Оборона Дурацкого замка. Том 4

Глава 8

— Очнулся? Давай, не залеживайся мне тут! — Полубессознательного Саргона грубо потянули за руку и рывком поставили на ноги. Тело мелко дрожало, однако продвинутый вестибулярный аппарат сделал своё дело и парень остался стоять. Пара секунд ушла на то, чтобы прошла мелкая дрожь в мышцах, а ноги снова начали твердо держать его на любой опоре.

— Так уж и быть, покормлю тебя, малец, от щедрот душевных. За все твои былые заслуги, — Продолжал надрываться жизнерадостный голос. Зрение наконец сфокусировалось, после чего Саргон обнаружил себя в том же кабинете, что и до принудительного погружения во тьму.

Говорящим оказался И Шенг. После устроенной им полной депривации, сиречь отключения сразу всех органов чувств (зрение и слух убрали перед разговором о Богах, осязание исчезло еще после поедания отравленного риса, а слух решил отвалиться за компанию), все звуки слышались в непривычном диапазоне, кожа казалась излишне чувствительной, а тембр голосов слегка поменялся. Причем как чужих, так и своего. По крайней мере, на слух.

— Теперь точно не отравлено. Ешь. И выпей этот отвар — он устранит все последствия моей перестраховки, а также насытит тебя энергией. В качестве еды… — Врач замялся. Будь Саргон ребенком, он бы ни за что не заметил его легкий дискомфорт. Вот только из детского возраста он вышел сразу после получения паспорта, а жить отдельно начал раньше, чем официально закончил школу. Неразумным дитем попаданец не являлся.

"Ему что, стыдно? Этому старому пердуну, который хотел выпотрошить меня с логикой типа: "все равно добру пропадать, он ведь темная тварь после перехода, так давай же всласть покопаемся в его теле и узнаем все грязные секретики". Удивительно. Хотя, скорее он раздосадован на самого себя за такое фиаско. Ага, вроде уже и списал пацана, а тот глядь — и невиновный. И убивать жалко, кадр не из последних — зарабатывает очки репутации собственному племяннику. Думаю, ход мыслей приблизительно такой".

— Что ты хотел бы сейчас поесть? Мой повар знает даже ваши варварские блюда. Хочешь кузнечиков в меду? Или жареную в кипящем рапсовом масле саранчу? А может тебе будет по вкусу колбаса из шакальего…

— Я хочу суп из ласточкиных гнезд, лао Шенг. И коричневый тофу с запеченной корочкой. И… — Прервал его Саргон.

— Ах ты маленький наглый паршивец! — Не то восхитился, не то возмутился старый практик, — У нас тут что, столица? Да одна ложка такого супа или сыра стоит дороже всего вашего отряда! Где ты вообще слышал о подобных деликатесах? На, жуй свою маисовую кашу, — Он придвинул к нему тарелку с дымящимся кушаньем. Наверняка взял с общей раздачи для пациентов старого Города, — Могу еще дать местных ягод, у меня все равно от них изжога, а продавать эту кислятину бессмысленно.

— Этот недостойный мальчишка благодарит просветленного мастера за его щедрость! — Поклонился Саргон, пока боролся со своим слюноотделением. С самого прибытия в Облачный Форт он ни разу не вставал из-за стола хотя бы наполовину сытым (фигурально выражаясь, потому что за столом он тоже ни разу не сидел). Прошлая порция, хоть и оказалась с сюрпризом, вполне закрывала его минимум дневных потребностей. А тут еще и добавка!

Причем к нажористой каше, его благодетель отсыпал по горсти разных ягод. В них попаданец с удивлением и пробивающей на слезы ностальгией узнал морошку, бруснику и можжевельник. Вкус из его прошлой жизни горько-сладким нектаром наполнил рот. За это волшебное чувство, за мостик между той реальностью и этой, за ощущение далекой родины он чувствовал искреннюю благодарность И Шенгу. Он готов был простить все гадости и маньячные наклонности хозяина здравницы за одну только еду от пуза, что уж тут говорить про эмоции. Благо, сам Шенг об этом не знал, поэтому благополучно обнулил мирное настроение мальчишки следующей же фразой.

— А еще — ты мне должен за лечение и проверку. Пятьсот облачных юаней. Можешь заплатить моему представителю у входа на сторону лагеря новобранцев, — Буднично сообщил старик.

"Да чтоб ты эти деньги только проституцией и зарабатывал!", — Возмутился про себя Саргон, — "Причем в Желтом Источнике. Какого хрена?! То есть вы притащили меня сюда, накачали крови, цинично наплевали на врачебную тайну и кучу других протоколов цивилизованных стран, а затем еще и требуете за подобный произвол деньги?! Причем не мало, судя по сумме. Вряд ли здесь юани за демонов начисляют сотнями. Иначе мужик бы даже заморачиваться не стал".

— Я не уверен в своей платежеспособности, господин, — Как можно более вежливо ответил Саргон. Ясно ведь, что дедан специально преподнес факт долга максимально внезапно и обескураживающе. Хочет видеть последствия срыва или просто так развлекается за чужой счет? У попаданца не было ответа на этот вопрос.

— Ничего, если не отдашь в течение недели, то я покажу тебе гравюры трав, которые требуется собрать. Пару ночей не поспишь, по лесочку рядом со своей казармой походишь, свежим воздухом подышешь. У вас, небось, в казарме все окна закрыты и щели законопачены. Так и болезнь недолго подхватить! — Поднял указательный палец И Шенг, — Заботиться о своем бренном теле стоит с младых ногтей.

— Этот младший благодарен за совет и заботу, — Снова пришлось кланяться престарелому троллю. Тот важно покивал, открыл свою старую варежку для новой подлянки, как вдруг в кабинет быстрым шагом влетел его племянник. К вящему облегчению Саргона. По крайней мере, куратор выглядел в глазах подчиненных более предсказуемым и прямолинейным. Издевательства, придирки или издевки разной степени тонкости были у него не в чести.

— Ты закончил с ним?

— Про долг сообщил, — Довольно прищурился врач. Ксин только поморщился от его ухмылки да головой покачал, однако ничего против говорить не стал. Демонстративно повернулся к Саргону, после чего произнес:

— Доедай быстрее. Сейчас я кратко расскажу тебе, что узнал о Темной Богине. Точнее, чья именно метка может у тебя быть.

— Это только наши предположения, — Влез И Шенг, — Однако они могут тебе пригодиться. И нам заодно. Даже если ты точно знаешь имя, оно может быть вторичным или вовсе ипостасью. У нас, синов, такое сплошь и рядом. В общем, слушай, малец, раз тебе так повезло получить совет двух настолько великих мужей, как я и мой племянник. Благодари за это нашу скуку, напряженный день и твое своевременное появление.

Саргон молча поклонился.

— Значит так. Из доступных Темных Богинь, которым тебя могли посвятить родители, есть только Высшие синского и Аркадского пантеона. Однако последние давно мертвы. Их культы угасают, сторонники отказываются продолжать веру предков. Поэтому их мы не берем. Все равно тут должен говорить какой-нибудь аркчжэнь.

— Хотя мало ли. Вдруг ты последователь Нингаль или Ашторет? — Лукаво прищурился старый целитель, вот только Саргон не мог с уверенностью сказать, сколько шутки было в его словах. А сколько — мрачного предположения и недоверчивого взгляда опытного культиватора.

— Как ты себе это представляешь? — Поморщился Ксин, — Аркадская Богиня не смогла бы спасти его от падения на иной план. Вытащить как-нибудь по-другому, отправить слугу в помощь, подарить дар разжижения плоти — да. Хотя последнее намного выше его уровня. Но вот перенаправить потоки… Не будешь же ты утверждать, дядя, что эта Нингаль ждала нашего Саргона. Или он самостоятельно пробил туннель со слоя на слой?

"Вообще-то да, самостоятельно. Просто я не уточнял в рассказе. Достаточно и слов "шарахнул всей Ци Чанъэ, которая еще оставалась". Благо, ни мой куратор, ни его параноидальный родственник на чужих планах либо не бывали вовсе, либо те оказывались более враждебными или специфичными, чем мой. Впрочем, там ведь еще и особая ночь наложилась. Исключение из правил действовало во время еще большего исключения этих самых правил. Боже мой, точнее, о Богиня, как я вообще сумел выжить?!"

— Ладно-ладно, рассказывай, что ты там нарыть успел после нашей беседы и чем это может грозить твоим солдатикам или лагерю новобранцев.

"А вот и истинная причина подъехала. Ага, заботятся они обо мне, время личное тратят. Аж два раза! Показатели снижать не хотят и бегать потом с высунутым языком из-за массовых смертей всяких оборванцев. Впрочем, все равно немного приятно. Тем более, информация тоже лишней не бывает. Послушаем. Только доем… Господи, какая вкусная кукурузная каша! Только нихрена не сладкая и вкус ближе к абрикосовым косточкам, но это все мелочи. Почти наелся ей, а это показатель!"

— Итак, я остановился на Цань-шэнь, Ма-мин шэнму. Богиня шелка и шелкопрядства, Госпожа Тутовых Деревьев, Девица в Лошадиной Шкуре.

— Да, она подходит, — После минутных раздумий сообщил старик, — Более чем. На самом деле, это объясняет и нездоровый ум твоего мальчишки, и его скрытность… Даже талант!

— Эм, вы уверены, что она Темная Богиня, Чжэнь лао сянь-шен? — Скептически поинтересовался Саргон.

— Она еще и Богиня Обличий. Твоя реакция простительна, — Снисходительно отмахнулся тот, — Хотя Ма-мин шэнму редко вмешивается в дела смертных, но ее культ построен на поколениях жрецов и верующих. Целая провинция в центральных землях империи считает ее своей главной покровительницей. А главное — она незлобива. Кроме ее личных последователей, Богини нет никакого дела до остальных людей. Если храмы не разрушают, а жрецов не дают в обиду. Остальное ее не трогает.

— Думаешь, все-таки она? Если да, то пусть пацан дальше сам с Шелковичной Девой цацкается. Мы ему не наставники, чтобы давать советы за просто так. К тому же, Цань Шэнь ревнива и не разборчива в средствах. Главное мы выяснили — ваших или чужих оборванцев Форта задеть не должно. Поэтому доедай-ка, шалопай ты смрадный, да ступай себе обратно к таким же черноногим.

"Я бы и счастлив, только Ксин вряд ли с тобой согласен, старый ты нехристь. Вон, сверлит меня предупреждающим взглядом. Ну нафиг, лучше лишний раз остатки каши ложкой соскребу. Или вовсе пальцем… Нет, нельзя. Не в отряде, чай. Да и там оскотиниваться не стоит. Короля делает свита. Я не король, но и манеры свинопаса мне ни к чему".

— Не торопись, Шенг лаоши. Есть небольшая вероятность других Богинь. Заезжие лаоваи, угасающие божки глухих провинций, культы уничтоженных народов, места поклонения Великим Духам, шаманы Хингана, Посажёный Отец из культа предков орочон…

— Ты нашел того поэта из Отряда Сойки? — Вздохнул И Шенг, — Надеюсь, не в стихотворной форме? Его исторические оды утомительны даже для меня.

— Он бездарность, зато хорош в собирании и подборке сведений, — Парировал императорский гвардеец.

— Ну не скажи. Мне нравятся вирши о вине. Как будто обо мне написано:

Коль к ночи не выпьешь –

Не будет покоя,

Не выпьешь с утра –

И подняться не в силах.

Я бросил бы днем

Свое пьянство святое,

Но кровь леденела бы

В старческих жилах.

Врач с удовольствием продекламировал строки. Саргон едва удержался от хмыканья, но сделал это недостаточно умело: два быстрых взгляда от племянника и дяди отметили его понимание иронии на уровне, обычно недоступном ребенку его возраста. И не важно, какой степенью ума тот обладает.

— Он о тебе же и написал. После случая прошлой зимой, когда некий умелый врач с пьяных глаз провел блестящую операцию, по пришиванию какой-то шелудивой псине ампутированной ранее руки пациента, — Глаза Ксина злобно сузились. Кажется, он воспринял то происшествие как личное оскорбление, — Настоящий источник вдохновения!

— И заметь: тот пес до сих пор где-то бегает безо всякого отторжения. На третий день он даже мог согнуть пару пальцев. Настоящий прорыв! Жаль, я не сумел ни повторить его на трезвую голову, ни найти ту собаку, когда она сбежала…

— Ее потом забрал чиновник из императорской комиссии. Проверка в тот раз прибыла аккурат спустя две недели после той твоей выходки, — Куратор и его подопечный с совершенно одинаковым злорадством наблюдали за побледневшим лицом врача, — Уверен, о трудовых подвигах некоего И Шенга уже знают в столице все, кому не лень. Включая бессловесных тварей.

— Прекрасный задел на будущее. Лучше знать плохо, чем не знать совсем… — Вымученно улыбнулся Шенг, — Кстати о заделах! Мы ведь говорили о возможной покровительнице Саргона! — Бодро перевел он тему:

— Я с тобой полностью согласен, мой дорогой племянник. Скорее всего, его покровительница — Цань Шэнь. Кроме личных качеств, у мальчишки слишком структурированные каналы и прекрасный контроль Ци. Похоже на ее благословение. Да и трудолюбием наглый засранец не обижен! Эх, опять Богиня использует его втемную, поиграет, а затем бросит без предупреждения, — С фальшивым сочувствием произнес он, — Однако в таком деле действительно лучше не рисковать, — Ксин согласно кивнул на последнюю фразу.

— Тебе необходимо как можно скорее поставить простой алтарь. Разрешаю даже без особых знаков или освящения жрецов. Общего типа, как для храмов на чужих землях. Раз ты не знаешь или не уверен точно в личности, или есть другое деликатное препятствие. Но показать свою преданность и благодарность необходимо! Начни уже отдавать свой долг, безумец. Боги строго спрашивают, а незнание не освобождает об ответственности за неоплаченные долги и дары без возврата.

"М-да, говорит, как кодекс УК РФ", — Ворчливо подумал Саргон, однако никаких комментариев вставлять не стал. Наоборот, поклонился в ответ и робко попросил обучить созданию алтаря.

— Нечему там обучать. Сам разберешься. С Лунной богиней же как-то сумел, — Огрызнулся гвардеец, — Заниматься этим будешь только после того, как всем отрядом расчистите квартал у Насыпи. Меня никогда не интересовали чужие долги. Особенно в качестве оправданий собственной лени или глупости!

— На Насыпи, к слову, вполне может найтись подходящая заготовка, — Подсластил пилюлю И Шенг. Однако Саргон уже видел: парочка родственников потеряла интерес к допрашиваемому. Так и оказалось. Задав еще несколько формальных вопросов, его собрались отпускать.

— И все-таки мне интересно, как же Богиня помогла тебе вернуться на наш план? Не через тени же, — Хмыкнул он.

— Я могу рассказать, но только не о переходе. Честно говоря, я и без тайн не очень понимаю…

— Да уж, куда тебе разбираться в тонких манипуляциях. А она сама не любит гласности. Это, как раз, нормально, — Хмыкнул врач — Ладно уж, храни свои секреты, парень.

— Куда мне сейчас идти и какие будут указания, гунцзы? — Обратился Саргон к своему куратору. Тот лишь пренебрежительно махнул рукой:

— Отдых, поставка на довольствие, сбор трофеев. Сегодня я уже не появлюсь. Завтра обязательная утренняя тренировка, потом ждите меня в час Лошади на площадке перед казармой. Все, свободен! И смени, наконец, одежду, вонючий ты оборванец!

Саргон уходил из Госпиталя с легким сердцем и тяжелым животом. Хотелось петь, радоваться, кричать: "жизнь прекрасна"! Он не стал, потому что, объективно, это было не так. Да, удалось кое-как избежать пристального внимания. Даже слегка залегендировать свои умения и странности. Вот только задания Нингаль никто не отменял. Алтарь в течение недели. Сурово. И жертвоприношения. Еще более неприятные лично ему, чем просьба а-ля: "создай то, не знаю что".

Ведь Саргону придется ловить и убивать на нем живых существ. Или ломать мозги, чтобы найти у окружающих людей нечто ценное. Вещь, которую можно принести в жертву вместо жизни потенциальной еды или вовсе живого человека. Парень слабо представлял себе, как вообще будет выполнять эти ритуалы. И незнание традиций выглядело здесь наименьшим злом.

"А вдруг ритуалы жертвоприношений синов и аркчжэней отличаются? Не говоря уже об отличиях каждого конкретного Бога. Ё-моё, меня ж распнут! Не свои параноики, так Нингаль своей Ци. А вдруг жертвы этой Лошадиной Девице приносятся слишком специфические? Или алтарь не тот? Или энергию почуют странную? Ёперный театр, сколько же здесь переменных! Где были мои мозги, когда я соглашался на такую авантюру?! Это же как Штирлицу запретить говорить по-немецки, английскому шпиону не вступать в Интернационал, или японцу не мучить других азиатов. Нереально.

Только я решил, что теперь могу называть себя "Мальчиком Который Выжил", как Волдеморт уже показал свое истинное лицо. Через профессора, правда, хоть и звучит, конечно… Короче, только я решил одни проблемы, как мне тут же отгрузили еще парочку вагонов новых хотелок. Я грузчик, но не надо же принимать все так буквально! Я работал на магазин музыкальных инструментов, а не контору "решал" мистера Вульфа!"

Впрочем, реальной злости Саргон не чувствовал. Так, ворчал по привычке. Да и как можно сетовать на жизнь с полным брюхом? О, это непрошибаемое умиротворение от сытого желудка. Лучше только заваренный лично Ба Мяо чай или поцелуй Богини.

"Вот уже сколько событий, которые и вспомнить не грех! Живем! От цикла к циклу, ага".

Отряд встретил своего блудного сына куда менее бурно, чем в первый раз. Удивление и недоверие в равных долях все еще ясно читались на лицах, однако уже без истеричного надрыва, с которым Кань заламывал руки, а Юлвей хватался за свой ятаган. После краткого объяснения Саргона, подкрепленного приказом куратора, наметившийся в их отношениях лед и вовсе треснул. Камей и Акургаль радостно стиснули его в своих объятиях, что-то орал на заднем фоне Кань, одобрительно ворчал в свою бороду Вань.

Даже Ма с Уру пробормотали нечто одобрительное. Бывший чиновник и вовсе отдал ему свой трофей: ту самую флейту, которой управлял мертвый страж Форта. Грубая поделка Каня истлела сразу после боя: слишком много Ци разом вложил Уру.

— Ты уверен? — Удивленно спросил Саргон мужчину.

— Да, — Гримаса страдания никак не хотела покидать обычно высокомерное лицо соратника, — Ты лучше всех проявил себя на прошлой волне, а я не в праве брать трофеи в обход общей дележки. Пусть побудет у тебя. Вернешь в общак, если найдешь что-нибудь ценнее.

— Каждый инструмент заслуживает достойного мастера. И это не я. Пусть приносит пользу, чем просто лежит в моем поясе, — Он с улыбкой протянул флейту обратно ее хозяину. Лицо Уру вытянулось от удивления, руки задрожали, словно в лихорадке. Он явно не ожидал такого благородства от тринадцатилетнего пацана, который уже успел показать свое коварство и неразборчивость в средствах.

— Т-ты уверен? — Саргон сдержал смешок. Это первый раз за все временные линии, когда бывший чиновник настолько не сдержал лицо и даже запинался во время речи. Повторил ранее сказанную фразу самого попаданца, да еще и с похожими интонациями. Удивительно, насколько в итоге прикипел Уру ко взятой в бою вещи.

"Вот и первый кандидат на алтарь Богини", — Грустно отметил Саргон. Грустно, потому что, разумеется, не собирался лишать своего боевого товарища источника настолько сильных эмоций. И это не говоря о голой мощи группы, которая определенно вырастет с подобным мастером. Теперь не только Кань может специализироваться в их отряде на дальних атаках, пусть и немного другого профиля.

Десятник дал выпустить пар и радостно потискать выжившего сокомандника, однако через десяток минут снова погнал людей на работы. Им предстояла нудная, но важная задача: снять трупы со стены и сложить их в конце внутреннего двора. Тоже самое с телами за пределами крепости: выходишь за ворота, тащишь труп за ноги, бросаешь в кучу, идешь за новым. Дешево и сердито.

— Нам разрешают оставить трофеи, которые мы взяли на телах. Кроме частей этих самых тел. До них очередь доходит потом… Я к чему веду: мы уже сложили у стойки несколько комплектов оружия, брони, даже одежды, а также остальные вещи с мертвецов. Как закончим, надо будет тщательно оценить все трофеи, а затем честно поделить их между собой.

— У нас будет еще весь день, — Пожал плечами Саргон, — Ты же слышал, что мне велел передать Чжэнь лао сянь-шен: сегодня мы предоставлены сами себе. Трудовыебудни начнутся завтра.

— Какие будни? — Нахмурился Акургаль, — Опять ты со своим аркчжэньским щебетанием. Говори нормально, не мешай слова и не придумывай новые!

— Ты сам аркчжэнь! — Обвинительно ткнул он пальцем в десятника.

— Разве что по имени, — Пожал плечами тот, — Лучше ответь: у тебя больше нет серьезных дел? Может, ты потеряешься в лесу у Форта? Наступишь на древнюю ловушку основателей? Нет? Даже нору до подземных миров копать не будешь? — Изобразил он удивление, — Если будешь, обязательно предупреди, чтобы мы в следующий раз меньше волновались! — Десятник не сумел скрыть следы обиды и запоздалой тревоги.

Все же он действительно переживал за своих подчиненных. Особенно за самого Саргона, что не могло не греть его душу. Несмотря на недостаток знаний и тактических талантов, он считал Акургаля лучшим десятником из возможных. С довольно серьезными на это основаниями.

— Да хватит уже, я не специально, — Буркнул Саргон, — Лучше скажи, что будем с трупами делать? Нам же причитается какая-то доля с их запчастей?

— По идее — да. Сложим их штабелем, потом поставим отрядную метку. Дальше их отнесут господину распорядителю, и уже после всех его нужд мы сможем получить остатки на ингредиенты. Потрошить их, к слову, тоже придется самостоятельно.

— Но ведь с хорнами все было по-другому! Так?

— Нет, не так. Просто у нас не хватило времени с этой клятой ночью Харран.

Саргон вздрогнул, когда услышал термин, произносимый только Богиней или просвещенным в таких делах Шенгом. А десятник, как ни в чем не бывало, продолжил:

-Тела демонов с прошлой волны так и лежат на складе, дожидаются своего часа. Такое бывает. Иногда стены разрушают сильнее обычного или демоны дерутся дольше и ожесточеннее. Или много раненых за один раз. В итоге, трупы могут лежать несколько волн подряд. Зато теперь сразу все свои трофеи и выпотрошим, — Удовлетворенно сощурился десятник, — Юаней по сто отхватим, а то и по все сто десять. Эх, лишь бы на нужды старших не забрали!

— Ладно, я пошел за трупами, пока ты считаешь барыши, — Хмыкнул Саргон. У него только что возникла отличная идея. А именно — потренироваться во вливании энергии на трупах, раз уж он чувствовал в себе некую уверенность в результате после пробуждения Лунной Ци, закрепления навыков в битве и разговоре с Нингаль.

Трупы, в отличие от камней, не рассыпятся в прах от вливания, не засветятся от энергии, как подарочный хлыст Ксина. К тому же, если взять тело по-целее, то можно отследить возможные повреждения от энергии или другие побочные эффекты. Прекрасный манекен! В итоге, воодушевленный попаданец так и решил. Только поймал пару каких-то пичуг за пределами Форта для второго этапа экспериментов.

Пришло время пробудить Юншэна.