Огненный Лорд и я

Глава 4

— Нет, не свидание… — пробормотала я, оглядывая себя со всех сторон.

Принесенный мне наряд был ужасен.

Платье с глухим, накрахмаленным воротом и грязно-белой окантовкой, тяжелая, темно-бордовая юбка из крепа, топорно сидящая и закрывающая даже носки моих ног. Даже в туфлях. Странная накидка — не то на плечи, не то на пояс, еще больше скрывающая фигуру. Жилет с вышитым по нему цветочным узором и… о боже, нет!.. чепец. Гребанный белый чепец с рюшами и лентами — завязать под подбородком.

Ко всей этой красоте прилагались такие же, как и платье, темно-бордовые перчатки и нательное белье, в котором уходят не на распутное свидание, а в монастырь.

И если сегодня я все это надену, так и буду себя чувствовать — не раскрепощенной женщиной, собравшейся выпить и гульнуть, а изнасилованной монашенкой. А мне только дай себя почувствовать себя изнасилованной монашенкой…

Однако заметно было, что служанки, помогающие мне одеваться, по мере того как натягивали на мое тело все новые и новые слои одежды, становились все более и более почтительны в своем обращении.

Под конец, причесав мои волосы и собрав их в некую структуру, закрепленную шпильками, служанки кланялись уже через каждую секунду и называли меня не иначе как «миледи». Наверняка, кошмарный монашеский наряд ассоциировался у них с высоким статусом женщины.

Интересно, кем представил меня Лорд Варгос… Со служанками он вряд ли разговаривал, а вот хозяину мог бросить что-нибудь, из чего тот додумал, что ему удобно…

— Ты выглядишь, как моя матушка, — донеслось от двери.

Я невольно вздрогнула — вот он, голос моей неволи… И заставила себя успокоиться — держись, Надюха, тебе еще слышать его, этого голос. Много-много раз… И если будешь каждый раз так дергаться…

Я повернулась.

Служанки как-то незаметно удалились, и я осталась наедине с моим хозяи… парнем, мысленно поругала себя. ПАРНЕМ. Который пригласил меня на ужин.

— Я не выбирала этот наряд, — уже почти спокойно ответила. Даже немного капризно, как и полагается особе, которая снизошла до ужина с малознакомым мужчиной…

Эллиор слегка поднял брови.

— А хотела бы выбрать?

Я мысленно похвалила себя. Отлично — сама вошла в роль, теперь и мужчину введи.

И пожала плечиком.

— Думаю, да.

— Хорошо, пойдем.

Настала моя очередь поднимать брови.

— Куда?

Он отвернулся и пошел обратно к двери, ожидая, по всей видимости, что я последую за ним.

— В лавку к модистке. Выберешь себе сама, что пожелаешь.

Невероятно! Еще одна отсрочка! И какая! Точно войду в роль подруги! Рабыням ведь не покупают шмотки у модисток, правильно? Да еще и «какие пожелают»!

Будто на крыльях я слетела за лордом Варгосом по лестнице, и только когда снова почувствовала умопомрачительный запах из кухни, слегка засомневалась.

— А… как же… ужин? — желудок предательски заурчал.

Лорд Варгос остановился на ступеньке ниже и повернулся — так резко, что я буквально влетела в него на полном ходу.

Слишком близко, слишком близко…

Глаза его опасно потемнели, черное золото вспыхнуло жутковатым огнем…

— Можно и ужин. Но за ужином последуешь… ты.

Да что ж такое!

— Не говорите так, пожалуйста… — вырвалось у меня. — Не то я…

Он шагнул еще ближе и уперся руками в стену по обе стороны от моих плеч, поймав меня в своеобразный капкан. Хотя почему своеобразный? Капкан и есть.

— Не то что?

Дам тебе коленом между ног — вот что!

И ведь чуть не дала, идиотка шальная!

Воздух вокруг резко накалился, я физически чувствовала лютую, бешеную смесь гормонов вокруг нас — его возбуждение и нетерпение, свой гнев, страх и еще что-то неуловимое, от которого хотелось кричать и царапаться…

Плюнуть ему в лицо хотелось, впиться зубами в губы — особенно нижнюю — наглую и пухлую, искривленную, будто в вечной насмешке…

— Не то что? — повторил он, прожигая меня взглядом.

— Не то я… не смогу сыграть роль… которую вы хотите, чтобы я играла… — не отрывая взгляда от этой губы, выдавила я, чувствуя, что меня уже потряхивает от эмоций.

Наклонившись совсем близко к моему лицу, он вдруг потерся щекой о мою щеку.

А потом склонился еще ниже и раскрыл мой рот языком — медленно, будто смаковал или пробовал его на вкус. И от каждого миллиметра этого прикосновения, от каждого расчетливо-неторопливо-тщательного погружения в мой рот, веяло вызовом — давай… возмутись. Оттолкни меня.

Если он будет так меня провоцировать, никакой игры не получится — какая я после таких хозяйских поцелуев «девушка на свидании»?

— Уже не плачешь, как я посмотрю… — чуть отстранившись, он смотрел мне, казалось, в самую душу, выворачивая ее наизнанку. Будто понял, что я задумала, и не сказать, что ему это сильно нравилось. А зрачки уже так почернели, что и отражения моего лица не было видно.

— Нет, — в тон ответила я. — Смирилась.

Он прищурился.

— Умная девочка… И глупая. Думаешь, я покорную покупал?

И, не позволяя мне ответить, снова атаковал мой рот — уже яростно, хищно, давая себе волю — как тогда, когда зажал меня, голую, напротив зеркала…

Не выдержав, я размахнулась, отпихнула его и влепила ему со всей дури пощечину. В щеку не попала, конечно — получилась скорее оплеуха. Причем, судя по тому, как сотряслась его голова, довольно чувствительная.

В ужасе я зажмурилась и вжалась в стенку.

Все. Это конец. Я не знаю, чего он добивался, заставляя меня вспомнить, кто я и кто он, но явно не распускания рук. И сейчас мне прилетит.

Говорят, что перед смертью в голове у человека мелькает вся его прожитая жизнь. И моя мелькнула — не вся, конечно — кусками. Мама, бросившая меня в одиннадцать лет и умотавшая с любовником в Австрию… Запивший с горя папа… Университет, где я в первый раз в жизни поцеловалась… И огонь — яростный, всепоглощающий, ревущий и сметающий все на своем пути огонь, который я тщетно пыталась потушить…

— Так-то лучше… — вдруг услышала удовлетворенное, и по моей щеке нежно провели пальцами. — Вот эту дикую кошку я и покупал.

Я распахнула глаза, и он поднял мое лицо к себе за подбородок.

— Не плачь и не будь послушной куклой. И никогда… — мое горло вдруг сдавили так, что дышать стало невозможным, — НИКОГДА больше не смей делать того, что только что сделала. Поняла?

Совершенно сбитая с толку, задыхаясь, я кивнула.

Ничего более не говоря, он отпустил меня, взял за руку и дальше повел так. Будто мы и впрямь пара — мужчина и его женщина.

В карету мы садиться на этот раз не стали, вместо этого просто выйдя из двора на улицу — неожиданно широкую, хоть и засыпанную все той же грязной соломой. Сопровождало нас трое — двое лакеев, ехавших ранее на облучке кареты, и хмурый, высокий мужчина, которого лорд Варгос пару раз назвал Ихташ. Его я раньше не видела — вероятно, присоединился к кортежу уже на постоялом дворе.

По дороге встретилось совсем немного людей, но я не придала этому особого значения. Мало ли — может, сиеста у них. И только когда Эллиор толкнул дверь явно закрытого магазина, стало понятно — мы и есть причина временного затишья в деревенской жизни. От двери врассыпную бросились бежать притаившееся за ней женщины-продавщицы — штук пять, не меньше. Моего лорда боялись — это было совершенно очевидно.

— Хозяйку… — лаконично бросил Ихташ, зашедший вторым. Лакеи остались на улице.

Но хозяйка уже и сама спешила к нам, кланяясь и чуть ли ни приседая от страха.

— Ваша милость… ваша светлость… добро пожаловать в наш скромный… — забормотала женщина — маленькая и востроносая, как воробушек.

— Лорда Варгоса называть Ваше Сиятельство, можно милорд. Можно Повелитель… — привычно забубнил Ихташ, становясь в стороне и давая нам дорогу. Только сейчас я заметила, что он обвешан целым арсеналом оружия — на широком поясе крепились несколько кинжалов разной длины, а из-за плеча торчали лук и рукоятка огромного меча.

Оруженосец, поняла я. И наверняка нечто вроде охранника при своем господине.

— Слушаюсь, милорд… — хозяйка присела так низко, что еще чуть-чуть и падет на колени или вообще ниц.

Мои брови невольно поползи вверх — да кто ж этот лорд такой, что все его здесь так боятся? И ему ли я только что выдала затрещину и осталась жива?

Эллиор вальяжно прошелся по магазину, не обращая никакого внимания на хозяйку, и у меня невольно возникло дежавю — точно так же он и мимо моей клетки недавно прогуливался, высматривая себе живой товар. И точно так же, как и сейчас, прошел сначала мимо, а потом вернулся, будто я его на веревке обратно притянула…

Остановившись напротив полки с какими-то баночками и скляночками, лорд Варгос принюхался и выбрал ту, что стояла с самого верха.

Хозяйка наблюдала за ним исподлобья, низко наклонив голову.

— Продаете ли вы наряды для благородных, дэйма? — все еще не глядя на хозяйку, лорд Варгос вытащив из склянки пробку, снял зубами перчатку и капнул себе на ладонь какой-то жидкости. Та мгновенно зашипела, вспенилась, испаряясь в воздухе душистым белым облачком… Таким душистым, что я тут же потянула носом, принюхиваясь — запах напоминал цветущую акацию, и почему-то вызвал у меня ностальгию по дому…

— Конечно, милорд… Для благородных, для купчих, для монашенок, для харимэ с доннами…

Эллиор повернулся ко мне, протягивая руку.

— Нравится?

Запах акации вновь донесся до моего обоняния. Чуть прикрыв глаза, я кивнула. А он чему-то усмехнулся себе под нос.

— Как интересно… Пройди с этой женщиной, дорогая, выбери что-нибудь на свой вкус… Все, что захочешь.

«Дорогая»? Я постаралась не кривиться от подобного лицемерия и послушно проследовала в задние комнаты помещения, в сторону которого мне — с надоевшими уже поклонами — указывала хозяйка магазина.

За плотной шторой меня ждали учтивые продавщицы — те самые, что разбежались во все стороны, когда Лорд Варгос толкнул дверь. Оказалось, они умеют говорить. И еще как говорить!

— Леди желает новый чепец? А может, ленты? Посмотрите, ваше сиятельство, какой очаровательный бант — он идеально подойдет к вашему поясу! — тараторили они наперебой, протягивая мне явно дорогие вещицы из шелка и муслина, каждая стараясь казаться самой дружелюбной и услужливой.

Через пару минут я уже устала от них.

— Девушки, девушки, спокойнее! Мне не нужен новый чепец, я вообще не хочу никакой чепец! — рывком сорвав с головы надоевшую тряпку, я бросила ее на одну из лавок.

На меня остолбенело уставились.

— Как не хотите? — одна из продавщиц, самая бойкая, осторожно подняла чепчик, протягивая его мне. — Но ведь вам… вам положено… Вы ведь…

— Шть! — прикрикнула на нее главная модистка, сверкнув глазами. — Его сиятельство ясно сказали, что миледи может выбрать, что захочет!

— Простите, дэйма… — девушка вся скукожилась и затерлась за спинами других.

— Прошу вас миледи, выбирайте — лучшие наряды в Валлиорской долине…

Она махнула кому-то, и один за другим в комнату вкатили три вешалки с одеждой — совершенно, на первый взгляд, одинаковой — все те же мешковатые платья — темные, скучные и балахонистые.

Я почесала в своей высокой прическе. Нет, так дело не пойдет. Еще я шило на мыло не меняла… Взглядом пробежалась по комнате, раздвинула толпу сноровистых продавщиц, и тут увидела — в самом углу, у стены ютилось еще несколько вешалок с одеждой!

Я подошла ближе.

Мамочки, чего тут только не было! От ярких, солнечных костюмов для наездниц до воздушных, красно-зеленых шаровар, похожих на индийские или арабские. Юбки, платья, почти современные блузки с рюшами и бантами! И шляпки! Целая армия разнокалиберных женских шляпок — изящных и самых разнообразных…

— Вот это другое дело… — шептала я, перебирая вешалки и чувствуя, что мне начинает это нравиться. А то заладили — чепчик, чепчик…