Опергруппа, на выезд!

И. Копылова Буран идет по следу

На мой звонок в питомник, где содержатся служебные собаки управления внутренних дел, ответил инспектор-кинолог Вячеслав Николаевич Трифонов. Объяснил, как найти дорогу, а в конце добавил:

— Не беспокойтесь, мы вас встретим.

Не сказал, кто встретит и где. Но едва остановился троллейбус, я сразу же увидела их: Вячеслава Николаевича и Бурана. Инспектор стоял у обочины тротуара, а рядом с ним, спокойная среди уличной суеты, сидела большая черная собака в ярко-красном с медью ошейнике.

— Здравствуйте, — подала я руку Вячеславу Николаевичу.

Отвечая на мое приветствие, он кивнул Бурану:

— Поздоровайся и ты.

Собака положила лапу на наши скрещенные ладони и внимательно посмотрела на меня, будто прикидывала, достойна ли я ее доверия. Хозяин был спокоен и весел и явно доброжелательно настроен к новому человеку. Да, наверное, и мое почтительное восхищение не прошло незамеченным для чуткой собачьей интуиции. А стремительный силуэт Бурана на фоне ослепительно-белого пустыря был действительно неотразимо красив. Посланный легким движением руки Трифонова на свободную пробежку, пес с упоением носился по снегу, делая ровные круги — в центре всегда был хозяин. Чувствовалось, как послушно было Бурану его упругое сильное тело, как бодряще перебирал ветер посеребренную инеем шерсть. И как-то не верилось сейчас, что это тот самый Буран, который известен в ярославской милиции как один из самых самоотверженных помощников в борьбе с преступностью. Но чуть погодя Вячеслав Николаевич объяснил мне эту сторону характера собаки. В ту минуту Буран вроде бы беззаботно резвился во дворе питомника. Трифонов вышел на крыльцо с крепким брезентовым поводком, на которых собак выводят на задания. Он еще ничего не успел сказать, пес уже был рядом. Уши его напряженно насторожились, он нетерпеливо поглядывал на ворота, куда должна была подъехать служебная машина.

Но пока вызова нет, и Бурану было разрешено войти в помещение для кинологов. Он и тут был настроен игриво и охотно продемонстрировал, как просыпаются утром лентяи — по команде потянулся так, что мышцы вытянулись в одну линейку, показал, как вытирает лапы, входя в помещение. И тут Трифонов вполголоса сказал:

— Буран, а если бандиты?

Мгновение — и вся стремительная энергия собаки, казалось, сжалась в упругий комок, свирепо встала шерсть на загривке, красным огнем вспыхнули глаза — мигни хозяин, и страшная неудержимая сила пошлет животное мгновенно выполнить приказ, и ни выстрелы, никакая опасность уже не остановят этот порыв.

Как-то мы были в гостях у старшего кинолога Алексея Михайловича Московцева. За одним столом в тот день собрались три поколения инспекторов-кинологов: Московцев, Трифонов и молодые кинологи. Алексей Михайлович разложил свой богатейший архив. Множество газетных вырезок. Десятки фотографий. Их он перебирал особенно бережно, иногда поглаживая сухими пальцами изображение животного, как будто хотел ощутить шелковистую податливость собачьей шерсти. И на лице появилось выражение печали — так грустят об ушедших друзьях. Да и как не грустить, если со служебными собаками связана вся жизнь!

Потом мне довелось говорить со многими кинологами. Почти у всех первые «настоящие» встречи со служебными собаками происходили в сходных условиях — на пограничных заставах, когда детское увлечение «своей» собакой находило подтверждение в тревожных ночных дозорах, где рядом с пограничником несла службу овчарка. Так пришел на работу в милицию и Алексей Московцев. Началась она в 1936 году, а закончилась всего три года назад. Почти сорок лет. За это время изменилось местонахождение питомника. Было много случаев, когда чуткий нюх собаки и быстрая реакция помогали милиционерам в считанные часы раскрывать преступления, когда в самоотверженном рывке собака подставляла грудь пуле, чтобы выполнить приказ хозяина, предотвращая опасность, грозящую ему и другим людям в милицейских шинелях.

— А было у меня за все годы четыре собаки, — задумчиво говорит Алексей Михайлович. — Жаль, что их век много короче человеческого.

Арон, Майка, Строгий, Занда…

В одном из наших разговоров Трифонов сказал:

— Каждая собака перенимает черты своего хозяина.

Думается, это замечание старшего инспектора-кинолога абсолютно справедливо. Оно наглядно подтверждается и жизнью сегодняшнего питомника. Буран у Трифонова перенял железную дисциплинированность, отвагу, удивительное трудолюбие.

…Внимательно слушают ветерана милиции его собеседники. Удивительно умеют рассказывать инспекторы-кинологи о своих собаках. Тот же Трифонов — человеку уже под пятьдесят, а он с ребячьей радостью говорит о Дозоре. И о всех последующих тоже. И на службу в милицию он пришел через увлечение дрессировкой. Как-то во время занятий присмотрел его Алексей Михайлович Московцев. В то время Трифонову казалось мало заниматься с собакой только отведенное для этого время. Не просто развлечение видел он в общении с животным. Он хотел с ним работать, развивать его слух, обоняние, быстроту и силу. В те годы он уже официально работал с собаками — поступил в железнодорожную охрану. Но и этого ему было недостаточно. Еще на пограничной заставе его восхищала самоотверженность собак.

Московцев, как видно, угадал настроение младшего товарища и предложил ему перейти на работу в питомник. Через два дня у Трифонова здесь была уже собака Ахмет.

С первого взгляда Вячеслав Николаевич — сугубо штатский человек. Невысокий, вроде бы не силач, с мягкой улыбкой. И к собаке у него отношение самое домашнее. Иначе как Бурашечка он и не называет своего четвероногого друга. И на работе он вроде бы играет с собакой. Вот чистят они дорожку в питомнике, за ночь заваленную толстым слоем пушистого снега. Буран счастлив и беспечен, он с упоением скачет по вычищенному участку, с разбега прыгает в сугроб. Его черная шкура уже стала белой от забившего ее снега. Но вот Трифонов забросил в глубокий сугроб лопату, апорт! Не так легко найти ее под слоем снега, а надо еще отрыть, взять зубами так, чтобы не вырвалась, чтобы удобнее было нести.

Но вот лопата у ног хозяина. Теперь ложись, вставай, ползи, сиди… Охотно, с явным удовольствием выполняет собака приказы хозяина. Потом они пойдут на дрессировочную площадку, там будут и барьер, и лестница, и бревно. Шесть раз в месяц кинологи со своими овчарками выходят на большие тренировки, и тогда собаки ходят но следу, обыскивают местность, находят спрятанные вещи, задерживают «преступника». Эти занятия тоже похожи на игру, хотя и игру серьезную, требующую обязательной четкости, быстрого ритма, красоты. Но наступит момент, когда ловкость и умение собаки быстро выполнять приказ станут оружием в руках милиционера. Рассказывал же Московцев, как однажды он с Майкой и другой инспектор с Робертом выехали на задание. Два вооруженных преступника засели на чердаке частного дома. Тогда по привычной команде «Барьер!» собаки ринулись на чердак. Милиционеры бросились за ними. Завязалась перестрелка, в которой Майка была ранена. Но преступники не ушли.

А сколько подобных случаев было в жизни Трифонова! Однажды его с Ахметом вызвали в Климовские карьеры. Там в одной из деревень была совершена кража в магазине. Под разбросанными дровами Трифонов обнаружил отпечатки тяжелых ящиков и человеческие следы. Отсюда он отдал собаке приказ — искать. Ахмет сразу же уверенно взял след, прошел около километра по дороге, в деревне подвел милиционера к крайнему дому, а там уже легко нашли и украденные товары.

А поджог в Сергейцеве? Прибыв на место происшествия, Трифонов тщательно осмотрел пожарище. Там уже побывало множество людей… Помогали вытаскивать из огня имущество, тушили дом. Ахмет нетерпеливо дергал поводок, ждал команды. И подсказки. Внимание Трифонова привлекли пролом в изгороди и следы на снежной целине огорода. К ним и подвел старшина собаку. Спустил с поводка. И теперь только успевай бежать. На дороге стали попадаться клочья соломы. Собака свернула к скирде, немного задержалась возле нее и уверенно повела к стоящему на отшибе дому. Но надо было еще найти конкретные улики. Ахмет обнаружил в сенях металлическую банку с гудроном, кусок темной массы был отколот.

На месте пожара старшина попросил привести людей, участвовавших в тушении. На ладонях у одного из них остались черные липкие пятна. Анализ показал, — это тот же самый гудрон, что и в металлической банке, найденной собакой. Впрочем, поджигатель и сам не отрицал вины — отомстил за давнюю обиду.

А с Бураном разве мало было приключений? Однажды зимой на окраине города ограбили и тяжело избили мужчину. В половине десятого вечера Трифонов с Бураном прибыли на место. На земле был ясно виден след, похоже было, что тут волокли потерявшего сознание человека. Буран обогнул стадион, миновал лесополосу. Метрах в восьмистах от места происшествия Трифонов спустил собаку с поводка. Она тут же скрылась в темноте, старшина долго бежал за ней с фонариком в руке. Запыхавшись, услышал, наконец, громкое урчание собаки — так давала она знать, что объект погони рядом. Потом послышался шум борьбы, испуганный человеческий голос, и к ногам старшины Буран за шиворот выволок из кустов мужчину. Затем пес снова прыгнул в кусты и оттуда, подвывая от страха, выполз на четвереньках второй преступник.

Один из старейших кинологов УВД В. Н. Трифонов.

Годами работая с овчарками, Трифонов каждый раз не устает восхищаться их умом, сообразительностью, преданностью. Он рассказывает случай, навсегда врезавшийся ему в память. Вооруженный нарушитель, совершивший тяжкое преступление, скрылся в каменной будке, захватив с собой 11-летнего мальчика. Загнанный в тупик, он выдвигал перед милиционерами все новые и новые условия, делая главную ставку на жизнь мальчугана. В сложившейся ситуации безопасность ребенка была решающей. 12 часов провели тогда в засаде Трифонов с Бураном. Их вмешательство в операцию должно было произойти неожиданно для преступника и во многом определить ее успех. Когда преступник отверг все разумные доводы, наступил решительный момент. Один из работников милиции на мгновение отвлек внимание рецидивиста, второй тяжелой кувалдой вышиб дверь. В узкую щель мгновенно проскользнул Буран, а в будке обезумевший от страха, от неотвратимости наказания преступник уже заносил над головой мальчика смертельный удар. Но рука не успела опуститься — овчарка, моментально разобравшись в обстановке, мертвой хваткой впилась в плечо преступника. Он еще сумел несколько раз выстрелить в Трифонова, ворвавшегося вслед за собакой. Пули свистнули буквально над ухом старшины, но рука уже потеряла твердость. Трифонов пришел на помощь собаке, мальчик был спасен, преступник задержан.

Мы сидим в комнате для кинологов, где на плите тихонько дымится готовый суп для собак. Буран демонстрировал, как надо находить спрятанную крошечную щепочку, и многие другие приемы из своей работы. Задания выполнялись безукоризненно, хозяин радовался, доволен донельзя был и сам пес. Он вдруг подбежал к сидящему у стены Трифонову и розовым с черным пятнышком языком лизнул его в щеку, что называется от всей своей собачьей души.

Вспомнили еще один случай из «биографии» Бурана. Тогда надо было найти преступников, спрятавшихся в одном из многочисленных стогов на лугу, можно себе представить, как трудно было бы работникам милиции проверить эти огромные горы сена. А собака, не останавливаясь, пробежала мимо двух первых стогов, у третьего остановилась и с рычанием стала разгребать сено. Не более трех минут потребовалось, чтобы обнаружить там спрятавшихся.

Да, несравненно труднее, чем во времена Московцева, стало работать кинологам сейчас. Страшно представить, какая лавина запахов обрушивается на чуткий собачий нос на городской улице, как быстро затаптывают слабый след десятки прохожих, бесчисленные городские шумы глушат тот единственный, необходимый.

Но значит ли это, что служебная собака отходит на задний план в борьбе с преступностью? А работа по следу, задержка и конвоирование преступника? — перечисляет Трифонов. А то, что человек с собакой всегда сильнее, подвижнее и защищеннее, чем один? Собака — его улучшенные зрение, слух, обоняние, его руки. Но все ли возможности животного используем мы в усложнившихся при техническом прогрессе условиях? У Трифонова есть свои мысли на этот счет. Видимо, предстоит усилить разъяснительную работу в подразделениях милиции — при возможности на место преступления первым должен попасть человек с собакой. Лучшая помощь кинологу и собаке — не мешать, не путать следов, не менять обстановку. Но главная работа предстоит в самом питомнике. Кинолог — это работник с чутким и сложным живым инструментом. Он хорошо должен знать этот инструмент: особенность организма и характера собаки, современные принципы дрессировки, взаимодействие с животным. Но приказ «Ищи!» собаке дает человек, и от правильности этого приказа зависит успех раскрытия преступлений. Кинолог должен быть опытным и творческим оперативным работником, экспертом, читающим как книгу обстановку на месте преступления, будь то промышленный объект или квартира, психологом, анализирующим мысли и поступки преступника. Он должен, наконец, быть физически закаленным бойцом, отлично владеть оружием.

В этих размышлениях старшего инспектора-кинолога целая программа по подъему престижа работы человека с собакой.