Оберег из Сычигорья

Глава 3

— Ты проснулся!

Тайя увидела, как Нуги вылез из укрытия за печкой. До восхода солнца оставалось полтора часа, но дети привыкли вставать рано. Девочка подбежала к братику и обняла.

— Тайя любит Нуги.

— Нуги любит Тайю, — промямлил ещё не проснувшийся ребёнок.

— Сегодня на завтрак у нас будет два больших яблока! — восторженно сообщила девочка и подбежала к столу.

Створки от моллюсков плавали в варочном котле. Сами моллюски выброшены за непригодность: ядовиты и опасны. Всё готово к вечерней варке пойла. Девочка достала из мешка большое яблоко, порезала и принесла братику.

— Кушай, Нуги. Я своё уже слопала, — соврала Тайя.

Вчерашний день расстроил продажами. Только две бутылки пойла, что принесло десять чеканок. Все деньги отобрал Кушка, но девочка не унывала. У ней в запасе оставались большой кусок хлеба и одно яблоко. А кроме того, незнакомец в капюшоне и «поцелуйчик короля». Несколько недель назад незнакомец, скрывая свою личность, нанял Тайю на несложную вечернюю работу. Платил не часто, зато продуктами и помногу. Девочка с братиком ели от пуза и даже успевали откладывать. Но главное событие произошло с Тайей накануне. Проходя мимо торговки, девочка заметила упавший кочан капусты. Он закатился за ножку прилавка и спрятался в тени. Обычно в таких ситуациях Тайя поднимала добычу и со всех ног неслась прочь. Но продуктов от человека в капюшоне хватало, голод отступил, поэтому Тайя вернула кочан торговке.

— Какая честная. Надо же, — то ли удивилась, то ли возмутилась торговка. — А ну-ка постой здесь.

Вскоре она вернулась с тёткой в грязных перчатках и кнутом за поясом.

— Почему вернула капусту? — строго спросила женщина.

— Её могли украсть.

— Твоё имя и статус.

— Тайя Дикарка. Самогонщица.

— А, дочь Кушки. Помню, помню, — лицо женщины подобрело. — Хватает на жизнь-то?

— Да. Живы, здоровы.

Женщина почесала подбородок и решила:

— Приходи завтра за час до восхода в кедровую. Скажешь, что Веста Кнут тебя пригласила.

— В кедровую?! — переспросила девочка и замерла, но потом опомнилась и кинулась благодарить. — Спасибо, уважаемая Веста Кнут! Увидите, я справлюсь. Я не подведу. Спасибо, спасибо, спасибо.

— Всё, всё. Ступай, куда шла. Без тебя забот хватает.

Работа в кедровой и была тем самым «поцелуйчиком короля», как называла Тайя все счастливые случаи в своей трудной жизни.

В четырёх из шестнадцати городов Сычигорья росли кедры. Сами деревья погибли ещё во времена, когда никаких городов не существовало. Но корневая система сохранилась и мутировала. Войдя в симбиоз с шипоключкой, грибницей с жесткими, как сталь, отростками, кедры стали плодоносить хвоей прямо с корней. Именно магические свойства хвои с мутировавших кедров открыли очень-очень давно жители Сычигорья. Хвоя стала одним из четырёх элементов. Без них не готовилось ни одно зелье.

Хвоинки собирали дети. По четыре человека в четыре смены они круглосуточно трудились в кедровых пещерах. Каждому работнику выделялся продуктовый паёк, а главное, ожерелье работника кедровой. Повязка на шею зелёного цвета, светившаяся в темноте. Она отсылала к ожерелью барона и предупреждала жителей и иноземцев, что перед ними работник по добыче элемента. Их уважали, а главное, не грабили.

Шестнадцать мальчиков и девочек с широкими зелёными повязками были объектом зависти всех детей и многих взрослых. В день инициации, когда детям исполнялось шестнадцать лет, ожерелья торжественно снимались. Детей благодарили подарками, отпуская во взрослую жизнь. Молодые люди выбирали род и получали родовую силу.

Труд в кедровой был тяжёлый, но любой ребёнок мечтал попасть в число шестнадцати избранных. Поэтому приглашение Весты Кнут так обрадовало Тайю.

— Нуги, я уйду, а ты играй здесь и никуда не ходи.

Мальчик чавкал яблоком и слушал. Тайя достала кусок хлеба и протянула брату.

— Этот кусок съешь, когда солнце взойдёт и будет вон там, — девочка показала на небо. — А Тайя вернётся домой, когда солнышко будет вот здесь.

— Нуги любит Тайю, — мальчик облизнул палец и улыбнулся сестре.

— Раздевайтесь! — рявкнула Веста Кнут.

Три мальчика с ожерельями на шее привычно стали скидывать с себя одежду. Тайя, не стесняясь, развязала поясок и выпрыгнула из накидки. Настроение у девочки было приподнятое, несмотря на строгую женщину в кнутом в руке.

— Дикарка, слушай внимательно. Что знаешь, повторишь, что не знаешь, запоминай, — Веста ткнула пальцем в мальчика с торчащими ушами и спросила. — Назови четыре элемента.

— Хвоя, ежевика, соль и рубины.

— Зачем нужна хвоя?

— Для безопасности зелья. При отсутствии хвойного элемента, ворожба даёт лубочные действия.

— Побочные, дурак, — поправила Веста громко, впрочем, не злобно. — Теперь ты. Назови примеры побочных действий.

— При ворожбе сна заснуть может не только завороженный, но и лекарь, изготовивший зелье без хвойного элемента, — ответил другой мальчик.

— Хорошо. Ещё.

— Зелье может взорваться или подействовать на другого человека. Или зачаровать предмет вместо человека.

Веста закивала, удовлетворённая ответами. Дети стояли в большом дворе, огороженном от улицы высоким частоколом. Рядом с узким закрытым проходом два стражника с зелёными глазами. Все работники кедровой принадлежали к зелёным. Вход в пещеры для других родов был закрыт. Поэтому бароны зелёных городов назначались советом старейшин только из своих. В других городах Сычигорья ситуация была аналогичной: цвет города и род барона определялись элементом, добываемом в городе. Хотя жители распределялись по цвету родовой метки примерно поровну. Улицы зелёно- и голубоглазили с такой же частотой, как мелькали красными ногтями и белыми волосами.

Позади детей находилась двухэтажная постройка с массивными воротами на всю высоту. Женщина четыре раза щёлкнула кнутом и ворота открылись. Тайя машинально обернулась, но услышала окрик Весты:

— Не оборачиваться!

Девочка ойкнула и тут же опустила голову. Мальчики прыснули в кулачки. Два работника придержали ворота, а изнутри медленной заворожённой походкой вышел громадный лось. Рога находились на уровне второго этажа, голова размером с туловище Бадьяра Широкого и светящиеся зелёные глаза. Лось прошёл мимо детей и замер на середине, сразу превратив просторный до этого двор в тесноту базарной площади. Задача завороженного животного была в том, чтобы кидаться на чужой род. Дети, не достигшие инициации, не воспринимались громадиной за опасность. Тайя, как и другие жители города, замечала уже кончики рогов, торчащих над частоколом. Но самого лося увидела впервые. От испуга она часто задышала. Мальчики подхихикивали.

— Тихо, я сказала, — Веста продолжила. — В каждом зелёном городе Сычигорья, на Зелёных холмах, на Зелёной Горе, в Зелёном Полисе и у нас в Зелёной Долине, находятся пещеры с кедровыми корнями. Именно здесь мы добываем хвою. Каждая хвоинка стоит в тысячи раз дороже жизней тысячи таких детей, как вы. Ясно вам?

— Спасибо, Веста Кнут, даруй вам король вечную славу! — хором ответили мальчики.

Женщина посмотрела на Тайю.

— Спасибо, Веста Кнут, даруй вам король вечную славу! — сообразила девочка и повторила за остальными.

— За воровство хвоинок любой ребёнок будет приговорён к недельным пыткам или изгнанию. Ясно вам?

Дети опять повторили пожелание вечной славы, Тайя в этот раз не отстала.

— А теперь за работу!

Веста Кнут ушла на купание барона, а работники проводили детей до пещер. Сначала они прошли дверь в урожайную, где хвоинки сортировали и готовили для варки. Потом сама варочная. В приоткрытую дверь Тайя заметила большой котёл и позавидовала. Пойло в таком варится быстрей. Наконец, подошли к колодцу.

— За потерю мешка стояние на колючках, — предупредил рабочий и выдал детям тару для сбора.

Тайя растерялась, но мальчик с торчащими ушами подмигнул ей и на себе показал, как повязать мешочек на грудь.

— Помогу, когда спустимся, — шепнул он Тайе и залез в бочку.

— Через четыре часа подниму для обеда, — буркнул рабочий, крутанув ручку.

Механизм начал опускать детей в пещеры.

Тайя поняла, почему для сбора хвоинок привлекают детей. В узких невысоких проходах кедровой взрослый человек просто бы застрял. Особенность взросления Сычигорья помогала использовать детский труд. Люди от восьми и до шестнадцати лет почти не росли. Накануне дня инициации, проходящего раз в год синхронно по всему Сычигорью, любой почти взрослый мальчик был лишь на голову выше восьмилетки. Но за одну ночь дети вырастали и начало главного дня в их жизни проходило под общее изумление. Люди дивились новым внешним видом. А к вечеру добавлялась и родовая метка.

Сейчас же все были равны. Маленькие голые тельца детишек среди камней, корней и шипоключек. Шипоключки светились, поэтому собиратели обходились без свечей и факелов.

— По началу всем холодно, но скоро привыкнешь, — улыбнулся мальчик с торчащими ушами.

Тайя дрожала. В пещерах было жутко холодно. Двое мальчиков ушли на свои полянки, а покровитель Тайи помогал ей советами.

— Чем больше соберёшь, тем больше паёк. Хвоинки растут между колючек, поэтому сначала будешь неизбежно колоться. К этому нужно привыкнуть. Но я знаю один секрет, — подмигнул паренёк и оглянулся. — Только никому! Договорились?

— Договорились, — кивнула обрадованная Тайя.

Мальчик подошёл к камням. Из них торчали кедровые корни плотно переплетённые с шипоключками. На каждую одинокую хвоинку приходилось до десяти колючек. Но вместо того, чтобы лезть пальцами в острую гущу, мальчик подул на корень. Ничего не произошло. Мальчик подождал и подул ещё раз в тоже место. Опять без реакции. Паренёк подождал, подул и на третий раз шипоключки отреагировали. Они ощетинились в сторону непрошеного ветра, тем самым оголив хвоинку. Мальчик осторожно выдернул её и положил девочке в мешок.

— Здорово! — обрадовалась Тайя.

— Теперь сама.

Через два часа девочка полностью освоилась. По неопытности она заходила на полянки других мальчиков, те злились и выгоняли. Но Тайя не обижалась. Она была счастлива, что получила почётную работу. Девочка не заметила, что другие сборщики тоже используют «секретный» метод. Они трижды дули на колючки и собирали хвою. Мальчик, открывший ей «тайну», не мог не знать об этом, но почему-то промолчал.

Потом был обед. Рабочий поднял детей наверх и выдал по миске варёной репы. Пацанята смотрели на Тайю, шептались и подхихикивали. Девочка не обижалась: «Пусть шепчутся. Это же мальчишки, а я новенькая».

— На весы, — приказал рабочий.

Дети по очереди подходили к весам и высыпали хвоинки. К концу смены Тайя сильно устала. Хождение по холодным камням и узким лазам, обдувание корней в неудобных позах и непривычный труд вымотали девочку. Но она с гордостью высыпала первый урожай.

— Пять порций гороха, каравай и ложка мёда, — вынес вердикт рабочий. — Получишь после продувки.

Тайя охнула от радости. Если каждую смену она будет столько зарабатывать, то сможет бросить пойло, есть от пуза и выменивать оставшиеся продукты на бытовые нужды. Ещё и Кушке останется, и откладывать можно. Вот повезло!

— Ну? Я жду, — буркнул мужчина с продувочными мехами в руках.

— Иди первая, ты устала.

Мальчик с оттопыренными ушами подтолкнул Тайю вперёд. Девочка благодарно кивнула и встала в широкий таз. Мужчина направил на Тайю меха и стал обдувать с ног до головы. Мехами сдували прилипшие хвоинки с кожи. Случалось это редко, но важность элементов диктовала свои правила. Дети и одежду-то снимали для того, чтобы ни одна хвоинка не запуталась в ткани.

Мужчина внимательно осмотрел девочку, поднял пятки, пригляделся между пальцами, проверил подмышки и, убедившись, что ничего не прилипло, приказал:

— Следующий!

Пока второй паренёк стоял под мехами, мальчик с торчащими ушами подбежал к Тайе и крепко обнял.

— Ты молодец! Я рад, что мы будем работать вместе.

— Я тоже, — смутившись, ответила девочка.

Парень долго не отпускал её из объятий и Тайя подумала, что нашла не только хорошую работу, но и друга.

— Имя?

— Тайя Дикарка.

— Вот твои продукты. Одевайся.

Они стояли во дворе. Лось, охранявший кедровую при каждом открытии ворот, уже не пугал Тайю. Она с радостью схватила заработанное, повернулась и направилась к одежде.

— Стой! — крикнул мужчина, выдавший ей продукты. — А это что?

От подскочил к девочке, грубо задрал ей волосы на затылке и что-то снял с её шеи.

— Видели?! — рабочий показал стражникам хвоинку. — Она воровка!

Тайя испуганно уставилась на хвоинку в руках рабочего и не заметила, как мальчики одобрительно улыбнулись пареньку с оттопыренными ушами. Он был самый старший из них. В конце года его ждала инициация и прощание с кедровой, а дома два младших брата. Своё место-то он уступит, уже договорился. Осталось устроить второго. Мальцу помог случай. Один из собирателей на днях утонул. Пацан предложил Весте Кнут своего братишку и народница согласилась. Но вмешалась девка-самогонщица, вернувшая кочан. «В кедровой честность — главное достоинство», — пояснила свой выбор Веста. Поэтому пацан решил подставить Тайю. Пустил вперёд на продувку, чтобы до своей очереди успеть закрепить украденную хвоинку на шее девочки.

— Посадим воровку под хомут, — решил рабочий, отобрав у Тайи продукты. — Веста вернётся и скажет, что с ней делать: недельные пытки или изгнание.

— В моём родном городе обожают утренний сбор! Обратите внимание, любезнейший, на цветки. Видите, тут чашечка? Нужно поймать момент с ранним раскрытием, тогда семена будут особенно ароматны.

Молодой человек держал в красивых тонких пальцах полевой цветок, случайно оказавшийся в корзине рыбака. Юноша был красив. Элегантный костюм, ремень с массивной бляхой и сапоги на высоком каблуке. Скорее даже не сапоги с каблуком, а каблуки с небольшим голенищем. Молодой человек был низок ростом и никогда не забывал об этом. Белые волосы юноши приятно пахли.

— Я принимаю только монеты, — угрюмо сказал торговец рыбой.

— Вы не поняли. Я случайно обнаружил эту красоту среди… — молодой человек сбился, скривил на мгновение нос от резкого запаха рыбы, но быстро нашёлся, — великолепия вашего товара! Понимаете, я как художник, как летописец, как естествоиспытатель по своей натуре, по своему призванию не могу в этот великолепный, наполненный чудными красками жизни день пройти мимо… увядающей жизни.

Рыбак вытер сопли рукавом, взглянул на пасмурное небо и поддержал диалог:

— Чё?

— Вот! Вы тоже своего рода экзистенциональный наблюдатель. Мы так близки с вами, — рыбак икнул, юноша кивнул и продолжил. — Этот базар, эти милые люди, мы все участники большого представления под названием жизнь. Каждый из нас осознаёт всю тяжесть пароксизма сущего.

В этом момент к молодому человеку подошли два стражника и громко спросили:

— Книгочей Пурелий?

— Во, во, правильно! — оживился рыбак. — Заберите его, он мой товар обоссать хотел. Сущего ему захотелось, ишь ты!

Молодой человек подтвердил:

— Да. Я книгочей. Вот мои белые волосы, вот сапожки, вот мой костюмчик. Нравится?

— Велено срочно доставить в дом к Бадьяру Широкому.

Стражники подхватили юношу под руки и, не церемонясь, быстрым шагом понесли вперёд спиной. Книгочей удивлённо выпучил глаза и поджал ноги. Юноша, бестолково пялясь по сторонам и сжимая полевой цветок, покорился судьбе.

— Удачной торговли, — крикнул молодой человек рыбаку. — Прошу простить, но у меня образовалась неотложная встреча.

— И в жопу ему головёшек напихайте! — попрощался в свою очередь торговец.

Пока стражники несли гостя по улицам города, книгочей успевал обмениваться репликами с прохожими.

— О, мусорщик Герд! Рад тебя видеть.

— Мамаша Чепец, вы опять следите за домом вдовца-бортника?

— Ой, да пошёл ты, псина тощая, — злобилась в ответ женщина.

— Маэстро, ваш галстук сегодня особенно хорош! — Пурелий сделал комплимент уличному музыканту и тот с улыбкой поклонился, приподняв потёртый берет.

Когда знакомые заканчивались, книгочей обращался ко всем сразу:

— Доброго дня, благородные жители города Зелёной долины.

— Сжечь его, сжечь! — раздавалось в ответ со всех сторон, впрочем, не злобно.

Горожане продолжали заниматься своими делами: пили, сквернословили, следили за вещами, чтобы не украли и крали те вещи, за которыми плохо следили, торговались до хрипоты, смеялись и плакали, в переулках дрались, в компаниях спорили, делились новостями и слухами. Всё вокруг бурлило, хвасталось и завидовало. Обычная городская жизнь обычного города.

— Пурелий, ты куда? Неужели сбегаешь, не отведав лучший бутон Зелёной долины?

Под общий хохот рыжая девица с пышными формами схватила себя за груди и потрясла ими вслед уносимому книгочею.

— Милая Ру-Ру! Сегодня ночью я написал для тебя сонет и прочитал бы его тебе, но эти благородные мужи похитили меня на их тайную свадьбу. Я не приветствую насилия, но что не сделаешь ради большой любви двух благородных воинов?

Публика захохотала ещё больше, обрадованная остротой книгочея, а один из стражников предупреждающе пробасил:

— Бока помну.

— Молчу, молчу, — быстро согласился Пурелий и крикнул девице. — Этот великолепный бутон я сорвал специально для тебя!

Книгочей разжал пальцы и полевой цветок, порядком помятый, упал в дорожную грязь. Стражники уже вносили иноземца в дом барона, а горожане окончательно переключились на свои заботы, когда рыжая девица подняла цветок.

— Ах, Пурелий, — произнесла она вполголоса и вставила растение в платье.