Ночной огонь

12

Босх припарковал свой "Джип Чероки" на северной стороне Фримонта, достаточно близко, чтобы без трости дойти до третьей станции пожарной департамента Лос-Анджелеса. Станция имела современный дизайн и находилась в тени возвышающегося здания Департамента водоснабжения и энергетики. Кроме того, она находилась менее чем в шести кварталах от "Старбакса", где у Джеффри Херштадта случился приступ и где ему оказывали помощь парамедики из спасательного отряда третьей станции в день убийства судьи Монтгомери.

Подойдя к нему, Босх увидел, что обе двойные широкие двери гаража открыты, а все машины станции на месте. Это означало, что никого не должно быть на вызове. Машины в гараже располагались в два ряда. Одно место занимала автолестница, а на трех других стояли в два ряда две пожарные машины и санитарный фургон. Мужчина в синей форме пожарного держал в руках планшет, осматривая автолестницу. Босх прервал его работу.

— Я ищу фельдшера по имени Альберт Моралес. Он сегодня здесь?

Босх заметил, что на кармане рубашки мужчины было написано имя"СЕВИЛЛ".

— Он здесь. Что я должен ему передать, кто хочет его видеть?

— Он меня не знает. Я просто передаю благодарность от того, о ком он позаботился на вызове. У меня есть…

Из внутреннего кармана пальто Босх достал маленький квадратный розовый конверт с именем Моралеса. Босх купил его в аптеке "CVS" в подземном торговом центре у федерального здания.

— Вы хотите, чтобы я отдал его ему? — спросил Севилл.

— Нет, к нему прилагается история, которую я должен ему рассказать, — сказал Босх.

— Ладно, посмотрим, смогу ли я его найти.

— Спасибо. Я подожду здесь.

Севилл обогнул автолестницу и вошел в станционный офис. Босх повернулся и посмотрел на станцию. Там была насыпь, поддерживающая автостраду 110, и Босх мог слышать шум транспорта сверху. Он догадался, что он движется не очень быстро. Как раз в разгар часа пик.

Он поднял ногу и несколько раз согнул колено. Оно было жестким.

— Вы хотели меня видеть?

Босх повернулся и увидел человека в синей форме ПДЛА, над карманом его рубашки красовалась фамилия "МОРАЛЕС".

— Да, сэр, — сказал Босх. — Вы Альберт Моралес, из Спасатель-три?

— Верно, — сказал Моралес. —Что…

— Тогда это для вас.

Босх потянулся во внутренний карман пиджака и достал сложенный лист бумаги. Он протянул его Моралесу. Парамедик открыл и посмотрел на него. Он выглядел озадаченным.

— Что это, черт возьми, такое? — спросил он. — Севилл сказал, что это благодарственная записка или что-то в этом роде.

— Это повестка, подписанная судьей, — сказал Босх. — Вам нужно быть в суде завтра утром ровно в девять. Джеффри Херштадт заранее благодарит вас.

Он протянул розовый конверт Моралесу, но тот не взял его.

— Подождите, их должны были вручить в штаб-квартире Департамента через дорогу от мэрии, — сказал Моралес. — Потом они приходят ко мне. Так что отнесите ее туда.

Моралес протянул повестку Босху.

— На это нет времени, — сказал Босх. — Судья Фальконе подписал ее сегодня и хочет, чтобы вы пришли завтра первым делом. Если вы не явитесь, он выдаст ордер на ваш арест.

— Это полное дерьмо, — сказал Моралес. — Завтра у меня выходной, и я еду в Эрроухед. У меня есть три дня.

— Я думаю, вы будете на месте. Все равно потом доберетесь до Эрроухед.

— Что это за дело? Вы сказали, Херштадт?

— Джеффри Херштадт. Пишется H-E-R-S-T-A-D-T. Вы лечили его от припадка в "Старбаксе" у Гранд-Парка семь месяцев назад.

— Это тот парень, который убил судью.

— Предположительно.

Босх указал на повестку, все еще зажатую в руке Моралеса.

— Там сказано, что вам нужно принести все документы по этому вызову, которые у вас есть. И ваш спасательный комплект.

— Мой комплект? Какого хрена?

— Думаю, узнаете завтра. В любом случае, это всё, что я знаю. Вас обслужили, и мы ждем вас завтра в девять утра.

Босх повернулся и пошел прочь, направляясь к своей машине и стараясь не хромать. Моралес бросил ему в спину еще одно "Вот дерьмо". Босх не обернулся, ответив:

— Увидимся завтра.

Босх вернулся в машину и сразу же позвонил Микки Холлеру.

— Ты получил повестку? — спросил Холлер.

— Да, — ответил Босх. — Пришел и ушел — спасибо, что подмазал.

— Теперь скажи, что ты вручил повестку Моралесу.

— Только что. Он не слишком рад этому, но, думаю, он будет там.

— Лучше бы он пришел, иначе моя задница окажется на прицеле у Фальконе. Ты сказал ему, что в повестку включен его спаснабор?

— Сказал, и это есть в повестке. Ты сможешь прижать его в суде?

— Прокурор собирается побеспокоиться об этом, но я не рассчитываю на противодействие судьи.

Босх отпер джип и сел в него. Он решил не пытаться выезжать на шоссе в этот час. Он свернет на Первую, доедет до Беверли и будет ехать по ней до самого Голливуда.

— Твоя леди ДНК приехала? — спросил он.

— Только что сообщили, — ответил Холлер. — Она говорит, что находится в машине со Стейс и направляется в отель. Завтра она будет готова к работе.

— Ты говорил с ней об этом? Она знает план?

— Проверил все на ней. Мы в порядке. Забавно — сегодня я говорил, что у нее специализация, а оказалось, что это и есть ее специализация. Она уже пять лет занимается экспертизой дел в судах. Как будто Боги Вины[34] улыбаются мне сегодня.

— Это замечательно. Но тебе пока нечему улыбаться. Моралес должен ответить так, как мы думаем. Если он этого не сделает, нам крышка.

— У меня хорошее предчувствие. Это будет весело.

— Только помни, что сначала должен выступить Моралес, а потом твоя ДНК-леди.

— О, я понял.

Босх включил двигатель джипа и отъехал от обочины. Он повернул направо на Первую улицу и направился под автостраду. Он слегка сменил тему разговора.

— Ты сказал мне, что, когда готовил дело, поручил Циско изучить вопрос о виновности третьих лиц, — сказал Босх.

Циско Войцеховски был следователем Холлера. Он помогал готовить дело Херштадта, но был вынужден прервать работу, когда ему сделали срочную операцию по удалению аппендицита. Он должен был вернуться к работе только на следующей неделе. Виновность третьих лиц была стандартной стратегией защиты: это сделал кто-то другой.

— Мы рассмотрели это, — сказал Холлер. — Но чтобы представить это в суде для защиты, нужны доказательства, а у нас их не было. Ты это знаешь.

— Вы сосредоточились на одном? — спросил Босх.

— Черт, нет. У судьи Монтгомери было много врагов. Мы не знали, с чего начать. Мы составили список имен, в основном из книги об убийстве, и пошли дальше, но так и не дошли до того, чтобы указать на них пальцем в суде. Просто не было такого основания.

— Я не видел никакого списка в материалах, которые ты мне дал. А ты получил копию книги об убийстве?

— У Циско была копия, которую мы получили в ходе расследования. Но если все пойдет так, как мы думаем, завтра, нам не понадобится доказывать виновность третьей стороны. Даже не понадобится. У нас уже будут серьезные обоснованные сомнения.

— Вам, может, и не понадобятся, а мне понадобятся. Попробуй получить её у Циско. Я хочу рассмотреть другие варианты расследования. Полиция Лос-Анджелеса наверняка рассматривала других лиц, представляющих интерес. Я хочу знать, кого.

— Ты получишь её, бро[35]. Я разберусь. И спасибо за сегодняшний день.

Босх отключился. Ему было неприятно, когда его благодарили за уловку, которая могла освободить обвиняемого убийцу. И так же неуютно он чувствовал себя в роли следователя защиты, даже если обвиняемый в этом деле был, возможно, невиновным человеком.

13

Босх припарковался прямо перед домом Маргарет Томпсон. Он подумал о том, чтобы пройтись до дома без трости, но посмотрел на шесть ступенек, ведущих к крыльцу. Его колено болело от целого дня движений, как с тростью, так и без нее. Он решил не тянуть, взял трость с пассажирского сиденья и с ее помощью поднялся на крыльцо и лестницу. Уже стемнело, но фонари не горели. Он постучал в дверь, но подумал, что следовало бы позвонить заранее и не тратить время. Затем на крыльце зажегся свет, и Маргарет открыла дверь.

— Гарри?

— Привет, Маргарет. Как дела?

— Я в порядке. Что привело тебя сюда?

— Ну, я хотел узнать, как у тебя дела, а также поинтересоваться делом — книгой об убийстве, которую ты мне дала. Я надеялся, что смогу заглянуть в кабинет Джона Джека, посмотреть, нет ли там каких-нибудь записей, связанных с его расследованием.

— Что ж, можешь посмотреть, но не думаю, что там что-то есть.

Она повела его в дом и по пути включала свет. Босху стало интересно, сидела ли она в темноте, когда он постучал в дверь.

В кабинете Маргарет подала знак подойти к столу. Босх остановился и осмотрел всю комнату.

— Книга об убийстве лежала на столе, когда я ее нашел, — сказал он. — Так она и лежала, или ты ее где-то нашла?

— Она лежала в правом нижнем ящике, — сказала Маргарет. — Я нашла её, когда искала кладбищенские бумаги.

— Кладбищенские бумаги?

— Он купил этот участок в Голливуд Форевер много лет назад. Ему понравилось его название.

Босх обошел стол и сел. Он открыл правый нижний ящик. Теперь он был пуст.

— Ты его вычистила?

— Нет, я не заглядывала туда с того дня, как нашла книгу.

— Значит, в ящике больше ничего не было? Только книга об убийстве?

— Это было всё.

— Джон Джек проводил здесь много времени?

— День или два в неделю. Когда он оплачивал счета и налоги. И тому подобное.

— У него был компьютер или ноутбук?

— Нет, у него никогда его не было. Он говорил, что ненавидит пользоваться компьютерами во время работы.

Босх кивнул. За разговором он открыл еще один ящик.

— Ты когда-нибудь видела книгу об убийстве до того, как нашла ее в ящике?

— Нет, Гарри, не видела. Что с ней?

В ящике лежали две чековые книжки и перевязанные резинкой пачки конвертов от ДВЭ[36] и Dish Network[37]. Это были все записи по счетам домохозяйства.

— Ну, я отдал ее детективу, и она начала проверять. Она сказала, что Джон Джек ничего к ней не добавлял. Поэтому мы подумали, что, возможно, он вел записи отдельно.

Он открыл верхний ящик и обнаружил, что он полон ручек, скрепок и блокнотов. Там же лежали ножницы, рулон упаковочной ленты, мини- фонарик и лупа с костяной ручкой с вырезанной на ней надписью.

Моему Шерлоку.

С любовью, Маргарет.

— Как будто он взял книгу с собой, когда вышел на пенсию, но так и не поработал с ней.

Из-за стола Босх увидел дверь на противоположной стене.

— Не возражаешь, если я загляну в шкаф?

— Нет, валяй.

Босх встал и подошел к нему. Шкаф предназначался для длительного хранения одежды. Там лежал набор клюшек для гольфа, которые выглядели так, будто ими почти не пользовались, и Босх вспомнил, что их подарили Джону Джеку на его вечеринке по случаю выхода на пенсию.

На полке над подвесной штангой Босх увидел картонную коробку с документами, рядом со стопкой старых пластинок и шлемом "бобби"[38], который, вероятно, подарил Джону Джеку приезжий полицейский из Англии.

— Что в коробке с документами?

— Не знаю. Это была его комната, Гарри.

— Не возражаешь, если я посмотрю?

— Валяй.

Босх потянул коробку вниз. Она была тяжелой и запечатанной. Он отнес ее к письменному столу и ножницами из ящика разрезал ленту, натянутую на верхней части коробки.

Коробка была заполнена полицейскими документами, но они не содержались в папках или книгах об убийстве. На первый взгляд казалось, что они сложены бессистемно, из нескольких дел. Босх начал вынимать толстые пачки документов и раскладывать их на столе.

— Это может занять некоторое время, — сказал он. — Мне нужно просмотреть их, чтобы понять, что это такое и связаны ли они с книгой об убийстве.

— Я оставлю тебя здесь, чтобы ты мог поработать, — сказала Маргарет. — Хочешь, я приготовлю кофе, Гарри?

— Нет. Но стакан воды не помешает. У меня опухло колено, и мне нужно принять таблетку.

— Ты перетрудился?

— Может быть. Это был долгий день.

— Пойду принесу тебе воды.

Босх закончил вынимать документы из коробки и начал просматривать их с тех, которые должны были находиться на самом дне. Быстро стало ясно, что они не имеют никакого отношения к делу Джона Хилтона. Перед Босхом лежали копии частичных материалов дела и протоколов арестов, а также уведомления комиссии по условно-досрочному освобождению штата. Джон Джек Томпсон следил за людьми, которых он отправлял в тюрьму в качестве детектива, писал письма с возражениями в комиссию по условно-досрочному освобождению и отслеживал, когда заключенные выходят на свободу.

В комнату вернулась Маргарет со стаканом воды. Босх поблагодарил ее и потянулся в карман за флакончиком с таблетками.

— Надеюсь, это не тот оксикодон, о котором постоянно пишут в газетах, — сказала Маргарет.

— Нет, ничего такого сильного, — сказал Босх. — Просто чтобы снять отек.

— Ты что-нибудь нашел?

— В этом? Не совсем. Похоже на старые записи о людях, которых он посадил в тюрьму. Он когда-нибудь говорил, что боится, что кто-то из них может его искать?

— Нет, он никогда этого не говорил. Я несколько раз спрашивала его об этом, но он всегда отвечал, что нам не о чем беспокоиться. Что самые плохие люди никогда не выходят на свободу.

Босх кивнул.

— Наверное, это правда, — сказал он.

— Тогда я оставлю тебя, — сказала Маргарет.

После того как она вышла из комнаты, Босх подумал о лежащих перед ним документах. Он решил, что не собирается тратить два часа на изучение каждой бумажки из коробки. Он был уверен, что содержимое не имеет отношения к Хилтону. Чтобы окончательно убедиться в этом, он начал просматривать последнюю порцию бумаг и наткнулся на копию шестидесяти дневного сводного отчета по делу об убийстве, которое он узнал.

Жертвой стала девятнадцатилетняя студентка городского колледжа Лос-Анджелеса по имени Сара Фриландер. Ее нашли изнасилованной и зарезанной осенью 1982 года. Она исчезла где-то между школой на восточной стороне автострады 101 и своей квартирой на Сьерра-Виста на западной стороне автострады после посещения вечерних занятий. Ее квартира находилась в тринадцати кварталах от школы, и она добиралась до нее на велосипеде. Ее соседка по комнате заявила о пропаже, но она была молода, и не было никаких признаков преступления. Заявление не было воспринято всерьез.

Томпсона и Босха вызвали, когда ее тело и велосипед нашли под деревьями, выстроившимися вдоль эстакады за оградой бейсбольного поля в Центре отдыха Лемон-Гроув.

Небольшой парк располагался вдоль бульвара Хобарт на западной стороне автострады и был равноудален от Мелроуз-авеню на юге и бульвара Санта-Моника на севере — двух улиц с подземными переходами, между которыми Сара, скорее всего, выбирала путь, чтобы ехать домой из школы. Они усердно работали над делом, и Босх помнил, как приходил в домашний офис Джека, чтобы, оторвавшись от дел в участке, обсудить идеи и возможности. Джон Джек разжигал свой внутренний огонь. Что-то в мертвой девочке пронзило его, и он пообещал ее родителям найти убийцу. Именно тогда Босх впервые увидел, с каким ожесточением его наставник взялся за работу и за поиски истины.

Но дело так и не раскрыли. Они нашли достоверного свидетеля, который видел, как Сара на велосипеде ехала к подземному переходу через Мелроуз, но так и не смог взять ее след на другой стороне. Они вышли на одного из студентов городского колледжа, которому за месяц до этого отказали, когда он пригласил Сару на второе свидание. Но ни его, ни его алиби так и не удалось разбить, и дело в итоге сошло на нет. Однако Джон Джек всегда носил его с собой. Даже когда их сотрудничество давно закончилось и Босх столкнулся с ним на вечеринке по случаю выхода на пенсию или на тренировке, Джон Джек заговорил о Саре Фриландер и разочаровании от того, что не нашел ее убийцу. Он по- прежнему считал, что это был другой студент колледжа.

Босх положил документы обратно в коробку и запечатал ее упаковочной лентой из ящика стола. Он вернул ее на место в шкаф и вышел из комнаты. Он нашел Маргарет сидящей в гостиной и смотрящей на пламя камина, работающего на газе.

— Маргарет, спасибо.

— Ты ничего не нашел?

— Нет, и в доме нет другого места, где он мог бы хранить что-то, связанное с книгой об убийстве, верно? Что-нибудь в гараже?

— Не думаю. В гараже он хранил инструменты и рыболовные удочки. Но ты можешь посмотреть.

Босх только кивнул. Он не думал, что здесь можно что-то найти. Возможно, Бэллард была права: Джон Джек взял книгу об убийстве не для того, чтобы работать над ней. Здесь было что-то другое.

— Не думаю, что мне это нужно, — сказал он. — Я пойду, но вернусь, если что-нибудь выяснится. Ты в порядке?

— Я в порядке, — сказала Маргарет. — Я просто немного тоскую и немного плачу по ночам. Я скучаю по нему.

Она была совершенно одна. У Джона Джека и Маргарет не было детей. Джон Джек как-то сказал Босху, что не может принести ребенка в мир, который он видит как служитель закона.

— Конечно, — сказал Босх. — Я понимаю. Если ты не возражаешь, я буду время от времени заглядывать к тебе, узнавать, не нужно ли тебе что-нибудь.

— Это хорошо, Гарри. В каком-то смысле ты ближе всех к тому, кто был бы нашим сыном. Джон Джек не хотел, чтобы у нас был свой. Теперь я осталась одна.

Босх не знал, что на это ответить.

— Ну, если тебе что-нибудь понадобится, позвони мне, — пробормотал он. — Днем или ночью. Я сам выйду и запру дверь.

— Спасибо,Гарри.

Вернувшись в машину, Босх несколько минут посидел в раздумьях, а затем позвонил Бэллард и сообщил ей, что поиски в домашнем офисе Томпсона зашли в тупик.

— Совсем ничего?

— Даже блокнота нет. Думаю, ты права: он взял книгу не для того, чтобы работать над ней. Он просто не хотел, чтобы с ней работал кто-то другой.

— Но почему?

— В чем и вопрос.

— Итак, что ты делаешь завтра? Хочешь поехать со мной в Риальто?

— Не могу. У меня утром суд. Возможно, я смогу поехать позже. Но что там в Риальто? Это же так далеко.

— Элвин Кидд, уличный босс "Роллингов 60-х", который велел своим дилерам очистить переулок в тот день, когда убили Хилтона.

— Как ты это узнала?

— От стукача, которого Хантер и Талис не успели допросить в 1990 году.

— Давай подождем, пока я освобожусь, а потом поедем к нему вместе. Наступила пауза.

— Не стоит идти туда без подкрепления, — сказал Босх.

— Парню около шестидесяти, и он не в игре, — сказала Бэллард. — Риалто находится в двух часах езды от Южного Лос-Анджелеса. Туда уезжают бандиты, когда уходят с улиц.

— Неважно. Я позвоню тебе, когда все выясню, и мы поедем туда.

Может, тебе стоит поспать до этого времени?

— Не могу. Завтра первым делом пойду на баллистическую экспертизу.

— Тогда иди домой, где бы и что бы там ни было, и поспи.

— Да, папа.

— Я же говорил тебе об этом.

— Я заключу с тобой сделку. Я перестану называть тебя "папой", а ты перестанешь говорить мне "иди поспи".

— Ладно, договорились.

— Приятного вечера, Гарри.

— И тебе. Сообщи мне завтра о баллистической экспертизе.

— Обязательно.

Она отключилась. Босх завел джип и поехал домой.