Обмануть Темнейшего, или Смерть не повод для знакомства!

Глава 21

Некоторое время за столом царило неловкое молчание, разбавляемое лишь стуком приборов и нашими с Джесом фразами, а затем девчонки осмелели, и вопросы градом посыпались на наши головы. Точнее, на голову Темнейшего, потому что я, как и ведьмочки, пребывала в неведении и точно также жаждала получить хоть какие-то ответы.

— Так слухи всё же не врут? Вас пытались убить? — первой не выдержала Марисоль и, в качестве подтверждения своей версии, кивнула на мою одежду, верно оценив причину такого переодевания.

— Для начала вы должны дать клятву, что информация, которую вы услышите, останется только между нами, — серьёзно сказал Темнейший, и ведьмочки как-то сразу прониклись и закивали.

Напоминать стандартный текст клятвы им не пришлось, и уже через минуту они обе протараторили нужные слова и уставились на нас любопытными глазами.

— Это действительно так. Кто-то прикрепил ко дну нашей кареты очень редкий артефакт и нанёс печати на дверцы, стены и пол, чтобы мы не выбрались и не смогли воспользоваться магией. Можно сказать, нам с Таис не оставили шанса, но… кое в чём они всё же просчитались, — спокойно ответил Джес и сжал под столом мою ладонь в ободряющем жесте.

— Но какой в этом смысл? Зачем кому-то вас убивать? — спросила Лючия, сдув рыжий локон, упавший на лоб. — Тем более, такое вопиющее преступление не сошло бы этим людям с рук!

— Вообще, если бы их задумка удалась, нас в ближайшие пару недель даже не искали, а потом доказательств бы не осталось, — протянул Темнейший, сверкнув глазами. — Кучера подкупили, и вместо поместья лорда Олвера карета увезла нас сквозь портал, который был открыт с помощью моей магии. Для этого они раздобыли один из артефактов, который я делал своими руками и сам заряжал, и уже с его помощью открыли переход.

— То есть? — хором уточнили мы с Марисоль и переглянулись, а я продолжила: — Кто-то пытался обставить всё так, будто ты меня похитил?

— Нет. Куда масштабнее, дорогая. Кто-то собирался всех убедить, что мы с тобой сбежали. Видимо, чтобы не ждать слишком долго свадьбы, а обвенчаться тайком, потому что дорога, на которой нашли обломки нашей кареты, вела к полузаброшенному Храму в двух днях пути от столицы.

— Вот только доехать до места назначения мы бы “не смогли”, — верно уловила я суть и тут же полюбопытствовала: — И что же с нами случилось бы? Несчастный случай? Нападение разбойников?

— Конфликт магии, — нехотя обронил некромант, и мы с девчонками разом округлили губы, хором протянув: “О-ой…”.

И это действительно было “ой”, потому что настолько разломать карету и испепелить друг друга, чтобы следов не осталось, мы могли бы лишь в момент моего колоссального потрясения, ведь магия Темнейшего в разы сильнее. То есть, это стало бы возможно, если бы Джес, например, попытался взять меня силой, что в моей голове, вообще, не укладывалось. Или в том случае, если бы он на меня напал, а я до смерти сопротивлялась. К слову, этот вариант был даже более жизнеспособным, учитывая, что предполагалось, будто перед отъездом мой жених притащит из парка на руках другую женщину, и это могло вызвать между нами скандал.

— Леди Шеррон замешана? — не столько спросила, сколько утвердительно сказала я, и Джес кивнул, но с сожалением добавил:

— Доказательств нет, но по словам очевидцев незадолго до этого кучер общался с похожей на Алессу дамой, которая тщательно скрывалась, из-за чего опознать её не смогли ни зрительно, ни с помощью магии. Теперь за леди Шеррон и её ближайшими родственниками тщательно следят, а значит, мы сразу же узнаем, если они захотят снова провернуть что-то подобное.

— И каковы её мотивы? Месть за расстроенную свадьбу? Или это как-то связано с тем, во что ты вляпалась недавно? — проницательно спросила Лючия, устремив на меня взгляд через стол, и мы с Джесом мимолётно переглянулись.

— Что вам об этом известно? — вопросом на вопрос ответил Темнейший, а я закивала, напоминая, что я, вроде как, потеряла память.

— Да ничего, — раздражённо фыркнула Марисоль, допивая вино из бокала. — Это наши с Лучиком догадки. Просто пару месяцев назад Таис на некоторое время пропадала, а после возвращения сильно изменилась. Была нервной и задумчивой, а потом, и вовсе, потеряла память! И уж простите, но явно не из-за зелья или того рокового ритуала.

Я вздохнула и виновато покосилась на девчонок. Надо же, значит, они мне не поверили, но всё равно помогали? Кажется, сейчас я всё-таки готова поверить в настоящую дружбу. Вопросительно взглянув на Темнейшего, вскинула брови, и он кивнул, без слов понимая мою просьбу, а я сказала:

— Простите, девочки, но я — не Таис.

И нервно сжала пальцы Джеса, ожидая бурной реакции, но её не последовало. Наоборот, ведьмы снова переглянулись и даже немного расслабились, после чего Марисоль тихо пробормотала:

— Об этом мы тоже догадались, но никому не сказали, потому что нет в тебе зла, а значит, её место ты заняла не специально. Не удивимся, если сама же Таис этому и поспособствовала. И, знаешь, как бы там ни было, для нас ты останешься лучшей версией Ягодки, что бы с ней ни стало. А знать, как так вышло, мы, пожалуй, пока не хотим. Хотя… Просто скажи, она жива?

— Жива и строит счастье в моём теле, умудрившись выскочить замуж за моего жениха, — фыркнула я, вкратце обрисовав то, что сама знала.

— Это очень похоже на Таис, — улыбнулась Лючия и неожиданно мне подмигнула: — Что ж, значит, нам всё-таки придётся чуть-чуть познакомиться заново.

— Ни за что не упущу такой возможности, — серьёзно сказала я, по очереди взглянув на девчонок. — Только прошу, не сегодня.

— Как скажешь, — согласно кивнула Соль и встала. — Мы ведь понимаем, что то, что вокруг вас происходит, слишком серьёзно, чтобы вы могли всем поделиться с нами. Но знайте, что, в случае необходимости, мы всегда поможем.

— Потому что ситуация с теми символами на алтаре, тайнами вокруг Ягодки и покушением на вас нам не нравится, — подхватив слова подруги, закончила Лучик и тоже встала. — Проводишь нас?

— Конечно, — откликнулась я и, на миг прижавшись к боку Джеса в поисках тепла и поддержки, пошла с ними к выходу, расположение которого откуда-то тоже знала. Сюрприз нашей с Темнейшим связи? Не иначе.

У самых дверей мы остановились и тепло попрощались с девчонками, а потом, поколебавшись, я всё же достала старый портрет и, прикрывая подпись рукой, спросила:

— Случайно, не знаете, кто это?

— Так ведь бабушка Таис вроде, — с сомнением протянули девчонки, рассматривая тонкие черты. — Почти точно такой же портрет был в медальоне, что остался Ягодке после смерти её матери. Две красавицы — мама и бабушка, на которых она так сильно похожа.

— Спасибо, — тихо сказала я, пряча вырезку обратно, а затем всё же попрощалась с подругами и развернулась, чтобы вернуться в столовую, но тут же уткнулась носом в грудь Темнейшего, который, весьма предсказуемо, не стал меня там дожидаться.

— И что не так с этим портретом? — спросил он, верно оценив мою тревогу, а я, собравшись с мыслями, едко сказала:

— Кроме того, что на нём не бабушка Таис, а моя? Почти ничего.

— Ты уверена? — сталью в голосе Темнейшего масло можно было резать, но я почему-то не боялась. Была во мне какая-то наивная уверенность в том, что он не станет меня в чём-то обвинять, даже если мои предки действительно были из рода Мийош.

— Ещё как уверена! Ты же не думаешь, что я бы не узнала женщину, которая меня вырастила? — фыркнула я. — Так уж вышло, что фениксом был мой отец, и когда мама погибла, он предпочёл переродиться и забыть предыдущую жизнь. Так я и оказалась на руках у бабушки, его матери.

— Мне жаль. Сочувствую твоей утрате.

— Не стоит. Я была так мала, что родителей, в отличие от бабушки, не запомнила, а она мне заменила семью в период моего взросления.

— И что с ней стало потом? — уточнил Джес, провожая меня в свой кабинет и приказывая встреченному по пути слуге принести нам кофе.

— Да ничего, выскочила замуж за богача из соседнего королевства и прекрасно там устроилась, — хохотнула я, испытав крохотный укол сожаления. — Мы, кстати, собирались со Свеном поехать туда в свадебное путешествие, но теперь сомневаюсь, что он рискнёт ей показать Таис в моём теле, а сама бабуля приехать не сможет. В своё время, она немало у нас покуролесила, в результате чего потеряла гражданство и получила запрет на въезд в Еранавию.

Иногда мне было очень жаль, что всё сложилось именно так. Уже пятнадцать лет мы общались только по переписке, и я практически стала забывать, как выглядит единственный родной человек в том мире, но вот воспоминания о детстве и юности, которые бабушка мне подарила, были только самыми тёплыми и до сих пор яркими. Кстати, о них.

— Слушай, Джес, девчонки сказали, что на портрете бабушка Таис. И знаешь, мне кажется, они могут быть правы… — внезапно воскликнула я, но продолжила, только когда за нами закрылась дверь кабинета. — Смотри, здесь заметка о скандальной свадьбе Лали Мийош, — выложила я уже слегка помятую вырезку из газеты на стол, придвинув её к некроманту, — а мою бабушку зовут Айла.

— Она могла сменить имя, переместившись из нашего мира, — напомнил Джес.

— Могла, — не стала спорить я. — Но видишь ли, есть причина, заставляющая меня в этом сомневаться. Пару раз она упоминала, что ей снятся странные сны, в которых она будто со стороны смотрит на себя, живущую другой жизнью. Бабушка думала, что это воспоминания, которые приходят к ней из-за криво проведённого ритуала Забвения. А что, если это не так, просто тут у неё была сестра? И их связь была так сильна, что сны о потерянной родственной душе находили Айлу и в другом мире?

— Версия имеет право на существование, особенно, в том случае, если женщины были близнецами, — подумав, сказал Джес. — В пользу этого говорит и то, что из нашего архива пропали все упоминания о роде Мийош. И кажется, я теперь знаю, куда они подевались.

— Таис! — выдохнула я, а Темнейший кивнул. — Так вот, что она вынесла из твоего дома! Упоминания о своих предках. Но, получается, она всё знала?

— Сомневаюсь, иначе мы бы с тобой сейчас не разговаривали, — покачал головой мужчина. — Скорее, они с той женщиной искали способ убрать Таис из-под какого-то удара. А поменять души дальних родственников даже в теории проще.

— Значит, на алтаре в своём мире я всё-таки умерла не случайно… — пробормотала я. — Так и знала, что какая-то скотина подсказала некроманту, как правильно меня убить!

— С этим мы постараемся разобраться позже, а сейчас предлагаю всё же наведаться к лорду Олверу, — решительно заявил некромант, вставая. — Уверен, он точно что-то знает. По крайней мере, хоть какую-то информацию о матери своей жены, да и о самой почившей супруге, он нам поведать сможет.

— Постой, но тогда получается, что наша версия с причастием леди Шеррон к происходящему, потому что она — Мийош, не имеет оснований? — расстроилась я. — И они действительно мне просто мстили?

— Не стоит торопиться с выводами, — покачал головой Темнейший. — К тому, что творится в Шанторе, они, похоже, имеют прямое отношение. И Таис что-то об этом узнала. Думаю, как раз поэтому вас и поменяли местами. А значит, у нас завёлся враг пострашнее древних некромантов.

— Я окончательно запуталась, — пожаловалась я.

— Не ты одна, — хохотнул Темнейший, подгребая меня к своему боку. — Но зато у нас появилось направление, в котором нужно копать, и мы обязательно со всем разберёмся, обещаю.

Так, в обнимку, мы и вошли в портал, чтобы выйти из него в комнате Ягодки. Я быстро переоделась в приличествующий девушке наряд и, вспомнив слова Джеса, накидала необходимый минимум вещей в чемодан, который Темнейший тут же отправил в свой дом порталом. А затем мы чинно спустились на первый этаж, вновь распугав всех слуг, на этот раз — совместным появлением, и отправились, куда они нам указали. К лорду Олверу в кабинет.

Отец Ягодки разбирал бумаги и нашему появлению даже обрадовался. Сначала. Ровно до того момента, как мы обменялись приветствиями, наобнимались, и я задала вопрос, гипнотизируя лорда Олвера глазами:

— Можешь рассказать мне о маме?

Лицо мужчины исказила болезненная гримаса, но он, помня о присутствии Темнейшего, быстро взял себя в руки.

— Что именно ты хотела бы знать? И почему спрашиваешь сейчас?

— Потому что после похищения ко мне так целиком и не вернулись воспоминания. И да, забыла я гораздо больше, чем тебе сказала, — покаялась я, старательно хлопая ресницами и глядя на него печально-виноватыми глазами.

— Но… Как же так? Почему ты сразу мне не сказала? — забеспокоился отец, а я мысленно обругала Ягодку. Как она могла бросить здесь свою семью, которая так за неё переживала, даже не дав им шанса как-то её защитить или не рассказав им правду?!

— Побоялась, — честно призналась я. — Вдруг, чтобы вернуть воспоминания, пришлось бы ставить на мне какие-то опыты?

И я вполне искренне передёрнула плечами, а лорд Олвер посмотрел на меня с такой укоризной, что мне стало мучительно стыдно.

— Ладно, я, пожалуй, вас оставлю, у меня есть дела, — неожиданно вмешался Джес, разбивая неловкий момент на осколки. — Надеюсь, рядом с вами Таис ничего не угрожает?

— Да как вы только могли такое подумать, молодой человек! — вспылил отец Ягодки, а я украдкой улыбнулась. Так-то лучше, возмущение немного развеяло флёр от дурных воспоминаний, а значит, наш разговор всё же может получиться продуктивным.

Джес извинился перед лордом и вышел за дверь, которую прикрыл не сразу, и я прекрасно почувствовала, что секундной заминки ему хватило, чтобы набросить невидимость и вернуться обратно, встав рядом. Его рука теперь покоилась на моей талии, а размеренное дыхание слегка шевелило волосы на макушке, отчего казалось, что я готова к любым ответам, которые могу здесь получить. Поэтому, дав лорду Олверу ещё минутку на его ворчание, я решительно напомнила.

— Мама. Ты обещал рассказать о моей маме.

— Я не знаю, что тебе сказать, милая, — как-то сдулся мужчина и практически рухнул в кресло, потирая лоб, а затем — грудь. — Твоя мать была чудесной женщиной. С ней я был счастлив, как никогда ранее, а потом… Она умерла, Таис, и забрала всё самое светлое, что было в моей жизни. Кроме вас с Амосом, конечно. И это… — он задохнулся, беззвучно двигая губами, а затем коротко обронил, обнажая душу: — Десять лет прошло, а горечь этой потери до сих пор неизбывна.

“Мне жаль” — одними губами прошептала я, но вслух ничего не сказала, ненавидя себя за эту жестокость. Мне нужны были ответы, а лорд Олвер — единственный, кто мог их дать, и замять неприятную тему сейчас я просто не имела права. Поэтому стояла и требовательно смотрела на него до тех пор, пока он, собравшись с мыслями, не продолжил:

— Мы познакомились в одной из южных провинций Шантора. Я тогда открывал очередную шахту и инспектировал всё лично. А она жила в одном из домов полуразрушенной деревни, которую я приказал снести, переселив людей в новую.

— Дай угадаю: она устроила забастовку? — неожиданно улыбнулась я, вспомнив свою деятельную бабулю, а затем присела в кресло напротив отца, собираясь сделать беседу более неформальной.

— Почти, — по-мальчишески улыбнулся он, окунаясь в воспоминания. — Найрэн подняла целое кладбище скелетов, которые гнали моих строителей, громыхая костями и забрасывая инструментами, которые те по пути роняли.

— Постой… Мама была некромантом?! — неподдельно удивилась я.

— Ещё каким! — с восхищением выдохнул лорд Олвер. — Обычно девочек такому не обучают, но отец Найрэн обладал очень сильным даром и не смог оставить дочь без специального образования. К тому же, по её рассказам, он сильно отличался от других тёмных магов, наверное, поэтому Най и выросла такой… такой особенной.

— А как его звали? — с любопытством спросила я, скрестив пальцы на удачу, потому что вдруг вспомнила об одном, таком же “особенном”, некроманте и даже поверить боялась в такие совпадения.

— Даон или Денон, — задумавшись, попытался вспомнить отец Ягодки, а потом покачал головой: — Честно говоря, не уверен. Твоя мать избегала разговоров о своей семье. Что-то там у них не ладилось, из-за чего она сбежала из дома и долго скрывалась, не желая возвращаться обратно.

— А её мама, ну, моя бабушка? Она тоже была некромантом? — тут же спросила я, затаив дыхание.

— Лалиналь? Насколько я знаю, нет. Она, вообще, была человеком, или обладала настолько крошечным даром, что не могла им пользоваться. Как-то раз Найрэн упоминала, что её мать ещё в юности перегорела. То есть, потеряла свои силы после смерти сестры, но я не стал уточнять, понимая, что она не хочет об этом разговаривать.

Что ж, кажется, мои догадки подтвердились, и мать Таис — моя двоюродная тётка. Кто бы мог подумать!

— Слушай, пап, — на миг споткнувшись на этом обращении, я всё же задала вопрос, который волновал меня не меньше. — А почему я не нашла никаких упоминаний о маме? Ни в библиотеке, ни в вырезках из газет…

Мужчина помолчал, то ли делая вид, что не услышал моего вопроса, то ли размышляя, что может мне сказать, а что — нет. А затем всё-таки ответил, но не то, что я ожидала:

— Ты знаешь, как в Шанторе относились к некромантам почти двадцать лет назад. Их ненавидели, а иногда и убивали. Нам приходилось скрывать, на что способна твоя мама, поэтому мы жили очень уединённо. В той самой деревне, где Найрэн пряталась от семьи. В Трею я перемещался стационарными порталами, но всегда максимально быстро возвращался обратно, тщательно охраняя нашу тайну и частную жизнь от любопытных.

— А почему мама пряталась-то? Нет, я понимаю, что сначала они с родителями поругались, но потом, когда она вышла за тебя замуж, неужели это не смогло бы смягчить её родных? Ведь ты явно уже тогда был одним из самых перспективных женихов королевства, а она тебя захомутала! — всё-таки попыталась докопаться до сути я.

— Да потому, что требовали от неё не успешного замужества, — неожиданно поморщился отец. — Там было что-то, связанное с её даром, и говорить об этом Найрэн не хотела, а я не спрашивал, понимаешь?! Уверен, у твоего Темнейшего тоже есть темы, которые он не захочет обсуждать даже с тобой, а ты не станешь настаивать. И ещё вспомнишь мои слова.

— Ладно, ладно, я поняла! — подняла я ладони, почувствовав, как Джес сжал моё плечо, намекая, чтобы не давила. — Спасибо, что всё рассказал, хоть эти воспоминания и причинили тебе боль.

— Не за что, дочка, — улыбнулся отец уже гораздо светлее и встал, чтобы снова меня обнять, а я поддалась искушению и представила, что меня действительно обнимает мой папа, делясь своим чутким теплом.

Хотя… Ягодка ведь его бросила, не пожелав давать объяснений, поэтому, разве я теперь не вправе считать, что он — мой? Зажмурившись, я прижалась к лорду Олверу ещё теснее, а потом, вспомнив о характере Таис, сказала то, что он явно хотел в этот момент услышать, и чем дочка его вряд ли баловала:

— Я люблю тебя, пап. Спасибо. За всё.

— И я тебя люблю, милая, — растрогался мужчина, целуя меня в щёку, а я вдруг поняла, что всё сделала правильно.

Как бы там ни было, теперь они с Амосом именно моя семья. Именно я — их дочь и сестра. И в моих силах сделать так, чтобы наши с ними отношения теперь сложились по-новому. Решив это для себя, я всё-таки попрощалась с отцом и пошла к выходу, а потом вдруг вспомнила, о чём хотела спросить ещё в прошлый раз, и притормозила:

— Пап… А тот браслет, что спас меня во время похищения… Его ведь передала мне мама?

— Откуда ты… — начал он и оборвал сам себя, просто кивнув: — Да. Она отдала его мне незадолго до своей смерти, сказав, что это — подарок на твой ближайший день рождения, будто чувствовала, что её к тому моменту уже не станет.

— А от чего…

— По какой причине Найрэн умерла? — понятливо спросил отец, и я кивнула. — Она утонула. Пошла на речку со своими подругами, упала в воду и не справилась с течением. Мы с тобой и Амосом как раз были в столице, где я разбирался с накопившимися делами… Тело так и не нашли, видимо, утащило бурным потоком слишком далеко, а магический поиск ничего не дал.

— А ты никогда не думал, что мама может быть жива? — тихо спросила я, вспомнив ту странную женщину из воспоминаний Ягодки, которую Таис называла не иначе, как “Она”.

— А ты всё-таки жестока, дочь, — также тихо сказал лорд Олвер и покачал головой. — Конечно, думал. И искал её много лет. Но, как видишь, безуспешно… Да и, будь это так, Найрэн обязательно бы к нам вернулась. Сама…

Он с тоской посмотрел в окно, а затем решительно достал из ящика стола графин с чем-то убойно-алкогольным и непреклонно кивнул мне на дверь:

— Прости, Таис, но на сегодня разговоров достаточно. Надеюсь, ты будешь хорошей девочкой и подождёшь жениха в своей комнате? Кстати, он сказал, что тебе придётся некоторое время пожить в его доме?

— Разумеется, — ответила сразу на все вопросы я и, предвосхищая целый виток наставлений, ехидно добавила: — И, конечно же, мы будем благоразумны!

— Я в тебе не сомневался! — торжественно заявил отец, салютуя мне бокалом, а я услышала, как Темнейший на грани слышимости проворчал: “Ага, конечно!”, и бодро выскочила в коридор, чтобы сдержать приступ неуместного смеха.