Обмануть Темнейшего, или Смерть не повод для знакомства!

Глава 30

Джес Данвер

С ужасом проследив взглядом, как в грудь любимой женщины летит острый кристалл, а я ничего — совершенно ничего! — не успеваю сделать, я метнулся вперёд, но опоздал.

Амос, выполнив то, что в него вложили, снова потерял сознание, я же, подхватив безжизненное тело Таис, упал на колени, прижимая её к груди и зарычал:

— Даже не надейся! Я не позволю тебе так уйти, слышишь?! Мы так не договаривались! Давай, Таяна, дыши! Дыши, родная…

Стряхнув бесполезный приступ отчаяния, отстранился и зажал обожжённой ладонью рану с рваными краями. Выскребая остатки сил, зашептал заклинание стазиса, прямо кровью вычерчивая руны из самой Чёрной, Запретной магии.

Нить, что связала наши души после помолвки, со звоном натянулась, грозя вот-вот лопнуть, но я не сдавался. Мгновенья складывались в минуты, а те — в часы, а я всё шептал и шептал заклинания, черпая силу из собственной крови и ауры. От слабости темнело в глазах, руки дрожали, но я ни разу не отвлёкся, завершая древний ритуал и надеясь на чудо.

О том, что это был за кристалл, я понял сразу. Тая рассказывала, как её убили таким в её мире, и, если бы не тётка, моей любимой бы совсем не стало. А ещё я знал, что теперь ей некуда возвращаться. Пусть Найрэн заперла моего феникса в теле Таис, прошло слишком мало времени, чтобы оно действительно стало ей родным… Проклятье!

У меня оставался всего один шанс. Всего один!

Мы были связаны. Не с телом Таяны — с душой, а та — с телом Ягодки. И я сосредоточенно покрывал его рунами, часть из них повторяя на своём, изменяя саму реальность. Этот ритуал — древний, кровавый, из жуткой, Запретной магии, я узнал случайно. Но сейчас лишь он мог нам помочь или уничтожить нас напрочь.

Забытый обряд навечно связывал Судьбы. Жизни, души, посмертие — без вариантов. Умрёт она — умру и я. Но выживу, справлюсь я — и она останется. Теперь даже после смерти мы будем встречаться в новых жизнях, влюбляясь и проживая их вместе. Заново. Вечно. Из раза в раз. Она и я.

Кто-то скажет, что лишь о таком и мечтает. А кто-то… Потому и относится ритуал к Запретной магии, что не только влюблённых с его помощью связывали. Каково ненавидеть кого-то Вечность? Без возможности разорвать бесконечный круг, изменить правила? Да и любовь, порой, тоже бывает больная…

Вот только я, наверное, слишком эгоистичен. А может, бесстрашен? Но я не готов дальше жить без неё — без моей Таяны. Она для меня будто воздух — настолько я в ней нуждаюсь. Без неё моя жизнь лишится всех красок, тех крох теплоты и огня, которые хоть немного разгоняют Тьму, что таких, как я, постепенно поглощает.

Закончив, я устало вытер лоб окровавленными руками, на миг выпуская из захвата Таяну, которая, пусть и поверхностно, но всё же снова дышала. Только теперь я заметил, что в квартире давно не один, помимо, конечно, девчонок и Амоса.

Найрэн хлопотала над сыном. Девон сидел в кресле совсем рядом, по капле вливая в меня свою магию. То-то мне показалось, что у меня вдруг открылось второе дыхание! Приведённые в чувство ведьмы хлопотали на кухне. А вот леди Шеррон — ни старшей, ни младшей — не наблюдалось.

— Надеюсь, ты знаешь, чем это грозит вам обоим, мой мальчик? — тихо спросил наставник, не отрывая от нас тяжёлого взгляда.

— Ну, вы ведь никому не скажете? — хмыкнул я, угрожающе покосившись на всех, кто стал свидетелями ритуала.

— Если это спасёт Таис жизнь, а она сама тебя за это не прибьёт, можешь расслабиться, — откликнулась Найрэн. Марисоль и Лючия согласно закивали.

Сообща мы устроили Таис на кровати рядом с Амосом, который уже просто спал, избавленный от воздействия жуткого заклинания. По моей просьбе Девон сходил за накопителями, и мы раскинули над моей невестой усиленный купол, что должен был помочь ей аккумулировать крохи магии.

— Она должна была развоплотиться, — пояснил я всем, когда они спросили, отчего девушка не просыпается. — Каким бы сильным ни был некромант, вернуть душу в таком случае невозможно. Но мы были связаны помолвкой и моей клятвой, и этого хватило, чтобы задержать её на время обряда. По сути, завершив его, я разделил с Таис свою жизнь и своё посмертие. Но чтобы вернуть её окончательно, придётся использовать, чуть иную магию, потому что её душа уже находится за Гранью.

— Мы можем чем-то помочь? — спросили подруги Таи, а я даже на миг загордился тем, что она привязала их к себе крепче самой Ягодки.

— Только если с призраками умеете договариваться, — усмехнулся я.

— О, это мы запросто! — заулыбались ведьмы, и я, хоть и сомневался в успехе, но всё же обозначил им задание.

Ладно уж, пусть стараются. Всё равно, пока я не восстановлю резерв полностью и не приготовлю всё для особого ритуала, мы не продвинемся в возвращении Таис, а вот поквитаться с преступниками мне это совсем не помешает.

Девон почти сразу же после обряда поведал мне, что обе леди Шеррон пойманы, доставлены в магический изолятор и только нас и дожидаются, чтобы начать каяться в своих грехах. А их — кто бы сомневался! — оказалось немало.

Следующие дни слились для меня в нескончаемый поток допросов и совещаний. Следственный Комитет сбивался с ног, дёргая за ниточки, Палата Лордов рвала и метала, и уже вместе мы за голову хватались от того, какие подробности всплывали, открывая нам тайну за тайной.

Пожалуй, всё началось, когда Найрэн сбежала. Лалинель, разозлённая тем, что рухнули все её планы, искала дочь всеми доступными способами, в том числе, с помощью кровной магии, но неожиданно вместо прямой наследницы нашла дальнюю родственницу и начала к ней приглядываться.

Кларисса уже тогда была очень амбициозной и не гнушалась делать гадости. В чём-то она была похожа на саму Лали, но не носила замыслов таких масштабов. Правда, только потому, что для этого ей не хватало сил и знаний. В отличие от самой Лалинель, в Клариссе не было ни капли магии фениксов, а тайна о происхождении из рода Мийош умерла вместе с её матерью. Мудрая была женщина, как оказалось. Прожила счастливую жизнь, отказавшись от мести, а вот дочери её мудрость, увы, не досталась. Только алчность далёких предков и дикая зависть.

Кларисса хотела богатства, могущества и власти, и, как могла, их добивалась. Первым шагом наверх стало замужество. Лорд Шеррон был одним из членов Палаты Лордов, и это открывало девушке большие перспективы. Когда же с ней связалась Лалинель, приоритеты новоиспечённой леди Шеррон резко поменялись.

Она быстро оценила новые горизонты и сделала всё, чтобы втереться в доверие к родственнице, напоказ восхищаясь ею и во всём ей подражая. Лали, разочарованная в дочери, скоро прониклась и решила, что Кларисса — неплохая замена. Правда, для исполнения задуманного пришлось бы немного подправить планы, ведь дара феникса у леди Шеррон не оказалось, но для этого у Лалинель был муж — сильный и очень талантливый, а ещё — влюблённый в неё без памяти.

Вместе женщины организовали настоящий заговор. Лали познакомила Клариссу со своими сообщниками, а также, через какое-то время, рассказала ей о ритуалах — и о том, что способен был дать безграничное могущество, и о том, что разрабатывал её муж для отнятия магии. Это и стало её ошибкой. Убедившись, что вытащила из родственницы всё, что только можно, леди Шеррон от неё избавилась, подмяв под себя всё, над чем они так долго трудились.

Власть, что она получила подлостью, опьяняла. И, как это обычно бывает, женщина захотела большего. Вот только неожиданно оказалось, что обманом полученные ритуалы нуждаются в доработке. Магию с их помощью они отнимали, а вот усвоить её Кларисса не могла, как ни старалась. Пришлось направлять дармовую энергию на призвание тварей, надеясь с их помощью создать настоящую армию. Как использовать второй ритуал, леди Шеррон не знала, учитывая, что дочь Лалинель и Девона пропала. А потом во всё это банально вмешалась случайность.

Привлечение новых союзников, подготовка захвата власти, прокорм тварей и защитная, а также маскирующая магия на доме, где те содержались, требовали постоянных вливаний. И Кларисса решила, что богатый любовник может поправить её благосостояние, не у мужа же деньги клянчить! Нужно ли говорить, что для этой цели лучше всего подходил лорд Олвер? Алмазные копи, которыми он владел, её невероятно притягивали.

Вот только, как оказалось, Тамрис беззаветно любил свою жену и детей и на все старания леди Шеррон не обращал внимания. Да что там, Кларисса не была даже уверена в том, что он знал о её существовании, постоянно пребывая в своих мыслях и стремясь из города к своей семье. Тогда-то она и решила устранить его жену, чтобы в нужный момент утешить мужчину, как уже несколько раз поступала с другими. Каково же было её удивление, когда в таинственной леди Олвер, на которую она захотела взглянуть перед тем, как отдать приказ, Кларисса узнала дочь Лалинель, что была с ней почти на одно лицо!

Боясь поверить своему счастью и тому, что можно будет перейти к исполнению первоначального плана, леди Шеррон потеряла бдительность, слишком нагло собирая силы, которые готовилась ей противопоставить. О том, как старательно Лали с Девоном обучали дочь, она была наслышана.

Наверное, Найрэн что-то почувствовала и снова сбежала. Кларисса была в ярости! Утешало лишь то, что у беглянки осталось двое детей. Просто нужно было подождать, пока они достаточно подрастут, чтобы выжить во время обряда. Пока же леди Шеррон было чем заняться. Она старательно вербовала союзников, прикармливая их годами.

Главной удачей за это время стало то, что Клариссе удалось переманить на свою сторону двух старых, но невероятно сильных некромантов. Именно Роск и Жамай доработали ритуал по отнятию дара, заявив, что убийство подростков и молодых людей даст куда больше силы, а также поможет переработать их магию для будущего обряда.

Целый год они заряжали накопители, убивая тех, на кого леди Шеррон указывала, и, когда до звёздного часа оставалось всего ничего, судьба снова повернулась к злодеям филейной частью.

Таис Олвер, за которой они наблюдали, услышала то, что была не должна, да ещё и на кристалл записала. А затем, каким-то невероятным образом, пропала прямо во время ритуала! Дальше стало только хуже. Вернувшись, она, как репей, прицепилась ко мне — единственному, кого леди Шеррон опасалась — и уже от меня не отлипала. А потом, и вовсе, умудрилась стать моей невестой, втянув в это давнее противостояние. О том, что Таис уже не совсем Таис, Кларисса не знала.

Все тщательно лелеемые годами планы грозились пойти хишеашу под хвост, и леди Шеррон стала совершать ошибки. Ещё и её собственная дочь, что с раннего возраста во всём помогала матери, проблем добавляла. А всё потому, что мерзкое отродье Тамриса и Найрэн умудрилась расстроить её свадьбу! В какой-то момент Кларисса плюнула и решила использовать Амоса, но для этого нужно было устранить Таис и меня, а сделать это всё никак не удавалось.

— Как вам удалось выкрасть его из школы? — резко спросил я леди Шеррон, когда она, задумавшись, замолчала.

Это был последний допрос, что значился в моем списке, а дальше эту женщину ждало наказание. В целом, оно уже не зависело от того, что она скажет, но любопытство всё же съедало.

— Паршиво выглядишь, — оценив мой усталый вид, запавшие скулы и лихорадочно горящие глаза, ушла от ответа она. — Надеюсь, ты страдаешь. Каково было потерять свою драгоценную невесту? Надеюсь, она долго умирала?

Женщина, что сейчас выглядела едва ли лучше меня, противно рассмеялась.

— Я допускала, что удача снова может быть не на моей стороне, и подстраховалась. Но знаешь, если вы отпустите меня и мою дочь, я расскажу вам, как спасти Амоса. Разве не хочешь ты почтить память своей невесты и утешить её отца? — едко бросила Кларисса. — Она бы оценила. Хотя, ты и сам это знаешь.

Я хмыкнул, но промолчал, надеясь, что она ещё о чём-нибудь важном проболтается. То, что заклинание, которым они воздействовали на брата Таис, было непростым, мы и сами догадались. Вот только Найрэн и Девон не зря считались лучшими, а сообщники самой леди Шеррон не менее охотно каялись. В частности, старые некроманты предали её также легко, как с ней сговорились. И парня давно напоили нужным зельем, заодно немного подправив его память. Ни к чему Амосу помнить о том, что сестра чуть не умерла от его руки. Это стало бы для него настоящим ударом.

— Знаешь, в чём между нами разница? — осознав, что говорить что-либо ещё леди Шеррон не собирается, протянул я.

Кларисса вздрогнула, но промолчала, а комнату для допросов начала постепенно заполнять Тьма, отчего у испуганной женщины мгновенно участилось дыхание, а зрачки расширились, почти полностью закрывая радужку.

— Я тоже умею быть очень жестоким, — ровно продолжил я, — но, в отличие от тебя, предпочитаю мстить своими руками. Да и методы мои, знаешь ли, более гуманны. Пожалуй, я мог бы отыграться на твоей дочери, судя по всему, она всё же тебе дорога…

— Ты не посмеешь! — змеёй прошипела леди Шеррон и вскочила со стула, но тут же рухнула обратно, притянутая зачарованными цепями.

— Неужели? — вскинул брови я и коротко бросил: — Алесса, войди, дорогая.

Дверь в допросную открылась, и в комнату скользнула девушка в одежде, непривычной нашему глазу. Выглядела она немного потерянно и даже слегка смущалась.

— Твоя дочь так хотела замуж, а кто мы такие, чтобы лишать её мечты? Завтра она отправляется в Деймаар, где станет женой одного из генералов Лейдара.

— Нет! — в ужасе выдохнула леди Шеррон. — Они же все варвары!

— Правда? А Алесса так не считает. Правда, дорогая? — преувеличенно заботливо обратился к девушке я.

— Да, господин. Я буду покорной и верной женой, а если нет — муж меня воспитает. Могу я идти, господин?

— Ступай, — отпустил её я, возвращая внимание её матери, и девушка покинула комнату, а леди Шеррон зарычала:

— Что вы с ней сделали, твари?

— Всего лишь запечатали магию и лишили воспоминаний, — насмешливо ответил я, с удовольствием наблюдая за ее паникой. — Возможно, это её единственный шанс прожить остаток жизни нормально.

— Ты врешь! — взвыла Кларисса, дёргая себя за обгорелые пряди. — Нет такого заклинания!

А вот тут она ошибалась.

За три недели, что шли допросы и открывались новые подробности заговора, мы сделали немало. Помимо того, что наши менталисты считали память основных приближенных леди Шеррон, узнав почти всё о происходящем, мы, совместно с Палатой Лордов, по крайней мере, с теми её представителями, кто не был причастен к заговору, пришли к выводу, что казнить в этот раз всех, как это было с родом Мийош, может быть чревато. Вдруг история повторится? Кто знает. И, если можно этого избежать, лучше поступить гуманнее. Ну, в нашем понимании.

Найрэн связалась с дочерью, а та — с бабушкой Таяны. Конечно, ей пришлось рассказать правду, но, в обмен на обещание наладить контакт между нашими мирами, община фениксов предоставила нам подробный ритуал Забвения со всеми сопутствующими заклинаниями.

Наши специалисты немного его доработали, и почти все заговорщики испытали его воздействие на себе, забыв то, чем занимались годами. Некоторые подверглись воздействию вместе с семьями, чтобы начать все заново в дальних провинциях Шантора. Благо, трудно обрабатываемой земли у нас хватало. Тех, кто был одинок, тайно переправили в Деймаар на перевоспитание, где они заняли самую низкую классовую ступень. Когда работаешь по двадцать часов в сутки, не до заговоров.

Клариссу же ждала совсем иная кара. И тут не только я, но и помирившиеся леди и лорд Олвер, а также Девон, чьи заслуги перед Шантором тоже признали, были непреклонны.

— Тебя, в отличие от остальных, не лишат памяти, — проигнорировав её вопросы и стенания, сказал я, вставая. — Но воспоминания — единственное, что у тебя останется. После ментального сканирования, на тебя наложат печати. Ты больше никогда не сможешь воспользоваться своей магией, не сможешь каким-либо способом передать свои знания, как и навредить, отомстить, проклясть и так далее. Тебя ждёт полное подчинение, под которым ты будешь коротать всю оставшуюся жизнь в одиночной камере. И да, есть ещё маленький нюанс, Кларисса. Учитывая, сколько жизней ты сгубила, будет справедливо, если ты будешь испытывать хоть толику их боли. Постоянно. Из года в год.

— Да чтоб вы все сдохли, твари! — завыла она, но я покачал головой и щёлкнул пальцами:

— Учись держать свои мысли при себе, за каждое такое выражение будет следовать наказание. И да, искренние молитвы, возможно, смогут облегчить твоё состояние. Fèmete. Saefri. Adwene!

Тьма тут же хлынула на неё волной, невидимыми когтями вырезая на её теле чёрные руны, что практически сразу же обращались в шрамы, а я вышел из допросной, оставляя за спиной и эту страшную женщину, и события, что были с ней связаны.

Довольно. Я достаточно потратил сил, устраняя последствия этого заговора. И сегодня, наконец, смогу сделать то, что не удавалось нам раньше. Я верю, в этот раз у нас всё получится. Просто знаю!

Квартира Ягодки встретила меня уже привычной тишиной. Из тьмы, что пряталась в углу спальни, сверкнули ярко-алые глаза, и я кивнул, приветствуя охранника Таи. Как только под куполом накопилось достаточно магии, которую тело девушки больше не отторгало, хишеаш появился из ниоткуда, чётко давая понять, что следит за хозяйкой и её охраняет. Посоветовавшись, прогонять мы его не стали.

Ведьмочки, как обычно, нашлись на кухне, где пили чай и оживлённо болтали. Они практически никогда не покидали Таис, отлучаясь по очереди лишь по делам да к родным, и за это я им был благодарен. Как и за то, что, каким-то невероятным образом, они смогли уговорить моего предка пожертвовать своим призрачным существованием.

Для возвращения души Таи в тело не хватало толчка. По сути, она застыла, перешагнув Грань. Не имея возможности уйти, так как мы были связаны, но и без надежды вернуться обратно, так как сил на это у неё не хватало. Проникнуть на ту сторону для живых невозможно. Даже некроманту с моим даром. А вот у призрака были шансы. Правда, чтобы помочь девушке вернуться, он должен будет отдать ей всю энергию, что у него осталась. По-другому мы пробовали — не получалось. Только так можно было вытолкнуть душу Таис в мир мёртвых, откуда я её быстро достану.

Всё упиралось в несговорчивость призраков, о которой мы все знали. И, тем удивительнее было то, что мой предок всё-таки согласился пожертвовать собой. Даже интересно, чем его ведьмы взяли. Может, Тае расскажут? Потому что мне они так и не признались.

Приготовив всё к ритуалу, я выгнал взволнованных девчонок из комнаты, даже рычащего хишеаша решительно выставил, а сам покосился на лорда Данвера, с хрустом поведя плечами.

— Не передумал? — тихо спросил я его.

— Обижаешь, — пробрюзжал вредный призрак, перенесённый сюда с полуистлевшими костями, вынутыми из усыпальницы. — Разве могу я встать между вами, когда тут такая любовь?

По ехидству в его голосе я понял, что лучше больше ничего не спрашивать, да и нетерпение, жажда снова обнять свою огненную девочку, подгоняли, не хуже несущейся на охоте своры.

— Что ж, тогда начинаем… И, спасибо.

— Вот только давай обойдёмся без сопливых прощаний, — закатил глаза призрак, а я усмехнулся:

— Как пожелаешь, — поклонившись, я полоснул по ладони клинком и начал читать заклинание.

Густые, алые капли тягуче срывались на линии пентаграммы, и совсем скоро она вспыхнула ослепительным ярко-зелёным светом. Пламя свечей взметнулось до потолка, а за ними жарко запылали и кости в центре звезды, наполняя комнату удушливым смрадом. Я делал нечто похожее столько раз, что меня это всё давно не смущало. Гораздо сильнее меня волновало то, что наша связь с Таяной, что все эти дни едва слышно звенела и мелко дрожала, начала уплотняться, подсказывая, что моя невеста получила послание.

Повысив голос, я перешёл к финальной части заклинания, а затем, нырвнув за Грань, дёрнул за нить, рывком возвращая родную душу в хрупкое тело и тут же проход закрывая. Завершив ритуал, снял купол над телом Таяны и с замиранием сердца стал вглядываться в родное, чуть осунувшееся лицо, что за прошедшее время изучил до малейшей чёрточки. Так хорошо, что видел отчётливо даже с закрытыми глазами.

Длинные тёмные ресницы дрогнули, и я встретил затуманенный, немного растерянный взгляд Таи. А затем, не сдержавшись, сжал её в крепких объятиях хрипло выдыхая в макушку:

— Я же говорил, что не отпущу! Так что смирись, родная, тебе от меня не сбежать и не скрыться даже за Гранью.

— Знаешь, я, кажется, впервые этому рада, — не менее хрипло сказала она, обнимая меня в ответ. — Я люблю тебя, Джес.

— А я тебя. Больше жизни, Тая.