Огненный Лорд и я

Глава 20

Осмыслить только что сказанное было бы непросто и в более спокойной атмосфере, а уж в мерцающей темноте ночного клуба, оглушенная беспощадными басами из огромных динамиков — и вовсе не представлялось возможным.

Я еще пыталась как-то думать, пока Эллиор вел меня вдоль очереди длинноногих красоток — хоть это и было непросто под прицелом пары десятков завистливых глаз.

Когда же, миновав испуганно отпрянувших вышибал, мы с оказались в самом эпицентре прыгающей, выбрасывающей вверх руки толпы, все мысли разбежались, кроме одной — что я теперь буду со всем этим делать?! Как мне реагировать на совершенно ошеломляющее известие, что я видите-ли, «истинная» потомка драконов из другого, который в данный момент решает, покориться ли судьбе и лишиться ради меня всего, что имеет, или просто свернуть мне по-тихому шею. Бежать? Так ведь найдет. Сымитировать собственное самоубийство? Вряд ли это поможет, если мы и в самом деле друг друга «чувствуем».

«Моя драконья сущность не успокоится, пока не овладеет тобой» — успел рассказать он мне по дороге.

И противостоять хотелкам этой сущности крайне трудно, пока я живу хоть в каком-нибудь из миров. Я буду приходить к нему во снах, будоражить его, сделаю неинтересным его сексуальную жизнь — каждый раз будет представлять меня и разочаровываться, лишь открыв глаза…

Твою мать, он точно меня прибьет…

— Туда! — скомандовал Эллиор, безошибочно (и, скорее всего, тоже по запаху) определив, где в заведении бар.

От большого количества откровенно одетых женщин кожа его раскалилась, и я только и могла надеяться, чтобы никто об него не ошпарился. Хорошо, хоть смогла найти в своей сумке во что переодеться, и отдала ему его огнеупорный пиджак — пока не снимет его, он относительно безопасен для окружающих.

Вокруг барной стойки было немного потише — от сцены с беснующимся диджеем мы отдалились на максимально возможное внутри этих стен расстояние.

— Налей-ка мне своего самого популярного напитка, друг мой… — щелкнув пальцами, благодушно приказал Эллиор и бросил бармену монету.

— Эээ… — бармен машинально словил и уставился на золото, недоуменно вертя его в руках.

— Засунь свое «эээ» в задницу и налей мне два кубка своего самого популярного напитка, — немедленно отреагировал Эллиор, сверкнув глазами.

— А-алкагольного? — начал заикаться от страха бармен.

— Нет, идиот, молочного.

С трудом сообразив, что странный незнакомец язвит, молодой человек трясущимися руками соорудил коктейль из текилы и кофейного напитка, капнув туда из тонкой бутылочки с соусом табаско.

— Что это? — Эллиор с подозрением понюхал, помешал короткой соломкой.

— Г-гвоздь, — сообщил бармен, заикаясь все сильнее.

Эллиор хмыкнул и отхлебнул, придвигая мне мой стакан.

— Пей, Надя, гвоздь…

А что мне еще оставалось делать? Отец бросил, «повелитель» вообще непонятно, оставит ли в живых…

В такой день и напиться не грех — тем более почин уже задан.

Не поднимая стакана, я нагнулась к стойке и высосала сразу треть. Облизнулась — вкусно…

— Мне нравится ваш мир… — Эллиор скользил взглядом по разгоряченной толпе, будто специально цепляя взглядом самых крупных и агрессивных самцов, с удовольствием побеждая их в «гляделки». — Вы чувствуете драконью кровь и боитесь ее. Хотя, в душе, наверняка, мечтаете покориться ей.

— Ага… — я выпила еще треть. — Всю жизнь мечтала найти себе деспотичного дракона и как следует покориться ему.

— А разве нет? — он повернул ко мне голову, и от его темного, хищного взгляда меня всю прошибло мурашками. — Разве тебе раньше хотелось кого-нибудь… так сильно?

Вероятно, хмель уже ударил мне в голову, потому что глаз я не отвела.

— Мне и тебя не хотелось.

— Прааавда? — он придвинулся, нагнув голову так, что почти касался меня лбом. — Хорошо, что я помню твой взгляд из той клетки, а то бы поверил… Ты будто раздевала меня догола… Ела меня этим своим взглядом, обсасывая как леденец на палочке…

Внизу моего живота знакомо потеплело. Я сглотнула скопившуюся во рту слюну.

— Ничего я… не обсасывала… Я хотела тебе член откусить…

Он улыбнулся, сверкнув зубами в ультрафиолетовом освещении.

— О да, я помню. Если бы я не знал женщин, и вправду испугался бы. Но я умею отличить ненависть от страсти…

Незаметная, рука просочилась мне футболку, заставив чуть подпрыгнуть.

— Ты хотела меня с самого начала… признайся. Почувствовала того единственного, кто может дать тебе счастье…

Меня вдруг затрясло от злости, троекратно усиленной возбуждением.

— И что мне это дало, это чувство? Тебя, который даже спать со мной не может, потому что я «проклятая»?! Рабство?! Положение любовницы, у которой нет никаких прав — даже просыпаться в твоей постели?!

Слезы снова застлали глаза.

— Что теперь, Эллиор? Как ты поступишь со мной — теперь, когда понял, что я — твоя истинная? Прогонишь? Уже ведь пробовал — не получилось… Убьешь? Поэтому ты такой спокойный? Знаешь, что скоро будешь свободен от меня?

— Надя, что за чушь…

Внезапно все стало слишком горьким, слишком острым. Я видела, что он пытается успокоить меня, что-то объяснить, сказать, утешить… И не смогла больше.

— Я… дай мне сходить в женскую комнату… Мне нужно немного тишины… Пожалуйста…

Сорвавшись с места, я бросилась в темноту — туда, где мерцала на стене картинка с абстрактными фигурками мужчины и женщины. Расталкивая танцующих, нырнула в дверь под этой надписью, вломилась в кабинку… и согнулась над туалетом, извергая над бачком содержимое желудка.

— Не могу… не могу больше… — всхлипывала в перерывах между спазмами, чувствуя, что еще чуть-чуть и вырыгаю собственное сердце вслед за тем немногим, что ела сегодня. — Сука… Сволочь…

— Эй… ты в порядке?

Дверь позади меня попытались открыть, больно стукнув ее о мой копчик.

— Лучше не бывает… — простонала, поднимаясь и прислоняясь к тонкой стенке кабины.

— Чо случилось-то? — невидимая собеседница чиркнула зажигалкой и затянулась, опершись на дверь с другой стороны.

Я вздохнула, дрожащими руками вытирая подбородок.

— Ну, если тебе так интересно… Парень, с которым я пришла сюда — потомок древних драконов, повелитель огня. И моя истинная пара…

За дверью хмыкнули.

— Это тот красавчик у барной стойки? Чистый дракоша… Даже линзы нашел подходящие… Креативный мужик, завидую… Ну, и в чем проблема-то? Вы вместе отлично смотритесь, я заметила. Прям искрит между вами.

— Искрит-то искрит. Только он не может со мной… спать.

— Это еще почему?

Не знаю, что на меня нашло, но я вдруг поняла, что если не расскажу все, как на духу, меня просто разорвет. Тем более, незнакомка явно принимает все за некую эротическую ролевуху.

— Потому что я из проклятого рода, и как только он мне…

— Присунет?

Я поморщилась, однако согласно кивнула, не сразу сообразив, что она меня не видит.

— Ага. Вот как только я с ним… того… так сразу же потомком драконов быть и перестанет.

За стенкой наступило молчание, прерываемое лишь затяжками.

— И? — наконец раздалось.

— Что «и»? Перестанет повелевать огнем, сжигать все напропалую… пугать людей…

— И?!

— Потеряет место в очереди на престол.

Собеседница задумалась.

— А вот это хуже. Свои деньги есть?

Я усмехнулась.

— А как же… Купается в золоте.

За дверью издали непонятный звук — нечто среднее между кашлем и фырканьем.

— Во ты нашла проблему. Я отсосала своему бойфренду, а он кончил и послал меня — сказал, что только шалавы отсасывают. А я ему приятное хотела сделать, за просто так. Потому что люблю его, кретина… Вот ЭТО проблема, девочка моя. А у тебя… Херня какая-то… Дракон, не дракон… какая разница…

— Так ведь он ненавидеть меня будет, если из-за меня силы потеряет… Может, даже убьет.

Почему-то мне даже в голову не пришло выходить и знакомиться с кем-то, кому только что излила всю душу. Это напоминало секс по телефону, хоть я им никогда и не занималась. Безумно интимный разговор с полным незнакомцем.

— Короче, я тебе вот что скажу. Что бы там с ним не случилось, если он с тобой переспит и че-то там потеряет, отвечаю — он тебе все простит. Зуб даю. Даже если маменькиных денег через это лишится, все равно будет с тобой счастлив. И ты с ним. Так что, давай, решай за него, раз он не телится. За яйца его и в койку… А то, я когда сюда шла, перед ним уже крутилась одна шлендра…

Я вскинулась.

— Да ты что!

— Ага. Удачи тебе, истинная. И не очкуй — ничего он тебе не сделает.

Хлопнула соседняя дверь, и через секунду раздалось характерное журчание.

Если он меня сегодня не убьет, то я его точно! — вертелась в мозгу единственная мысль, пока я неслась обратно к бару.

О да. Шлендра имела место быть.

Будто бы нечаянно отбившись от плотной толпы на танцполе, высокая, платиновая блондинка с гигантскими ресницами выводила задницей «тверк», пританцовывая в метре от Эллиора.

И что самое мерзкое — это гад смотрел на ее задницу с похотливой ухмылочкой! Даже меня не смутился, когда увидел — наоборот мотнул подбородком в сторону этой блядищи, будто приглашая заценить — смотри мол, что выделывает, сучка!

Весь мой запал повыдирать сопернице космы вдруг пропал от обиды. С деланным равнодушием я глянула на обтянутый, трясущийся зад и подошла ближе, вновь присасываясь к коктейлю.

— Ты тоже так умеешь? — спросил он с интересом.

— Ага. Даже лучше.

Глаза его загорелись.

— Покажи!

Я подняла бровь.

— Это приказ, мой господин?

Он невнятно ругнулся себе под нос, и я увидела, как под его ладонью потемнело дерево стойки.

— Осторожнее, Надя. Если возбудишь меня прямо здесь, я ведь церемониться не стану… Затащу куда-нибудь в уголок и оприходую, так и знай…

По всем критериям это прозвучало оскорбительно, но мое сердце вдруг ни к месту заликовало. «Если!» Если возбудишь! Значит на тверкающую шалаву реакции не было, как она ни старалась!

Музыка вдруг замедлилась и даме пришлось сменить стиль танца — под транс особо жопой не потрясешь. Она неуверенно замахала руками, задвигала ногами, пытаясь найти правильный подход… И вроде как нашла, оборачиваясь к Эллиору и шаловливо подмигивая, но разогнаться не успела. Потому что в этот самый момент, проходя мимо, я будто бы случайно (и довольно резко) толкнула ее бедром.

— Упс! — сказала в ответ на визг улетевшей далеко в сторону дамочки.

На высоченных каблуках она, конечно же, не устояла и свалилась куда-то в толпу явно обрадовавшихся парней, которые тут же подхватили ее в свои страстные объятья.

Вот! — довольно подумала я. Самое ей там и место. Потому что этот подвыпивший дракон — мой. Даже если и собрался меня убить.

Музыка подходила мне идеально — не слишком быстрая и не слишком медленная, и я призвала на помощь все мои танцевальные умения. Конечно, тверкать я не собиралась. И танцевать к мужчине спиной тоже — пошлятина эти танцы спиной…

Обернулась лицом к бару и медленно, плавно закачала в такт музыки бедрами — не отрывая ноги от пола и почти ничем больше не двигая, кроме бедер.

Это было достаточно, чтобы Эллиор моргнул, сфокусировался и замкнул на мне темный, горящий взгляд — будто сковал всю невидимыми цепями, не позволяя двигаться быстрее.

Однако мне это не помешало. Ритм нарастал, убыстрялся, и стоять, двигая лишь бедрами становилось непростым занятием. Пришлось подключить ноги, руки и все остальное — пока тело не завладело мной полностью, направляя и подсказывая, как получше выгнуться и как пособлазнительнее выкрутиться, чтобы показать себя с наилучшей стороны…

Что за блядство, дорогое тело? — успела подумать я… перед тем, как танцпол вдруг померк.

Сквозь поглотившую все туманную пелену я увидела стены богатых покоев, задрапированные изысканным, вышитым шелком… каменные колонны, мягкие диваны и лепестки роз, плавающие в воздухе будто бы сами по себе.

Босые ноги тонули в мягком ковре, музыка сменилась на совсем иную — струнную и чувственную, без сомнения живую… Одетая в полупрозрачные шаровары и длинные, тяжелые бусы, прикрывающие грудь, я медленно извивалась в танце перед троном, на котором восседал он — мой господин и повелитель. Тот, кто любил меня… и кого я ненавидела всем своим израненным сердцем.

Могучее тело, черные волосы, спадающие на плечи, подернутые поволокой черные глаза — другая была бы счастлива принадлежать такому достойному самцу, сильнейшему из всех живущих на свете драконов… держать его сердце в своих ладонях.

Любая… но не я, Адейла из Мендэллина. Я хотела свободы, хотела учиться, хотела возглавить свой клан, стать настоящей ведьмой…

Но мне суждено было попасться на глаза дракону, и все пошло прахом. Суровый в жизни, как и в боях, лорд Тристиар не спрашивал моего разрешения, не уговаривал, не соблазнял… Он просто брал, как привык брать все, что ему хотелось — все, к чему лежала его загрубевшая душа.

А ко мне лежала… Ох как лежала.

Я давно потеряла надежду, что он отпустит меня… что я ему надоем, как и все те, что согревали его постель до меня… День за днем, месяц за месяцем он продолжал насиловать мое тело и мою душу, уверенный в том, что когда-нибудь я сломаюсь. Что когда-нибудь я стану его. По-настоящему его…

И, тогда я пошла на крайние меры… Вернее пойду — сегодня ночью, в день после нашей свадьбы. Я отомщу за унижение, через которое он провел меня, с удовольствием лишая последних крупиц достоинства и чести… За то, что лишил меня магии.

Мягко улыбнувшись своему теперь уже мужу, я отвернулась в танце, чтобы он не видел моего лица, перекошенного ненавистью… и прикусила губу, чтобы не заплакать…

Черт… это не я, не я, не мое тело! Не мое время!

…Изо всех сил дернувшись, я заставила себя вынырнуть из странного, древнего кошмара — слишком явного, чтобы быть просто глюком… Даже если грешить на приправленный каким-нибудь спайсом «гвоздь».

Однако, полностью освободиться не получилось — я все еще видела богатые покои и стройную, темноволосую женщину, танцующую босиком на мягком ковре. Танцующую так, что любой мужчина сошел бы с ума при одном только взгляде на нее…

Отвернувшись от роскошного трона, женщина вдруг замерла и взглянула прямо на меня — будто я была там, с ней рядом, одной из тех молчаливых служанок, что только и ждут, когда их подзовут долить вина или заменить тарелки на новые.

— Четыре в одной… — сказала она, пристально всматриваясь в меня сквозь толщу веков.

— Что? — выдавила я, отступая на шаг назад, чувствуя, как волосы встают дыбом у меня на затылке. — Что ты сказала?

Древняя реальность подернулась зябью, задрожала, голос женщины потускнел и стал тише, но я все еще слышала его.

— Светлая… харимэ… истинная дракона… и проклятая… — говорила она, все тише и тише. — Отдайся ему, мое далекое дитя… принеси жертву… Стань моим искуплением…

Произнеся последнее слово, она явно хотела сказать что-то еще… но реальность вдруг вздрогнула, разбилась и обрушилась на меня заново — в виде оглушительной музыки, сотен дрыгающихся тел… и кулака, просвистевшего мимо моего уха и врезавшегося за моей спиной во что-то мягкое, сразу же хрустнувшее под ударом…

— Как посмел, мразь?!

— Ыыы… — завыли сзади. — Ты мне нос сломал!

Никогда еще я видела Эллиора таким взбешенным.

— Уйди отсюда! — схватив за плечо, он отдернул меня в сторону и отбросил назад, к бару, продолжая раздавать смачные удары в толпу мужчин перед собой, каждый из которых заканчивался шипением обожженной кожи и воплями.

Боже, что я наделала? Неужели танцевала, как та женщина из видения, позволив другим увидеть то, что предназначалось для одного?! Но я же ничего не видела, не соображала, я была не здесь!

— Эллиор, не надо! — я чуть не плакала, глядя на это месиво из сломанных носов, выбитых зубов и прочего ужаса.

Сходили, мать его, на дискотеку!

А потом вспомнила.

«Отдайся ему, мое далекое дитя… принеси жертву…»

Что это было?! Что она имела в виду?! Ведь это же явно была она — та самая ведьма, проклявшая весь драконий род! А я — ее потомок, ее «далекое дитя»…

Что хотела сказать эта давно вымершая наложница, призывая меня «принести жертву»?

На вакханалию я смотрела уже краем глаза, погруженная в тревожные мысли. Я умру, если пересплю с ним? Потом умру? Он сам меня убьет? В принципе, ничего нового я не узнала, но как-то стремно получить подтверждение этому из уст прапрапрабабушки.

С другой стороны, она сказала «принеси жертву», не «принеси себя в жертву». Быть может жертва это не я, а… что-то другое? Но что?

Уже ничего не замечая и окончательно запутавшись, я побрела к выходу.

А драка тем временем набирала обороты и, судя по искрящимся кулаками Эллиора, грозила перерасти в еще один большой пожар. Да и не драка это была вовсе, а настоящее побоище — будто герой индийского кинофильма Огненный Лорд разбрасывал во все стороны здоровенных парней, как если бы они были мешками с мукой, а не людьми.

Решив, что в таком состоянии мне лучше не попадаться ему под руку, я ускорила шаг и вскоре оказалась в темном коридоре, ведущем куда-то в подсобку. Впереди замаячил аварийный выход.

Я остановилась в нерешительности. Вернуться, что ли?

— Это та сука, из-за которой все началось? Ту, что ты за задницу схватил?

Сзади возникли две мужские фигуры, выглядящими жуткими, огромными тенями в полумраке.

— Она-она! — прижав руку к окровавленному носу, один из мужчин шагнул угрожающе в мою сторону. — Извивалась как шлюха в стрипбаре… Я к ней сзади пристроился, а она еще выгибалась… крутила задницей, как первосортная блядища… Что сучка, допровоцировала народ? Иди, посмотри, какое там месиво из-за тебя… Мудила твой какой-то херней всех подряд поджаривает…

Уже не раздумывая, я бросилась к выходу, толкнула тяжелую дверь, буквально вывалилась наружу, и прижалась спиной к стене, тяжело дыша.

Боже, что я наделала! Мало того, что из-за меня столько народу пострадает сейчас, мне еще предстоит доказывать кой-кому, что я была не в себе, а не пыталась позлить его из-за той белокурой трясожопки.

Зяблый ветерок плеснул мне в лицо и напомнил, что чувствовать холод — не самое мое любимое занятие. Поежившись, я попыталась открыть захлопнувшуюся за моей спиной дверь, но с этой стороны открыть ее было невозможно, и я поняла, что теперь у меня стало на одну проблему больше.

— И что теперь? — начиная стучать зубами, спросила я в ночную пустоту.

Хоть бы эти двое с отбитыми носами и челюстями погнались за мной и открыли дверь, честное слово…

Но нет. Похоже, я перестала быть им интересна.

Обходить клуб, чтобы выйти к парадному ходу? А если там уже никого не пускают из-за драки? Может, поискать машину? Которая скорее всего заперта!

Черт! Вечер перестает быть томным.

Обнимая себя за плечи, я пересекла пустую парковку и остановилась на пригорке, обозревая обширный, темнеющий елями и соснами парк, который начинался сразу же за клубом. Мы ведь все еще находились в зоне, прилегающей к пригороду. Город, конечно, но самое его предместье — гаражи, частные дома, лесопарки, тянущиеся вдоль скоростных шоссе…

Втянув носом густой, пропахший смолой и грибами воздух, я поежилась…

Надо было что-то придумывать, что-то решать — как попасть обратно в тепло, как буду оправдываться. Расскажу ли Эллиору про свое видение, про «жертву» и про ведьму Адейлу из Мэделина…

Но что-то остановило меня, что-то неумолимо потянуло туда — в самую гущу темнеющего лесного массива. Что-то древнее, пугающее и глубокое. Неотвратимое, как отлив перед цунами.

— Беги, — произнесли за моей спиной.

Я даже подпрыгнула, оборачиваясь.

— Ч-что?..

За моей спиной стоял Эллиор.

— Ты хочешь в лес, не так ли? — глаза его светились в темноте, сияющие почти полностью — весь зрачок, целиком. Волосы были всклокочены после драки, щека вся в черной саже. Еще и пиджак порван на рукаве — причем так ровно, что сразу ясно было, что не рвали, а резали ножом.

Я стиснула зубы — надеюсь, он их там хорошо потрепал… И надеюсь, что не до смерти.

— Ты разве… не злишься на меня?

— Злюсь. Очень злюсь. Но это сейчас не важно. Ты почувствовала Зов?

— Зов?

— Да, — напряженный, он тяжело дышал, с трудом втягивая сквозь зубы воздух. — Тебе ведь захотелось в лес, правда? Чтобы там, среди деревьев… бежать от меня. Спрятаться.

О боже, да… поняла я, отступая на шаг. Я хочу туда, в лес! Хочу бежать от него… и хочу, чтобы он догнал меня там, в этом темном-претемном лесу… Догнал и…

— Но как же… — мои ноги уже подпрыгивали, но я все еще пыталась совладать с инстинктами. — Ты ведь потеряешь власть над огнем, Эллиор… из-за меня… А вдруг ты убьешь меня со злости?

— Есть такой шанс. Но это все же лучше, чем если я убью тебя прямо здесь и сейчас, чтобы больше никогда не поддаваться искушению…

Я пискнула, начиная трястись.

— Эллиор… Я боюсь…

Его черты немного смягчились. Он слегка наклонился и провел горячими пальцами по моей щеке.

— Я тоже боюсь, малыш.

— Но, может, тогда… не надо… может, так и будем…

— Беги… — прошептал он мне в лицо, не давая продолжить.

И я побежала.