Песнь для Демиурга

Глава 17. Тяжёлая ночь

Даже, находясь в глубине Эхо, вдалеке от закипающего в бою воздуха, можно было ощущать толчки и мелкую дрожь от ударов, словно тайные вехи течения битвы. Крики кошмаров долетали до слуха безобидными вибрациями.

Райен до боли стискивала пальцы под столом, но Нае был увлечён разгадыванием знаков и не обращал внимания. Никто в этот вечер не ложился, все ждали вестей, тихо переговариваясь между собой. Подошёл и присел рядом Келвин. Терренс подвинулся ближе и, Эрион тоже. Все напряжённо прислушивались. Лорели исчезла после того, как раздала инструкции.

Вот Консонату сотряс удар такой силы, что всё ещё висящий на гвоздиках кусок ткани с лозунгом "Будь первым" повис, как бессильно упавшая птица, опираясь одним крылом на стену. Райен вздрогнула и сжала пальцы сильнее.

— Ай, — прошептал Нае ей на ухо, — ты сломаешь мне руку.

— Прости, прости, — она сразу отодвинулась и сложила руки у себя на коленях.

Нае уверенно взял ее ладонь в свои и легонько сжал.

— Нет, так правильно.

Келвин без интереса, с апатией наблюдал за сценой.

— Как думаешь, они побеждают? — спросил он без эмоций.

— Думаю, да, — кивнул Нае. Иначе и быть не может. На их стороне Эхо и Хор.

И снова удар такой силы, что начала осыпаться пыль из щелей меж досок потолка. Разговоры смолкли, все напряжённо прислушались.

— Мне страшно, — едва слышно прошептала Райен, глядя перед собой. В ответ Нае придвинулся как можно ближе и закрыл глаза, представляя себе тот вечер, когда она впервые взяла его за руку. По телу разлилось тепло, а вокруг зазвучала песнь счастья. Райен услышит. И дева немного расслабилась. Зубы перестали стучать, а пальцы сжиматься в судороге.

— Благодарю, — вяло улыбнулась она. — Как ты это делаешь?

— Просто слушай, — прошептал Нае ей на ухо. — И не думай о плохом.

Удар — Эхо пронзительно закричал. Люди услышали лишь малую долю, но по слуху энуара крик ударил в полной мере. Нае вскрикнул и прижал уши руками.

— Что? — и вот Райен снова напряглась, как струна и снова зубы застучали от ужаса, — что с тобой?

— Эхо, — Нае с трудом оторвал руки от головы. Тяжело им приходится там. Похоже, атака действительно сильная. — Они бьют по Эхо.

— Охрани нас Спящий, — в столовой уплотнилась тишина, словно удары и тряска снаружи взбивали её в непробиваемую пену.

Райен вдруг поднялась, встала и Сера.

— Что? Что случилось? — Нае не отпустил руки.

— Лорели нас зовёт, прости, — Райен вытянула потную руку из пальцев, — мы нужны там.

— Мы тоже можем помочь! — встрепенулся Келвин.

— Да! — Поднялся и Эрион.

— Можем, — согласился Террен. Райен ничего не сказала, молча выбралась меж лавок прочь и выскочила из столовой, а за ней Сера и ещё двое старших учеников.

— Мы можем помочь, — как заклинание повторил Келвин, — да, Нае?

— Боюсь, там, — Нае ткнул пальцем наверх, — от нас немного толка.

Опять удар, сотрясающий стены до самого основания. Кого-то даже подбросило на скамьях. С потолка тонкой нитью посыпался песок и пыль, копившиеся там годами, оседая на напуганных лицах тонкой вуалью.

— Интересно, что там происходит, да? — Келвин попытался улыбнуться. Еще пара человек встали, чтобы выйти на зов снаружи. Самообладание начало покидать оставшихся.

— Нас не позовут? — Террен с тревогой проводил взглядом ещё одного. Нае выпрямил плечи, напряжённо прислушиваясь к происходящему всем телом. Там, снаружи сейчас бушевал шторм вызванный Эхо, и в нём, как в густом бульоне перемалывало кошмаров. Волну за волной. Волны эти как вода во время прилива весной, всё прибывали и прибывали. Из темноты, оставаясь недосягаемыми «Струны» били боевыми песнями по защитникам.

«Ты здесь, Найрис?» — отец!

Нае отшатнулся и скатился со скамьи под удивлёнными взглядами товарищей.

— Ты чего? — Келвин поспешил протянуть руку.

«Готовься»

— Ничего, — Нае, сам не свой оглянулся, не понимая, что он делает в столовой? Он должен быть там, где клокочет и закипает от боевых песен воздух. Снаружи, где звенит важное слово. Разве ему место под защитой стен?

— Куда ты? — Келвин поймал его за руку.

Нае с трудом вернулся к настоящему. В столовой душно, пахнет потом и страхом. Здесь все, кто ему дорог. В самом деле, куда?

— Мне… — он сглотнул сухой глоткой, — я… Мне надо…

— Держи его крепче, — Эрион. Он всё слышит. — Кто-то снаружи мутит песнь призыва.

— Сядь, один раз ты уже сбежал, — Келвин поднялся сам и силой усадил энуара на скамью. Он однозначно сильнее. Подошёл с другой стороны и Террен, взял за плечо, с твёрдым намерением никуда не пустить товарища. — Хорошим не закончилось.

— Велено ждать, — подвёл итог Террен, — сидим, ждём.

*****

Нае показалось, что прошло две вечности, одна за одной прежде, чем вошла Лорели и попросила всех, кто может, помочь в лазарете. Эрион, Террен, Келвин и Нае тотчас сорвались. Лишь бы не здесь, не ждать в неизвестности и духоте.

Но по пути их окликнули.

— Най! — Нае с тревогой обернулся. Оульм, жив, и даже не ранен, поманил его к себе. Лорели ничего не сказала, только посмотрела с грустью и повела своих помощников дальше, а Нае помчался к брату.

— Умеешь пользоваться? — Оульм показал на эхо-лиру в руках.

— Да, — дыхание сбилось. Неужели сейчас? В бой? Вот так сразу?

— Пойдём, прикроешь меня, — и брат повлёк его на улицу. Нае торопился следом.

— Отец здесь! — выдохнул Нае.

— Знаю… — Оульм вручил свою эхо-лиру брату перед тем, как выйти на улицу. — Помни, пока играет песнь, холод тебя не возьмёт! Держи песнь, во что бы то ни стало! Остановишься — погибнешь! Мне надо прорваться к воротам. Кошмары не дают. Их слишком много.

— Я не… Я не справлюсь! — Нае испуганно замотал головой.

— Вирону нужна помощь, Най, — Оульм взял его за плечи и присел, чтобы посмотреть в глаза. — Ты просто делай, как учили. Ты справишься!

— Но…

— Просто отвлеки их… Часть. Ненадолго. И сразу назад.

— А ты! — Нае чуть не плакал. — Как ты без эхо-лиры?

— Мне не в первой, я только недавно её приобрёл, — Оульм подмигнул, открыл дверь и потащил брата по галерее вперёд. Нае едва узнал долину. Вокруг ревел, ускоряясь шторм, перемалывая всё, что попадало в круговорот. Эхо ревел не хуже кошмаров. Из изломов небес в око шторма били молнии, попадая по шпилям Консонаты. А твари Пустоши с криками заваливали телами рубежи. И над всем этим, далеко за границей боя парили Поющие «Немых струн» в ожидании. Чего? Чего они ждут?

— Отвлеки их и сразу назад, сюда! — крикнул Оульм, перекрывая голосом рёв. — Не лезь под удар. Давай!

И он побежал по галерее, чтобы прыгнуть в пропасть за баллюстрадой. Нае сжал гриф эхо-лиры. Вспомнил дрожащие пальцы Райен, что сжимал сегодня в тщетной надежде согреть. Эхо-лира тонко отозвалась и струны одна за одной проявились. Нае легко тронул их пальцами и воспарил над полом. Песнь повлекла его наружу, под ревущий шторм. Он поднялся выше и послал удар в крошево из тел и крыльев у главных ворот, чтобы привлечь внимание к себе. Страшно? Ещё как, если вспомнить все встречи с этими тварями, случившиеся в его жизни. Но нельзя сказать, что устал или не хочешь. Здесь нет выбора.

Там, у ворот, внизу — настоящий ад. Шторм дал слабину и в брешь тотчас полезли бурые, тёмные шестиногие кошмары. Нае устремился вниз, не переставая наигрывать песнь, вспомнил, как это делал Вирон, хлёстко, резко, взмахнул рукой, посылая волну. И часть кошмаров завалились на бок. Твари ревели, лезли друг на друга, рвали крылья и тела сородичей. Наконец, после второго удара, обратили внимание на обидчика. Вопль ударил по телу, но Нае снова коснулся струн, и волна поглотила разрушительную силу, оставив лишь звук, что не причинил вреда. И снова удар, бьющий по тварям. И они, наконец, устремились за энуаром. Где-то рядом пела смертельная песнь Вирона и Оульма. Грандмастер раскидывала врагов по широкой дуге своей, и кажется даже Лорели здесь, оставив лазарет на попечение своих учениц.

Нае дёрнулся назад, полетел, ускоряясь, резко развернулся у границы шторма. У кошмаров тяжёлые, неповоротливые тела, их всех снесло в бурлящие потоки секущего ледяного ветра, разрезав колкими льдинами.

Окрылённый удачей, Нае снова устремился к воротам. И почти сразу поплатился за самонадеянность. За спиной и впереди появились враги. Оульм сказал, уходить назад, к галерее. Почему он не послушал.

Вверх!

Нае снова ударил по струнам, и услышал пронзительный вопль от неудавшегося броска хищника. С высоты стало видно, как мало осталось защитников у Хора. Неужели, они все пали? Но с Пустоши прибывают ещё. У рубежа их по одиночке ждали «Струны», перемалывая каждого, кто не успел на помощь. Шторм ревел, но этого было мало. Горизонт потемнел от растущей стаи кошмаров, что даже ещё не вступила в бой.

«Это будет сокрушительный удар», — вспомнил Нае слова отца. И едва успел увидеть растянутую пасть готового к атаке кошмара. Эхо-лира спасла и в этот раз, многократно усилив не только песнь, но и реакцию.

Нае камем полетел вниз, ударился плечом о пролетающую тварь, сбив её с высоты. Еще один аккорд и песнь повлекла его в сторону, от жадных когтей и зубов. Он утянул за собой почти целую стаю от ворот. Но сейчас требовалось не сорваться, не прервать песнь левитации и скорости. И Нае устремился вперёд, облетая препятствия. В галерее несколько кошмаров отстали, ударившись о стены. Но пять всё ещё надеялись его догнать. Нае снова повлёк их к ревущему шторму, но во второй раз твари не купились на уловку и сменили направление движения заранее, окружая непокорную добычу.

— Най! — Оульм рассек одного кошмара, а Вирон широким замахом ещё двоих. — Назад!

Нае с облегчением вернулся к галерее, пока брат и наставник добили его преследователей. А затем он с облегчением увидел их, возжелавших недолгой передышки.

Вирон хромал и держался за бок когда ковылял по залитому кровью и лимфой полу, а Ольм потерял половину косы вместе со скрепляющими лентами и теперь светлые волосы трепало ветром в разные стороны.

— Вам надо в лазарет! — Выдохнул Нае. — Маэстро Вирон!

— Хорошая работа, — кивнул Вирон вместо ответа. — Нас-с ос-сталос-сь меньше чем хотелос-сь бы. А их больше, чем мы с-сможем одолеть…

— Я говорил, — пролепетал Нае, безвольно отдавая брату эхо-лиру.

— В с-строй, Найрис-с Нер’Рит! Не время для с-сомнений! Бери инс-струмент! — Ящер развернулся и исчез.

— Найди себе свой инструмент, братишка, — подмигнул Оульм.

*****

За время, пока Нае, торопясь не успеть, взял из кабинета Вирона эхо-лиру, всё поменялось. Шторм поредел. Кошмары устремились на стены, к окнам. Защитники сбивали их, но меньше тварей от этого не становилось. Словно все порождения Пустоши прилетели сюда в эту ночь. Изломы разверзлись в очередной раз и небесный свод осветила ярчайшая вспышка. Трескучий, оглушающий разряд ударил в шпиль Консонаты прямо с небес, обрушив самый высокий купол. Эхо завыл от боли и защитники дрогнули.

— Назад! — Незнакомый Поющий подлетел и и повлёк Нае под укрытие стен.

— Что это?

— Они призывают гнев Спящего!

— Но… — Нае видел только, как Оульм и Вирон с ещё несколькими Поющими сдерживают кошмаров у стен. — Зачем?

— Сиди тут, малец, — Поющий тут же исчез синей молнией отлетел к остальным.

Нае беспомощно огляделся. Здесь все, кого он знал, все преподаватели и старшие. Даже Грандмастер, даже Финнит, Поющие со всех концов Пустоши. Неужели им не сладить?

И снова разверзлись небеса и хлёсткий удар оглушил защитников.

— Сдавайся, Каденс! Сопротивление бесполезно. — услышал Нае зычный голос и узнал его, — и я оставлю всем вам жизнь.

Кошмары тотчас отступили за очерченную Эхо границу.

— Это только начало, — рассмеялся Око, подлетая к рубежу верхом на кошмаре. Тварь трясла головой, но покоряясь снова опускала ее. — Вам не выстоять в этот раз. Даже не надейся.

Вирон и остальные спустились на стены, пока враг давал передышку.

— Нет, — услышал Нае короткое.

— Неужели тебе никого не жаль? — крикнул Око. За его спиной, как грозовая туча поднялись в небо сотни кошмаров. — У тебя теперь тут женщины и дети… Твоя армия растаяла с рассветом.

— Они знают, что делать, — проскрипел Вирон мельком цепляясь взглядом за спрятавшегося за колонной галереи энуара. — И защитят то, что им дорого…

«Найрис», — о, нет, опять!

— Это у тебя хорошо получается, промывать детям мозги, — рассмеялся Око. — Где там наш маленький энуар? Я велел ему передать тебе послание! Он передал?

— Он передал, — кивнул Вирон, — но у тебя с-скверный почерк.

— Так пусть выйдет, распишу получше! — хохотал Око. Кошмар под ним то опускался к стенам, то поднимался снова в облака. — Я слышу его маленькое трусливое сердечко!

Око сделал неуловимое движение рукой и по колонне, где прятался энуар, прилетел хлёсткий секущий удар. Посыпалась крошка из камня, а Нае прижался к колоне всем телом, стараясь слиться с ней.

— С-сначала с-со мной, — Вирон снова поднялся в воздух, — с-с ним в пос-следнюю очередь. Он плохо читает…

— Не даёшь ты ходу молодым талантам! — посетовал Око и указал на Консонату рукой. Волна кошмаров надвинулась, погасив робкий рассветный свет.

*****

На Консонату опустился ад. Эхо совсем ослаб за ночь от бесконечных атак одна за одной и хлёстких ударов с неба. Пользуясь этим, «Струны» прорвали защитный купол и кошмары устремились во внутренний двор, сметая всё на своём пути. Защитники отступили, и продолжали отступать, пока Поющие «Струн» били по ним разрядами, не считаясь в потерями.

Нае не знал, что делать. Подняться в воздух? Но он кишит кошмарами и трескучими секущими песнями. Вот и маэстро Басс упал под натиском, и Грандмастер отступила.

— Найрис, — отец возник из ниоткуда. Нае прижался к колонне и взял эхо-лиру, как учили. Вызвал внутри воспоминание о Райен. Струны тихо отозвались.

— И всё-таки он многому тебя научил. Но ты сделал свой выбор, — горько сказал Вейме, — я надеялся, что он будет правильным. Мне жаль.

— Отступись! — Оульм оказался рядом, ударил боевой песнью под ноги отцу и встал рядом с братом.

— И ты здесь, — с грустью проговорил Вейме, — как горько.

— А ты не глотай! — Оульм атаковал быстро и без раздумий. И крикнул брату, — Иди внутрь!

Пока Оульм отвлёк отца, Нае успел добраться по галерее до двери. Оглянулся, не в силах уйти и не увидеть, кто из двух дорогих ему людей одержит победу. За галереей бой стихал. Защитники уходили за надёжные стены здания, уступая числу и напору.

Вейме жёстко и сильно наседал на сына, заставлял его отступать и защищаться.

— Най, назад!

«Оставайся на месте!»

Внутри всё рвалось. Оульм проигрывал, и Нае не мог ему помочь. Или мог? Он размахнулся и ударил отца песнью, слишком слабой, чтобы навредить. Вайме отмахнулся от незначительной помехи, последним ударом распустил тело Ольма Нер’Рита надвое и повернулся ко второму сыну.

— Нет, — Нае не мог поверить глазам. Лимфа, натёкшая на доски из рассечённого тела сжималась, а плоть поверженного энуара таяла, как лёд под светом Братьев.

— Уль…

«Не двигайся».

— Уль… — слёзы скрыли надвигающегося на него врага.

— Я предупредил, — мягко сказал Вейме, поднимая эхо-лиру для нового удара, — но ты смело сражался, Найрис. Я горжусь тобой.

Нае поднял взгляд на отца. Ударить? Сможет ли? Или принять смерть, как есть, во всем её уродстве и простоте?

— Я всегда любил тебя, правда… — пальцы почти коснулись струн. Спасение рядом, только сделать несколько шагов. Эхо услышит и впустит. Но отчего нельзя совладать с телом? Что заставляет просто стоять и смотреть?

— С-с-с, — Вейме Нер'Рит нелепо взмахнул руками и полетел вперёд, сбитый ударом в спину. Со спины его налетело непонятное существо, ударилось в грудь, выбивая дыхание, и силой инерции энуара протащило по полу в открытый вход. Эхо распахнул дверь, запустил его и тот час, прямо на глазах створка оделась в броню из камня, запирая ход навсегда.

— Маэстро Вирон! — Нае откашлялся, потирая отбитую о стену коридора макушку. Ящер только смог приподняться, чтобы убедиться, что дверь надёжно закрыта. Затем он закрыл глаза, обмяк и замер.

— Маэстро Вирон! — Нае прислушался к дыханию, опасаясь услышать тишину. Лёгкие хрипы в груди дали надежду. Он жив. Но ранен.

— Эхо, нужна помощь! Приведи!

Нае вытер пот со лба. Рассвет. Итог оглушающе печален. Оульма больше нет. Консоната в осаде.