Орда

Глава 9

Событие двадцать третье

Аре́с или Аре́й — в древнегреческой мифологии — бог войны. Входит в состав двенадцати олимпийских богов, сын Зевса и Геры. В отличие от Афины Паллады — богини честной и справедливой войны, — Арес, отличаясь вероломством и хитростью, предпочитал войну коварную и кровавую, войну ради самой войны.

Для войны нужны три вещи: деньги, деньги и еще раз деньги. Эту фразу подсовывают Наполеону I. Он, возможно, и ляпнул чего такое, но на самом деле это сказал маршал Джан-Джакопо Тривульцио на триста лет раньше, отвечая на вопрос короля Людовика XII, какие приготовления нужны для завоевания Миланского герцогства.

Андрей Юрьевич полководцем великим не был. Более того он полководцем был невеликим. На его счету всего один поход и всего одна победа. Куда там ему до Буонопартия. Так что, рано ему афоризмами народ развлекать. Хотя.

У одного из его учеников в УПИ отец был диспетчером на автовокзале в Екатеринбурге, и как-то решили они группой на природу выбраться… А чего, на картошку-то уже перестали осенью возить. Так вот, зашёл тогда Андрей Юрьевич, ещё только доцент и кандидат наук в диспетчерскую автовокзала, договориться об автобусе, и на глаза ему попался листок формата А3 на стене. С напиской.

«Легко доказать, что битвы, кампании и даже войны были выиграны или проиграны в основном из-за логистики».

Генерал Эйзенхауэр.

Может и не совсем дословно, но очень точно. С венграми это не война была. Тут всё рядом и плюс население Мукачево оставило им изрядно продовольствия, а потом у короля Карла I Роберта Шаробера позаимствовали много, в том числе несколько сотен убитых под венграми лошадей. Ничем не хуже говядины у них мясо. Не у венгров, у их коняжек. Так что, с точки зрения логистики этот венгерский поход — ерунда полная. А вот в предстоящем походе ничего такого, ну, кроме в итоге убитых коней не предвидится. Хан Узбек очень сомнительно, что с собой горы продовольствия привезёт. Ему несколько тысяч вёрст идти и три огромные реки пересекать. Нет. Этот сам будет надеяться на горы продовольствия и фуража, что ему русы на блюде предоставят.

Вся надежда на себя. Именно ему нужно везти к Житомиру продукты и фураж, так как Гедимин — продукт этой эпохи, и он тоже будет надеяться на изъятое у местного населения.

Вот и родился у профессора Виноградова первый афоризм, который в века войдёт и все блогеры растиражируют: «Для войны нужны три вещи: дороги, лошади и телеги».

Маршрут выглядел так. От Владимира до Луцка восемьдесят верст. Подом от Луцка до Ровно ещё восемьдесят. А потом ни одного города настоящего до самого Житомира, и это почти две сотни вёрст. Всего же получается триста пятьдесят вёрст. Это только от Ровно до Житомира шесть дней пути, при нормальной погоде и приличных дорогах. Но надеяться на это глупо. Как Пушкин лично профессору говорил: «Ах, обмануть меня не трудно!.. Я сам обманываться рад!». Дудки. Учёт и контроль.

Потому, стоит рассчитывать совсем на другое, все десять дней придётся двигаться под дождём по колено в грязи.

Сейчас цель их путешествия, город Житомир, называется Житомель от слова «жито», или рожь. Ну, так ему рясофор Егорий сказал, а он где-то это в летописях прочёл.

— Где?

— В летописном «Списке русских городов дальних и ближних», — рясофор дёрнулся, — принесть?

— Так верю.

Слово «магазин», однако, не полководцу и не логистику профессору Виноградову было знакомо. Читал же книги. В будущем, наверное, Пётр введёт, так будут называться склады армейские. Подумав и погадав, князь Владимирский решил эти магазины армейские с продуктами в Луцке и Ровно создать. Всё меньше с собой весной везти. Он поведёт пятитысячную армию. Десять дней дороги туда, десять дней назад и чёрт его знает, сколько придётся ждать хана Узбека с войском и русских князей, что он на эту битву мобилизует. Надо накинуть дней двадцать. Итого продовольствия и фуража нужно на пять тысяч человек и три с половиной тысячи коней на сорок дней.

За день человек съедает полтора кило продуктов. Умножаем на сорок дней и на пять тысяч человек. Итого триста тонн круп. Мясо? Ну, мясо само пойдёт. Это потом. Лошадям нужен овёс. И не только. Вызвал Андрей Юрьевич Глеба Зеремеевича, этот главного конюха и Аким, так его зовут, легко выдал страшную цифру.

— Весною⁈ Без подножного корму? Важко. Много, — дальше шли местные меры со всякими кадями, цебрами, кулями, четвериками и прочими непонятными вещами, которые только обученный новым мерам Егорий смог привести в удобоваримый вариант. В сутки лошадь ест около 5 кг овса, 10–13 кг сена, 1–1,5 кг отрубей и примерно 3 кг моркови или свеклы.

— Двадцать кило в сутки? Три с половиной тысячи лошадей. Сорок дней. Почти три тысячи тонн кормов. А на телеге больше полутонны не увезти. Шесть тысяч телег⁈ Как Наполеон с армией в полмиллиона человек до Москвы дошёл?

— Не ведаю княже. А Москва — это где? А Полеон — это кто? Не читал о том в летописях.

— Смотри, Егорий, у нас пять тысяч воев, а у Полеона этого пятьсот тысяч. В сто раз больше. И у нас на сорок дней три тысячи тонн, а у него сто восемьдесят дней считать надо. В четыреста пусть будет раз больше. Три тысячи тонн на четыреста умножаем и получаем… Два пишем три на ум пошло. Больше миллиарда килограмм только фуража. Скажи мне Егорий, ты можешь себе такую прорву продовольствия представить? Сено лёгкое и овёс плавает. Три, четыре, а то и пять миллионов кубометров. Понятно почему его разбили. Этот карлик считать не умел до миллиона.

— А колы Русь с карлой ратилась? Не было такого в летописях, — не поверил в эти цифры рясофор. Андрей Юрьевич тоже не верил. Как всегда, историкам нужно написать про тьму врагов, чтобы победа весомей звучала и объяснить, зачем Москву сдали. Раза в три меньше было, наверное, народу в армии «двунадесяти языков». И всё одно, цифра огромная и Барклай выбрал совершенно правильную тактику. Он видимо до миллиона считать умел.

Луцк — город на своей земле, хоть там зятёк и правит. Но он же не будет магазины грабить. Или будет? О, времена, о нравы! Не будет в том случае, если он их сам и создаст. В Луцке больших не надо. От Луцка до Ровно два дня дороги. Значит в Луцке нужно склады продовольственные на три дня максимум на пять тысяч человек и три с половиной тысячи лошадей. Умножаем и получаем вполне нормальные человеческие цифры без миллионов. Вот и замечательно. Нужно и самому команду зятю дать создать эти магазины и Гедимину весточку послать. Он же тоже может армию через Луцк двинуть. Пусть сынок и для него на пару дней зерна и сена приготовит. Чтобы хватило до Ровно.

С Ровно и устройством складов там сложней.

Событие двадцать четвёртое

В древнеримской религии и мифологии, Марс — бог войны, а также сельскохозяйственный страж, сочетание, характерное для раннего Рима. Он сын Юпитера и Юноны.

Дураки и дороги. С первыми опосля придётся разбираться. А со вторыми? С дорогами?

Всё Гилицко-Волынское княжество, Мукачевский анклав, пусть будет — Закарпатье и Луцкое мелкое княжество зятька, засучило рукава, и укатывали смерды, холопы, закупы и прочие и прочие асфальтом дорогу от Владимира до Житомира. Смешно. И не потому, что зима. А потому, что асфальта и на триста метров дороги не хватит. Ничего такого никто не делал. Единственное, что позволил себе Андрей Юрьевич, так это отвлечь чуть кузнецов с металлургами от гонки вооружений. Те получили команду в день делать по две лопаты. Одну штыковую и одну совковую. До лета, когда можно будет заняться дорогой до Луцка, а именно её в качестве эксперимента наметил профессор Виноградов, как раз лопат на хорошую бригаду дорожных рабочих наделают. Нет, асфальт и на неё не положат. Дорога должна избавиться от колеи… от колей. А чтобы это сделать, с двух сторон придётся копать траншеи, куда вода будет стекать и вынутую землю наверх на дорогу поднимать и с небольшим уклоном от центра разравнивать. Туда же и щебня в каменоломнях Ровно преступники надробят. Восемьдесят километров дороги. За пару лет должны справиться. Ещё пару лет и до Ровно дорога доползёт. До двадцатого века всё Русское королевство дорогами приличными покроется. Было бы смешно, не будь всё так грустно.

Тем не менее, с дорогами что-то надо делать. Ведь весной по распутице придётся тащить в Житомир баллисты, пушки, пусть и деревянные, но всё одно тяжёлые, всё же материал — морёный дуб, и он и кожей обтянут, и кольцами железными окован. Но главная тяжесть — ядра, и им противопоказано купаться в канаве у дороги. Там порох, он очень гигроскопичен. Горшки с греческим огнём вывалить в кювет с дороги тоже нежелательно, они хрупкие. Ну и сам порох в бочонках. Да, они воско-парафином, получаемым из торфа, облиты, но лучше в придорожной грязи их не купать. Уж больно дорого ему пока без селитряных ям достаётся порох. Пока пошли по французскому варианту, и люди срезают у себя в конюшнях и коровниках землю и за копеечку малую везут в девичий монастырь бывший.

Словом, много чего тяжёлого везти надо. А оси у телег регулярно ломаются, как и сами колёса. «Вишь ты», сказал один другому, «вон какое колесо! Что ты думаешь, доедет то колесо, если б случилось в Москву, или не доедет?» — «Доедет», отвечал другой. «А в Казань-то, я думаю, не доедет?» — «В Казань не доедет», отвечал другой.)

Андрей Юрьевич посчитал, повздыхал, сам себя обкрадывая, и решил сто телег для перевозки самого ценного имущества сделать по образу и подобию фургонов переселенцев на Дикий Запад. С брезентом проблем нет. Конопли выращивают полно. И парусину делать умеют. Её генуэзцы в Галиче у местного производителя с радостью скупают.

Второй компонент, необходимый для получения из обычной парусины брезента, в мире довольно редок. Даже очень редок, но вот ведь повезло. Место, где его просто навалом, и есть Русское королевство. Это озокерит. Дальше проще. Брали озокерит, плавили, поливали на парусину и потом проходили горячим утюгом несколько раз. Всё, брезент готов. Тенты нанятые женщины шьют.

Стоп. Вот что нужно предложить весною генуэзцам, когда они в очередной раз приплывут. Брезент точно ещё неизвестен и можно на этом прилично заработать.

Так про телеги. Обязательно необходимо усилить ходовую часть. Деревянные оси и их крепление нужно сделать стальными. Обод колеса тоже желательно оббить стальной лентой. А ступица? О-хо-хо, и ступица нужна железная. А для повозок с горшками ещё и рессоры желательны. Благо пружинную сталь делать кузнецы научились. Все правильные попаданцы себе сразу кареты делают на рессорах, а Андрей Юрьевич за неимением карет стал телеги переделывать. Всё остальное после победы над Узбеком.

В результате, бамс, и огромный запас железа, что поснимали с венгерских рыцарей и их коней, практически улетучился. Лопаты, оси, обода, рессоры. Ступицы, будь они не ладны.

Железо у унгров мягкое. Приходится всё переплавлять и добавлять свиное железо для увеличения углерода. А для этого опять обжигать кирпичи, опять строить домницы и сжигать в них леса вокруг Владимира. Ещё год и центр металлургии нужно будет переносить из Владимира, в то же Мукачево, например. Там Карпаты и леса полно. А тут пока засадить всё кедрами и дубами. Так и переезжать с места на место, не позволяя лесам сгинуть окончательно, как в Англии, ну и заняться разведкой угля. Место же он примерно знает.

Событие двадцать пятое

Богатейшая славянская мифология представляет нам двух божественных Личностей с именами, имеющими корень «мор» — это Морок(Бог обмана и болезней) и Морена, Богиня Зимы и Смерти. Затем следует еще и брат Морока, в имени которого мы видим все тот же корень «мор» — это Дед Мороз, Повелитель Севера, снега и зимы.

После Рождества Андрей Юрьевич собрал у себя трёх руководителей спецназа или диверсантов. После битвы при Мукачево он не стал получившийся коллектив раздербанивать и лучников Горыню и Емелю оставил при диверсантах. При этом старший у них Санька Юрьев тоже остался, и более того, к ним ещё и Агафон добавился. Это такой облом почти под два метра ростом и косой саженью в плечах. Агафон был непревзойдённым пращником. Он камень в двести грамм весом мог на сто пятьдесят метров запустить с точностью в метр. А с пятидесяти метров в голову человеку попадал. Сейчас Агафон осваивает профессию гренадера. Получается пока не очень. Как это делали целые полки в реальной истории понять Андрей Юрьевич не мог. Гранату запустить легко. Поджечь на ней фитиль тоже не сильно сложно. Но вот совместить всё это — получалось очень и очень сложно. Спичек нет. Высекают огонь кремнем и зажигают трут. И это надо делать двумя руками. Где в это время праща и граната? Потом нужно запалить бикфордов шнур. Где в это время праща? Потом нужно пращу взять, вложить в неё гранату, раскрутить и бросить. И всё это время ты ведь осознаешь, что бикфордов шнур — это всего несколько секунд, несколько ударов сердца. Замешкался и кердык тебе. Сорвалась гранаты с пращи и капец и тебе, и товарищам. Опять же нужно рассчитать время. Или тебе на сто метров нужно её запустить, или на тридцать. Разное время полёта. Значит, эту разницу нужно учесть и крутить гранату над головой с горящим фитилём подольше. А ну как бикфордов шнур взбрыкнёт и раньше прогорит? Крутишь над головой, и тут бабах, и уже голова крутится, пролетая над «гнездом кукушки».

Всё это когда осознал Андрей Юрьевич, то решил отказаться от идеи создать войска гренадерные. Нужно для начала на кошках потренироваться, и нормальный запал изобрести, а не болтающийся рядом с гранатой мышиный хвостик, который и движение замедляет и точность снижает. По зрелым размышлениям кошками оказались диверсанты.

В результате этих пополнений сейчас их четырнадцать человек. И кроме захвата короля Шаробера и его ближников в активе этого подразделения есть уже две операции по принуждению врагов к миру.

Андрей Юрьевич не забыл, что некий боярин из стольного города Владимира Тимофей Юрьич Хромой уже дважды пытался его отравить. Так и ладно бы, не вышло же. Но он сволота отравил хорошего незлобивого и умного монашка Димитрия, что к нему епископ Афанасий приставил. За всё в жизни нужно платить, а за покусительство на князя и убийство священнослужителя, тем более.

Рясофор Егорий, которого следующего науськал на Андрея Юрьевича боярин, никого из шайки заговорщиков естественно не знал, кроме самого Тимофея Хромого. Тот лишь, передавая яд и серебро, оговорился, что многие бояре и из Владимира, и из Галича со Львовом сообща в этом деле.

Оставлять покусительство, именуемое сейчас «воровство», без ответа нельзя. А то в третий раз точно отравят. Потому, как только они вернулись из похода и отгуляли свадьбу, князь Владимирский вызвал к себе Саньку и Горыню и обрисовал им ситуацию во всех подробностях, которыми сам владел.

— Нужно как-то изъять незаметно боярина и, отрезая от него кусочки, вызнать имена подельников. После чего облегчить страдания Тимофея Юрьича Хромого и ускорить его встречу с сатаной.

— А дружина? — вот самый плохой вопрос сходу задал Горыня. Людей жалко. Это русские воины и они нужны. Впереди сеча серьёзная, каждый будет на счету. Так и ладно бы, но они ведь не имеют понятия, скорее всего, о том, что их боярин гад ползучий. Невинноубиенные будут.

— По обстановке. Придётся убить, так тому и быть, можно обойтись без душегубства — обойдитесь.

Получилось хреново. Опыта тайных операций у диверсантского спецназа — ноль. Если бы не Горыня с Емелей, то и вообще непонятно, чем бы закончилось. Подкараулили боярина, когда он на охоту выбрался, но их заметили, дружинники Хромого выставили заслон, прикрывая боярина и лучникам пришлось всех пятерых убить. А самого Тимофея Юрьича попытались захватить, но он вскочил на коня и стал быстро отрываться от погони. Конь у боярина был первостатейный. Пришлось и его стрелами утыкать. Одна вошла под основание черепа и на этом ниточка ведущая к заговорщикам оборвалась.

С тех пор к диверсантам и присоединился пращник. Прикинули они с Горыней, что будь у них он в том лесу, и смогли бы, не убивая, остановить боярина. Оглушить камнем.

Вторая операция случилась через несколько дней после неудачной попытки захватить отравителя.

Видимо убийство боярина в среде заговорщиков широко обсуждалось, и при этом на слуг они особого внимания не обращали. А один из них решил заработать, сдав своего боярина князю.

— Не боишься? Тебя же потом могут и порешить, — выдавая конюху боярина Алексия Вячеславовича мешочек с серебром, поинтересовался Андрей Юрьевич.

— А я сразу к родичу в Литву переберусь, там поди не найдут, если и будут искать.

За боярином Алексием Торопом следили седмицу, но он из дома носа не высовывал. И профессор решил, ещё бензинчика в это кубло плеснуть.

— Горыня, а ты можешь его издали стрелой порешить? И чтобы на тебя не подумали?

— Хорошо, княже. Во двор-то он поди выходит. А стрелы чужие возьму. При боярине первом лучник был. Вот его стрелы я тогда прибрал, ими и воспользуюсь.

Воспользовался. Забрался на дуб, что метрах в ста от забора, что дом боярина окружал, возвышался, и когда тот вышел на двор, свежим воздухом подышать, всадил ему стрелу в горло. Лук и колчан со стрелами оставил на дереве и, спрыгнув, «огородами» ушёл.

Родичи боярина Алексея Вячеславовича кинулись к князю. Мол, найди и покарай убийцу. Милиционеры, конечно, нашли лук, и мастер лучник, что его делал, опознал его.

— Для дружинника боярина Тимофея Юрьевича Хромого его делал.

После чего боярские сынки и дружинники схлестнулись. Сыновей полегло пятеро. Все, кто старше двенадцати лет. Ну и как не прискорбно и шестеро воев из дружины. После чего князь, пылая гневом вмешался и заставил оставшихся жёнок с младыми дитями примириться, пообещав в противном случае лишить всех собственности и на рудники закатать.

А диверсанты присматривали издали за подворьями и запоминали, кто из бояр или их дружинников ходит к родичам убитых заговорщиков.

Вот сегодня они и были вызваны Андрей Юрьевичем, чтобы подвести итоги месячного наблюдения.