Новенькая на факультете боевых магов (СИ)

ЭПИЛОГ

— Поместье сеньоры Вальенде, несколько лет спустя —

На лужайке за цветущей магнолией гоняют заговорённые мячи Коби и Миррен. Сорванцы-погодки Мигель и Люсиль с криками носятся за ними, но игра с баскетболистами-профессионалами их не особенно забавляет, и они частенько прибегают к нам на террасу попить лимонада со льдом.

Напившись, раскрасневшаяся Люсиль присоединяется к младшей сестрёнке и ловко сооружает из кубиков домик для щенят.

А Мигель, усаживаясь рядом со мной на мягкий ковёр, просит:

— Мам, спой нашу любимую.

Я поглаживаю его непослушные тёмные вихры, переглядываюсь с его отцом и начинаю:

— Там, где сияют южные звёзды,

Там, где гарпии вьют уютные гнёзда,

Где течёт широкая Монта-Хиора

Простирается край мой родной — Ла Риора…

Песню подхватывают старшие дети. Не проходит и дня, чтобы эти двое не устроили потасовку — то они не поделили игрушку, то поспорили, чья конфета вкуснее, то не нашли компромисса в вопросе, как назвать нового щенка, которых в изобилии приносят левретки и мопсы сеньоры Алисии. Джед убеждён, что со временем это пройдёт — пока они подчинены буйству врождённых стихий, а не нормам этики и морали, и у брата с сестрой они кардинально противоположные. Мигель унаследовал мои стихии, Люсиль — отца. Но брат с сестрой всегда мирятся и не мыслят жизни друг без друга. Попробуй их разлучи хотя бы на час — такой вой поднимут, что по всей долине Валькорна слышно.

Малышка Ариэль пока только учится выговаривать слова сложнее «мамы» и «папы», но уже, сидя на ковре среди игривых щенков и плюшевых бегемотиков, принимает участие в семейном хоре и тянет своё: «Ла Иоа-а-а». Пока нельзя точно сказать, сколько стихий она унаследовала, но в своих играх она уже демонстрировала наличие всех, кроме земли. Первой у девочки пробудилась вода. С самого рождения она обожала принимать ванны и баловалась тем, что создавала маленькие водовороты, фонтаны и радугу. Затем был огонь. Тогда, мучаясь коликами в животе, она подожгла штору на окне, а позже научилась вызывать резкие порывы ветра, сметающие с тарелки надоевшую овсянку.

Джед, получивший отпуск в честь рождения Эмиля, качает того на руках. За семь лет, что мы знакомы, я видела его разным — играющим в стихийный баскетбол, голыми руками усмиряющим гончих, бьющим по челюсти каждому, кто посмел меня обидеть, с лёгкостью вызывающим магию неродных стихий и крошащим в засушливых аластурийских степях эльвов. Но никогда он не казался мне более мужественным, как в те минуты, когда он играет с нашими детьми.

Малыш вздыхает во сне и его отец наклоняется, прикрывая веки и легонько утыкаясь носом в румяную щечку, а у меня щемит в груди.

То, что Эмиль родится особенным, стало понятно ещё в тот день, когда я узнала о своей четвёртой беременности. Тогда по всему земному шару прокатилась волна катаклизмов — на севере Аластурии, захваченной эльвами, произошло мощное землетрясение, в Пангалосском океане пробудился вулкан, Фелилью замело снегом, Альверию захлестнули лесные пожары, а Ла Риору накрыли ливни и наводнения. К счастью, стихийные бедствия довольно быстро устранили маги-погодники, во всяком случае, там, где земли были очищены от эльвов и их прислужников. В день рождения Эмиля Эрта Далле разразилась фейерверками, а невиданный доселе шторм погубил флотилию эльвов, плывущих к Ла Риоре. С тех пор континенты пришли в движение, соблюдая тенденцию к сближению, а вести об успехах легионеров в Аластурии стали появляться в газетах и на радио всё чаще и чаще. И среди имён героев нередко звучало имя моего горячо любимого мужа Джеда Фицроя.

Пока он не с нами, не проходит и дня, чтобы я не думала о нём, не молилась, не пролила горячих слёз. Всё, что мне остаётся — это жить для его детей и ждать, благо, меня всегда поддержат родные и друзья. Бабуля Алисия, мама Джессика, Клара Кёртис, Рейна Васкес, Рамона Эркин, Анна Реншоу, Кора Торберн, Сиена Сайм и их многочисленное потомство — самые близкие из них. Это наша домашняя ла риорская гвардия, как называет нашу немалую компанию бабуля Алисия, собирая всех за большим, ломящимся от угощений столом. И всегда в таких случаях открываются бутылки домашнего лимонада и вишнёвой наливки, вслух зачитываются отрывки из писем наших дорогих защитников и звучит всеми любимая песня «Край мой родной Ла Риора». И мы не перестаём верить, что однажды настанет тот день, когда по радио объявят долгожданную победу и наши мужья вернутся домой.

Конец.

Благодарю за внимание, дорогие читатели! Надеюсь, вам понравилась эта история. Начиная её писать, я даже не догадывалась, какой выйдет финал. Честно говоря, не догадывалась до последнего. Пока что он меня устраивает, но впереди долгая и мучительная вычитка и исправление косяков (а что, Джеду можно, а мне нельзя?).

Теперь в планах писать позитив и романтику. (Достаточно этих драм и трагедий, правда?) Все уже готовятся к Новому году, пишут снежные сказки, я тоже возьмусь за небольшую зимнюю повесть. Кроме того, у меня давно припасены обложки с любительницей книг на фоне старинного замка и вторая с эксцентричной парочкой (думаю, это будет мнимая и предерзкая служанка и какой-нибудь властный и ужасно влюбчивый дракон). А там Муза ещё идей подкинет. Оставайтесь, на этой страничке будет ещё много приключений, тайн и романтики.

С любовью, ваша Александра

https:// /Aleksandra-Kaspari/books