Падшие ангелы

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ В ЦАРСТВЕ БЕССМЕРТНЫХ

Легенды об удивительных подвигах Симурга и его знаниях на протяжении многих тысяч лет передавались сказителями из уст в уста внутри изолированных общин. Самым запоминающимся случаем его появления, говорили они, был тот случай, когда Заль позвал гигантскую птицу, чтобы она помогла извлечь его сына Рустама из чрева матери. И каждый раз, когда Залю требовалась помощь Симурга, ему было достаточно сжечь одно из перьев птицы.

По любым меркам такого рода странные, неестественные истории сравнимы с европейскими сказками, в которых волшебная фея появляется перед счастливчиком, чтобы выполнить три его желания. И действительно, что-то в этих детских сказках напоминает поступки Симурга и всей падшей расы — правда, это сходство весьма отдаленное и ничего не добавляет к нашему исследованию. Тем не менее легенды о Симурге должны содержать ценную информацию о забытой доисторической культуре, которая считала дух грифа покровителем смерти, сопровождающим душу в ее путешествии в другой мир.

Но действительно ли воспоминания об этой падшей расе стали основой другого, более абстрактного наследия народов Старого Света? Так, например, не оказали ли они влияния на весьма распространенное среди греческих женщин (и в наши дни) суеверие, что если во время родов держать в руке перо грифа, то это гарантирует быстрое рождение ребенка?^{344} Может быть, это далекое эхо того способа, которым Симург помог появиться на свет младенцу Рустаму? Может быть, эти суеверные женщины считают, что если у них не будет пера грифа, то они могут родить гигантских младенцев, представляющих угрозу для жизни матери?

Думаю, что все это вполне вероятно. Кроме того, эти древние обычаи имеют отношение к существовавшей в доисторические времена тесной связи между грифом и Великой Матерью, одной из первых богинь, которой поклонялись в Европе и Азии. В Древнем Египте, например, иероглиф для обозначения грифа также был синонимом слова «мать»^{345}. Считалось, что перья белоголового сипа, огромной парящей птицы на фресках подземных святилищ стоянки Чатал-Хююк, не только обеспечивают легкие роды, но также лечат слепоту и защищают владельца от укусов змей и скорпионов — существ, которые в иранских легендах ассоциировались с Ангра-Майнью и его потомками дэвами^{346}. Может быть, тесная связь между грифами и змеями обусловлена присутствием этих двух тотемов в предполагаемых шаманистических обрядах падшей расы?

В индийской мифологии способность побеждать змей приписывалась Гаруде, мифической птице, которую считали смертельным врагом змей. Несмотря на то что эту птицу часто отождествляли с орлом, описание ее движения свидетельствует, что это скорее гриф. Такой точки зрения придерживается по меньшей мере один специалист в области преданий, связанных с грифами^{347}.

Еще одним свидетельством связи между волшебными перьями и грифом служит тот факт, что в XIII в. н. э. было известно о существовании как минимум одного пера Симурга. В классической суфийской поэме «Беседа птиц» средневекового персидского поэта Фарида ад-дин Аттара говорится о том, что одно такое перо находится в Китае^{348}. Автор утверждает, что «если бы не это перо, мир бы не знал о его [Симурга] существовании»^{349}. Слухи о его славе «распространились повсеместно»^{350}, и перо стало привлекать паломников, приходивших из дальних земель. Неизвестно, откуда взялось это перо, из крыла грифа или другой большой птицы, но само существование таких священных реликвий свидетельствует о том значении, которое придавалось мифическому собрату грифа.

Среди приписываемых Зороастру текстов есть пример чудесных свойств, которыми якобы обладали перья и кости ангелов. В одной из легенд пророк спрашивает Ахура Мазду, что делать, если его настигнет «проклятие врага». Господь премудрый говорит ему, что нужно потереть свое тело пером ангела победы Вертрагны, который имеет десять разных воплощений, в том числе большой птицы и человека.

Это орнитоморфное воплощение Вертрагны носит имя Варагна — птица, которая согласно авестийским преданиям передает фарр от одного человека к другому. Таким образом, это связывает сияющую внешность божественных царей древнего Ирана с пером и костью ангела, который, как утверждает легенда, принимал облик птицы.

Неужели эти останки ангелов действительно существовали? Этого мы никогда не узнаем, однако нам известно, что образы останков ангелов когда-то служили предметами поклонения христиан. В качестве примера можно привести пучок белых гусиных перьев из Британии, которые хранились в приходской церкви в Пьюси, графство Уилтшир, и которые якобы были обронены в храме архангелом Гавриилом. Об этих перьях известно немного — они были найдены в 1800 г. при проведении реставрационных работ внутри каменной колонны. Как бы то ни было, в нескольких церквях Европы также хранились подобные перья, которые были якобы привезены со Святой земли во времена Крестовых походов^{352}.

Несмотря на то что эти «ангельские» перья принадлежали гусю, а не грифу, явная связь между ангелами, грифами и зороастризмом действительно существовала. Так, например, в исламском религиозном фольклоре ангел Саадийяил возглавлял группу ангелов в облике грифов^{353}. Несмотря на исламское происхождение этого ангела, его аналог можно найти в более древних иудаистских легендах. Здесь это архангел Садаэль, имя которого писалось внутри пентаграммы на кольце вместе с именами Рафаэля и Тириэля — считалось, что такое кольцо обеспечивает божественную защиту^{354}. У зороастрийцев Саадийяил превращается в язату Садвес, или Сатавесу, одного из трех спутников Тира, а у манихеев он отождествляется с насылающим дождь богом с тем же именем^{355}.

Перья грифа. Перья Симурга. Перья ангела.

Может быть, все они происходят из одного источника?

Возможно, Стражи — это доисторическая культура, жившая в горных районах Ирана и практиковавшая шаманистический культ грифа или змеи? Но как проследить ее корни? Первое, что приходит в голову, — это найти гору Албурз, мифологическую обитель Симурга и источник священного растения хаома.

Мысленно я все время возвращался к эпизоду поэмы «Шахнаме», в котором Сам оставляет своего «демонического» сына Заля на милость диких животных и грифов. Мне кажется, что должна была существовать связь между обрядами экскарнации, проводившимися в доисторические времена на высоких открытых местах, и вершиной горы Албурз, где находился дом птицы Симург.

Ответ мне могли дать только груды книг по зороастризму, разбросанные по моему письменному столу, и я внимательно перечитал разделы, посвященные погребальным традициям и обрядам. И в конечном итоге мне удалось найти нечто важное.

Зороастрийцы верят, что после того, как в начале четвертого дня после смерти душа покидает тело — того дня, когда тело оставляется грифам в Башне молчания, — она совершает опасное путешествие к мифическому мосту Синват, где ее судят бог Митра и ангелы Сраоша и Рашну. Если душе позволено пройти по опасной тропинке, соединяющей наш мир и следующий, она попадает в неземное царство Аиръяна Вэджо (Эран Веж в «Бундахишн» парсов), населенное бессмертными или теми, кто уже умер. Название Аиръяна Вэджо в буквальном переводе означает Иранские (или Арианские) просторы, и мифы помещают этот рай в центр самого большого материка нашей планеты под названием Хванирата^{356}.

Из Аиръяна Вэджо пришли первые люди, а также царская династия Пишдадидов, род героев, начавшийся с первого царя Каюмарса и закончившийся династией Наримана и Сама. Там тоже была гора Албурз — обитель Симурга, самая священная из всех иранских гор, которую зороастрийцы называли горой Хара или Харбурз.

Несмотря на то что в этих легендах речь идет о мифологическом царстве, у нас есть все основания полагать, что в основе понятия Аиръяна Вэджо лежит реальная местность, игравшая важную роль в развитии древних культур Ирана и, возможно, в происхождении самого иранского народа.

Где же находилась Аирьяна Вэджо?

Попробуем найти ключ к разгадке этой тайны.

Согласно легендам к югу от горы Албурз, или Хара, находилось так называемое море Ворукаша, обширное водное пространство, покрывавшее треть земной поверхности, место, куда стекали все воды^{357}. В центре этого внутреннего моря, предположительно на острове, росли два священных дерева. Первое дерево называлось Деревом Всех Лекарств или Деревом Всех Семян; оно также было известно как Саэна (Сенмурв на пехлеви, Симург на позднеперсидском). На ветвях этого дерева гнездились три «царя птиц» — этот вариант легенды противоречит «Шахнаме» Фирдоуси, где Симург помещается на гору Албурз. Рядом с этим деревом растет «могучая гаокерена», которая обладает целебными свойствами и на ветвях которой растут плоды, дающие бессмертие душам, достигшим спасения, — еще одна ассоциация с растением хаома. Два этих священных дерева аналогичны соответственно дереву познания добра и зла и древу жизни из Книги Бытия.

В древних текстах Аирьяна Вэджо называется «первой и лучшей из земель», где зима длилась десять месяцев, а лето два месяца, и этот факт подтолкнул некоторых ученых к выводу, что она могла располагаться в Хорасмии, древней центральноазиатской провинции Ирана^{358}. Другие специалисты отождествляли море Ворукаша с Черным или Каспийским морем — вопреки тому факту, что ни одно из них не могло покрывать треть известного мира. В этом случае гора Албурз должна была находиться в центральной России, поскольку по свидетельству древних легенд священная гора располагалась к северу от моря Ворукаша.

Совершенно очевидно, что многие характеристики этой мифической земли были либо сильно искажены, либо связаны с родиной далеких предков, находившейся за пределами Ирана, возможно, даже на другом континенте[16]^{359}. С другой стороны, персы всегда отождествляли гору Албурз с вершиной Демаванд на горном хребте Албурз, который протянулся непрерывной цепью вдоль южного берега Каспийского моря, к северу от столицы страны Тегерана. Может быть, именно здесь находилась Аирьяна Вэджо?

Прежде чем делать далеко идущие выводы, следует вспомнить, что даже самые консервативные персидские ученые признавали, что в иранской мифологии место действия определялось фантазией рассказчика и часто менялось, чтобы соответствовать местности, в которой странствующий сказитель рассказывал свои истории^{360}. Поэтому было бы неправильно отождествлять гору Албурз с вершиной Демаванд и горным хребтом Албурз. Персы выделяли эти горы среди других по той простой причине, что они указывали на далекий северный горизонт, и название горного хребта определяется именно этой ассоциацией, а не тем, что там находилась мифическая «гора Албурз». Более того, если гору Албурз отождествить с заснеженной вершиной Демаванд, то море Ворукаша никак не может быть Черным или Каспийским морем, поскольку оба они располагаются севернее хребта Албурз, а не южнее, как гласят легенды об Аирьяна Вэджо. В любом случае было бы глупо называть конкретное место, потому что мифы и легенды сильно изменяются на протяжении тысячелетий.

Но если мы отбросим пик Демаванд, где же находится гора Албурз? На мой взгляд, ключ к разгадке дает тот факт, что многие легенды о горе Албурз, или Хара, связаны с преданиями магов. Вне всякого сомнения, они оказали серьезное влияние на формирование многих иранских мифов, древность которых не вызывала сомнений еще в те времена, когда Зороастр включил их в свое вероучение. Родиной магов считались горные районы северо-запада Ирана, и поэтому именно там следует искать ответ на эту загадку.

Внимательное изучение зороастрийских текстов, испытавших влияние магов, не оставляет сомнений, что авторы поместили самые священные места Ирана в Мидии или в ее окрестностях (современный иранский Азербайджан). Именно благодаря их влиянию в книге «Бунда-хишн» Эран Веж — Аирьяна Вэджо в более древних текстах — явно находится в Азербайджане^{361}.

Все это очень хорошо, но можем ли мы доверять магам? Почему мы должны верить им, а не другим иранским племенам, утверждавшим, что они знают истинное местонахождение священных мест? Вспомним, что Зороастр называл магов «последователями лжи», проповедовавшими неправду и ложь. Правильный путь нам укажет тот факт, что не только маги считали Азербайджан своей духовной родиной.

У мандеев Ирана и Ирака есть собственные представления о мифическом царстве богов. Нам известно, что они тоже почитали птицу Симург^{362} и в прошлом практиковали обряды экскарнации. Поэтому я с удивлением обнаружил, что они помещали родину своих предков в окрестности Тура-д-Мадаи или горы Мадаи^{363}. По мнению мандеев, она находилась в мифической земле под названием Мшуния Кушта, «идеальный мир»^{364}, что очень похоже на иранское описание Аирьяна Вэджо или Эран Веж.

Название Мадаи, в отличие от Мандаи, вполне может указывать на Мидию, потому что мидийцев когда-то называли мад или мада^{365}. Мандей говорили, что гора Мадаи находится где-то на севере, и если понимать эти слова буквально — то на одной линии с горными районами северного Ирака или северо-западного Ирана, либо на западной границе Мидийского царства. С этим соглашались и большинство самих мандеев. Один из их священников на настоятельные просьбы открыть местоположение горы Мадаи так ответил британской писательнице Э. С. Дровер, изучавшей культуру мандеев в 30-х годах XX века: «Думаю, она в Иране, потому что Мадия (Мидия) — это Иран»^{366}.

Дополнительным подтверждением этой точки зрения служит тот факт, что европейские ученые уже давно высказывали предположение, что мандеи — это мидийское племя и что их священники насураи являются потомками жрецов-магов^{367}. Если данная гипотеза верна, это значит, что гора Мадаи соответствует мифической горе Албурз, или Хара, которая, таким образом, находится вблизи родины магов в Азербайджане.

Мифология мандеев представляет собой удивительную смесь вавилонских, персидских, иудейских и гностических христианских легенд, и это значит, что происхождение тех или иных историй невозможно поместить в определенные временные рамки или географический контекст. Однако, несмотря на эти трудности, я с удивлением обнаружил, что именно на горе Мадаи родился их «первый священник» Ануш, или Енох.

Это тот же самый Енох, что и живший до Великого потопа патриарх из еврейских легенд^{368}. Тот факт, что мандеи почитали Еноха, не должен вызывать удивления, потому что в Ираке он пользовался большим уважением, чем в Палестине. Арабы называли его Эдрис или Идрис — для них это был великий пророк и учитель, который когда-то жил на территории Ирака. До недавнего времени тысячи арабов совершали паломничество к предполагаемой гробнице Идриса в небольшой деревушке рядом с Багдадом^{369}. Эта связь с Енохом очень важна, поскольку согласно азербайджанским легендам Енох был учителем Каюмариса, первого легендарного царя Ирана и всего мира, трон которого располагался в горах Аирьяна Вэджо^{370}.

Существовало и еще одно любопытное свидетельство, связывающее Еноха с Азербайджаном. В сохранившихся фрагментах текста из «Рукописей Мертвого моря», который получил название «Апокриф Книги Бытия», рассказывается о том, как Мафусаил отправился на поиски своего отца Еноха, чтобы получить совет по поводу рождения младенца Ноя. Для этого он отправляется в землю Парваим^{371}, где патриарх жил «среди ангелов»^{372}. Почти во всех переводах оригинальное название земли на арамейском языке интерпретируется как «рай», хотя на самом деле это имя собственное. Поэтому я был крайне удивлен, обнаружив, что у мандеев гора Мадаи ассоциируется не только с Анушем, или Енохом, но и с белой горой Парван^{373}. Неизвестно, является ли это название просто синонимом горы Мадаи, или это другая священная гора, но термин «Парван» привлек мое внимание. Вполне возможно, что он произошел от мидийского слова «парсвана», что означает «край, сторона, граница» — эти слова использовались для описания народов и земель за пределами самой Мидии. К этим землям относился весь регион парса на юге и, что самое главное, горная страна под названием Парсуа на западе^{374}. Значит, Енох жил «среди ангелов» в суровой горной стране за границами древнего мидийского царства, например, в Парсуа к западу от Мидии? Может быть, именно отсюда пришли Стражи? Может быть, именно здесь находилась Аирьяна Вэджо, обитель бессмертных и престол древних царей Ирана, которые были очень похожи на представителей падшей расы и, возможно, являлись ее потомками?

Внезапно горные районы Азербайджана заняли новое место в моих поисках корней падшей расы. К сожалению, все ниточки возвращали меня к жрецам-магам, которые явно были заинтересованы в том, чтобы на территории Мидии разместились самые священные места иранской мифологии. Можно ли доверять им? Ответ на этот вопрос связан не столько с самими магами, сколько с тем фактом, что разнообразные культуры и религии Ближнего Востока всегда считали труднодоступные районы за мидийским плато не только колыбелью цивилизации, но также местом, где выжившие представители человечества вышли из ковчега по окончании Всемирного потопа.

Азербайджан образует восточную границу заснеженных гор, протянувшихся на запад от хребта Таурус в восточной Анатолии и северной Сирии. Эта область располагается к северу от горных районов Армении и к юго-востоку от гор Загрос, спускающихся к Персидскому заливу и образующих практически непреодолимую границу между Ираком и Ираном. Эти обширные и по большей части пустынные пространства с редкими городами и деревнями служат домом для кочевников, отрядов повстанцев, изолированных религиозных общин и известны всему миру как Курдистан — историческая и политическая родина многострадального курдского народа. Согласно библейским и апокрифическим легендам именно здесь находился райский сад и Пещера Сокровищ, именно сюда причалил ковчег Ноя и именно здесь жили великие патриархи. Я понял, что именно на этих землях следует продолжить поиски царства бессмертных.