Плакса (СИ)

Алиса

Привет, дорогой читатель!

Пршу прощения за долгое ожидание глав. Мы спонтанно с друзьями собрались в кемпинг, там я и пропадала:)

Но, теперь я здесь и буду стараться придерживаться графика: в неделю выкладывать по две главы:)

У меня, кстати, вопрос, было ли бы Вам интересно узнавать меня не через моя книгу, но и как личность?) Стоит ли мне поделиться с Вами своим телеграмм-каналом или другими соц. сетями?

26 ноября. Я была в библиотеке и расставляла книги на новый книжный стеллаж, который достался нам от таинственного спонсора, в тот момент, когда заведующая библиотекой нашла меня.

— Алиса, тебя ждут у стойки, подойди.

— Кто?

Брови Арины Григорьевны взлетели вверх, делая ее худое вытянутое лицо еще более надменным, чем оно было.

— Откуда мне знать? Я паспорт не спрашивала и бегать за тобой тоже не моя работа.

Отношения у нас с ней не сложились с первого дня. Точнее будет сказать так: отношения у нее здесь не складывались ни с кем. Арина Григорьевна была строгой, властной и, скажем так, мало эмпатичной женщиной. Она жила по расписанию, словно робот. На работу все должны приходить без опозданий, уйти раньше, для сотрудников — лишиться премии. Мне повезло, я не числюсь здесь штатным сотрудником и не нахожусь на протяжении 8 часов. Мой рабочий график другой — 4 часа в день. И копеечная оплата. Но все мои 4 рабочих часа, Арина Григорьевна всегда использовала на максимум. И, что самое примечательное, время к которому я должна была приходить в библиотеку, чудесным образом было либо самым ранним — с открытием библиотеки, 8 утра. Либо за 4 часа до ее закрытие, то есть к 18:00.

Я пыталась с ней договориться, чтобы мне было разрешено приходить к 12, но Арина Григорьевна была категорически против. Спорить с ней было бесполезно. К тому же, мне еще у нее подписывать дневник по практике и отчет, поэтому злить ее не хотелось.

Если бы не работа допоздна в «Совушках» — маминой кофейне. Мне бы было без разницы к сколько приходить в библиотеку, но на утренние смены я еле волочила ноги. Спустя неделю такого графика, моя жизненная энергия скатывала на дно и все выходные я лежала пере телеком или с книгой в руках, не желая куда-либо выходить. И так неделя за неделей.

— Хорошо, спасибо, что сказали, — я поставила на стеллаж книгу и, аккуратно пройдя мимо Арины Григорьевны, направилась к стойке.

У меня не было ни малейшей идеи, кто бы мог ко мне прийти. Возможно это Артур, который постоянно грозился украсть меня у, как он называл мою начальницу — Шапокляк. Он возмущался больше меня тому, какой дурацкий у меня график и что из-за этой старухи мы никак не можем увидеться. Это было мило.

Но эта была только одна из причин, почему я избегала с ним встречаться. Я была жуткой трусихой и совершенно запуталась в своих чувствах. Дядю Володю выписали и теперь я приходила навещать его к ним домой довольно часто. Он еще полностью не оправился и находился под каждодневным присмотром врачей. Но он был дома, со своей семьей и, уже только одно это делала его счастливым. Тетя Лена ожила, но все так же не отходила от мужа ни на секунду.

Но это еще также значило то, что скоро приедет Ваня. И перспектива встретиться с ним, вызывает у меня неподдельный ужас. Как это будет? Что я ему скажу? А он? Поздоровается ли? Будет ли это неловко или все будет хорошо? Миллионы вопросов, словно пчелы, начинали жужжать в моем мозгу, когда я об этом думала. Марик бы сказал, что я парюсь о том, чего возможно никогда не произойдет и был бы прав, но…

— Марк! — увидев возле стойки своего брата, я не могла поверить и со всех ног бросилась к нему в объятия.

Он тут же раскинул свои руки и я врезалась ему в грудь. Мои руки сомкнулись у него на поясе, я сделала глубокий вдох и почувствовала, как в уголках глаз начала копиться влага. Я так по нему скучала. Самый близкий, самый родной человек теперь здесь. Рядом.

— Это правда ты, — я оторвала голову от его груди и заглянула ему в глаза. — Что ты здесь делаешь? Почему мне ничего не сказал! Не предупредил, что приедешь?

— Сегодня наш день рождения, Лисси, я хотел быть здесь и сделать тебе сюрприз, — он чмокнул меня в лоб, а затем снова прижал к себе.

Его объятия были такими, какими я их запомнила: крепкими и надежными. Заботливыми и бережными, как в детстве — такие они и сейчас. И от этого чувства близости, которое было с нами с первого нашего вздоха и то, что оно не смотря на то, что мы больше не рядом друг с другом, все еще с нами. Никуда не ушло. Я хотела расплакаться. Превратиться в лужу прямо там. Потому что самый родной человек снова был рядом. Моя вторая половина. Часть меня.

— Это самый лучший подарок, — тихо сказала я и почувствовала, как по щеке скатилась слеза и впиталась в толстовку брата.

— Лучше быть не может, это уж точно.

— Кхм-кхм, — раздалось рядом. — Светлова, если ты думаешь, что эта трогательная сцена поможет тебе увильнуть от работы — ты ошибаешься.

Недовольный голос Арины Григорьевны добрался до моих ушей и я, нехотя, оторвала голову от груди брата.

— Можно Алиса уйдет сегодня раньше? — спросил Марик у моей начальницы.

— Нет, — просто сказала она. — Светлова, за то, что ты бездельничала 5 минут, тебе придется задержаться на это же время.

Поправив свои очки, она развернулась и направилась в свой кабинет. Старая грымза. Я подняла голову и посмотрела на брата.

— Мне осталось отработать час и я свободна. Встретимся дома?

— Да пошла эта старая карга, — он взял меня за руку. — Идем домой вместе. Родители нас ждут.

Я хотела пойти с ним, очень. Но в будущем это сильно усложнит мою жизнь. Шапокляк спуску мне не даст, даже если я отработаю этот час.

— Она меня убьет.

— не волнуйся, я с ней поговорю, — успокоил меня брат и попытался высвободить свою руку из моей, чтобы направиться в кабинет начальницы.

— Нет, — я его остановила. — Это должна сделать я сама.

Он вскинул брови вверх, но не пытался меня остановить. Я взяла с вешалки свою куртку с длинным шарфом, оделась и, снова взяв Марика за руку, направилась в кабинет Арины Григорьевны. Сердце стучало, как набат. Ладони вспотели и мне совсем не хотелось туда заходить. Проще было бы остаться. Доделать всю свою работу за час и уйти. В конце концов это не так уже и долго. Вот только неизвестно насколько приехал Марик. Как долго он пробудет дома. И каждая минута с ним дорога. А это целый час драгоценного времени вместе.

Я постучала и толкнула дверь вперед, не дожидаясь ответа.

— Я отработаю этот час на следующей неделе, а сейчас мне нужно уйти.

Арина Григорьевна смотрела на меня несколько секунд, прищурив глаза, а затем, молча опустила голову вниз и продолжила рассматривать свои документы. Она, как всегда, в своем репертуаре.

— До свидания, — сказала я и закрыла дверь. — Пошли домой?

— Лисси, это было красиво.

Он взъерошил мои волосы и обнял за плечи, выводя из библиотеки. Да, наверное для меня, это было круто. Но я себя такой не чувствовала. Я лишь думала о том, что в понедельник мне придется разбираться с последствиями моего неповиновения.

Дома меня ждал еще один приятный сюрприз. Папа приехал в город вместе с Мариком. Казалось, этот день не может быть лучше, но вся моя семья была рядом.

Мы сидели за столом, пили чай с тортом и разговаривали обо всем на свете. Мама рассказывала о том, как идут дела в «Совушках», папа с Мариком о том, как проходят их игры и тренировки. Я делилась историями из библиотеки и университета. Это было действительно тепло и по-семейному уютно. Как в старые добрые времена.

— Я останусь с вами до нового года, — обрадовал нас Марик.

— Но у тебя же игры, — воскликнула мама, но я видела, какой довольной сделала ее эта новость.

— Уже нет, — пожал плечами Марик. — Мне сегодня исполнился 21 год, я уже не подхожу под регламент МХЛ.

Черт. Я об этом совсем забыла.

— Что будешь делать? — спросила я.

Марик переглянулся с отцом, словно безмолвно спрашивая у него разрешения.

— Несколько клубов ВХЛ хотят меня купить.

— Это же здорово, сынок! — мама обняла сидящего рядом с ней Марика и чмокнула его в щеку. — Я так за тебя рада. Ты достоин только самого лучшего.

Марик обнял маму в ответ, а я нашла под столом его руку и сжала в знак поддержки. Я была рада за него не меньше мамы. Марик всю жизнь шел к тому, чтобы быть профессиональным хоккеистом.

— Я взял временный перерыв, — сказал он. — Перед тем, как принять решение, хочу хорошенько отдохнуть.

— А тебя будут так долго ждать? — спросила я.

— Если они хотят лучшего бомбардира МХЛ себе, то они подождут, — сказал отец. — Марк — будущая звезда нашего хоккея. Они это знают. Как только он будет готов, его тут же заберут.

Папа говорил это с гордостью. Он восхищался Мариком и его игрой всегда, а сейчас, когда Марк лучший среди своей лиги, особенно. Такой большой путь и труд они прошли вместе. Рука об руку. Папа был его верным наставником и другом. Я знала это. Слышала в словах Марика всю любовь и благодарность, которую он испытывал к отцу. Мне хотелось, чтобы однажды папа также гордился мной.

— За Марка! — мама подняла чашку с чаем и мы повторили ее жест.

Я еще раз сжала руку брата. Я так им гордилась.

— Как дела у Лисовских? — спросил папа, накладывая себе еще один кусочек торта.

— Все хорошо. Володя идет на поправку, Лена рядом с ним. Дети тоже хорошо, — сказала мама. — Может, зайдешь к ним? Они теперь всегда дома.

Папа пожал плечами, кладя себе в рот кусочек торта.

— Не знаю, уместно ли.

— Пап, конечно, уместно, — вмешалась я. — Дядя Володя тебе будет рад. Ты не чужой ему человек.

— Ты права, — папа кивнул. — Зайду.

— Так давайте все вместе сейчас сходим? — предложил Марик. — Я бы тоже хотел с ним повидаться.

Все одобрили эту идею. Мы еще посидели около часа общаясь, прежде, чем пойти в гости к Лисовским. Мама вытащила из своих запасов большую коробку конфет и хороший индийский чай, который в подарок привезла ее хорошая знакомая. У мамы всегда под

рукой

заначка чего-то вкусненького. В моменты, когда к нам приходили гости, либо, что достаточно реже, когда мы ходили в гости, это было просто спасением.