Останься ради меня

Глава девятая

Бренна

Семья Эрроувуд — удивительная. Это все, о чем я продолжаю думать. Сегодня было так весело. Мы ели, смеялись, пили вино, а теперь сидим у костра и подшучиваем друг над другом. Дети гоняются за светлячками, все ладят друг с другом и играют в ладушки. Когда я подъехала к дому, мое сердце было в предвкушении. Я так волновалась о том, что они обо мне подумают, будут ли постоянно говорить о Люке или о том, как странно будет общаться с двумя известными людьми. Не говоря уже о том, что я была в ужасе от того, что снова увижу Джейкоба. Но вместо того, чтобы быть странным, это был самый спокойный день за последнее время. Эти люди — семья. Семья, которая наполнена ссорами и попытками поставить кого-то в неловкое положение до того, как он сам станет мишенью. Это все, о чем я мечтала в детстве, и они приняли меня в свои ряды с распростертыми объятиями.

— Держу пари, что левой рукой я смогу забросить мяч дальше, чем ты правой, — бросает Шон вызов Деклану после их спора. На этот раз я не поняла, в чем заключался спор.

Деклан насмехается.

— Ну ты даешь. Ты думаешь, что ты какой-то крутой парень, но это не так, красавчик.

— Кажется, этого крутого парня зовут Жеребец.

Я хихикаю и допиваю вино одним глотком.

— Бренна, ты должна простить мальчикам их плохое поведение. Могу пообещать, что их мать воспитывала их лучше, чем это, — говорит Сидни, хлопая мужа по груди.

— Мне это нравится.

— Тебе нравятся их постоянные разговоры о всяком дерьме? — спросила Девни, приподняв бровь.

Я пожимаю плечами.

— Я была единственным ребенком, поэтому наш дом был очень… тихим. У нас не было постоянного смеха, и за семейными ужинами мы были только втроем. А это так весело.

Джейкоб смеется.

— Думаю, в детстве мы вчетвером поменялись бы с тобой местами.

— Это потому, что вы не знали, что такое одинокое детство.

Он поднимает руки.

— Полегче, док.

Я закатываю глаза.

— Это я не как психолог, а как человек.

Шон подталкивает Джейкоба.

— Будь осторожен, ты можешь оказаться ее следующим подопытным пациентом.

— Я?

— Ты больше всех нуждаешься в терапии, — с усмешкой говорит Деклан.

Сидни фыркает.

— Это спорно.

Джейкоб бросает на него взгляд.

— Я уже объяснил вам, придуркам, насколько я превосхожу вас в своем мышлении.

— Правда? — говорю я, не в силах сдержаться.

Три брата смеются.

— Ну вот, — говорит Шон, потирая руки.

Джейкоб снова поворачивается ко мне.

— Думаешь, мне нужна помощь?

— Нам всем нужна помощь, но я думаю, что тебе она нужна больше.

Коннор обходит вокруг и снова наполняет бокалы всех девушек, за исключением бокала Девни, которая качает головой.

— Ему это нужно больше, чем кому бы то ни было. Я бы поставил на это свой дом.

Джейкоб отмахивается от него.

— Это говорит придурок в каноэ, который боится уток. И я приму твою ставку, если это означает, что ты будешь в крошечном домике.

— Мне было шесть лет, когда я боялся уток, — он игнорирует второе замечание о домике.

Сидни прочищает горло.

— Шестнадцать.

— Ты лгунья, Сидни Эрроувуд, — хрипло говорит Коннор.

— Здесь есть какая-то история, — говорю я, любопытствуя, к чему все это приведет.

Коннор качает головой.

— До меня мы доберемся позже, а сейчас давайте не будем отвлекаться от темы, док. У моего брата Джейкоба есть некоторые проблемы. Глубоко запрятанные проблемы. Вещи, с которыми… Я не знаю, сможет ли кто-нибудь помочь бедному ублюдку справиться с ними.

— Единственная проблема заключается в том, что я хочу бить всех трех своих братьев, пока они не заплачут, — сквозь зубы произносит Джейкоб.

Братья смеются.

— Управление гневом — хорошее начало.

— Я знаю их с тех пор, как они были маленькими, поверь мне, здесь нет недостатка в проблемах, — сообщает Девни.

— Однако Джейкоб подает больше всего надежд среди всех этих мальчиков.

— Почему? — спрашиваю я.

Девни улыбается.

— Он любит больше всех и у него самое большое сердце.

Я перевожу взгляд на него, а он смотрит на огонь, не желая ни на кого смотреть. Джейкоб показал, что его сердце определенно большое. Предложение работать с подростками, когда ты голливудская суперзвезда, говорит об этом.

— Я вижу это, — говорю я, и его глаза переходят на меня, но он не поворачивает головы. — Я имею в виду, что он провел время с одиннадцатилетним мальчиком, которого никогда не видел, и теперь собирается стать режиссером их пьесы.

Пиво летит к огню, и Сидни похлопывает мужа по спине.

— Ты в порядке?

Деклан кивает.

— Прости, ты сказала, что Джейкоб ставит пьесу?

— Для детей средней и старшей школы.

Он поворачивается к Джейкобу.

— Ну, когда мы сказали, чтобы ты обязательно чем-то занялся, пока будешь здесь в течение следующих пяти месяцев, я не ожидал такого.

— Себастьян упомянул об этом, и… ну, я не мог отказать парню. У меня есть и другие причины.

Он смотрит на меня, и в его глазах что-то есть. Что-то, что я не знаю, как интерпретировать. Это чувство тоски, смешанное с опасением. Бабочки в моем животе взлетают, вызывая нервную дрожь. Что такого в этом мужчине? Почему меня так тянет к нему, хотя все мои инстинкты говорят мне, что я не должна испытывать таких чувств? Я так давно не испытывала таких чувств ни к кому, кроме своего мужа, но Джейкоб Эрроувуд заставляет меня чувствовать себя женщиной. Женщиной, которую можно желать, лелеять и о которой можно заботиться. Моя грудь поднимается и опускается чуть сильнее, когда меня осеняет это осознание.

Элли улыбается и протягивает к нему руку, прерывая наше с ним молчание.

— Я думаю, это замечательно, Джейкоб, — говорит она.

— Миссис Финнеган была так расстроена, что ей пришлось все отменить. Я горжусь тем, что я одна из семьи Эрроувуд. Теперь ты не только горячий, но и добрый.

— Давай не будем заходить так далеко, — со смехом говорит Сидни.

Коннор прочищает горло.

— Здорово, что ты этим занимаешься. Ты беспокоился, что тебе будет скучно.

— Я не беспокоился о том, что мне будет скучно. Мне нужно подготовиться к фильму.

— Ну, — говорит Деклан, — я думаю, это хорошее использование твоего времени.

Джейкоб закатывает глаза.

— Я так рад, что вы все одобряете, как я провожу свое время.

— Ни у кого нет претензий к тому, что ты делаешь, Джейкоб. На самом деле, мы гордимся тобой, — Шон тянется к нему и бьет по руке. — У тебя есть талант, которым ты собираешься поделиться с детьми. Если бы их тренер сломал ногу, я бы предложил свою помощь, если бы мог. Мне бы не хотелось, чтобы ты ввязался в то, из чего не сможешь выбраться, когда уедешь.

Я чувствую напряжение, царящее здесь, и мне кажется, что происходит еще один разговор, о котором я не знаю. Я опускаю взгляд на телефон и внутренне охаю. Уже поздно, а завтра мне придется вставать очень рано.

— Мне действительно нужно попасть домой. Завтра моя свекровь хочет приехать пораньше, чтобы пойти на завтрак.

— О, это очень плохо, — говорит Девни, поднимаясь на ноги.

Когда я поднимаюсь, в меня ударяет вино или… что-то еще. Я немного спотыкаюсь, но Джейкоб быстро протягивает руку, чтобы схватить меня. Его руки обвивают мою талию, и я прижимаюсь к его груди. Запах дыма и одеколона заполняет мой нос, и чувство безопасности окутывает меня.

— Прости, — тихо говорю я.

— Ты в порядке?

Я киваю.

— Я в порядке.

Хотя нет. Он отпускает меня, и дышать становится немного трудно. Голова слегка кружится, но я не уверена, из-за чего я шатаюсь или из-за того, что я не хотела, чтобы он отпускал меня или из-за выпивки.

Через секунду Девни оказывается рядом со мной.

— О Боже, я думала, ты упадешь.

Я потираю щеку и пытаюсь улыбнуться.

— Наверное, я выпила слишком много.

По правде говоря, я уже очень давно не пила больше бокала вина. Перед костром Элли, Сидни и я прикончили две бутылки.

— Я отвезу вас домой. Шон может поехать за мной на моей машине, — предлагает Девни.

— В этом нет необходимости, — быстро говорю я.

Вклинивается голос Джейкоба.

— Я отвезу их. Я бросил пить раньше Шона.

— Ну, я абсолютно трезва, — говорит Девни.

— Как и я, и у меня нет детей, чтобы беспокоиться о том, как добраться до кровати.

Девни переводит взгляд на меня, и я качаю головой.

— Нет, все хорошо, пожалуйста… я могу позвонить своим родственникам, — я не хочу доставлять неудобства кому-то из них.

— Я настаиваю, — Джейкоб не оставляет места для споров.

Девни кивает головой в сторону машины, и Джейкоб направляется туда.

— Бренна, уже поздно, и здесь более чем достаточно людей, пожалуйста, не спорь с нами. К тому же женщины в этой семье, может, и не родились Эрроувудами, но мы такие же упрямые. Джейкоб отвезет тебя домой, и все.

Я лучше позвоню Деннису, чем поеду с Джейкобом, пока я нахожусь в легком опьянении.

— Я знаю, что спорю зря.

Она обхватывает мою руку и начинает уводить меня.

— Мальчики убеждены, что пить и водить нельзя. Они страдают от того, что у них был отец-алкоголик, который не слишком заботился о благополучии других.

— Я не говорила, что я должна вести машину.

— О, я знаю, — быстро говорит она. — Я просто хочу сказать, что они воспринимают тот факт, что ты пила у нас дома, как свою ответственность. Вот и все. Пожалуйста, пусть Джейкоб отвезет вас, это успокоит его.

— Хорошо. Я просто… Я чувствую себя полной задницей.

— Почему?

— Я слишком много выпила, наверное.

Она улыбается.

— Ты отдыхала в кругу друзей. Надеюсь, тебе было весело?

— Мне было весело. Ты даже не представляешь, как мне это было нужно.

— Хорошо.

Элли и Сидни подходят к нам сзади.

— Мы уже тоже собираем вещи.

Элли вздыхает.

— У Бет-Энн режутся зубы, поэтому я почти не сплю, а у Хэдли утром уроки верховой езды.

— У Дикона сейчас та же фаза. Это действительно отстой, — говорит Сид.

Девни отворачивается и берет каждого из них за руку.

— Я должна вам сказать. Я еще не сказала Шону, но я беременна… — обе готовы закричать, но она вмешивается и кричит шепотом. — Тихо!

— Точно. Прости. О, Дев, это потрясающе, — шепчет Сид. — Я так счастлива.

— Когда ты собираешься ему сказать? — спрашивает Элли.

— Скоро. Сначала я хочу увидеться с доктором и убедиться, что все в порядке. Ты же знаешь, какой Шон, и я не хочу, чтобы у него из-за этого взорвалась голова. К тому же я хочу дать себе немного времени… — она поворачивается ко мне.

— Поскольку я не хочу, чтобы ты была в неведении, Остин — мой биологический сын. Я отдала его своему брату, когда он родился. Я была молода, и это был самый сложный поступок в моей жизни. Я не планировала так быстро забеременеть, и знаю, что Шон тоже не планировал. Мы… ну, это будет шок, и я беспокоюсь, что Остин тоже будет переживать.

— Меня усыновили, и я думаю, что есть что-то прекрасное в том, что кто-то дает ребенку лучшую жизнь и при этом продолжает его любить. Я уверена, что Остин справится с этим. Возможно, ему понадобится немного времени, но он смирится. Он замечательный ребенок.

— Я знаю, что за несколько часов здесь разыгралось много семейных драм, но я обещаю, что мы все вполне нормальные. Ну, может, и нет, но мы стараемся.

— Я думаю, что нормальность переоценивают.

— Мама! Мама! — Себастьян подлетает ко мне.

— Что?

— Джейкоб отвезет нас домой. Это круто.

Я немного смеюсь.

— Я знаю.

— Я очень рад, что мы переехали сюда.

Я оглядываюсь и вижу Джейкоба, идущего к нам. Его темно-каштановые волосы идеально уложены, а зеленые глаза кажутся немного настороженными.

— Готова?

Я улыбаюсь девочкам, и они обнимают меня, прежде чем я отправляюсь к машине, чувствуя, что нервничаю все больше и больше.

Ехать недалеко, и, к счастью, Себастьян и Джейкоб разговаривают все время. Мелани несколько раз вмешивается в разговор, но эти двое все время говорят о кино.

— Ни за что! Ты не уйдешь от такой роли.

Джейкоб кивает.

— Я так и сказал своему агенту.

— Я имею в виду, что Навигатор — лучший супергерой.

— Так и есть.

— Он такой и есть. То, как он умеет управлять самолетом, а потом ночью спасает мир, и никто не догадывается, что он тот же самый парень. Это просто показывает, насколько он превосходен.

Я откидываю голову назад и смотрю в окно, пока он продолжают ехать. Я скучала по тому, что мне не нужно было вести машину, когда нам нужно было куда-то ехать. Забавно, как много вещей меняется в одно мгновение, и ты вдруг начинаешь скучать по тому, на что раньше не обращал ни малейшего внимания. Хотя я привыкла все делать самостоятельно, все это было совсем по-другому. Все это время я чувствовала себя одинокой.

Мы подъезжаем к дому, и дети выходят из машины, пытаясь первыми добраться до двери.

— Спасибо, что отвез нас домой, — говорю я, когда Джейкоб подходит к моей двери и открывает ее, как истинный джентльмен.

— Конечно.

Мы стоим у машины, смотрим на дверь, и я чувствую ужас от того, что он так старался.

— Как ты теперь будешь возвращаться?

Он смеется.

— Я пойду пешком. Поверь, я ценю физическую нагрузку не меньше, чем то, что я не застрял в этом крошечном домике.

— Себастьян считает, что это круче всего на свете.

— Это дыра. Не то чтобы совсем, потому что он, наверное, стоит кучу денег, но это не идеал.

Не могу себе представить.

— Ну, я очень ценю это. Вообще все. Твоя семья такая милая, и тебе очень повезло, что она у тебя есть.

— У нас не всегда было так, — говорит он и отводит взгляд.

— Что ты имеешь в виду?

Девни рассказала мне о его отце, но я не уверена, что ему было бы приятно, если бы я знала об этом.

— Просто мой отец был пьяницей и жестоким мудаком, поэтому, как только мы уехали из дома, мы с братьями виделись только от случая к случаю. И только в последние девятнадцать месяцев мы стали проводить время вместе.

— Это немного грустно.

Он пожимает плечами, пока мы идем.

— Да, но теперь, когда у всех есть семьи, я думаю, все будет по-другому. Однако выпивка и вождение — это то, чего мы никогда не допустим, надеюсь, ты понимаешь.

Я протягиваю руку и кладу ее на его руку.

— Конечно. Я бы никогда не села за руль в нетрезвом виде.

— Это то, что я не могу позволить кому-то делать рядом со мной. Даже если кто-то говорит, что все в порядке, я просто не буду рисковать.

Звучит как нечто большее, чем просто защита.

— О?

Он кивает.

— Мой отец, ну, он убил двух человек в аварии за рулем в нетрезвом виде.

Мои губы раздвигаются, и вырывается тихий вздох.

— О, Джейкоб.

— Это было ужасно, и мы с братьями только последние два года по-настоящему с этим справляемся. Люди, которых он убил, были родителями Элли, и… ну, это было большим открытием нашего прошлого.

Я провожу большим пальцем по его предплечью.

— Я могу себе представить. Мне жаль, если ты думал, что я могу быть безрассудной.

— Это не так. Я просто хотел убедиться, что ты в безопасности, Бренна.

Не знаю, вино ли это, но воздух вокруг нас такой густой. Он поднимает руку и нежно проводит подушечками пальцев по моей щеке.

— Почему?

— Почему, что?

Почему я так себя чувствую?

Почему твои прикосновения так чертовски приятны?

Почему я не прекращаю это?

— Я не знаю, — признаюсь я.

Зеленые глаза Джейкоба мягко светятся в лунном свете. Я тяжело дышу, когда его большой палец проводит по моей щеке.

— С тобой все будет в порядке?

Я хочу сказать ему «нет», потому что от этого, прямо здесь, у меня голова идет кругом. Он тянет меня туда, где я не знаю, готова ли я быть. Я делаю шаг назад, пытаясь взять себя в руки, прежде чем совершить какую-нибудь глупость, например, поцеловать его. Я мягко улыбаюсь ему, надеясь, что это уменьшит неловкость.

— Со мной все будет в порядке. Спасибо, что привез нас домой.

— Ты в порядке?

— Я в порядке.

И я в порядке. По крайней мере, мне кажется, что я к этому иду. И хотя в моем сердце не все спокойно, я знаю, что все это — часть процесса. Я как девушка в фильме, которая пытается встать на ноги, и возможно я еще не могу бегать, но уже не ползаю.