Останься ради меня

Глава тридцать восьмая

Бренна

Мое тело дрожит, и не только от напряжения, вызванного бегом от места захоронения до дома. Нервы разрушают мое тело. Уже дважды мне доливали чай, но я ничего не помню. Самолет нашли около трех часов назад, но он был пуст. Я так усердно молилась. Больше, чем когда-либо в своей жизни. Я просто хочу, чтобы он вернулся целым и невредимым. Неважно, что с нами происходит. Мне нужно, чтобы с ним все было хорошо. Одной потерей в моей жизни меньше. Поисковая группа сужала район поиска, основываясь на том, что было найдено в самолете. Я понятия не имею, что это значит. Они оставили сообщение? Планы? Схему? Была ли там кровь или найдено тело? Никто нам ничего не говорит. Я схожу с ума и просто хочу получить ответы.

Кэтрин приехала сразу после того, как стало известно о случившемся. Она все еще здесь и сейчас находится с братьями, обсуждая возможности и то, как с этим справиться, а также оказывая всем нам большую поддержку. Она пересказывает информацию, которую ей сообщили в последний раз, но я не могу больше слушать. Я понимаю, что им нужно выработать стратегию на любой исход, но я знаю, как будет выглядеть реальность, когда его не станет.

Ад.

Одиночество.

Депрессия и нескончаемая душевная боль, которая навсегда разрушит мое сердце. Потерять Джейкоба — все равно что потерять дыхание, а я не могу жить без воздуха.

— Бренна, дыши, — уговаривает Элли. — Я знаю, что ты волнуешься, но ты можешь заболеть, дорогая.

Я смотрю ей в глаза, чувствуя себя беспомощной.

— Если он ранен…

— Мы не можем идти по этому пути, — ее рука лежит на моем плече. — Оставайся на том пути, на котором мы сейчас. Они нашли самолет, и когда они найдут их, нам сообщат. Почему бы тебе не попытаться отдохнуть? Дети отключились, а ты выглядишь обессиленной.

Она, должно быть, сошла с ума.

— Ты бы смогла уснуть, если бы это был Коннор?

Понимание наполняет ее глаза.

— Я принесу тебе кофеин.

Я улыбаюсь своей подруге.

— Спасибо.

Элли начинает уходить, но моя рука хватает ее за запястье.

— Если что-то случится. Если они… если они найдут его… Я знаю, что я не его жена или что-то в этом роде…

Она качает головой.

— Ты будешь там, Бренна. Самое главное в этих братьях то, что они ставят нужды друг друга на первое место. Коннор, Деклан или Шон уступили бы свое место ради тебя. Я знаю, ты думаешь, что из-за того, что ты не так давно здесь, они бы не стали, но они бы это сделали. Джейкоб любит тебя, и они это знают. Как бы все ни обернулось, ты будешь там, потому что этого хотел бы Джейкоб.

По моей щеке скатывается слеза, и я оглядываюсь на них. Деклан вышагивает. Шон сидит, изо всех сил стараясь выглядеть спокойным, но на его лице написано напряжение. Коннор разговаривает с Кэтрин, пока его нога подпрыгивает. Все трое несут эту боль и страх так же, как и я. Глаза Деклана встречаются с моими, и он мягко улыбается.

Я отвечаю жестом на жест и поднимаюсь на ноги, направляясь к нему.

— Привет, — говорит Деклан.

— Привет. Твоя семья всегда такая интересная?

Он тихонько смеется.

— В основном. Но это определенно не очень хорошо.

— Я думала, что переезд сюда будет скучным.

— Никто не советовал тебе влюбляться в Эрроувуда, — шутит он.

— Наверное, я не смогла устоять.

У Кэтрин звонит телефон, который мы научились просто игнорировать, так как он не умолкает с тех пор, как она приехала. Ее глаза расширились, и она прочистила горло.

— Я понимаю. Да, — пауза. — Конечно. Да, я передам это семье.

Она замолкает и начинает что-то записывать. К тому времени, как она заканчивает разговор, мое сердце бешено колотится. Мы вчетвером стоим здесь, никто не двигается и не дышит, ожидая новостей, которые она собирается сообщить.

— Они нашли его, он жив и, похоже, его жизни ничто не угрожает.

Воздух, который я не могла найти несколько минут назад, быстро наполняет мои легкие.

Деклан заключает меня в объятия, и слезы, которые падают на этот раз — это облегчение.

Он в порядке.

Я не знаю, что случилось, но он жив, и мы можем исправить все остальное.

— Бренна? Бренна, милая, ты в порядке? — голос зовет меня из глубины сознания. — Бренна, ты нужна Джейкобу.

Мои глаза открываются, и я так быстро сажусь, как будто Кэтрин положила руку мне на плечо, чтобы поддержать меня.

— Что случилось? — спрашиваю я.

— Ничего, ты потеряла сознание, и… ну, не могла бы ты взять телефон?

Она предлагает его мне, и когда я беру его, моя рука дрожит.

— Алло? — неуверенно говорю я.

— Бренна. — глубокий голос Джейкоба заполняет мои уши, и я начинаю плакать. Что это за нескончаемый поток слез? Я плачу и пытаюсь взять себя в руки, но не могу остановиться. Облегчение настолько велико, что я не могу ничего сделать. Он жив. По-настоящему жив. Я слышу его голос, и он произнес мое имя.

— Джейкоб, — говорю я с икотой.

— Бренна, красавица, не плачь.

О, Боже, как звучит его голос. От его теплого тона мое сердце словно бьется впервые.

— Я так боялась, — признаюсь я. — Боже, я так боялась, что больше никогда не смогу с тобой поговорить.

— Прости меня, детка. Я в порядке, клянусь.

Я вытираю слезы со щек.

— Твой самолет разбился, почему ты извиняешься?

— Потому что ты испугалась. Боже, я был так… Я должен был позвонить тебе. Я должен был сказать тебе, что возвращаюсь и буду там. Я такой мудак, что поступил так с тобой. Пожалуйста, знай, что я сожалею обо всем этом.

Глупый человек. Это не он сошел с ума и вел себя как полный псих.

— Нет, это я сожалею. Ты старался, а я вела себя глупо. Это было как дежавю, и я не могла с этим справиться. Я была такой глупой и поняла, что вела себя нелепо, как только ты уехал.

— Мы сможем поговорить обо всем этом в ближайшее время, красавица. Кэтрин предложит тебе несколько вариантов, — он говорит устало, и я слышу, как он тяжело дышит. — Я… Я отключаюсь. Они дали мне немного лекарств, но я хотел позвонить тебе.

— Я люблю тебя, Джейкоб.

— Я люблю тебя, Бренна. Всем сердцем и душой. Дай Кэт трубку, пожалуйста.

Я передаю ей телефон, чувствуя себя одновременно и лучше, и хуже. Услышав его голос, я обрела уверенность, в которой так нуждалась. Теперь мне просто нужно увидеть его, прикоснуться к нему и сказать ему все, что у меня на сердце, потому что я не хочу терять время, которое нам не гарантировано.