Отважные

Глава седьмая

Ну и молодец Люсьена!.. Она встретила Мадлен на пороге своей квартиры, провела в комнату и выта-щила из-под подушки пакет, спасенный ценой совместных усилий.

- Тише, мама ничего не знает! - прошептала она.

Девочки пристроились рядом в одном кресле, и

Люсьена стала тихо рассказывать, как она, увидев, что Шарль на бегу передал Мадлен какой-то сверток и та бросилась бежать, сама испугалась и побежала следом. У ворот оглянулась, увидела, что какой-то человек гонится за Мадлен, и сразу сообразила, что дело неладно. Ей был известен короткий путь на соседнюю улицу, и она оказалась там раньше…

Откуда у этой всегда малоподвижной, вялой на вид девочки такая энергия! И ведь в решительный момент не испугалась, помогла. Мадлен слушала и удивлялась.

- А я-то раньше думала, что ты сделана из макарон! - засмеялась Мадлен. Теперь, когда тревога ее прошла, все казалось уже менее страшным.

Подруги посмеялись, Мадлен заторопилась домой.

- Ведь я еще ничего не знаю, что с папой, - сказала она. - Ох, как я за него боюсь!..

И она взяла сверток из рук Люсьены.

Опытный конспиратор, конечно, не решился бы забрать с собой вещественные доказательства, не выяснив предварительно обстановки. Но Мадлен уже не думала об опасности. Главным для нее было - скорее сообщить отцу, что она не сплоховала и в точности выполнила все, что ей было приказано.

Она благополучно добралась до своей квартиры. Отец был уже дома. Он вернулся за несколько минут до ее прихода и уже хотел идти ее разыскивать. Бабушка сидела перед ним на стуле и плакала.

Мадлен остановилась на пороге и высоко взмахнула свертком. Мрачное лицо отца прояснилось. Он шагнул ей навстречу.

- Как я счастлив, что ты цела, Мадлен!.. - произнес он. - Если бы с тобой что-нибудь случилось, я бы себе этого не простил!..

Мадлен бросилась к нему на шею. Отец тихо охнул.

- Осторожнее! - крикнула бабушка. - Отец ранен.

Голова Густава была забинтована. Перевязанная рука висела вдоль туловища.

Здоровой рукой он взял у Мадлен бумаги и быстро просмотрел их.

- Теперь мы поборемся, Мадлен! - сказал он, но, встретив пронзительный взгляд мадам Жубер, осекся.

- Что в этих бумагах? - спросила она.

- Показания свидетелей, - ответил Густав. - Теперь мне легче доказать, что столкновение произошло не по моей вине!

Мадам Жубер всплеснула руками.

- Доказывай не доказывай, все равно мы теперь нищие, - воскликнула она. - Знаю я эти страховые компании! Они всю душу вымотают!.. Двое убитых и разбита машина!.. Боже мой, как все ужасно… Густав, сейчас же иди ложись! У тебя может оказаться сотрясение мозга!

Густав засунул бумаги в карман пиджака и пошел в свою комнату.

Мадам Жубер хотела позвать врача, но Густав сказал, что позднее он сам пойдет к нему, плотно закрыл за собой дверь и попросил, чтобы его не беспокоили.

Оставшись вдвоем с Мадлен, мадам Жубер принялась сокрушаться.

- Что мы теперь будем делать, Мадлен? Как жить дальше? - спрашивала она, больше обращаясь к самой себе, чем к внучке. - Ведь Густава могут посадить в тюрьму. Расскажи все, что ты видела!

Мадлен рассказала ей обо всем, кроме того, как она спасала бумаги. Она понимала, что если об этом молчит отец, то и ей нужно хранить эту тайну. Кроме того, Мадлен уже по опыту знала: если что-то скажешь бабушке, она тут же под большим секретом разболтает всем своим знакомым.

Недослушав Мадлен, бабушка вдруг поднялась с места и бросилась к закрытой двери:

- Густав! А что сказали полицейские? - крикнула она.

- Несчастный случай, мадам Жубер! Несчастный случай! - отозвался он из-за двери.

- А кого они считают виноватым?

- Потом поговорим, мадам Жубер, у меня сейчас очень болит голова, и я хочу спать…

Бабушка снова села возле стола. Ее длинные пергаментные пальцы комкали край салфетки.

- Я буду действовать, Мадлен! - вдруг решительно сказала она. - Ты посиди с отцом и никуда не уходи. Я скоро вернусь!..

Как только дверь за ней закрылась, Мадлен вошла к отцу.

Лежа на кровати, он внимательно читал бумаги. Мадлен присела в его ногах и молча ждала, пока он кончит. Наконец он отложил последний листок.

- Никогда не думал, что попаду в такую кашу… - вздохнул он. - Ты не видела Шарля?

- Нет!.. Может, сбегать за ним? - с готовностью предложила она.

- Не надо! Если его не арестовали, он придет сам. - Густав бросил бумаги на столик возле кровати. - Эти бумаги дорого стоят!.. Если ими правильно распорядиться, Жак будет спасен…

- Жак? - удивилась Мадлен. - При чем же здесь Жак?

- При том, милая, что случайно возле меня оказались люди, которые действуют против Шантелье!.. Просто не знаю, как я сам уцелел!

- Кто же эти люди, папа?.. Что им надо от Шантелье?

Густав помедлил.

- Лучше тебе об этом не знать, девочка!.. Иди, я немножко посплю…

Через полчаса пришел Шарль. Он был очень измучен и еле держался на ногах. Лицо его приобрело какой-то серый оттенок.

- Отец вернулся? - тревожно спросил он и, получив утвердительный ответ, тяжело опустился на стул. - Дай чего-нибудь выпить.

Мадлен налила ему вина. Он выпил стакан одним духом и провел рукой по лицу.

- Ну, мне и досталось! Я прямо к вам, даже домой не заходил… - заговорил он. - Целый час петлял по улицам, пока оторвался от сыщиков!.. Хорошо, что я здесь знаю каждый закоулок!.. Да и при фашистах научился бегать от полиции… А то неизвестно, когда бы меня увидели мои детишки… - Шарль посмотрел в сторону закрытой двери. - Ну что он?

- Спит, - ответила Мадлен.

- А бумаги? Тебе удалось сохранить их?

- Все в порядке! - с гордостью ответила Мадлен. - Они у отца!

- Молодец! - похвалил Шарль. - Слушай, а ты не знаешь, что в этих бумагах?.. Зачем они ему понадобились?..

Мадлен пожала плечами. Шарль снова посмотрел в сторону двери и повысил голос.

- Когда он попросил меня, раздумывать было некогда! Надо так надо!.. Я Густаву верю как другу! А теперь я хочу понять, ради чего рисковал?..

- Не знаю, - ответила Мадлен.

- Странно, - проговорил Шарль. - Очень странно! Какая-то темная история! Если полиция все же найдет меня и арестует, я бы хотел знать, за что это…

- Сейчас узнаешь, за что! - раздалось за спиной Шарля. На пороге стоял Густав. - Зайди, поговорим!.. Не сердись, Мадлен, дела серьезные!..

Мужчины затворили за собой дверь, и Мадлен осталась одна. Сначала она прислушивалась, но они говорили тихо, до ее слуха долетали только отдельные слова: «Протоколы… Это очень серьезно… надо действовать…» Потом она почувствовала, что хочет спать. Слишком она сегодня наволновалась и устала. Мадлен уселась в кресло и тут же крепко заснула.

Сколько она спала? Десять минут? Полчаса? Час? Мадлен вдруг проснулась от ощущения полной тишины.

В уголок кресла, где она спала, была воткнута коротенькая записка: «Мартышка! Мы ушли по делу. Скоро приду».

Мадлен вовсе не хотела есть, но от нечего делать она поела то, что нашла на кухне. Что предпринять дальше, она не знала. Уходить из дому не хотелось. Надо было дождаться отца - ведь он плохо себя чувствовал. И потом он, наверно, вернется с новостями. Может быть, отец с Шарлем пошли выручать Жака? Нужно вообще расспросить его получше обо всем. Ведь она ничего толком не знает. Даже не знает, зачем помогала спасать эти бумаги?..

Мадлен заняла свой излюбленный наблюдательный пост на подоконнике. Отсюда все так хорошо видно. Вон Мария дома кормит детей - она, наверно, еще ничего про Шарля не знает; у Шантелье горит свет, не у него ли отец? В комнате Ива уже темно; наверно, спит. Ох, как тянется время!.. Лучше бы ей пешком сходить на край Парижа и вернуться обратно, чем вот так сидеть и ждать!..

Мадлен казалось, что она сидит на подоконнике уже целую вечность. И невольно в голову полезли всякие мысли. А что, если отец и Шарль попали в какую-нибудь новую беду?!. А она об этом ничего не знает. И зачем только она заснула?! Уж она бы упросила отца взять ее с собой!..

И круговорот мыслей снова привел ее к Жаку. Где-то он сейчас? Наверно, томится в какой-нибудь темной комнате с решеткой на окне и ничего о своей судьбе не знает. Темную комнату с решеткой Мадлен видела в одном фильме. Гангстеры скрывали в ней свои жертвы…

Вдруг во дворе показался отец. Он быстро прошел через двор и свернул в подъезд. По его быстрым, размашистым движениям Мадлен поняла: он чем-то взволнован.

Она соскочила с подоконника и бросилась к двери. Не дождавшись, пока он поднимется, спустилась по лестнице ему навстречу.

Густав обнял ее за плечи. Так, обнявшись, они вместе вошли в квартиру. В комнате отец сразу же повалился на свою кровать.

- Сил больше нет, девочка!.. - сказал он.

- Ты был у доктора? - спросила Мадлен.

- Я был во многих местах!.. - Он погладил ее рукой. - Сядь ко мне поближе! И слушай! Запомни все, что я тебе скажу!.. Кто бы тебя о бумагах ни спрашивал - ты ничего не знаешь!.. Ты там не была!.. Понятно?..

- Понятно, папа!..

- С Шарлем на улице не здоровайся! И к ним в квартиру пока не ходи!..

- Ты с ним поссорился?..

- Нет. Так нужно!.. Никто не должен знать, что я имею к этим бумагам какое-нибудь отношение. - Он внимательно оглядел ее. - Это платье, в котором ты была на улице, больше не носи!.. Лучше всего выкинь его…

- Бабушка очень любит это платье…

- Тебя в нем могли запомнить!..

- Понимаю, папа!..

- Теперь самое главное, - сказал отец, - держи ухо востро с сыном Далишана!..

- С Эдмоном? - удивилась Мадлен. Она уже прониклась духом конспирации, но почему надо бояться Эдмона, ей было непонятно.

- Вот именно с ним! Он обязательно будет тебя расспрашивать обо мне и о том, что случилось. Скажи, что знаешь только, что на меня наехал «крупп».

- Хорошо, папа!..

Он улыбнулся.

- Не слишком ли много тебе надо помнить?

- Я все запомнила, папа, - сказала Мадлен. - А если будет расспрашивать бабушка?

Он испуганно взмахнул рукой.

- Она должна знать не больше Эдмона!

Оба понимающе переглянулись и засмеялись.

- А бумаги еще у тебя?..

- Нет! Они у тех людей, которым очень пригодятся.

- Они выручат Жака?..

- Да, и уже занялись этим…

- А кто были эти двое у тебя в машине?

- О них уже написано в газетах. Это были ультра, Мадлен. Одного из них разыскивала полиция!.. Надеюсь, больше вопросов нет?

Мадлен помолчала немного, потом спросила совсем тихо:

- Папа, а что же теперь будет с тобой… С нами?!.

Отец помедлил, собираясь с мыслями.

- Понимаешь, Мадлен, все это очень серьезно!.. Полиция убеждена, что катастрофы избежать было невозможно!.. Я вывернул машину в самый последний момент, и удар пришелся в заднюю часть кузова…. Конечно, меня еще будут таскать к следователю… Ну, ничего, у нас есть кое-какие сбережения. Пока дело решается, проживем…

- А Шарль все знает?

- Я упросил его не читать документы!.. В этом деле чем меньше знаешь, тем лучше!..

- А Шантелье?..

- Что Шантелье? - Отец нахмурил брови.

- Шантелье читал?..

- Он рано утром уехал из Парижа. Сейчас он в Лотарингии, у шахтеров…

Мадлен встала.

- Ну, отдохни, папа!

Она подошла к двери и, прежде чем потушить свет, не удержалась и снова спросила:

- Когда же вернется Жак?

- Думаю, что скоро! - ответил Густав сонным голосом.

Мадлен наконец успокоилась. Она села делать уроки. Жизнь уж не так плоха, как казалось ей тогда, когда она томилась на подоконнике. Главное, что отец дома, он с нею!..

Бабушка вернулась поздно. Сняв пальто, она прошла к себе в комнату, пошумела ящиками стола и появилась перед Мадлен с деревянной шкатулкой в руках.

Поставила шкатулку на стол, открыла ее маленьким ключиком и подняла крышку. Сначала она вытащила оттуда пачку старых писем, перевязанных синей лентой, потом пожелтевшие фотографии и, наконец, заветные документы.

- Мадлен! - сказала она торжественно. - Все решено! Как только наши дела немного наладятся, я еду в Одессу… - и выдержала драматическую паузу. - Ты поедешь со мной!.. У Густава я не возьму ни франка! У меня есть собственные сбережения!.. Правда, небольшие, но есть!.. - Она развернула старинные бумаги и подвинула их поближе к Мадлен. - Вот, взгляни! Здесь все написано! Дом принадлежит мне!.. Я попрошу за него совсем немного денег. Ведь за многие годы он принес им немало дохода!..

- Шантелье сказал, что вам не дадут никаких денег!.. - перебила ее Мадлен.

Мадам Жубер упрямо мотнула головой.

- Ты видела сегодня вечерние газеты? Погибли какие-то важные ультра! Так вот, у меня есть один план! - Она придвинулась к Мадлен. - Его одобрили умные люди!.. Ведь там, в России, ненавидят фашистов, их возмущают ультра!.. Я скажу, что Густав является жертвой ультра! Что из-за них он опозорен!

Наконец, покажу фотографии в сегодняшних газетах. Мне должны поверить!..

В глазах бабушки прыгали искорки. Она была возбуждена и ждала бурного одобрения Мадлен. Но девочка молчала, и мадам Жубер совсем по-детски обиделась.

Тогда Мадлен обняла ее за шею своими тонкими ручками.

- Знаешь, бабушка! - сказала она. - Жак скоро придет домой!..

Мадам Жубер удивленно взглянула на нее и шумно поднялась с места.

- Пойду спать! И ты ложись, не то утром проспишь школу!..

Скоро в их квартире погас свет. Наступила тишина. Однако никто не спал. Густав смотрел в мерцающий сумеречной белизной потолок, и в его голове шевелились тяжелые мысли. Он вновь и вновь переживал события дня. За ним могут последовать еще много трудных дней. Что, если сообщники убитых не поверят в несчастный случай и заподозрят Густава в том, что он имел отношение к похищению документов? А ведь в этих документах разоблачаются их преступления. Как поведет себя Далишан?.. Оказалось, что он участвовал в похищении Жака.

Густав постепенно восстанавливал в своей памяти все детали катастрофы… Вот он поворачивает машину за угол. Навстречу мчится тяжелый «крупп», надвигается на его машину и невольно занимает часть правой стороны узкого проезда. Густав ведет свое такси на сближение. «Стой!..» - кричат пассажиры. Он делает вид, что хочет вывернуть машину, но на самом деле подставляет заднюю часть кузова под таранный удар. Это мгновенный, точный расчет. Густав впивается руками в рулевое колесо и откидывается назад. Могучая сила бросает его вперед, он ударяется о верхнюю часть ветрового стекла и на несколько мгновений теряет сознание… Что покажут измерения? Что скажут на допросе свидетели? Сумеет ли кто-то доказать, что он мог вовремя затормозить?..

Ох, как болит голова!.. Саднит лоб… Почему он, Густав, совершил этот поступок? Какое отношение к нему имеет Шантелье?.. Зачем ради него он рисковал своей жизнью?.. Мысли, бесконечные мысли теснили его голову. И среди них мысли о Мадлен. До мельчайших подробностей вспомнил он тот разговор с нею, когда она заставила его пойти к Шантелье… То, что случилось теперь, - это продолжение… Да, несомненно, он сделал это ради нее!.. Он не мог обмануть ее ожидания, подорвать ее веру в себя…

Не спала и Мадлен. Свернувшись в клубочек, она лежала и думала о своих ребятах, о Жаке, Эдмоне и Люсьене и о тех сложностях, которые неожиданно возникают в жизни. Почему Жак должен страдать из-за отца, почему надо бояться Эдмона, почему Люсьене приходится скрывать от матери, что она сделала хорошее дело?.. Во всем этом так трудно разобраться!.. Мадлен теперь не может пойти к Марии, она не должна здороваться с Шарлем. Даже от бабушки нужно что-то скрывать… И вдруг Мадлен вспомнила сегодняшний разговор с бабушкой… Она может поехать в Одессу! Увидеть тех ребят, которые прислали письмо! Только сейчас она поняла, какие интересные перспективы открываются перед ней. И тут же подумала, что эта поездка невозможна. Как же она оставит отца в такой трудный для него момент? Бедный, ему, наверно, очень тяжело. И раненая голова болит…

Но снова вернулись мысли об Одессе. И чем больше Мадлен думала об этой поездке, тем привлекательней она ей казалась…

Мадам Жубер переворачивалась с боку на бок и тяжело вздыхала. Вот всегда так в ее жизни, едва все наладится, как откуда-то приходит беда. Только немного приутихла боль, вызванная утратой дочери. Вошла в колею их жизнь втроем. Так вот теперь опасность грозит зятю. Что, если его посадят в тюрьму, как они будут жить с Мадлен вдвоем?.. Поездка в Одессу рисовалась уже как серьезный выход из положения. В туристском бюро сказали, что группа уезжает через две недели пароходом из Марселя в Одессу… Было бы прекрасно, если бы она сумела осуществить свои планы и привезти из России деньги. В ее воображении, как призрак, вставал огромный пятиэтажный дом, с круглыми часами под крышей…

…Но вот над Парижем поднялась утренняя заря. Она застала их всех троих уже спящими…