Падшие ангелы

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ ЖИЗНЬ С БОГАМИ

Давным-давно, когда боги ходили среди смертных людей, внутри огромного дерева мирно жили орел и змея. Они никогда не ссорились друг с другом. Они растили потомство в разных частях дерева, но однажды, когда змея уползла в поисках пищи, орел решил съесть ее детей. Вернувшись в гнездо, змея с ужасом обнаружила пропажу детей; она легла на землю и заплакала. Бог Шамаш внял мольбам змеи и предложил ей план действий. Она должна была спрятаться в туше быка и ждать, пока не появится орел.

Так змея и поступила, а когда орел прилетел, чтобы полакомиться мясом, ее месть была ужасной. Сначала змея поймала орла, затем сломала ему пяту, выщипала все перья и, наконец, бросила в глубокую яму.

Тем временем Этана, царь Киша, пребывал в печали. Царица была бесплодной, а он не хотел умирать, не оставив наследника. Похоже, ему могло помочь лишь одно средство. Он слышал, что где-то в горах растет «трава рождения», которая способна излечить бесплодную женщину. Нужно лишь узнать у небесных богов, где найти это чудодейственное средство. В отчаянии царь заплакал, и бог Шамаш, услышавший мольбы Этаны, решил помочь ему. Этана должен был подружиться с лежавшим в яме орлом и спасти его, а тот в благодарность поможет ему найти «траву рождения». Этана прислушался к совету бога, и получившая свободу птица полетела в горы на поиски «травы рождения». К сожалению, поиски ни к чему не привели, и Этана с орлом решили, что нужно нанести визит Иштар, Госпоже Рождения, которая расскажет, где найти лекарство.

Орел сказал Этане: «Садись, тебя взнесу я к Ану, на груди моей удобно устройся. За крылья держись своими руками, по обе стороны раскинь руки»^{597}. Этана согласился, и двое друзей полетели на небо Ану. Они поднимались все выше и выше, а земля под ними уменьшалась в размерах. Наконец они достигли небесных врат и, поклонившись, вошли внутрь^{598}.

Этим заканчивается история, сохранившаяся на трех древних каменных табличках, и поскольку продолжение текста не было найдено, мы можем только догадываться о финале легенды. По всей видимости, Этана заручился помощью Иштар и в результате получил наследника. По свидетельству шумерского «Царского списка» Этана правил на протяжении 1560 лет и оставил наследника по имени Балих — это значит, что его визит на небо был успешным.

Легенда об Этане, по всей видимости, была очень популярна в древней Месопотамии, особенно при аккадских царях в третьем тысячелетии до новой эры, поскольку на цилиндрических печатях этого периода часто встречается изображение человека на спине орла^{599}.

Однако история об Этане и его полете на небо не была просто сказкой, которую рассказывают на ночь маленьким детям, — в ней присутствуют абстрактные понятия, связанные с падшей расой. Это и битва между орлом и змеей, и орел, живущий внутри дерева, которое, вне всякого сомнения, символизирует ось, соединяющую небо и землю. Может быть, битва между этими двумя животными, которых ассоциируют со Стражами, являлась отражением конфликта между двумя группами ануннаков, небесных и земных? Этана убежден, что боги «неба Ану» обладают сведениями о чудодейственном лекарстве под названием «трава рождения», которую благодарный орел безуспешно пытался найти для него. На память приходит персидский Симург и целебные свойства растения хаома, тайна которого была известна только бессмертным. Может быть, эти две разные легенды как-то связаны между собой?

Легенды о жизни мифического героя Гильгамеша также содержат множество необычных фактов, которым ученые не нашли приемлемого объяснения. В малоизвестной книге римского писателя классической эпохи Клавдия Элиана «О природе животных» описывается необычное рождение Гильгамеша. История начинается с того, что придворный маг вавилонского царя по имени Эухорос предсказывает, что дочь царя родит сына, который лишит его царства. Царь приказывает держать дочь под стражей внутри акрополя. Однако, несмотря на меры предосторожности, дочь царя забеременела и родила сына. Боясь гнева отца, она относит ребенка на вершину и бросает вниз. Пролетавший мимо орел подхватывает младенца и приносит в расположенный в горах сад, где мальчик живет до совершеннолетия. Ребенок получает имя Гильгамос, и со временем он возвращается в город и отбирает царский трон у деда^{600}.

Какую символику скрывает эта незатейливая история? Каким образом забеременела царская дочь? Почему младенца бросили с вершины? Что это был за орел и где находится сад, в котором вырос мальчик? Клавдий Элиан не дает ответа на эти вопросы, хотя только в его произведении до нас дошли сведения о ранних годах Гильгамеша. Но если обратиться к шумерскому мифу, на место становятся еще несколько частей головоломки. Его отцом называется царь Урука по имени Лугальбанда, а матерью — «мудрая дикая корова» Нинсун, «высокая» богиня^{601}. Гильгамеш не только называется лиллу, или демоном — поскольку его мать была богиней, он сам на две трети бог и только на одну треть человек^{602}.

Но кто такая Нинсун? И почему ее называют богиней? Каким образом ее статус позволил Гильгамешу считаться одновременно демоном, человеком и богом?

В шумерских и более поздних вавилонских текстах постоянно упоминается так называемый «священный брак». Царь или избранный им заместитель становился жрецом эн и вступал в священный союз с богиней — обычно Инанной (аккадской Иштар), Госпожой Неба. Существовала и другая разновидность священного брака, когда непорочная жрица энту — нередко это была дочь царя — сочеталась с богом, обычно Наиной, или Сином, богом луны. Эта церемония проходила ежегодно в специальной комнате храма и предназначалась для того, чтобы обеспечить плодородие земли и плодовитость людей и животных^{603}. Сохранившиеся свидетельства позволяют предположить, что обряд «священного брака» зародился в самый ранний династический период истории Шумера, приблизительно в 2500 г. до н. э., и проводился во многих городах-государствах во времена Вавилонской империи в первом тысячелетии до н. э.^{604} Совершенно очевидно, что ученые всегда считали этот «священный брак» чисто символическим ритуалом — люди играли роли богов, и божество входило в комнату лишь метафорически.

Но так ли все было на самом деле — цари изображали богов, а принцессы богинь? Вполне возможно. Тем не менее, сохранились свидетельства о заключении «священного брака» между жрицей энту и местным «богом бури» в сирийском городе Эмаре в XIV веке до н. э.^{605} Геродот рассказывает о похожем ритуале, который проводился в «последней башне вавилонского зиккурата». Здесь стояло «большое, роскошно убранное ложе», где проводит ночь женщина, которую «бог выбирает себе из всех местных женщин»^{606}. Далее Геродот добавляет: «Эти жрецы утверждают (я, впрочем, этому не верю), что сам бог иногда посещает храм и проводит ночь на этом ложе»^{607}.

К этим свидетельствам следует относиться с крайней осторожностью, однако они могут представлять собой отражение более древних легенд, согласно которым мужчины и женщины ануннаков, или Стражей, время от времени вступали в связь со смертными людьми, в результате которой на свет появлялись полубоги — их считали отчасти богами, демонами или людьми, в зависимости от отношения царской семьи. В таком случае становится понятным, почему некоторые цари добавляли к своему имени символ в виде звезды, указывающий на их божественный статус — дингир на шумерском языке и илу на аккадском — и почему некоторые люди, например Гильгамеш, назывались ил-лу, «человек, похожий на демона».

Аккадский царь Нарам-Син, к периоду правления которого, по всей вероятности, относится цилиндр из Ниппура, носил титул илу, то есть «бог»^{608}, а мать его деда Саргона, первого аккадского царя, захватившего власть над Шумером, якобы была лиллу, или «подмененной»^{609}. Аккадский эпитет илу впоследствии трансформировался в древнееврейский суффикс эл (в арабском языке ил), входивший в состав имен многих ангелов, в том числе падших, и переводимый еврейскими учеными как «от Бога». В действительности корень эл означает «сияющий», «яркий» или «свет»^{610}, что ассоциируется с фарр мифических иранских царей из династии Пишдадидов.

Эта информация придает смысл рассказу о чудесном зачатии и последующем появлении на свет Гильгамеша, а также объясняет, почему ребенок был перенесен в сад сердобольным орлом. Вполне возможно, что новорожденного забрал один из ануннаков, или «орлов», воспитывал в Хурсаге, то есть в «саду», прежде чем мальчик вернулся в Урук и занял трон своего деда. Вполне возможно также, что «высокая» богиня Нинсун — мать Гильгамеша в его альтернативной родословной — олицетворяет память о «священном браке» между высокой женщиной из племени Стражей и царем из числа смертных людей, в данном случае Лугальбандой.

Я понимал, что эти предположения выглядят невероятными, но я должен был их сформулировать. Более того, понимание обряда «священного брака» придает дополнительный смысл легенде об Этане. После того как орел не смог найти «траву рождения», Этана видит три сна, связанных с отсутствием у него наследника. В последнем сне он вместе с орлом поднимается на «небо Ану». Поклонившись, они проходят в ворота. Далее Этана рассказывает:

Узнав о содержании снов Этаны, орел сказал: «Мой друг, смысл слов мне ясен. Позволь отнести тебя на небо Ану». Мы не знаем, что произошло, когда орел и Этана действительно попали на небо, но в древних текстах пророчества обычно сбываются, вплоть до самых мелочей. Это значит, что Этана действительно вошел в дом и увидел там трон, а на нем девушку, «прекрасную лицом». Рычащие львы — это стражи, которых должен был успокоить Этана, прежде чем приблизиться к девушке. Но что случилось дальше? На мой взгляд, есть все основания предполагать, что имело место своего рода «бракосочетание» и что в результате у Этаны появился наследник. Присутствие в тексте Иштар, Госпожи Небес, которая уже в историческую эпоху принимала участие в ежегодной церемонии «священного брака», по всей видимости, подтверждает эту гипотезу. Этана поднялся на небо, чтобы получить наследника посредством некоего ритуального брака с подходящей для этой цели богиней. Может быть, эта богиня была женщиной из племени Стражей?

Гипотеза выглядела соблазнительно, но ее подтверждали лишь косвенные свидетельства. Тем не менее она открывала дорогу для нового предположения. Вполне возможно, что первые цари Шумера и Аккада не только имели контакты со Стражами из Эдема, но и женились на представителях этого племени посредством обряда «священного брака» — в своих городах-государствах или в поселении Эдем/Хурсаг. Сколько же шумерских и аккадских царей были убеждены в своем божественном происхождении?

Мифические птицы, такие, как орлы в легендах об Этане и Гильгамеше, часто фигурируют в шумерских, аккадских, а также более поздних (первого тысячелетия до н. э.) ассирийских и вавилонских мифах и легендах. Для нас наибольший интерес представляют легенды, связанные с гигантской громовой птицей по имени Имдугуд (Анзу в аккадских мифах). Это мифическое создание изображалось как орел с головой льва — огромного размера, с похожим на пилу клювом. Взмахи крыльев птицы порождали песчаные бури и вихри. Самая известная легенда об Имдугуде повествует о том, как птица украла Таблицы Судеб у бога Энлиля (Эллиля в аккадских мифах), которые давали власть над всем миром и позволяли управлять судьбами^{612}. В результате угроза нависла над всей цивилизацией^{613}. Поначалу ни один из богов не выразил желания вернуть украденные таблицы. Затем вперед выступил Нинурта и предложил помощь своему отцу Энлилю. Предложение было принято, и Нинурта отправился на поиски гнезда Имдугуда «на вершине горы в Аравии»^{614}. В конце концов он находит птицу и атакует ее при помощи стрел-молний. Громадная птица погибает, и Таблицы Судеб возвращаются к Энлилю.

Совершенно очевидно, что Имдугуд — это месопотамский Симург, поскольку оба этих существа изображались как помесь орла со львом. Более того, громовую птицу можно сравнить с Гарудой из индийской мифологии, наполовину великаном, наполовину орлом. Налицо явное сходство между кражей Таблиц Судеб, которую совершил Имдугуд, и похищением Гарудой амриты, амброзии или сомы богов, и это сходство давно заметили специалисты по мифологии^{615}. Может быть, кража Имдугудом таблиц имеет отношение не к судьбам, а к раскрытию запретного знания — в том числе свойств травы бессмертия хаомы/сомы — человечеству Стражами в одеждах из перьев?

Как бы то ни было, домом Имдугуда был горный хребет Загрос, поскольку в другом тексте, получившем название «Эпос о Лугальбанде», отец Гильгамеша находит птенца Имдугуда в гнезде именно в этих горах. Он заботится о птице, пока не возвращается взрослый Имдугуд и его жена^{616}. Более того, сам Лугальбанда рассматривался как воплощение громовой птицы. В этом обличье он похитил «священный огонь с неба для нужд людей и их духовного просвещения»^{617} — в греческой мифологии эта роль отводилась Прометею. За это преступление Прометей был прикован к одной из кавказских гор, и в течение тридцати лет к нему ежедневно прилетал орел и клевал его печень, которая за день регенерировала.

Я не собирался приводить древнегреческие мифы в качестве доказательств возможных связей между древними цивилизациями Ирака и Стражами из нагорий Курдистана, но совершенно очевидно, что история похищения божественного огня и Лугальбандой, и Прометеем должна иметь общий источник — как и легенды о Гаруде и Имдугуде.

Могучая птица грома также появляется рядом с богом Нингирсу, местным аватарой Нинурты, на знаменитом каменном фризе, известном как «Стела с грифами» и датируемом раннединастическим периодом, ок. 2470 г. до н. э. Она увековечивает победу в войне шумерского царя Эаннатума, и на ней изображен Имдугуд с распростертыми крыльями над стаей грифов, которые уносят головы и оружие убитых воинов. Нингирсу держит в левой руке грифа с огромной сетью, заполненной обнаженными пленниками^{618}.

Стела победы связывает между собой Имдугуда, грифа и бога Нингирсу/Нинурту — наследие, доставшееся ассирийцам, жившим на севере Ирака и захватившим власть в XVIII в. до н. э. Каменный барельеф, найденный во дворце города Нимруда в верховьях Тигра, изображает крылатое существо с головой льва, скорее всего Имдугуда, готовящегося поразить Нинурту, который держит молнии в каждой Руке. По всей видимости, хвост Имдугуда оказал влияние на форму ассирийского крылатого диска, символа бога Ашура, который, возможно, был одним из воплощений Нинурты^{619}. Интересно, что этот символ гораздо позже сделался единственным изображением зороастрийского бога Ахура Мазды.

Это очень странно, но некоторые темы все время повторяются.

Может быть, я действительно увлекся, предположив, что крылатые чудовища Месопотамии, такие, как громовая птица, были не просто олицетворением сил природы, как привыкли считать ученые, а абстрактными символами падшей расы? Иногда я склоняюсь именно к этой мысли, но затем появляются новые свидетельства, которые усиливают мою убежденность в верности моей гипотезы. Одним из таких свидетельств является так называемая табличка Куты.

Во время раскопок дворца ассирийского царя Сеннахериба (704–681 гг. до н. э.), проводившихся в 1849 г. под руководством Остина Лаярда, были обнаружены две большие комнаты, пол которых был завален толстым слоем табличек с клинописью^{620}. Три года спустя в соседнем дворце внука Сеннахериба Ашшурбанипала (668–627 гг. до н. э.) также нашли огромное количество подобных табличек. Это была целая библиотека из пяти тысяч табличек или их фрагментов, которые были должным образом занесены в каталог и отправлены в Британский музей.

По мере перевода этих табличек стало ясно, что ассирийские цари этого периода, и особенно Ашшурбанипал, обыскивали все уголки империи в поисках старых надписей, древних легенд и различных вариантов известных мифов, которые доставлялись в эту огромную библиотеку, сравнимую лишь с Александрийской.

Многие тысячи табличек, собранных Ашшурбанипалом, были переведены ассирийскими писцами на аккадский, письменный язык той эпохи, тогда как другие остались на языке оригинала. Точно неизвестно, зачем царь Ассирии собрал эту уникальную библиотеку. Тем не менее не вызывает сомнений тот факт, что он стремился сохранить богатую мифологию, характерную для культурного наследия предков. В одной из табличек царь заявляет:

В «допотопные времена»? Вне всякого сомнения, Аш-шурбанипал был очень образованным человеком, и если в горах Курдистана действительно сохранилась цивилизация Стражей, то среди собранных царем табличек должны быть записи, подтверждающие их существование.

К сожалению, многие тексты прочесть невозможно. Тем не менее среди табличек обнаружилась по меньшей мере одна запись, свидетельствующая о существовании людей-птиц в далеком прошлом Шумера. В так называемой «табличке Куты» или «Легенде о сотворении мира из Куты» автор сообщает, что текст был написан в вавилонском городе Кута, в храме Ситлам, в святилище Нергала^{622}. К сожалению, текст — подобно многим другим — неполон и фрагментарен, что затрудняет его прочтение, но смысл его абсолютно ясен. В нем повествуется о нападении на Месопотамию неизвестной расы демонов, которые были выращены богами где-то под землей и в течение трех лет вели войну против неназванного царя. Внешность захватчиков описывается так:

Кем были эти «люди с телами птиц»? Ученые не знают ответа на этот вопрос. Нам лишь известно, что при их появлении небо закрывали грозовые тучи (которые считались символом демонов). Они убивали всех пленников, а затем на год удалялись в какой-то труднодоступный регион.

Несмотря на то что разобрать удалось лишь небольшие фрагменты текста (большую часть прочесть невозможно), этого вполне достаточно, чтобы допустить возможность очень древнего и невнятного рассказа о столкновении неизвестного царя и похожего на птиц народа, сравнимого с вырожденцами нефилим из «Книги Еноха». Может быть, через много лет после гибели Хурсаг потомки мятежных Стражей участвовали в войне против первых царей Шумера и Аккада? Может быть, именно об этом рассказывает табличка Куты — о военном конфликте между нефилим и людьми? Эта гипотеза открывала волнующие перспективы и поднимала важные вопросы, например, о том, насколько широко была распространена эта культура. И когда она исчезла? Если будет доказано, что свидетельства, подобные табличке из Куты, описывают реальные события, это может означать, что потомки Стражей и нефилим представляли грозную силу вплоть до третьего тысячелетия до н. э. Именно в эту эпоху потомки нефилим, сыны Енаковы и Рефаимы, контролировали обширные территории в соседнем Ханаане (см. главу 6).

Птицы-люди, похожие на тех, что описаны в табличке Куты, вновь появляются в легенде о нисхождении Иштар в подземный мир. Вот что рассказывает сама богиня:

Эти обитатели подземного мира очень похожи на людей-птиц из таблички Куты, хотя нам неизвестно, можно ли отождествлять подземное царство, в которое спускалась Иштар, с обителью «в недрах земли», где они жили. То, что их питье — прах, а еда — глина, указывает на грифов или воронов, а короны на голове и тот факт, что они правили с незапамятных времен, свидетельствует, что это очень древние первобытные существа, память о которых передавалась в устных преданиях и религиозном эпосе последующих эпох.

Что случилось с этими людьми? Какова их судьба?

Еще раз внимательно изучив «Эпос о Гильгамеше», я нашел другие признаки, указывающие на существование падшей расы, особенно в той части, где описываются события, произошедшие после смерти Энкиду, которого убили боги в наказание за смерть великана Хумбабы.

Услышав эту печальную весть, Гильгамеш отправился в горы с намерением раскрыть тайну бессмертия. Он узнал, что помочь ему может предок, владевший секретами богов. Этого предка звали Утнапишти, и Гильгамеш нашел его на острове посреди моря. Облик старца удивил Гильгамеша. Он ожидал повстречаться с бессмертным богом, а увидел такого же человека, как и он сам.

Утнапишти рассказал Гильгамешу историю о том, как бог Эа (Энки у шумеров) предупредил его, единственного из всех людей, о грядущем потопе, который должен был уничтожить мир. Зная о наводнении, Утнапишти построил корабль, покрыв его битумом снаружи и изнутри. На судно взял членов своей семьи и родственников, а также лучших ремесленников и разных животных.

Затем появилось темное облако, превратив день в ночь, что испугало даже ануннаков, которые бежали на «небо Ану», где они в страхе «прижались, как псы, растянулись снаружи».

Шесть дней и семь ночей бушевали могучие ветры и ужасные волны, но затем буря постепенно утихла, и дожди прекратились. Снова стало светло, уровень воды понизился. Корабль качался на волнах, и Утнапишти смотрел, как из-под воды везде появляются участки суши. Вскоре корабль причалил к «горе Нимуш». Шесть дней гора держала корабль, не давая ему качаться. На седьмой день Утнапишти выпустил голубя, но он вернулся — «места не нашел, прилетел обратно». Затем Утнапишти выпустил ласточку, но она тоже вернулась. Наконец, выпущенный ворон не вернулся на судно: «каркает, ест и гадит». После этого Утнапишти выпустил всех животных, поднялся на вершину горы и принес жертву богам, соорудив курильни из «мирта, тростника и кедра». Боги «почуяли добрый запах» и «как мухи, собрались к приносящему жертву»^{625}.

В награду за спасение человеческой расы и животного мира боги раскрыли Утнапишти и его жене тайну бессмертия. Однако эта тайна оставалась запретной для людей, и потому Утнапишти отказался рассказать о ней Гильгамешу. Вместо этого он сообщает, где найти растение, способное возвращать молодость (возможно, это то же самое, что трава бессмертия). Оно растет на дне Абзу, водной бездны, которая находится глубоко под землей и является владением Эа (Энки). Гильгамеш ныряет в темные воды, привязав к ногам камни, и достает со дна чудесный цветок с шипами как у розы, способный превратить старика в юношу. Однако позже, пока герой купался, змея (Стражник?) учуяла запах цветка и съела его, после чего сбросила старую кожу, став молодой и блестящей^{626}.

Так заканчиваются попытки Гильгамеша раскрыть тайну бессмертия, а вместе с ними и «Эпос о Гильгамеше». Ему не удалось добыть чудесное растение, но само существование этого текста указывает на глубокую веру шумеров в то, что боги обладали таким чудодейственным средством. А когда главный герой встречается с Утнапишти, то с удивлением обнаруживает, что тот выглядит как обычный человек — несмотря на то, что знает тайну бессмертия.

Свидетельства такого рода предполагают существование высокоразвитой культуры, которая знала, как продлить жизнь при помощи экстракта из какого-то растения или растений. Если это действительно так, то на сколько продлевалась человеческая жизнь при помощи этого чудодейственного средства? На пятьдесят лет? На сто? На две тысячи лет? Или больше? Такая продолжительность жизни означает, что Стражи могли пережить несколько поколений обычных людей, что делало их бессмертными в глазах тех, кто не обладал знаниями о чудодейственном средстве.

Неужели продолжительность жизни Стражей действительно могла охватывать несколько поколений людей, как у вампиров из распространенного мифа? Когда мог умереть последний из них? И дожил ли кто-нибудь до настоящего времени? Или все это настолько невероятно, что не заслуживает серьезного рассмотрения? На протяжении многих тысяч лет человечество стремилось найти эликсир жизни. Люди хотели знать то, что было известно богам, и возможно, когда-нибудь они найдут ответ.

Ассоциация с вампирами не так уж абсурдна, как может показаться на первый взгляд. На самом деле она может содержать ключ к пониманию судьбы Стражей. Ассирийцы и вавилоняне, жившие в первом тысячелетии до н. э., верили в существование вампиров — голодных, сосущих кровь существ эдимму, появившихся в результате браков между смертными людьми и представителями мира духов^{627}. Они ждали своего часа, чтобы поработить человечество, питаясь кровью людей. Умерший мог превратиться в эдимму просто потому, что о нем забыли. Если тело осталось непогребенным или родственники были не в состоянии приносить на могилу достаточно пищи, душу умершего мог похитить вампир-призрак^{628}. После этого мертвец возвращался на землю, чтобы кровью удовлетворить свой голод^{629}.

Несмотря на то что ассирийцы и вавилоняне считали эдимму наполовину духами и наполовину людьми^{630}, эти существа могли иметь земное происхождение — вполне возможно, это был народ, живший под землей. Согласно легенде, эдимму жили в подземном царстве, которое называлось «домом тьмы», «обителью Иркалла», куда спускалась Иштар^{631}. Живущие здесь «лишаются света», а их вожди «одеты, словно бы птицы, одеждою крыльев».

В одном из древних заклинаний эти вампиры называются «духами, которые добывают руду», «исполинской силы и с исполинским шагом»^{632} — другими словами, гигантами. Это были злобные демоны. Они «люто ненавидели людей» и «проливали их кровь, словно дождь, пожирали их плоть и сосали кровь из вен»^{633}. Любопытно, что этих гигантских вампиров было семь^{634} — явная пародия на совет из семи ануннаков, управлявших «небом Ану».

Может быть, группа из семи эдимму — это искаженные воспоминания об ануннаках, или Стражах, которые спустились на равнины древнего Ирака? Может, эти гигантские вампиры жили во тьме в подземном городе, похожем на тот, который описан в рассказе о нисхождении в преисподнюю Иштар или в табличке Куты? Не исключено, что искаженные воспоминания об этой выродившейся расе лежат в основе представления о бессмертных вампирах, главных героях готических рассказов с викторианских времен до наших дней.

Тот факт, что «боги» древнего Ирана и Ирака владели тайной бессмертия, придает смысл загадочным строкам Книги Бытия (6:3), вставленным между строфами, повествующими о том, как Сыны Божьи входили к дочерям человеческим:

До этого времени потомки Адама жили очень долго, и дольше всех сын Еноха Мафусаил, о котором сообщается, что ему было 969 лет, когда он покинул этот мир. Именно отсюда пошла поговорка: древний, как Мафусаил. Шумерский «Царский список» также говорит о невероятной продолжительности жизни в эпоху, предшествовавшую Всемирному потопу. Может быть, строки главы из 6 Книги Бытия свидетельствуют о том, что в те времена люди знали об эликсире бессмертия, способном продлить их жизнь? Это чудодейственное средство играло важную роль в грехопадении Сынов Божьих и поэтому стало запретным для человечества, и это значит, что срок жизни людей ограничился 120 годами. Если это правда, то рассказы о мифических птицах, приносящих человечеству траву или тайну бессмертия, могут представлять собой искаженную память о том, как часть Стражей нарушили священные законы, открыв эти запретные знания людям.

Древнееврейские легенды утверждают, что следствием запретных связей между двумя расами — смертных и бессмертных — стала череда всемирных катаклизмов геологического и климатического характера, в том числе Великий потоп. Этот же мотив встречается в шумерской и более поздней ассирийской мифологии.

Мне кажется, нет смысла подробно приводить очевидные параллели между рассказом Утнапишти о потопе и историей о Ноевом ковчеге, которая содержится в Библии и в Коране. Но где же находилась гора Нимуш, к которой пристал корабль Утнапишти? Ассирийские мудрецы предполагали, что это 9000-футовая гора Пир Омар Гудрун в составе хребта Загрос, к югу от реки Нижний Заб^{635}. Однако это всего лишь предположение, поскольку вавилонский жрец и историк III в. до н. э. Берос в своей книге на греческом языке «Вавилонская история» приводит другое описание Всемирного потопа. Он называет Ноя Ксисутром и утверждает, что его корабль причалил к «горам Гордаян в Армении»^{636} — так в классическую эпоху назывался центральный Курдистан^{637}. Принято считать, что Берос имел в виду гору Аль Джуди, расположенную в этом районе.

В пользу этого предположения свидетельствует огромный интерес, который проявлял к древнему мифу о потопе ассирийский царь Сеннахериб, дед Ашшурбанипала. В одном из еврейских талмудических текстов говорится: «По возвращении в Ассирию Сеннахериб нашел дощечку, которой поклонялся как идолу, потому что это была частица ковчега, который спас Ноя от потопа»^{638}. Если это правда и царь действительно посетил место, где причалил ковчег, то маловероятно, что он познакомился с мифом о потопе из древнееврейских источников, как предполагают иудеи. Скорее всего он был знаком с историей Утнапишти из «Эпоса о Гильгамеше» — копии этого текста были найдены в библиотеке Ниневии. Поэтому я был заинтригован, обнаружив, что во время своих военных походов в Курдистан Сеннахериб потратил время на посещение Аль Джуди, где оставил свое огромное изображение (на барельефе он стоит перед богами)^{639} и где путешественники якобы могли найти деревянные щепки и битум от Ноева ковчега^{640}. Но зачем он пришел к Аль Джуди? По всей видимости, Для того, чтобы принести жертвы на каменном алтаре, якобы построенном героем истории о Всемирном потопе, от которого остались четыре колонны у подножия горы^{641}. До наших дней не дошло никаких сведений о том, что этот великий царь оставил подобные изображения у подножия горы Пир Омар Гудрун, которую также отождествляют с горой Нимуш.

После того как в библиотеке Сеннахериба и Ашшурбани-пала в Ниневии были обнаружены клинописные таблички с текстом легенды о потопе, ученые нашли более древний — хотя и хуже сохранившийся — вариант этого мифа. Этот рассказ на шумерском языке, найденный в Ниппуре и датируемый 1700 г. до н. э., послужил основой истории, рассказанной Беросом 1450 лет спустя. В нем спасителя человечества зовут не Утнапишти, а Зиусудра. Короткий и отрывочный текст заканчивается следующими словами:

В данном случае бессмертие также даруется спасителю человечества, который проводит остаток жизни в стране Дильмун — скорее всего, в мифической обители богов в горах северного Курдистана. В тексте утверждается, что Зиусудра «человечества семя спас», что почти точно совпадает со словами «Книги Еноха», где Всевышний говорит архангелу Уриилу, чтобы тот пошел к Ною и научил его, «как ему уберечься, и чтобы семя его было сохранено для всех поколений мира»^{643}. Древнееврейские авторы, как правило, тщательно подбирали слова, что указывает на прямую связь между шумерским и библейским рассказами о потопе. И Зиусудра, и Ной, сохранили семя человечества во время потопа, и под этим термином понимается не просто род людской, но и, по всей вероятности, разнообразные знания, открытые человечеству Стражами.

Свидетельства этого можно найти в книге Бероса «Вавилонская история», где говорится о том, что бог Крон явился Ксисутру во сне и сообщил, что человечество должно быть уничтожено потопом, и приказал «самые первые, и средние, и новые таблички зарыть в землю и спрятать в Сиппаре, городе солнца»^{644}. После того как воды потопа отступили, Ксисутр вместе с семьей вернулся в Сиппар и выкопал таблички, которые затем можно было найти во многих городах и храмах, включая Вавилон^{645}.

Но что могли содержать эти таблички, если они действительно существовали? Может быть, именно за ними так настойчиво охотились Сеннахериб и Ашшурбанипал, пытаясь собрать их в своей библиотеке в Ниневии? Вполне вероятно — если учитывать необычную страсть обоих царей к этому важному предмету.

Запретные знания, открытые смертным людям мятежными Стражами, были перенесены из Месопотамии в Палестину, где нашли отражение в таких текстах, как «Книга Ноя», которая впоследствии стала основой для «Книги Еноха». Может быть, среди носителей «семени» Ноя и Зиу-судры были странствующие заклинатели дождя кочаки, а также священники цадики из общин Мертвого моря?

В таком случае это «семя» могло быть принесено в Ханаан семитскими племенами, пришедшими из земли Сеннаар во времена Авраама, приблизительно в 2000 г. до н. э. Или эти знания, пережившие потоп, пришли в Иудею лишь после вавилонского плена? В любом случае в легендах о грехопадении Стражей ощущается огромное влияние не только религии магов и зороастрийцев Ирана, но и богатой мифологии древнего Ирака, оказавшей воздействие на наши представления о небесных ангелах.

По мнению археологов и историков, месопотамские города-государства образовали древнейшую из известных нам цивилизаций Старого Света. Она возникла в шестом тысячелетии до н. э. и за 2500 лет своего существования превратилась в одну из самых высокоразвитых культур нашей планеты. Шумеры изобрели цветную керамику, музыкальные инструменты и письменность, первыми стали выполнять хирургические операции и лечить животных. Они также были искусными инженерами, математиками, библиотекарями, писателями, архивистами, судьями и жрецами. Их общественное и политическое устройство можно назвать уникальным. Однако, несмотря на такие обширные знания и возможности, происхождение этой древней цивилизации до сих пор неизвестно.

Шумеры и аккадцы прямо заявляли, что унаследовали эти знания от богов. Но кем были эти боги? Может, это Стражи — высокие люди-птицы с лицом гадюки, родина которых находилась на берегах озера Ван в северном Курдистане? Чтобы ответить на этот вопрос, я должен был не ограничиваться мифологией Месопотамии, а обратиться к свидетельствам, оставленным древнейшими обитателями Ближнего Востока, поскольку только они могли прояснить, действительно ли боги когда-то жили среди простых смертных.