходить к ним нужно было с разных сторон.

Деннард Дорси. Нейтан Брэзил. Элвин Кидд.

Максвелл Талис. Брендан Слоун.

Бэллард была в восторге. Она знала, что делает успехи. И она знала, что первые три беседы, если она заставит мужчин говорить с ней, дадут контекст для разговора, который она надеялась провести с Талисом, одним из первоначальных следователей по этому делу. Она поставила Слоуна на последнее место, потому что, в зависимости от того, поговорит ли Дорси с Бэллард, он мог вообще не иметь отношения к ее расследованию.

Бэллард вышла из системы и вернула все материалы дела в рюкзак. Она встала и облокотилась на перегородку, чтобы посмотреть на Эми Додд. Она всегда беспокоилась за Эми, которая всю свою карьеру детектива занималась делами о сексуальном насилии. Бэллард знала, что это может вымотать тебя, оставить ощущение пустоты.

— Я пойду, — сказала Бэллард.

— Удачи, — сказала Эми.

— Да, тебе тоже. Ты в порядке?

— Я в порядке.

— Хорошо. Как здесь дела?

— В последнее время никаких разногласий. Оливас, похоже, затаился с тех пор, как стал капитаном. К тому же я слышала, что у него остался всего год до того, как он планирует получить деньги и уйти на пенсию. Наверное, хочет, чтобы все шло гладко, пока он не уйдет. Может, они даже отправят его на должность заместителя начальника.

Оливас был лейтенантом, а ныне капитаном, который возглавлял старое подразделение Бэллард — специальный отдел по расследованию убийств. Именно он в пьяном виде прижал ее к стене на праздничной вечеринке и попытался засунуть язык ей в горло. Тот единственный момент изменил траекторию карьеры Бэллард, а на его душе не осталось и синяка. Теперь он был капитаном и руководил всеми подразделениями отдела грабежей и убийств. Но она смирилась с этим. Она обрела новую жизнь, работая на "последнем шоу". Руководство отдела думало, что изгоняет ее в темное время суток, но они не знали, что тем искупили вину. Она нашла там свое место.

Тем не менее знание о том, что Оливас планирует обналичить деньги через год, было хорошей информацией.

— Чем раньше, тем лучше, — сказала Бэллард. — Береги себя, Додди.

— И ты, Боллс.

11

Центральная окружная мужская тюрьма находилась на Баучет-стрит, в двадцати минутах ходьбы от ЗАП. Но Бэллард передумала и решила поехать туда на машине, чтобы после разговора с Деннардом Дорси отправиться на следующий допрос.

Она прождала в комнате для допросов двадцать минут, прежде чем помощник шерифа по имени Валенс ввел Дорси и усадил его за стол напротив нее. Дорси вел себя непринужденно, что говорило о том, что ему комфортно в окружающей обстановке. Он был далеко не новичком в Окружной. Он был афроамериканцем, с такой темной кожей, что татуировки на его шее были нечитаемы и показались Бэллард похожими на набор старых синяков. У него была полная голова седеющих волос, которые были закручены в косичку и сочетались с козлиной бородкой, такой длинной, что она тоже была заплетена. Запястья были скованы наручниками за спиной, и ему пришлось слегка наклониться вперед в кресле.

Согласно записям, которые Бэллард нашла в компьютере, Дорси исполнилось пятьдесят в тюрьме всего несколько дней назад, и на момент убийства Джона Хилтона ему был всего двадцать один год. Но мужчина перед ней выглядел намного старше, ему было легко дать за шестьдесят. Старение казалось настолько сильным, что Бэллард сначала подумала, что произошла ошибка и Валенс привел в комнату не того человека.

— Вы Деннард Дорси? — спросила она.

— Это я, — ответил он. — Что тебе нужно?

— Сколько вам лет? Скажите мне дату вашего рождения.

— Десятое марта шестьдесят девятого года. Мне пятьдесят, так какого хрена происходит?

Дата совпала, и Бэллард окончательно убедилась в этом. Она продолжила.

— Это о Джоне Хилтоне.

— Кто это, блядь, такой?

— Ты помнишь. Его застрелили в переулке у Мелроуз, где ты продавал наркотики.

— Я не понимаю, о чем ты, твою мать, говоришь.

— Нет, понимаешь. Ты говорил об этом со своим куратором в полиции Лос-Анджелеса. Брендан Слоун, помнишь?

— К черту Брендана Слоуна, этот ублюдок ни хрена для меня не сделал.

— Он не подпускал к тебе отдел убийств, когда они хотели поговорить с тобой о Джоне Хилтоне.

— К черту отдел убийств. Я никого не убивал.

Дорси повернулся, чтобы посмотреть, сможет ли он привлечь внимание охранника через стеклянную дверь позади себя. Он собирался встать и уйти.

— Оставайся на своем месте, Деннард, — сказала Бэллард. — Ты никуда не уйдешь. Пока мы не поговорим.

— А зачем мне с тобой разговаривать? — спросил Дорси. — Я разговариваю с кем угодно только в присутствии своего адвоката, вот и всё.

— Потому что сейчас я разговариваю с тобой, как с возможным свидетелем. Если ты привлечешь адвоката, то я буду говорить с тобой, как с подозреваемым.

— Я же сказал, я никогда никого не убивал.

— Тогда у тебя есть две причины поговорить со мной. Во-первых, я знаю твоего офицера по условно-досрочному освобождению — того самого, с которым ты так и не встретился после выхода из Васко. Мы вместе работали над делами. Ты поможешь мне здесь, и я пойду с ним поговорю. Может, он отменит ордер на задержание, и ты снова окажешься на улице.

— А какая еще причина? — спросил Дорси.

Бэллард была одета в коричневый костюм с меловыми полосками. Она потянулась во внутренний карман пиджака за сложенным документом, который достала из книги об убийстве, готовясь к допросу. Она развернула его и положила на стол перед Дорси. Он наклонился вперед и вниз, чтобы прочитать его.

— Я не могу это прочитать, — наконец сказал он. — Здесь не дают очки. Что это?

— Это отчет свидетеля по делу об убийстве Джона Хилтона за 1990 год, — сказал Бэллард. — Ведущий следователь говорит, что не может с тобой разговаривать, потому что ты — особо ценный стукач для наркоотдела.

— Это чушь. Я не стукач.

— Может, сейчас и нет, но тогда был. Вот здесь все сказано, Деннард, и ты не хочешь, чтобы эта бумажка попала в чужие руки, понимаешь, о чем я? Помощник шерифа Валенс сказал мне, что они взяли тебя в модуль с "Роллингами 60-ых". Как, по-твоему, отреагируют тамошние стрелки, если увидят, что по округе разгуливает такая бумажка?

— Ты просто издеваешься надо мной. Ты не можешь этого сделать.

— Ты так думаешь? Хочешь узнать? Мне нужно, чтобы ты рассказал мне об убийстве двадцатидевятилетней давности. Расскажи мне, что ты знаешь и что помнишь, и тогда этот клочок бумаги исчезнет, и тебе больше никогда не придется беспокоиться об этом.

— Ладно, послушай, я помню, что говорил об этом со Слоуном. Я сказал ему, что в тот день меня там не было.

— И именно это он сказал детективам по делу. Но это была не вся история, Деннард. Ты что-то знаешь. Такое убийство не происходит без того, чтобы торговцы на той улице что-то знали или слышали, до или после. Расскажи мне, что ты знаешь.

— Я с трудом могу вспомнить, что было так давно. Я сам тогда принимал много наркотиков, знаешь ли.

— Если ты "с трудом" что-то вспоминаешь, значит, что-то ты помнишь.

Расскажи мне, что ты помнишь.

— Слушай, все, что я знаю, это то, что нам сказали убираться подальше от того места. Как будто мы думали, что у нас есть наводка о готовящемся взрыве или что-то в этом роде. Так что я туда не пошел, как и говорил Слоуну тогда и говорю тебе сейчас. Я ничего не видел, я ничего не знаю, потому что меня там не было. Точка. А теперь порви эту бумагу, как ты сказала.

— Это то, что ты сказал Слоуну, что тебе велели оттуда убраться?

— Я не знаю. Я сказал ему, что в тот день меня там не было, и это не было ложью.

— Хорошо, кто сказал тебе убираться из того переулка?

— Не знаю. Не могу вспомнить.

— Должно быть, это был босс, верно?

— Наверное, да. Это было очень давно.

— Какой босс, Деннард? Поработай со мной. Мы почти у цели.

— Я не буду с тобой работать. Вытащи меня отсюда, и тогда я скажу тебе, кто это был.

Бэллард была недовольна тем, что Дорси теперь пытается писать правила сделки.

— Нет, так дело не пойдет, — сказала она. — Ты помогаешь мне, тогда я помогаю тебе.

— Я помогаю тебе, — запротестовал Дорси.

— Нет, не помогаешь. Ты просто несешь чушь. Скажи мне, кто отдал приказ убраться, и тогда я поговорю с твоим куратором. Таков уговор, Деннард. Ты хочешь этого или нет? Я собираюсь уйти отсюда. Я ненавижу быть в тюрьме.

Дорси некоторое время сидел молча, затем кивнул головой, словно внутренне убеждая себя в необходимости сделки.

— Я думаю, он все равно мертв, — сказал он.

— Тогда его выдача не будет проблемой, не так ли? — сказала Бэллард. — Кто это был?

— ОГ[31] по имени Кидд[32].

— Мне нужно настоящее имя.

— Так его звали.

— А как его звали по имени?

— Элвин. Почти как Элвис. Элвин Кидд. Это был его переулок, и он был там боссом.

— Он сказал тебе, чтобы ты убрался оттуда тем днем, или как?

— Нет, он просто сказал, что у нас выходной. Мы уже были там, а он подошел и сказал, что вы все убираетесь отсюда.

— Кто это "мы"? Ты и кто еще был там?

— Я и Ви-Дог[33], но этот ублюдок тоже мертв. Он не собирается вам помогать.

— Ладно, а как на самом деле звали Ви-Дога?

— Винсент. Но я не знаю его фамилии.

— Винсент Пилки?

— Я просто сказал тебе, что не знаю. Мы тогда просто работали вместе. Я не знаю никаких фамилий.

Бэллард кивнула. Ее мысли уже возвращались к тому переулку двадцать девять лет назад. В голове возникла картина: Дорси и Пилки торгуют наркотиками в переулке, а Элвин Кидд подъезжает и велит им убираться.

Она подумала, что Элвин Кидд знал, что произойдет в том переулке с Джоном Хилтоном, еще до того, как это случилось.

— Хорошо, Деннард, — сказал Бэллард. — Я позвоню твоему куратору.

— Поговори с ним хорошенько.

— Так и задумано.